please

Его поцелуи на вкус, как любимое карамельное мороженое, что он покупает каждый холодный понедельник в киоске через дорогу. Зейн может поклясться — Гарри сияет ярче луны, и его свет затмевает все звёзды на ночном небе (он точно не солнце, потому что кудрявые зеленоглазые мальчики — свет, который продолжает отражаться неоновым мерцанием со стен на белоснежные простыни его кровати, и свет, который мягкой улыбкой и шелковистыми волосами преследует его днём, не отпуская тёплую руку ни на секунду). Гарри, на вкус, как чай из лепестков роз, остаётся на губах Малика на протяжении всего времени, потому что сладостные поцелуи не пропадают больше, чем на несколько минут. Гарри - единственный, когда-либо существовавший человек, называющий его прекрасным. Он говорит об этом даже без причины. Когда взгляд Малика становится холодным и отрешённым, он не может не напомнить, что Зейн прекрасен. "Ты прекрасен, Зейн, слышишь?" Гарри говорит, что любит Зейна, когда он вдавливает его в кровать, в уже горячие от жара их тел, простыни. — "Кудрявые мальчики — самые красивые." — думает кареглазый, когда мысль о том, что Гарри делит своё тело в первый раз именно с ним внезапно ударяет в голову, как крепкий алкоголь в дорогих барах. Зейн не может описать ощущения внизу живота, когда думает об этом, но предпочитает идею о том, что это был оргазм, который вознёс его на небеса, позволяя коснуться мягкого неба и рухнуть обратно на землю, как он рухнул на Стайлса. Его мышцы ноют, ноги дрожат, необъяснимое счастье проникает под его кожу, как назревающая весна, когда Гарри оставляет последний поцелуй на красной от жара щеке Малика. Потому за следующую неделю Гарри перестаёт его целовать, и лишь натянуто улыбается, держа обеспокоенного Зейна за руку, с ощущением полной пустоты в сердце, когда он замечает, что что-то не так. И оказывается, что его лунный свет нашёл свою новую прекрасную любовь в кареглазом шатене, что жил в доме напротив. И Зейн чувствует, как его кости трясутся, как камни в дешёвом ожерелье, когда он пытается уснуть на холодной кровати, всхлипывая и роняя солёные слёзы на мягкую подушку, (не такую теперь уж и мягкую, ведь, наверное, вся жизнь и любовь ушла из его квартиры, когда ушёл Гарри, и Малик не знает — справиться ли он с этим.). Он чувствует, как его сердце покрывается льдом, словно самая дальняя планета Солнечной системы - Нептун, вдребезги разлетаясь.