please

Найл был периодом истерик и выплёскиванием эмоций. Он был оскорблениями, шепотом в лицо друг другу. Он выбивал из Зейна всю энергию и воздух своими пропитанными желчью, отвращением, словами и любовью. Хоран пах спелыми зелёными яблоками и дорогими духами, его волосы были всегда уложены, и он никогда не разрешал Зейну касаться их, усмиряя мальчика высокомерным взглядом. Воротник белой рубашки, сделанный из атласа и солнечного света, обрамлял его шею. Зейн бы никогда не назвал эти покалеченные отношения — любовью, но слова «люблю тебя» вырывались каждый раз, когда он скучал, или был слишком привязан к голубоглазому двадцати шести летнему мужчине, у которого было всё, о чем только мог мечтать парнишка - много знакомых, которые готовы помочь ему везде и всегда, несколько преданных друзей (иногда он даже приводил их домой, и они были очень добры к его мальчишке с испуганными глазами), потрясающая карьера, деньги и любимая семья. Тихий шепот срывался с его губ, когда мужчина со всей осторожностью целовал его, и каждый раз Зейн не мог понять — для чего всё это, если всё, что даёт ему Найл — это бездушная колыбельная, лишающая его сна. Сначала Зейн горит, потом мёрзнет. Продолжает ждать голубоглазого, который в это время играется с его сердцем. Его первая ошибка - любить кого-то, кто не знает, что такое любовь. Он давал Найлу силу разбивать его сердце щелчком пальцев. Его вторая ошибка - влюблённость в образ... не в Найла Джеймса Хорана, а в образ, который он создал. Зейну не было дано шанса узнать его настоящим, так что к концу зимы в его лёгких не осталось кислорода от осознания того, что он нуждался всего лишь в образе. Его третья ошибка - это то, что он считал звёзды из родинок на спине и соединял их в созвездия, смотрел в тусклые глаза, думая, что они всего лишь устали. Кареглазого никогда не обнимали руки, которые дрожат от силы объятья. Они всегда были нелепыми и неосторожными, каждый раз засыпал рядом с телом, которые отгородилось от него высокой непробиваемой стеной и, похоже, эта стена не собиралась рушиться. Так что это был первый раз, когда Зейн покинул кого-то, до того, как этот человек покинет его.