Восемь негритят

Лондон. Западная часть Риджентс-парка. На одной из скамеек, стоявших в глубине парка, сидел человек и удрученно смотрел на дорожку. Этим человеком был Барти Крауч-­младший, сын бывшего кандидата в министры, а сейчас главы отдела международного магического сотрудничества или ММС, Бартемиуса Крауча-­старшего. Барти был в прошлом Пожирателем Смерти, осужденным отцом на пожизненное заключение в Азкабане. Правда, потом, путем махинаций с оборотным зельем, стоившим жизни его матери, отец вытащил Барти из тюрьмы и посадил под домашний арест. Несмотря на то, сколько сил было потрачено на его освобождение и то, что в тюрьме он провел не так много времени, все равно рассудок Барти был существенно поврежден. Глава магического правопорядка просто не мог этого выносить: помимо того, что он потерял жену, так и разум сына полностью помутился. Барти стал неадекватным если до того, как попасть в Азкабан у него были проблемы только с вседозволенностью, то теперь у него были почти полностью нарушены связи с реальностью, психика дала сбой. Видимо, дементоры оказали слишком сильное влияние на организм парня. После того, как он вернулся домой, у него обнаружились проблемы с контролем, навязчивые состояния, паранойя, часто с приступами неконтролируемой агрессии. Отец сначала пытался бороться с этим, закрывая сына в комнате, старался меньше бывать дома и больше работать, чтобы не видеть то, во что превращается его жизнь. Но после того, как Барти почти удалось сбежать и вырваться из-­под контроля, чтобы вернуться к своим друзьям, он фактически подставлял под удар не только себя, но и отца. Если бы вроде как умершего в тюрьме Пожирателя поймали авроры, то у правительства появились бы вопросы к главе ММС относительно того, что, собственно, его сын тут делает и кто тогда покоится на тюремном кладбище? Стараясь хоть как-­то взять под контроль своего сына, Бартемиус начал поить его успокаивающими зельями, правда на вкладыш, приложенный к ним, не взглянул, за что впоследствии и поплатился. Проще и надежнее было, конечно, наложить на сына Империус, но служитель министерства не применял непростительных, а все амулеты контроля воли, лежавшие у них дома, Крауч-­старший самолично внес в каталоги запрещенных к использованию предметов. Поэтому, так как больше способов контроля отец не знал, он и решил обратиться к зельям. Через несколько лет, которые он продержал сына на успокоительных, в очередной поход за новой порцией, он узнал от нового продавца, что нельзя использовать зелье больше нескольких месяцев, иначе повреждения мозга станут необратимыми, у человека не просто подавляется воля, но исчезает и вся личность. Не то, чтобы отец сильно интересовался здоровьем сына, дело уже было сделано, поэтому отменив прием препарата, он не заметил никаких изменений и успокоился. Так было удобнее. Как раз в это время, работа у Крауча­-старшего пошла в гору, его начали отправлять в командировки, и Бартемиус понял, что необходимо найти помощника для сына, ставшего практически просто оболочкой человека. Нанять кого-то из людей он не мог, поэтому решил обратиться к магии эльфов. Он купил в банке молодую домовушку Винки, на плечи которой был возложен уход за сыном и контроль его. К заданию ухода за больным она подошла со всей ответственностью. Выслушав историю о произошедшем, Винки запоминала все, что ей сказали. Она была нацелена на то, чтобы не только ухаживать за безвольным магом, но и постараться вылечить теперь уже своего молодого хозяина. Винки была достаточно молода, таких юных эльфиек обычно не выпускали из семьи, но община была переполнена, так что ее наспех обучив выставили на продажу через посредников в Банке Гринготс. И вот, на попечении у нее остался молодой маг, совершенно не способный ничего делать, как оказалось, без прямого приказа. Винки, привыкшая к уничижительной модели поведения с хозяевами вынуждена была фактически начать управлять своим хозяином. Несмотря на свои умения, её знаний об устройстве мозга человека было недостаточно. Но в одном Винки была уверена. Ей все удастся, и она не только вернет Барти в мир людей, но постарается вернуть ему и часть его воспоминаний, вернуть ему адекватную реакцию на происходящие события. Со временем стало легче. Винки искала новые способы достучаться до хозяина, записывала все изменения, происходившие с ним, изредка встречалась со старшим хозяином, который чаще просто оставлял деньги на еду и делился магией. Эльфийка чувствовала отношение хозяина к сыну, для него было лучше, чтобы он был покорным заключенным в собственном доме. Поборов сомнения и страх, она соврала старшему хозяину в первый раз, сказала, что на всякий случай, держит молодого хозяина под модифицированным Империо. Крауч-старший с этим согласился. Большую часть своего времени она или просиживала в библиотеке, или занималась хозяйством вместе со своим подопечным. Барти постепенно начинал интересоваться происходящим, ходил за нею по всему дому, и, видимо, считал своим самым близким существом. Как-то раз, позволив Барти покопаться в ее вещах, вернувшись, Винки обнаружила, что он нашел магическую эльфийскую сковородку, предназначенную для показательного самонаказания. Зачарованная таким образом, чтобы сила удара была как раз такой, чтобы не травмировать, но в то же время, выглядело для хозяев, как настоящее наказание. Эта вещь очень понравилось магу, особенно то, с каким звоном сковорода опускалась на его голову или на окружающие предметы. Тогда впервые она почувствовала, что у него есть эмоции. Постепенно после этого жизнь начала меняться, Барти все больше и больше становился человеком. Со временем он вернул себе и способность мыслить и говорить. Его психическое состояние больше не вызывало вопросов. Его отцу про это сказано не было, тем более сына видеть он не желал, поэтому соврать эльфийке не составило труда. Единственное, что оставалось неизменным — на месте бывших воспоминаний была пустота. Эльфийка же все скрупулезно конспектировала, думая над способами, как можно вернуть воспоминания молодому магу. Несколько раз в неделю они выходили на прогулку. В этот раз Винки отвела его в Риджентс­-парк. Она надеялась, что-нибудь из того, что он увидит, сможет вызвать какие-то ассоциации о его предыдущем опыте. К сожалению, в магические районы они заходить пока боялись и посещали только магловские места, где Барти уже неплохо ориентировался в порядках маглов, а также с легкостью выбирал себе одежду. Винки сидела рядом со своим молодым хозяином на лавке под заклинанием невидимости и отвлечения внимания, и записывала что-то в свой черный блокнот. Барти Крауч-младший скучающим взглядом обозревал пустынные окрестности: смотрел на видневшийся у деревьев пруд, изредка мимо него проезжали мамы с колясками или велосипедисты, проходили влюбленные парочки. Погода в этот день была не очень приятная: по земле стелился густой туман, было как-то промозгло и уныло. Этот туман вызывал у мага какие-то ассоциации, но во что-то конкретное они пока оформиться не могли. Поэтому Барти просто наблюдал за тем, как живут и отдыхают маглы. Если что-­то ему было не понятно в их поведении, он уточнял у Винки. Наблюдать за маглами было любопытно, ненависти и страха к ним, после стольких часов, проведенных в их обществе, он не испытывал. Они были достаточно любезны, в большинстве своем, и прекрасно обходились без магии, что, на самом деле, Крауча поражало. Неожиданно кто-то плюхнулся слева от него на скамейку. Барти напрягся. Неужели они забыли наложить заклинание незаметности вокруг лавки? Хорошо, что эльфийка была скрыта от посторонних глаз, а то бы визита обливиаторов, а за ними и авроров им было бы не избежать. — Не против, если я тут возле вас присяду? — человек в старомодной высокой шляпе и странной накидке быстро достал из-­за пазухи сложенную в трубочку газету и, развернув ее, спрятался за листами. Крауч­-младший вопросительно посмотрел на эльфийку, однако та только пожала плечами. Послышался перестук женских каблучков, и сосед неуловимо напрягся. Крауч кивнул Винки, и она накрыла их всех куполом невидимости. Из-­за поворота вынырнула стайка молодых девушек, рассеянно оглядывавшихся по сторонам, абсолютно не замечая сидящую на лавке пару мужчин. ­— Ну вот. Я же точно видела, что он свернул сюда. Мы же все так удачно подсчитали. И когда у него обед выяснили. Даже отбить удалось, — сказала одна высокая рыжеволосая девушка с вытянутым лицом и коротким вздернутым носиком. Девушки прошли мимо них и двинулись дальше по дорожке. Миловидная блондинка побежала вперед. — Правда мы потеряли по дороге Бриджит и Трейси. Они столкнулись с полисменом, -­ сказала маленькая девушка в очках, и с большой магловской камерой, быстро семеня ножками, пытаясь успеть за высокой длинноногой подругой. — Надеюсь, их быстро отпустят. — Да, а Стейси с отрядом где? — рыжая оглянулась. —­ Они погнались за Эваном, — уточнила шатенка с длинными волосами, завязанными в высокий хвост. — Я буду их ненавидеть, если они возьмут автографы только себе. А если они… —­ девушки отдалились и скрылись за поворотом, и их слова уже стало не разобрать. Барти разглядывал человека рядом с собой с интересом. Высокий лоб, выдающийся нос, надвинутая на глаза шляпа. Одежда была элегантной и изящной, не похожей на современную магловскую моду, и в то же время отличалась от большинства бесформенных балахонов, которые носили маги. Сейчас у него было два выхода, либо не иметь с этим человеком ничего общего и уйти, либо остаться и попробовать поддержать разговор, который, скорее всего сейчас начнется. Сколько он уже не разговаривал нормально ни с кем? Он кинул взгляд на Винки, которая только ободряюще улыбнулась. Барти вздохнул и решился. Пусть будет, что будет. Он не будет сбегать как последний трус. Человек опустил газету, посмотрел на разглядывавшего его Барти пронзительным взглядом и улыбнулся уголком губ. ­— Вы мой спаситель. Я не знаю, как они меня не заметили, это просто магия. Я же все еще в сценическом костюме. Эти фанаты ­ просто настоящие стихийное бедствие для каждого актера. — Он со вздохом откинулся на скамейку, вытянув ноги. Барти с интересом взглянул на человека. Маглы употребляют слово магия? То, что тот магл, сомневаться не приходилось, его магия не ощущалась. Поэтому Крауч осторожно поинтересовался. — Так вы актер? Но, что это за девушки и чего они хотели? —­ Автографы попросить. У нас здесь съемки неподалеку. Вот, решил по парку пройтись. А тут меня атаковали эти милые бестии. Они здесь каждый день во время съемок, я, кажется, им уже раз пять фотографии подписывал. Каждой. Вообще не грамотно было с точки зрения создателей сериала проводить съемки тут. Все-таки слишком близко от места преклонения всех любителей творчества Конан Дойла. — Места преклонения? Тут находится место силы? Человек засмеялся. — Место силы? А что, возможно, для кого-то и место силы. — Заметив непонимающий взгляд собеседника, человек удивился. — Здесь недалеко находится Бейкер Стрит. Вы ведь знаете, Бейкер Стрит, 221б. Музей Шерлока Холмса? Я его играю, кстати в сериале. —­ Кого? — не подумав, ляпнул Барти. Винки, скрытая под чарами иллюзии, хлопнула себя ладонью по лицу. Человек расширившимися глазами уставился на мага. —­ Я тут проездом, —­ быстро сказал Барти, думая, кем может вообще является этот человек, что он, кажется, обязан про него знать? Может это кто-то типа Мерлина для маглов? А ругательства у них тогда Шерлоковы панталоны? — Ну, надо же! Вы никогда не читали рассказы о знаменитом сыщике Шерлоке Холмсе? Вы сами откуда? Барти сказал первое, что пришло ему на ум. —­ Из Йоркшира. —­ Ну, надо же, всегда слышал, что йоркширцы странные, но чтобы настолько. Кстати, для Йоркширца у вас слишком хороший английский. —­ Частная школа. —­ И там вы никогда не слышали про Шерлока Холмса? Вы никогда не проходили Дойля на уроках языка? Барти покачал головой. — Нет, у нас не было уроков языка. Мы только латынь изучали по книгам. Преподавали нам другие науки. Это была особенная школа. — Да, дела. Никогда бы не подумал, что есть такие люди, которые не слышали про Шерлока Холмса. Тяжелое детство у вас было. Барти отвернулся. — Наверное. Понимаете. Я… как бы это сказать… после травмы не совсем здоров… ничего не помню из своей прошлой жизни. Только основные знания, что изучали в школе, но без конкретики и образов. — Ох, простите мое невежество. — Человек явно смутился. Затем он улыбнулся и протянул Барти руку.— Я, правда, неправильно начал наше с вами общение. Будем знакомы. Дерек Берч, исполняю роль Шерлока Холмса для сериала «Приключения Шерлока Холмса». — Барти, —­ голос Крауча неожиданно дал петуха и он прокашлялся. —­ Барти Крауч. Младший. —­ Что же, приятно познакомится, Барти. Я, правда, не ожидал. Я думаю, мне нужно загладить свою ошибку. Вы, я надеюсь, никуда не торопитесь? Тогда вы обязательно должны пройти со мной на съемочную площадку. Вы там узнаете все, как говорится, с изнанки. Думаю, вам должно понравиться. Заодно больше узнаете о сюжете и вообще про то, что за персонаж Холмс. Может, даже заберем у нашего сценариста книгу, я ей давал, дам вам почитать. Кстати, простите за бестактность, но вы довольно симпатичны. Вам не говорили? — молодой человек покачал головой. — А зря. Вам место на сцене. Такой выразительный взгляд. Из вас бы вышел отличный Доктор. ­— Кто? ­— Именно. Или в какой-нибудь пьесе по Шекспиру вы бы… Неожиданно Барти ощутил, как напряглась его невидимая спутница и огляделся. Туман стал как будто гуще, температура вокруг неожиданно понизилась. Маг застыл и задрожал. Забытое чувство панического ужаса и безысходности вернулось снова, спустя столько лет. Он так надеялся, что ему больше никогда не доведется его почувствовать. В голове всплыли образы уродливых бездушных существ, бессмертных охранников Азкабана. Воспоминания, так долго скрывавшиеся от него, наконец, вернулись. Это не было больно. Словно он просто проснулся, все мысли были при нем. Но чувствуя столь знакомый холод и сгущавшийся туман, Барти просто окаменел, вжавшись в спинку скамейки. Только не дементоры, только не снова! -----To be continued-----