Лёд и кровь

      Следующие три дня запомнились Эллане одной бесконечной погоней. Они догоняли упущенное время, а их догоняла зима, снегопадами идущая с гор. Понурые лошади обирали последнюю свежую травку с незаметенных клочков земли, а эльфийка старалась не думать об обратной дороге. Наемники глядели недобро, Мортифлай сохраняла полнейшую невозмутимость. Лана не спрашивала, зачем они едут с ней.       Начав свой путь от деревни врайкулов, отряд так и не выехал на тракт. Не только потому, что они опасались разъездов, нет. Карта, зарисованная разведчиками Орды с высоты полета ветрокрыла, ясно показывала, как дорога, загибаясь широкой петлей, ведет к воротам Утгарда прямиком через поселение, где Эллана и Мортифлай впервые встретили наездника на протодраконе. С прочих же сторон крепость ограждали холодные воды фьорда.       Так, пути их лежали в основном через леса. Там, где деревья сходились слишком тесно, приходилось спешиваться и вести коней в поводу. В такие моменты Лане казалось, что время бежит особенно быстро, с каждой секундой делая их предприятие все безнадежнее. Спали мало и не снимая доспехов, так что к третьему дню рыцарь крови чувствовала себя совершенно измученной и держалась на одном лишь упрямстве. Тогда же лес наконец-то расступился, открывая взорам громаду Утгарда — и обрыв перед ней.       Когда-то очень давно здесь шла дорога. Ее можно было еще найти по уцелевшим столбам и редкому травяному покрову: бедная северная почва восстанавливалась долго. Теперь этот путь полого скатывался вдоль обрыва к самой воде, и на другой стороне можно было различить такой же подъем. Неизвестно, был ли здесь мост или море прогрызло себе ложе в цельной некогда земле, но сейчас перед путешественниками танцевали холодные серые волны.       — Здесь твоя работа, маг, — проскрежетала Мортифлай.       — С того берега мы будем как на ладони, — Эллана поежилась.       — Оставь это Зейбу, сестренка, — сказал тролль, слезая со своего тяжеловоза. На несколько мгновений он замер, будто вглядываясь вдаль, только трехпалая лапа перебирала варварские амулеты, водившиеся у наемника во множестве. Затем Зейбʼфон встряхнулся, махнул рукой и решительно потрусил вниз вместе с Кеко. Прыголап без всплеска ушел в воду, за ним, лишь немного замешкавшись, и сам тролль, подняв над головой оружие и колчан со стрелами. Его кожа почти сливалась с водой, один только яркий пучок волос не дал остальным потерять разведчика из виду. Со стен Утгарда этот клочок зелени, должно быть, казался таким крошечным, что врайкулы не обратили бы на него внимания, даже если бы увидели. Зейбʼфон без приключений пересек фьорд, забрался по противоположному обрыву и на некоторое время исчез. Несколько долгих минут спустя они вновь увидели тролля, подавшего знак с того берега.       — Пошли, — коротко скомандовал Алантир.       У воды маг опустился на корточки и протянул обе руки, чуть задевая пальцами низкие гребешки волн. Рябая поверхность тронулась тонким ледком, тут же сломавшимся на невидимые глазу осколочки. Синʼдорай досадливо поморщился и медленно, будто с усилием, повел рукой. Вода у берега покрылась ледяной корочкой, нарастающей с каждой секундой, делающейся все прочнее и толще. Через минуту к камням лепился уже широкий полумесяц, на локоть выдающийся вперед. Чем больше становилось льда, тем проще, казалось, магу давалось его колдовство. Однако когда мост наконец достиг другого берега, вид у Алантира был довольно бледный.       Мортифлай со своим скелетом ступила на лед первой. За ней вел скакуна маг, Эллана замыкала, взяв тяжеловоза Зейба. Лед под копытами лошадей опасно хрустел, волны бились в край невысокой переправы, перехлестывая через нее и делая еще более скользкой. Путники двигались очень медленно.       — Мы не сможем воспользоваться этим мостом, если за нами будет погоня, — пробормотала Лана. Алантир ее услышал.       — Значит, придется бросить лошадей и переправиться другим способом, — буркнул он. — Будь к этому готова, красавица.       Мортифлай обернулась на них, но ничего не сказала.       Зейбʼфон встретил их наверху.       — Зря лошадок взяли, — проворчал тролль. В этот момент внизу с треском сломался лед, и освободившиеся волны радостно растащили их бывший мостик.       — Здесь голая равнина еще на милю, — хмуро заметила чернокнижница. — Будет лучше, если мы пересечем ее верхом.       Глянув, как нежить перекладывает что-то из сумки в заплечный мешок, Эллана решила отвязать от седла свои вещи сразу. Наемники последовали ее примеру.       Несмотря на все заверения Зейба, что на стенах с этой стороны никого нет, эльфийка чувствовала себя весьма неуютно, пока они гнали лошадей к крепости. Колоссальные размеры Утгарда обманывали глаз, не позволяя здраво оценить расстояние. Там было, пожалуй, даже больше мили. Но, к счастью, на них так никто и не напал. Достигнув высеченных прямо из скалы стен, путники отыскали укромное место под гигантской лестницей, где оставили животных.       — Если врайкулы будут гнаться за нами, — проговорила Лана, чувствуя себя почти предательницей, — вряд ли им будет дело до лошадей, верно? Они могут выжить…       — Лучше подумай о том, как выживем мы, оставшись пешими посреди земель, кишащих этими уродами, — откликнулся Алантир.       Его напарник пробормотал что-то неодобрительное на своем языке. Маг возмущенно вспыхнул.       С трудом поднявшись по каменным ступеням, каждая из которых была им по колено, спасательный отряд оказался перед огромной двустворчатой дверью.       — Смотрите, — Алантир, отделившийся от остальных, указал вниз через каменный парапет.       У подножья скалы, там, где земля снова становилась ровной, торчали домики, похожие с этой головокружительной высоты на игрушечные. Вокруг них сновали маленькие фигурки.       — Мы, однако, отнюдь не на первом этаже, — заметила Мортифлай, почесав макушку, и запрокинула голову, пытаясь разглядеть утыкающиеся в небо шпили.       — Мы всю жизнь тут можем друидку искать, — сказал маг.       — Нужно взять "языка".       Первая дверь оказалась запертой. Вновь призванный Икзилминул по приказу чернокнижницы попытался сдвинуть ее, но всей чудовищной силы демона не хватило на это. Обследовав стены крепости дальше, они обнаружили еще несколько входов, но все закончилось тем же. Наконец, Мортифлай решила перейти к крайним мерам и приказала демону рубить. С большим трудом призванная тварь проделала своим огромным топором дыру достаточно широкую, чтобы каждый мог протиснуться внутрь. На путников дохнуло теплом, животными и чем-то неприятно сладковатым. У Кеко на загривке встала дыбом шерсть. Прыголап зарычал и попятился.       — Я пойду первой, — сказала Лана. Мортифлай ухватила ее за запястье и первым в проем отправила демона. Рыцарь крови проскользнула следом и остановилась, грозя мечом неведомому врагу, пока глаза привыкали к полумраку. В дыру осторожно протиснулся тролль. Не прекращающий утробно ворчать Кеко с видимой неохотой крался за хозяином. Чародеи несколько замешкались, дав Эллане время немного осмотреться.       Никто не торопился рвать их на куски. Попали они в крохотную (по врайкульским меркам) комнатку, из которой вел один прямой коридор. Заросшие паутиной стены украшала грубая, но по-своему красивая резьба, в равных промежутках друг от друга были развешаны огромные щиты, помятые в сражениях, и зазубренные боевые топоры. Пол покрывал толстый слой пыли, закружившейся в проникшей снаружи светлой полосе. В коридоре чадили факелы, отбрасывая в сени густую тень.       — Нам с Кеко тут не нравится, — поделился Зейбʼфон.       — Это тянет, как минимум, на увеличение гонорара еще вдвое, — пробубнил Алантир.       Мортифлай сердито на него шикнула. Лана пошла вперед.       Коридор оказался недлинным и вывел в следующую освещенную факелами залу. Вниз сбегали ступеньки. Места здесь хватило бы на два тронных зала Луносвета. Но самое главное, что в этой же первой зале судьбой им была уготована встреча с обитателями Утгарда.       — Твою жеж ма-а-ать… — простонала чернокнижница. Кеко оглушительно завыл. В одну секунду маленький отряд ощетинился оружием, застыв на верхней ступени лестницы. На кончиках пальцев мага и чернокнижницы трепетали колдовские огоньки, даже наконечник стрелы Зейба мерцал как-то по-особенному. Но нападать на них никто не собирался.       — Что это за бесовщина? — прошептал Алантир.       Они попали прямиком в сокровищницу. Диковинки, награбленные славными предками похитителей Броколы, со всех сторон обступали широкий проход в центре залы: мраморная нага воздевала три пары рук в колдовском танце, в углу высились нефритовые ноги расколотого колосса, между ними уныло лежала его же голова, рядом застыл кентавр, вырезанный из драгоценного дерева. И, конечно же, золото. Груды золота и самоцветных камней сверкали повсюду. И по этим золотым барханам деловито сновала нежить.       — Они нас не замечают, — сказала Мортифлай.       Скелеты, слабенькие, мелкие и безмозглые, бродили по несметным богатствам Утгарда, подбирая слитки и ожерелья, ограненные камни и резные фигурки, перекладывали их с места на место, совершая, на первый взгляд, абсолютно бессмысленную работу. На вторгшихся живых они не обращали никакого внимания.       — Пройдем тихо, — решила чернокнижница.       И они осторожно двинулись вперед. Эллана то и дело напряженно оглядывалась. Кеко ворчал. Никто не опустил оружия. Скелеты сновали вокруг, позвякивая металлом под костяными пятками. Ничего не происходило. Алантир, осмелев, стянул из груды подвернувшийся под руку кубок. Нежить не отреагировала.       — Брось, — негромко посоветовал тролль. — Куда ты с ним?       — Вот еще, — огрызнулся маг, пряча чашу в сумку.       Из сокровищницы вело три пути: тот, каким они сюда попали, прямо напротив — зарешеченный проход и еще один — по правую руку, открытый. Именно оттуда успевший преодолеть половину комнаты отряд услышал медленные тяжелые шаги. Судя по этому глухому буханью, к ним приближалось что-то огромное. Можно было спрятаться среди сокровищ, но никто благоразумно не рискнул соваться к бродячим костякам. Все шестеро, считая демона и прыголапа, так и остались на месте, ожидая появления противника.       Ждать пришлось недолго. Бледная громада вперевалку выбрела из открытого коридора и уставилась на незваных гостей. У Ланы холодок пробежал между лопаток. «Как же я вас…»       — Эллана!       Ноги сами понесли ее навстречу жуткой громадине. Поганище. Их собирали из множества трупов, сшивая куски мертвой плоти в уродливое подобие человека. У этого было три руки, каждая из которых сжимала оружие. В одной — тяжелая цепь, с которой эти твари обращались почти виртуозно. Хрясь! — о щит ударился толстый металлический крюк. Эльфийка закричала, не слыша своего голоса, и обрушилась яростным клинком света на смердящее чудовище. Поганище колыхнулось назад, глубоко рассеченное от бока до бедра. На пол из разверстого брюха посыпались отрезанные внутренности, брызжа зеленой жижей. Эллана отпрыгнула от свистнувшего перед лицом тесака. Монстр заурчал и двинулся вперед, тесня рыцаря крови. Прикрывшись щитом от громыхнувшей над головой цепи, эльфийка нырнула за спину твари. Поганище, раскачиваясь на коротких ногах и размахивая оружием, неуклюже последовало за ней. Лане удалось еще пару раз ткнуть его в бок, прежде чем вновь пришлось отступать. Но в этот момент наконец-то вступили остальные. Поганище зашаталось под градом ударов, обиженно заревело, попробовало обернуться к новым противникам — и развалилось. Из широкой рассеченной спины торчала дюжина стрел. Икзилминул размахивал топором, рубя нежить на все более мелкие куски. Кеко с отвращением выплюнул выдранный клок мертвечины.       — Доколе ты будешь ломиться вперед очертя голову?! — напустилась на рыцаря крови Мортифлай.       — Ей-ей, сестренка! — перебил Зейб. — Отзови демонюку! Стрелы нам еще понадобятся.       Эллана отступила от истекающих жижей останков, промолчав. Сквознячок тронул волосы. Эльфийка обернулась. Переход, из которого пришло поганище, вел на внешнюю галерею. Оставив за спиной переругивающихся спутников, девушка медленно двинулась туда.       — Постой-ка.       Ее нагнал Алантир.       — Вот уж точно, никакого понятия об осторожности, — заметил соотечественник. — Не беги впереди разведки. Зейб!       Лана бросила на мага короткий мрачный взгляд и снова посмотрела на клочок неба впереди. Вдруг на сером полотне что-то мелькнуло. Что-то большое, но так быстро, что эльфийка не успела различить. Но вот оно вернулось, повиснув в небе за парапетом, и стало ясно, что это протодракон под всадником. Врайкул заметил их. На миг рыцарю крови почудилось, что гигант смотрит прямо ей в глаза. Он поднял руку.       Эллана изо всех сил толкнула Алантира к стене, отпрыгивая при этом в противоположную сторону. Между ними воткнулся гарпун. И сразу за этим по Утгарду разнесся звук боевого рога.       — Что у вас уже случилось?! — страшно недовольная Мортифлай, подволакивая ногу, подбежала к ним. Вместо ответа эльфийка бросилась на галерею. Скрываться было поздно.       — Вот и устроили тайную вылазку… — пробормотал за ее спиной маг.       — За мной!       Не то чтобы Лана была уверена в правильности выбранного пути. Но вперед почти всегда лучше, чем назад. По галерее носился холодный ветер, напоминая о высоте, а навстречу уже бежала стража крепости, загораживая огромными фигурами противоположный конец. Они сшиблись. Эльфийка билась на острие вместе с демоном и прыголапом, чернокнижница со своими наемниками прикрывали их стрелами и магией. Для рыцаря крови в этом бою все решала скорость. У нее практически не было шансов на смертельную атаку — слишком много врагов, и всякий пропущенный удар стал бы фатальным. Оставалось лишь отвлекать их на себя и положиться на меткость спутников. Пока что врайкулы падали. И если падали, то затихали уже навсегда.       Очередного противника снесло с места и проволокло по полу несколько ярдов до стены, где он, стеная, промучился еще несколько мгновений, пытаясь вытащить пробивший брюхо гарпун ослабевшими руками, пока стрела Зейба не прервала его агонию. Сцепившаяся с последним стражником Лана увидела краем глаза дверь в конце галереи.       — Туда! — крикнула она. — Скорее!       Икзилминул, дорубив своего врайкула, устремился первым, чтобы открыть хозяйке тяжелые створки, остальные поспешили следом. Алантир, которому пришлось взобраться на парапет, чтобы выстрелить из гарпунной пушки, замешкался. В этот момент его накрыла крылатая тень. Маг успел обернуться и уйти от клацнувших челюстей протодракона, но поскользнулся на обледеневшем камне и рухнул за стену.       — Hermano!       Коротко свистнувшая стрела вонзилась врайкулу в глазницу, добив Ланиного противника. Эльфийка обернулась туда, где только что стоял синʼдорай. Страж на драконе, все это время кружащий рядом, направил своего летуна на галерею и спрыгнул на парапет рядом с пушкой. Гарпуна он своего лишился, но при нем оставался еще короткий боевой топор. Гигант присел на одно колено и замахнулся. Эллана услышала, как яростно взревел тролль, и, не задумываясь, пустила со щита птицу расплавленного сияния. Золотой блик с хрустом врезался в шею врайкула, и тот без единого звука вывалился из галереи. Вслед за этим мелькнула почти неразличимая глазом вспышка — и на парапете оказался Алантир. На этот раз маг поторопился в открытую демоном дверь.       Со стороны сокровищницы послышались крики подоспевшего подкрепления. Лана последней ввалилась в темноту прохода, и Икзилминул вместе с Зейбʼфоном захлопнули двери, задвинув их тяжелым засовом. Обратный путь был отрезан.       Эллана перевела дух. По левому плечу растекалась боль. В бою она не почувствовала удара, но теперь ушиб пульсировал под доспехом, делая движения болезненными и скованными.       — У меня кончились стрелы, — мрачно известил всех Зейб. Никто ему не ответил.       Когда глаза вновь привыкли к полумраку, оказалось, что они опять попали в сени. Здесь было чище, чем у сокровищницы, и совсем не водилось паутины. Слабый свет факелов мерцал где-то впереди. Мортифлай молча кивнула туда. Они вышли на верхнюю площадку лестницы. Перилами служили перекинутые между столбиками цепи, так что не составляло труда рассмотреть, что там внизу. Кеко жался к Зейбʼфону, но в этот раз вел себя тихо. Зато голос из нижней комнаты они услышали еще в сенях.       — Мой господин! Я сделала, как ты велел, и теперь молю тебя о благословении!       Внизу горели факелы и свечи. Множество врайкульских воинов сидело по скамьям, но взгляды их были прикованы к женщине. Та стояла на возвышении при алтаре, обращаясь к высокому, до потолка, черному зеркалу. На алтаре же, скованная темной магией, лежала их тауренка.       — Нашлась сестренка… — тихо пробормотал Зейб. Остальные промолчали, но каждый из них думал сейчас, как отбивать друидку у того полчища, что расселось внизу.       Поверхность зеркала заколебалась, став прозрачной, и из глубины выступила фигура в темных доспехах. Узкая прорезь коронованного шлема сочилась синим свечением, рваный плащ колыхался за спиной словно от ветра, на клинке в руках воина мерцали руны. Он был огромен, выше врайкулов, ростом с то самое зеркало, из которого вышел.       — Так вот кто их бог смерти… — прошептала Мортифлай.       — Это проекция, — быстро сказал заметно побледневший маг. — Это всего лишь проекция…       — Твоя жертва является лучшим подтверждением твоей преданности, — провозгласил бывший человеческий принц, ныне ставший для всех Королем-личом. Его голос, приглушенный и шипящий, полнился потусторонним эхом, вызывающим дрожь. — Воистину, ты достойна этой ноши. Восстань, отныне и во веки веков ты будешь известна как Свала Вечноскорбящая!       Мертвый повелитель коснулся острием меча груди врайкульши прямо против сердца. Она беззвучно закричала, но не двинулась с места, словно ее удерживала неведомая сила. С нее пластами лезла кожа, обнажая мускулы и жилы, которые тут же заливало белесое сияние, одевая женщину в новое призрачное тело. Мощь этой темной магии была настолько огромна, что даже съежившийся на лестнице отряд придавило ее тошнотворной волной. Бесстрашные воины, оказавшиеся непосредственными зрителями явления их бога, повскакивали со своих мест и в ужасе разбежались, опрокидывая скамьи.       Когда король мертвых наконец отнял свой проклятый меч, врайкульша преобразилась. Ее тело стало белым, как свежевыпавший снег, и огромные мерцающие крылья распустились за спиной.       Мортифлай прошипела:       — Вальʼкира…       — Эти ощущения… невозможно передать, — голос Свалы изменился, став таким же ирреальным, как у повелителя Плети. — Приказывай, мой король!       — Твое первое испытание ждет. Уничтожь наших непрошенных гостей.       Артас небрежно указал на лестницу, где они, как казалось, были совершенно незаметны. Вальʼкира глянула безглазым ликом прямо на них. Зейб тихо выругался.       — Я с радостью уничтожу их во имя тебя! — Свала склонила голову перед проекцией, исчезающей в темных глубинах колдовского зеркала. — Ну что ж, враги Плети! Я покажу вам всю силу Короля-лича!       — Уходим!..       — Нет!       Эллана уже прыгала по гигантским ступеням вниз. Врайкульша спокойно ждала ее, взяв в руки колоссальный меч.       — Помогите Броколе! — крикнула эльфийка, надеясь, что наемники послушают ее, а не чернокнижницу, и бросилась на вальʼкиру.       Рыцарю крови удалось сманить воительницу подальше от алтаря, и они закружили по залу. Лана слишком привыкла, что большие противники уступали ей в ловкости. Вальʼкира была грациозна. К тому же длина двуручного меча позволяла ей наносить удары, не кланяясь, а призрачные крылья возносили при малейшей угрозе.       Но у эльфийки оставалась еще и магия. Свала явно не ожидала обрушившегося на нее сверху светлого острия. Закричав от боли, сбитая с крыла вальʼкира бросилась в атаку по-настоящему. Под ее яростным натиском рыцарь крови едва устояла, отступая. Под ноги подвернулась предательская скамья, и Эллана грохнулась на спину. Врайкульша размашисто ударила сверху. Эльфийка закрылась щитом. Зачарованная сталь выдержала, но подраненная рука от удара совсем онемела, а Свала уже заносила меч для следующей атаки.       Раздался троллий рев, и в вальʼкиру врезалась скамья. Зейба развернуло от веса его орудия, но и врайкульше пришлось отступить на шаг. Лана почувствовала прикосновение ласковой магии и оглянулась. Алантир и Мортифлай возились у алтаря, пытаясь снять темные путы с Броколы, а тауренка, запрокинув голову, смотрела на рыцаря крови. Вокруг эльфийки расцветали зеленые узоры. Свала это тоже заметила. Одним ударом сметя тролля, она занесла меч над полом.       — Йор-гуул мак!       Над алтарем возник темный клинок. Пламя факелов вытянулось и замерцало темно-пурпурным, в комнате стало темнее и морознее. Черный меч медленно опускался.       Опомнившись от этого зрелища, Лана вскочила на ноги. Рука как будто слушалась. Набросившись на Свалу, эльфийка надеялась, что помешает ее чарам, но огонь по-прежнему горел зловеще, а с возвышения слышалось взволнованное переругивание мага и чернокнижницы. Зейб возился среди опрокинутой мебели, зато к Эллане присоединились Кеко и Икзилминул. В плечо вальʼкиры врезалась фиолетовая стрела, затем еще и еще. Краем глаза эльфийка заметила, что Мортифлай оставила попытки освободить тауренку и поддерживает их магией. Вчетвером они оттеснили врайкульшу в угол, когда из звона стали и воплей вальʼкиры вырвался крик Алантира:       — Меч! Меч!..       Лана обернулась. Черный клинок почти касался груди лекарки. Брокола билась в своих путах и вращала побелевшими от страха глазами. Времени думать у эльфийки не оставалось. С ее щита сорвалась золотая птица, а в следующий момент демон смел ее саму мощным плечом. Раздался хруст доспехов, стеклянно-льдистый звон и краткое чавканье раскрывшейся плоти. Страж Скверны, рассеченный врайкульским двуручником от плеча до середины груди, перехватил топор и отрубил вальʼкире руку. Свала издала душераздерающий вопль. Темная волна Мортифлай подсекла ей ноги. Больше не медля, Эллана отбросила щит и обеими руками вогнала меч воительнице в сердце.       — Я не для того столько пережила… чтобы… — прохрипела Свала. — Чтобы…       Эльфийка провернула лезвие и выдернула его. Вальʼкира, трепыхнувшись в последний раз, обмякла. Лана на нетвердых ногах побрела к алтарю, вокруг которого молча собирались остальные.       Колдовские путы и меч исчезли со смертью Свалы, но в груди Броколы зияла рана. Тауренша еще дышала, хрипло. На губах у нее выступила кровавая пена.       — Легкое, — коротко сказал Алантир, посмотрев на эльфийку. — Ты отвела клинок от сердца.       — Живи, — прошептала Эллана, боязливо прикасаясь к черной шкуре. — Ну же, живи…       Как в кошмарном сне, ситуация повторялась: раненый ветрокрыл, спасший жизнь своей наезднице, неумелые попытки исцелить раны Светом. Только теперь на руках у рыцаря крови умирала не виверна, а выручившая ее лекарка. И помочь было некому.       Наверху раздался какой-то шум. Наемники повскакивали, готовые отражать новое нападение, но Лана слышала все как сквозь воду. Свет изливался с ее пальцев толчками, как кровь из сердца, и бессильно мерк.       — Именем Света! — рявкнул мужской голос на всеобщем. — Опустите оружие и назовитесь рыцарям Серебряного Авангарда!       Эльфийка медленно подняла взгляд от гаснувших глаз тауренши. Зейбʼфон и Алантир расступились, открыв взору людей и нелюдей в серых табардах со звездой.       — Помогите… — проговорила девушка и поразилась тому, как слабо звучит ее голос. — Помогите мне! — снова выкрикнула Эллана, взяв себя в руки. — Лекаря сюда! Скорее, лекаря!