Игры черно-белого мотылька

Эван вместе с остальными со стремительной скоростью и силой летел на дно. Никто бы и не мог подумать, что озеро было настолько глубоким. По правде говоря, оно таковым и не было. На дне Стеклянного озера находился портал в настоящее место обитания русалок — глубины Серого моря. Возможно, отряд эльфов шел на дно около двадцати минут. Вокруг них бурлила пена, а так кроме нее ничего не было, лишь темнота и холод. Эван мог только чувствовать чужое присутствие, а так он ничего и никого не видел. Резко все остановилось. Исчез холод, исчез мрак. Глаза только-только привыкли к непроглядной темноте, но сейчас им понадобилось время, чтобы опять привыкнуть, но только привыкнуть уже к лучезарному свету, который по началу беспощадно слепил глаза. Эван увидел перед собой разные виды рыб. Они были серыми, цветными, яркими, невзрачными, в полоску, в крапинку. Также он увидел русалок с разноцветными хвостами и узорами, разного цвета кожи, разного возраста. Перед ним открылся новый мир — морской. Все, кто заметили их появление, с вниманием и интересом разглядывали. Территорию русалок война не коснулась, возможно, кто-то даже и не знал, что она была. Все выглядели счастливыми, беззаботными. Домики в виде ракушек, кораллов, камней, ярко светились и даже не подавали виду, что они когда-либо могли быть атакованы, а уж тем более разрушены. Когда Эван посмотрел наверх, то от удивления разинул рот. Прямо над городом плавали огромные темные скаты с широкими плавниками, толстые касатки, зубастые серые акулы, и причем они были в десять, а то и двадцать раз больше города, над котором плавали. — Это их система защиты, что-то наподобие барьера, — объяснил Эвану Фергас, который заметил удивление своего товарища. — Если бы ты изучил документы о Королевстве Русалок, то не удивлялся бы так. Эван закатил глаза, однако понимал, что Фергас был прав. Отряд подвели к замку, и русалки-швейцары открыли гостям дверь. Далее они плыли по длинному, но узковатому коридору. На стенах висели портреты королев: ближе ко входу распологалось длинное полотно с изображением основательницы, а чем дальше, тем моложе становились образы на портретах. Так и дошли они до тронного зала, рассматривая картины. Пограничница, встретившая гостей на суше, жестом показала прислужницам открыть дверь, и глазам гостей открылась роскошная комната. В разных частях помещения были уголки с диванами в виде ракушек, где проводила время Королевская свита, вокруг нех вертелись русалки-прислужницы, принося им закуски и напитки. Также играла музыка, преимущественно ласканием слуха занимались миниатюрные русалочки-арфистки. Однако самыми яркими фигурами, несомненно, были фигуры Медузы и Тристана. Трон Медузы был более величественным и пугающим, на то она и была главой семьи. Король же восседал по правую сторону от нее. По левую сторону стояла Мельпомена, их дочь. Как только гости приблизись к Королевской Семье, все прекратили делать то, что они делали. Тристан встал, Медуза тоже. Гости сели на одно колено и опустили головы в знак уважения. Выглядела Медуза молодо. При всей жизни на дне без солнца, кожа ее имела теплый розоватый оттенок. Темные брови на широком лбу выглядели грозно и настораживающе. Тяжелые густые темные волосы даже не парили в воде из-за веса. Не без того увесистую голову украшала золотая диадема со сверкающим аметистом по центру, изящно прикрывающим лоб. Острый подбородок, поджатые губы, курносый нос, но самое главное — пугающий взгляд, просматривающий тебя насквозь, читающий тебя как книгу и высматривающий самые потайные страхи. Завершал образ темной-синий хвост с острыми плавниками, как символ целомудрия, решительности и осторожности. Прямые потомки Королевской семьи имели хвост такой же формы и цвета. Тристан же выглядел под стать жене. У него были все черты воина. Неухоженные раскосые брови, волнистые светлые волосы, собранные в своеобразный военный хвост. Однако его особенностью был шрам от меча противника, рассечевший ему лицо. Этот шрам прибавлял ему лет, безусловно, но также привнес свою харизму и мужественность. Королевкой реликвии на нем никакой не было, но каждый и без этого знал, кто здесь король. Мельпомена больше походила на мать, чем на отца. Бледность передалась от отца, волосы такие же темные, как у матери, но менее густые. Глаза точно материнские, с той же проницательностью, но более мягкие. Она была словно тенью матери. Несмотря на серебряную диадему, тоже украшенную аметистами, ее фигура была абсолютно невзрачной, сравнивая с Медузой. — Приветствую вас, господа, в Апваттен, столице Королевства Русалок. Я — Королева Медуза, представительница династии Аквафинов, потомков самого бога Аикора. Мой муж Тристан и дочь Мельпомена, а также все присутствующие жители этого замка готовы принять вас в качестве наших гостей. Вы, как я понимаю, генерал Фергас Дэлоред? — Медуза обратилась к Фергасу. — Да, Ваше Величество, — сказал Фергас, не поднимая головы. — Её Величество Дэйна в добром здравии? — Да, Ваше Величество. — Рада слышать. А вы маркиз Наив? Выдающийся воин и заслуженный герой войны, в которой мы сражались против вас? — королева обратилась к Эвану. — Да, Ваше Величество. Ваш народ сражался достойно, сила Вашего войска была неизмеримой. — Встаньте, — Медуза жестом приказала им встать. Далее она посмотрела на всех остальных русалок и показала, что они могут продолжить заниматься своими делами. Медуза пригласила гостей пройти в отдельный зал для приемов, чтобы обсудить детали их визита, однако за ней пошли лишь Фергас и Эван, офицеров отправили отдыхать. В очередной раз Эван убедился, что замки, на самом деле, все одинаковые. Лишь тронные залы и комнаты отдыха выглядели по разному в плане интерьера, а так все деловые помещения по типу того, где они сейчас распологались, выглядели абсолютно одинаково. Отличали их от всех остальных лишь геральдика. Королева пригласила послов сесть за стол. Медуза села во главе стола, а Тристан и Мельпомена встали позади нее. — Мельпомена, дорогая, проведи приготовления, — приказным тоном распорядилась русалка. Девушка поклонилась и пропыла мимо всех окон и дверей, проговаривая шепотом одну и ту же фразу — «Latet emissitiis oculis tueri oportet spicas». Закончив на входной двери, Мельпомена вернулась на свое место и уведомила, что приготовления прошли успешно. Медуза одобрительно кивнула и далее обратилась к Фергасу и Эвану. — Я рада видеть Вас здесь. Мне известны истинные причины Вашего визита. Мы готовы вручить Вам в руки, маркиз, нашу часть пророчества, которую Аикор завещал нам хранить до Вашего прихода. На Ваше обучение, однако, уйдет немало времени. Магия элементалей очень древняя. Даже я не умею владеть всем, чем должны владеть Вы. Мы пригласили в столицу самых сильных и мудрых магов, которые будут заниматься Вашим обучением. — Сколько времени это должно занять? — внезапно прервал ее речь Эван. — Мы учимся магии в течение всей нашей жизни, поэтому мне сложно ответить. С Дэйной мы договорились на два года. — Два года? — удивленно спросил Фергас. — Да, два года. — Но это слишком долго! — возмутился Эван, вспоминая разговор с Примой. — Главная никуда не денется, маркиз. Вы же хотите освободить нас, а не наречь на нас еше большую беду? Если Вы проиграете из-за своей неподготовленности, то старадть будем все мы. Вам уже будет все равно, так как будете отдыхать в могиле, а нам еще жить с этим. Вашим покровителем является Дэйна, это ее приказ, Вы не имеете права ослушаться. Однако и Вы, генерал Дэлоред, останетесь здесь на все то время, что и маркиз. — А не будет ли это подозрительно, что наше посольство затянулось? — спросил Фергас. — Будет, поэтому мы нашли причину. Мы также отправили в Фоер своих послов. Русалки никогда особо не были друзьями с эльфами, и мы приняли решение, что два года — достаточный срок для изучения культуры наших стран, экономики, а также технологий, как производственных, так и военных. Конечно, это все будет происходить на самом деле. Эту задачу будете выполнять вы, генерал, в то время как маркиз будет заниматься обучением. Однако я отмечу сразу: связь с сушей запрещена. Все будет переходить через меня. Я буду сообщать Дэйне лично все то, что происходит. В случае необходимости вы будете присутствовать на совещаниях в качестве астральных проекций. Таковы наши правила, вы не можете их нарушить. Королева Медуза распустила совещание и отпустила гостей в приготовленные им комнаты, куда их в дальнейшем сопроводили. Эван не мог не скрывать свое недовольство, так как он не думал, что процесс обучения займет так много времени. Во-первых, он договорился с Примой, что все пройдет быстро. Во-вторых, запрет на общение с сушей его настораживал. С одной стороны, такие меры предосторожности вполне объяснимы, но с другой же точки зрения… Связываться Эвану было не с кем кроме как с Ратмиром. Хоть Эван и пообещал принцу не сковывать его никакими обязанностями, однако сама суть того, что он не сможет увидеть его так долго, убивала его. Он знал, как трепетно и нежно Ратмир относится к их отношениям, и разбивать его сердце вот этой пустотой… А позволять Медузе вторгаться в его личную жизнь, и тем более ставить репутацию принца на кон Эвану ни в коем случае не хотеось. Поэтому единственное, что остается — пусть все на самотек, и надеяться, что Ратмир сможет его простить. Эвана привели в комнату. С Фергасом они разошлись еще на половине пути, но договорились встретиться позже. Эльф отнесся к двухгодовой поездке менее эмоционально, так как «снаружи» его ничего не держало. Комната Эвана не была чем-то из ряда вон выходящей. Все выглядело сдержанно и довольно по-русалочьи. Кровать в форме ракушки и все в этом роде. Одеяло было сделано из водорослей, из-за чего Эван поморщился, но, слегка косвнушись одеяла рукой, сделал вывод, что все не так уж и плохо. Ванны не было, то и очевидно, пожалуй, однако туалетный столик имелся. Шторы и занавески также были темно-зеленого цвета водорослей. Было темновато, единственный свет исходил снаружи, где светили фонари. Никаким подобием выключателей не пахло, а свечи под водой не зажжешь. Эван слишком устал, чтобы разбираться, и уже было хотел лечь спать и отдохнуть, но зеркало, что висело на стене прямо напротив него, неожиданно ярко сверкнуло. Эван схватился за мечи и подошел ближе, ожидая опасности, но увидев в зеркале отражение Примы, успокоился. Далее без лишних слов человек вошел в зеркало и оказался с их с Примой вместе. — Ну, как все прошло? — с нетерпеливостью спросила нимфа. — Не могу сказать, что хорошо. Я буду здесь два года. — Два года? Ты серьезно?! Тебе нельзя, это слишком много! — Прима занервничала. — Я знаю, знаю, но не могу. Королева Медуза и Королева Дэйна подписали там какие-то бумаги, и я не могу ослушаться, так как я официально эльфийский посол. — Постарайся максимально ускорить процесс, — говорила Прима взволнованно, как будто совсем не слушала, что Эван говорил. — Это невозможно превратить два года в две недели, Прим. Даже какому-нибудь всесильному богу это было бы сложно. — Меня не волнует Эван. У нас есть две недели, медлить нельзя. — Что может произойти за две недели? — Многое, очень многое. На твоем месте я бы смотрела за русалками, кто знает, может они на ее стороне. — Они такие же рабы как и все, с чего бы… — Раб больше не раб, если у него есть привелегии. Кто знает, чего Главная могла им пообещать. — Не говори ерунды, Прим… — Ты еще вспомнишь мои слова, Эван. После этих слов Прима как будто вытолкнула Эвана из их маленькой реальности.