Ангел-Хранитель

Ветер перемен, но вместо крыльев у тебя обрубки. Золотые цепи на запястьях и сердца в скорлупках. В бренной плоти навсегда, без мечты сквозь невзгоды, А мне не хватает кислорода!.. и свободы. Без проблем в лазурные просторы неба, с крыльями ли? Сквозь презренье тех, кто оторваться от земли не смели, Сквозь потери, боль, преграды. Сквозь века и цепи. Я взлечу под облака, пусть глупо и нелепо. Мне нужны свободы облачные крылья: моя правда. Цепи разорвите, вырвитесь из круга: не будь слабым. Я хочу летать. Я буду выше серой массы. Пусть в глазах людей останусь навека я бесом… …Я. Хочу. Летать. Дневник Ангела-Хранителя

      Любим сидел, свесив ноги из окна девятого этажа, как будто ничего не случилось. Как будто не он только что решился на последний шаг. Как будто я не подтолкнул его к этому своим поражением. Как будто я не стою сейчас на коленях у него за спиной, повиснув на лезвиях мечей и раздирая к чертям кожу. Помимо двух охранников и меня, здесь остались Серебряный Воин, который должен был удостовериться в смерти объекта, и Руслан, отказавшийся уйти со своими. Не знаю, почему, и знать не хочу. Мой взгляд прикован к напряженной, чуть вздрагивающей спине. Нет, он не хочет умирать. Пытается сейчас решиться, но не хочет.       — Вот и все? — я всегда знал, что Серебряного Воина просто напрягает молчание.       Бессильно соскальзываю с одного меча на другой, наблюдая за тем, как лезвие глубже врезается в кожу. Кровь тоненькими струйками стекает на пол, измазывая ковер в противной серебристой жиже. Только вот Любим этого не видит. Я тоже.       Он разминает затекшее плечо и опирается на руки, приподнимаясь. Вздрагиваю и в отчаянии вскидываю глаза на Серебряного Воина.       — Нет, пожалуйста, не надо… — как жалко я сейчас выгляжу. Плевать.       — Прости?.. — он даже не смотрит на меня, а я слышу, как Любим поднимается. Нет… Нет! Нет!..       Поднимаюсь с колен под угрожающее шипение охранников и хруст суставов.       — Пожалуйста… — силой заставляю себя не смотреть на Любима и не выглядеть слишком затравлено. У мертвецов тоже ведь должна быть гордость? — Можно мне быть с ним?       Серебряный Воин все-таки переводит на меня взгляд, настороженный, недоверчивый. Думает, я нарушу все правила и спасу жизнь Любиму вопреки всему? Думает, у меня хватит сил? Ох, если бы…       — Я клянусь, — стараюсь, чтобы звучало как можно убедительнее, но звучит просто глухо, — я... я не буду летать.       Не верит, по глазам вижу, что не верит. Но слышу вздох Любима, шорох его одежды. В отчаянии смотрю на своего мальчика. Нет, пожалуйста, нет!.. Перевожу умоляющий взгляд на Серебряного Воина. Секунда кажется вечностью, и вот наконец он кивает. Подходит к Руслану, и я отворачиваюсь. Пусть делают, что хотят. Слышу резкий выдох Демона. Мечи исчезают, и я уже готов сорваться с места. Но Серебряный Воин рукой удерживает меня, и понятно зачем. Крылья пронзает жгучей, просто адской болью. Яд… Хитро.       …И тут Любим бросается вниз. Отталкиваю руку, несусь к окну, расправляю крылья и прыгаю следом. Мой мальчик! Дергаю дырявыми крыльями в бессмысленной попытке ускориться. Ветер свистит в ушах, стонет. И наконец догоняю его, обнимая со спины, прижимая к себе. Ты не один, мой мальчик, не один. Любим вздрагивает, все чувствуя. Да, на грани жизни и смерти мы всегда вместе, всем: мыслями, чувствами, словами, эмоциями... Прижимаюсь сильнее, стоило Любиму рвано всхлипнуть.       — Я… я… — его голос дрожит, тихие слова уносит ветер. — Я… не хочу умирать. Не…       Он дрожит, его слезы обжигают. Земля с каждым мгновением все ближе. И я не нахожу ничего лучше, чем еще крепче стиснуть его в объятиях и закрыть крыльями нас обоих. Еще пара мгновений до конца. Но ведь конец — это только начало?.. Любим впивается пальцами в мою руку, всхлипывает громче, будто надрывно. И я успокаивающе шепчу ему в ухо:       — Тише… Ангелы не умирают…