Преемник Легендарного

Образ Смерти писал, вдохновляясь вот этой картинкой http://postimage.org/image/4jt095bf9/ Дверь склепа оказалась не заперта, и со зловещим скрипом отворилась, впуская Грелля внутрь. Картина, представшая его взору, была почти как из его сна — темное помещение с высоким постаментом посередине, на нем — гроб, одиноко горящая свеча в изголовье, зажженная неизвестно кем. Вот только Гробовщика не было видно. Он находился внутри, в гробу… Жнец положил бензопилу на пол, рядом поставил подсвечник со свечой, и, чуть помедлив, начал снимать крышку. Руки его дрожали, Грелль боялся того, что мог увидеть внутри — вдруг он опоздал, и демонические шипы успели разорвать сердце Легендарного? Стальные замки на крышке упорно не поддавались. Да что же за невезение! Алый жнец подхватил свою косу смерти и в сердцах обрушил на злосчастный гроб. Щепки полетели во все стороны, пила, с легкостью справившись с деревом, вгрызлась в сталь, но, по-видимому, ей сегодня здорово досталось, потому что она вдруг жалобно взвизгнула и заглохла. Но с целью справилась — гроб развалился, и взору Грелля предстал… он, Гробовщик. Ни пут, ни наручников не было видно: казалось, он просто спал. Строгий черный плащ, сложенные на груди руки, меж пальцев просунуты очки, лицо бледное и неподвижное, а на губах — едва заметная улыбка. «Ох, Гробовщик, даже в таком состоянии ты улыбаешься... Ну потерпи, потерпи еще немного, твой принц в алых доспехах уже тут, рядом…» Грелль осторожно убрал руки с груди Гробовщика, расстегнул его плащ, рубашку — из-под нее тут же показались черные лепестки. Обломок демонического клинка пророс на поверхность и распустился черной розой с бархатистыми лепестками. Грелля это очень разозлило — и тут эти чертовы розы! Вытащив из алой коробочки блестящий скальпель Ангелины, он срезал зловещий цветок и с силой отшвырнул его в дальний угол склепа. Так, вот она, рана, куда вошел меч, несколько левее грудины. «Ну, Дэниэл, надеюсь, тебе не будет больно», — подумал Грелль и, преодолев слабость, становившуюся все сильнее от разливавшегося по его телу яда, приступил к делу. Его тонкие длинные пальцы умело рассекали кожу и мышцы, слой за слоем — он часто ассистировал Гробовщику при вскрытиях, так что сей процесс был Греллю не в новинку. Верхние слои тканей разошлись, обнажив кость грудины и реберные полукружья. Колючий стебель розы уходил все глубже, скрываясь меж них. Выругавшись, Сатклифф попытался подцепить его пальцами, чтобы раскачать и потянуть. Действовать надо было очень осторожно, чтобы не повредить сердце, левее которого притаился корень злосчастной розы, тот самый обломок демонического клинка. Розы… Пальцы Грелля вспомнили, как когда-то очень давно разделяли их корни при пересадке, очень бережно, чтобы не нанести никакого вреда… Сейчас он должен был быть так же деликатен с сердцем Легендарного. Оно не билось, кровь не циркулировала по сосудам и не сочилась из глубокой раны — когда жнецы тяжело ранены, их организм впадает в анабиоз, и их практически невозможно отличить от мертвых. Это значительно облегчило работу едва держащегося на ногах Грелля. Пальцы одной руки он погрузил меж ребер, слегка приподнял прохладное влажное сердце и скальпелем, зажатым во второй, в нескольких местах подсек ткани вокруг колючего стебля, затем потянув его на себя. Обломок поддался и начал двигаться ему навстречу. Жнец, почти не дыша, вытаскивал его, боясь поранить сердце Гробовщика, или же ненароком сломать стебель; инородное тело нужно было извлечь полностью, не оставив внутри ни единой крошки. Наконец, процесс был завершен. С отвращением бросив на пол изувеченную демоническую розу, Грелль попытался свести края раны руками. Но она не закрывалась, не регенерировала, как обычно регенерируют раны у жнецов. И лицо Гробовщика продолжало оставаться все таким же неподвижным. Дьявол, что же делать? Не долго думая, алый жнец склонился над гробом и нежно поцеловал Дэниэла в улыбающиеся губы. Может, поцелуй прекрасного принца его воскресит, как в сказке? Он внимательно вглядывался в лицо Гробовщика, в надежде увидеть хоть какие-то признаки жизни на нем. Но чуда не произошло, вообще ничего не изменилось. Смерть великая, что же теперь будет? Неужели все было напрасным, и Гробовщика уже не вернуть? Но как же… Почему так? Ведь он, Грелль, все сделал так, как должен был, отчего же не произошло того волшебства, на которое он так надеялся? Нечестно, несправедливо! Слезы обиды, бессилия и отчаяния потекли по щекам алого жнеца; он сполз на пол и разрыдался, уткнувшись лицом в согнутые колени. А тем временем, из-за полога тьмы у стены возникла женщина. Длинное платье из алой парчи с двойным рукавом, отделанное золотой тесьмой, с золотистым кружевным воротничком, красиво облегало ее стройную фигуру, черные волосы шелковым покрывалом лежали на спине и плечах, спускаясь ниже талии. Бесшумной тенью приблизилась она к гробу, подняла руку и пробежалась белыми, словно высеченными из мрамора, пальчиками, по ране на груди Гробовщика, коснулась ими его губ и сомкнутых век. Прошло несколько секунд, и порез стал стремительно затягиваться. А потом Дэниэл Грейв открыл глаза. Золотисто-зеленые, чистые и прозрачные, как ключевая вода. И встретился взглядом с точно такими же, строго смотрящими на него из-под густой темной челки. — Госпожа? — хрипло пробормотал он, поднимаясь в гробу. В груди болезненно кольнуло, он удивленно опустил голову, но не обнаружил ничего, кроме едва заметного тонкого розового шрама. Выбравшись из полуразваленного гроба, он галантно поцеловал руку жницы в алом. — Видеть вас здесь — честь для меня, — молвил он, склонив перед ней голову в знак почтения. — Гробовщик? — встрепенулся Грелль, услышав его голос, и, утерев слезы, начал медленно подниматься, цепляясь за постамент. — О, и Грелль Сатклифф тут? — внезапно воскресший обернулся к нему и широко улыбнулся. — Очень рад тому, что ты пришел, я ждал тебя. Может, ты и печенек для меня припас? Я так голоден, что с удовольствием бы перекусил. — Нет… — опешил было Грелль, но потом гневно ударил кулаком по каменному постаменту. — Какие, к дьяволу, печеньки, Гробовщик, ты совсем, что ли, рехнулся? Я, вообще-то, тебя спасать пришел, а ты мне печеньками голову морочишь! — Извини, я просто пошутил, — Гробовщик подошел к Греллю и обнял его, дрожащего и заплаканного. — Ты все сделал правильно, не зря я выбрал именно тебя, — произнес он, успокаивающе гладя растрепанные волосы Сатклиффа и с нежностью глядя в его обезображенное язвочками от яда лицо. — Для чего ты меня выбрал? — Грелль изо всех сил вцепился в плечи Легендарного, чтобы не упасть. — Для того, чтобы ты стал мои преемником. — Да ты что, какой из меня преемник… — попытался возмутиться Грелль, но Гробовщик лишь прижал палец к его губам, лицо его стало очень серьезным: — Тс-с, не сейчас, позже, мы поговорим об этом позже. Сейчас тебе нужна помощь, ты сильно пострадал от демонических шипов. Яд отравил тебя, ты умираешь… Но Госпожа милостива к своим подданным, с достойными она готова поделиться своей силой… С этим словами он развернул Грелля спиной к себе, придерживая, чтобы тот не упал, и алый жнец оказался лицом к лицу с ней. Госпожа, Великая Смерть… Грелль никогда не надеялся увидеть ее воочию, и даже сейчас не смел поверить, что перед ним стояла именно она, но это было именно так. Древняя жница в алом одеянии, прародительница всех жнецов, выглядела очень юной, фарфорово-бледная кожа ее лица, шеи и груди в вырезе платья, казалось, подсвечивалась изнутри мертвенно-бледным сиянием. Но глаза… ее прекрасные зеленые глаза с тонкими золотистыми ободками, глубокие, словно два омута, не были глазами юного существа, они таили в себе мудрость веков и непостижимую тайну. Едва взглянув в них, Грелль словно застыл на месте, не в силах двинуться, не в силах произнести ни единого слова. Взгляд Госпожи затягивал, гипнотизировал, подчинял, и он утонул в ее глазах, потеряв ощущение пространства и времени. Она подошла совсем близко к зачарованному жнецу, провела тонкой белой рукой по его щеке. Свисающая часть ее рукава запачкалась кровью, коей было покрыто почти все тело и обрывки одежды Грелля, и ткань сразу же поглотила алые капли. Лицо Госпожи было холодно и бесстрастно, и не выражало ни единой эмоции. Гробовщик, продолжая поддерживать Грелля сзади, молча наблюдал за ней. Их взгляды встретились, он кивнул ей, и Госпожа ответила ему легким кивком в знак согласия. Безмолвный договор был заключен. Ледяные пальцы Великой Смерти скользнули в алые волосы Грелля, она склонила его голову к себе и запечатлела на губах жнеца поцелуй, могильным холодом разлившийся по всем его членам. Грелль словно очнулся от забытья — глаза его расширились от удивления, он обнял Госпожу и ответил на ее поцелуй со всей страстностью, на какую был способен. Зеленый камень в кольце Гробовщика, что было на пальце Грелля, вспыхнул сотнями изумрудных искр. Сила Госпожи заполнила все его существо, голова его закружилась, в глазах потемнело от нахлынувших эмоций. В эти секунды он любил ее каждой клеточкой своего тела, желал сильнее всего на свете слиться с ней в одно целое… О, это были незабываемые ощущения! Он готов был умереть для нее и ради нее. Верный подданный своей повелительницы, Алой Смерти, алый жнец Грелль Сатклифф… В следующую секунду сознание покинуло его, и Грелль безвольно упал на руки Гробовщика. Тот подхватил его и уложил на подушечку среди обломков бывшего гроба, затем поднял с пола сломавшуюся бензопилу Грелля и подошел с ней к Госпоже. Все с тем же холодным и бесстрастным выражением лица, она медленно провела рукой по испорченной косе смерти Сатклиффа, затем одарила Гробовщика долгим напутствующим взглядом своих таинственно -притягательных зеленых глаз. Он утвердительно кивнул. Не произнеся ни слова, они поведали друг другу все, что хотели, молчаливый диалог между Смертью и Верховным жнецом был окончен.