***
Квартира за две недели моего отсутствия превратилась в настоящую свалку. Я привыкла к идеальной чистоте, которую соблюдал и контролировал Тэён, складывалось впечатление, что сейчас я зашла на помойку. Всюду валялись шмотки, обёртки от шоколадных батончиков, бутылки из-под алкоголя и минералки, коробки от еды из китайского ресторана, которые источали отнюдь не очень приятный запах. Он, ко всему прочему, успел прокурить гостиную так, словно целая рота солдат дымила сутками напролёт. Тэмин не был неряхой, но то, в какое состояние он превратил квартиру, повергло меня в тихий ужас. Неужели любимая Сидни не удосужилась привести в порядок любовное гнёздышко? Я даже разуваться не стала, ибо смысла не было. Брезгливо поморщившись, переступая мусор, я прошла к окну в гостиной, открыла настежь окна, чтобы хоть немного проветрить помещение от отвратительной вони. Иду дальше, в спальню. Такая же история. В комнате полнейший беспорядок. Замечаю бабские вещи, точно не мои. Не стоит говорить, кому они принадлежат? В принципе, какая разница чьи это шмотки: Сидни или кого-нибудь ещё. Факт на лицо — он водит домой баб. Я была в относительно нормальном состоянии до тех пор, пока не увидела, во что этот мудак превратил мои картины. Они разорваны, судя по виду — с особой жестокостью. — Ублюдок… — прошипела, глядя на место расправы с моими работами. Так. Ладно, не беда. Сказать то, что мне стало обидно — всё равно, что ничего не сказать вовсе. Когда-то я вела что-то вроде дневника с зарисовками. Там было множество рисунков Тэмина: его губы, руки, глаза… все это пропитано любовь к этому парню. Каждый день в нём что-нибудь да рисовала. Он очень любил этот чёртов дневник. Пересматривая старую потрёпанную тетрадь в кожаном переплёте, понимаю, что я слишком идеализировала Тэмина. Уже сейчас он мне не кажется таким прекрасным, как его изобразила на бумаге. Буйство гормонов в моей голове исказили реальность. Ну, а что тут ещё скажешь, как-никак это был первый год наших отношений, и розовые очки, с линзами толщиной с указанный палец. — Пошло всё к чертям… Разрывая свой дневник, я сожалела об одном, что у меня нет той хрени, как в фильме «Люди в чёрном». Всего одна вспышка, и ты забыл обо всем, именно этого мне не хватало. Я открываю комод, беру нужные документы, кладу их в сумку. Прохожу к шкафчику, где хранила все свои художественные принадлежности. Аккуратно всё складываю в сумку. Благо хоть это не тронул, а то бы вообще убила. Я кипела от злости. Как он посмел тронуть то, что я любила? Хотя это, наверное, отместка за лобовое стекло машины. Тогда согласна, один — один. Мне самой жаль автомобиль. Краем уха я уловила шаги. Точнее кто-то, а это сто процентов Тэмин, наступил на шелестящую упаковку. — Да, родная, я уже дома. Перезвоню попозже, как приму душ, — донеслось до меня из гостиной. Пришёл, зараза, не вовремя… Я услышала, как парень плюхнулся на диван. Родная? Ты даже меня так, сука, не называл! Какого лешего он припёрся сейчас? Я металась с сумкой по комнате и не знала, куда кинуться: то ли в окно, то ли спрятаться. Чувствовала себя воришкой, пробравшимся в чужой дом. Стало страшно от того, что мы сейчас дома совершенно одни. Я до сих пор сомневаюсь в своих силах, боюсь не удержаться. Не могу вот так просто взять и выкинуть из сердца, забыв обо всем. Блондин, бормоча что-то себе под нос, заходит в комнату, а я стою с сумкой возле кровати и не знаю что делать. Он удивлённо смотрит на меня, будто увидел приведение. Его удивление быстро сменяется безразличием. — Что ты здесь делаешь? — спрашивает Тэмин, подойдя ближе ко мне. — Приходила забрать вещи. Уже ухожу. Я отпускаю глаза и иду к выходу. — Это всё, что ты можешь сказать? — в его голосе слышится усталость. Он говорит спокойно и тихо. — Прости меня, Камилла… Прости, что сделал так больно. — Не понимаю, какой смысл просить прощения, если тебя не простят? — усмехаюсь я. — Пытаешься утихомирить свою совесть? Мы стоим спиной друг к другу. Не хочу поворачиваться и смотреть в его глаза. Я до сих пор люблю его… — Возможно и так, в какой-то степени. Мне нет оправдания, да и оправдываться не собираюсь. Всё это бессмысленно, — вижу в зеркало на стене, как парень развернулся ко мне лицом. — Я просто хотел с ней переспать и всё, — Тэ пожимает плечами. — Не думал, что так обернётся. Кобель. Просто замолчи и дай мне спокойно уйти. Зачем поднимать больную тему? Опять из-за тебя плакать хочется. — Уже не важно, — повернувшись в пол-оборота, говорю я. Тэмин проходит в гардеробную. Хороший момент, чтобы уйти, но я продолжаю стоять. Хочу снова услышать его голос. Я так по нему скучаю. Почему так сложно избавиться от привычек? Блондин выходит оттуда со спортивной сумкой, держа в руке жёлтый конверт формата А4, по всей видимости с документом. — Это тебе, — он протягивает мне бумаги, — здесь документы на эту квартиру. Я давно их оформил на тебя. Она — твоя. — Я достаю из конверта документ, где чёрным по белому написано, что я — собственник этой квартиры. — Здесь, — говорит Тэмин, тряхнув сумкой, — деньги. Семьсот тысяч долларов. Этого будет достаточно, чтобы ты начала новую жизнь. Забирай. Он подкидывает сумку, она с грохотом падает на пол. Я не шелохнулась, прибывая в шоке. Из моих рук выпадает конверт и залетает куда-то под кровать. — Ты… — глаза застилает пелена слез. Я запрокидываю голову, делаю глубокий вдох. — Откупиться решил? Засунь себе это, знаешь куда?! Я хватаю сумку и начинаю ею дубасить Тэмина со слезами на глазах. Окупается, как от назойливой шлюхи, которая таскалась за ним три года, выполняя все его прихоти. А тут на тебе, получите расчёт, распишитесь и удалитесь. Он не сопротивляется, просто стоит молча и морщится от наносимых ударов. Молния разъезжается, и из неё вываливаются единичные стодолларовые банкноты, вперемешку с пачками. — Успокойся, — агрессивно цедит сквозь зубы Тэмин. Я его будто не слышу, продолжаю колотить дорожной сумкой, устраивая самый настоящий зелёный дождь. Это так унизительно… как у него язык поворачивается предлагать мне деньги?! — УСПОКОЙСЯ, Я СКАЗАЛ! — окончательно потеряв терпение, заорал он, хватая меня за плечи. Я всхлипываю, не могу сказать ни слова, истерика душит. — Думаешь, что твои деньги залечат мои шрамы или мне от этого станет легче? — выдавливаю, глядя прямо в его глаза. — Неужто ты такая сволочь, Ли Тэмин? — Не залечат, но всё, что я делал, ради тебя. Я обещал подарить тебе жизнь, о которой ты мечтала, но в итоге причинил только боль и не смог сделать ничего хорошего, — с сожалением произносит Тэ. — Каждый из нас должен жить своей жизнью. — О чём я мечтала, знаешь?! — срываюсь на крик. — Ты был моей мечтой! Я хотела, чтобы только ты был рядом. Большего я не требовала! — обессилено ударяю его кулаком в грудь, парень даже не отшатнулся. Ещё несколько ударов, и он берёт меня осторожно за запястья, прекращая все мои попытки его побить. — Хочешь — уходи и больше не возвращайся, либо оставайся, но уйду я. Хочешь знать любил ли я тебя? Нет, — холодно говорит Тэмин. От его слов подкашиваются ноги. Держу себя из последних сил, чтобы не свалиться. Слёз становится больше. Я поджимаю дрожащие губы. Ли смотрит мне в глаза, они пустые, в них абсолютно ничего нет. — Ты была лишь заменой Сидни. Я пытался её забыть, но не смог. Я ударила его по лицу. Снова. Слёзы исчезают, и появляется всепоглощающий гнев. Он сказал то, что для меня страшнее всего на свете услышать. — Я заслужил это, — произносит с усмешкой. — Ты довольна? Теперь можешь проваливать, мне нужно в душ. Обходит меня и направляется в ванну, будто бы ничего особенного и не произошло. Когда ему было плохо, и он страдал, я так старалась вытащить Тэмина из всего этого дерьма. Я положила столько сил, чтобы он стал снова искренне улыбаться и не напиваться каждый вечер до беспамятства. А что теперь? Мы меняемся ролями? Жалкий козёл. Вытер об меня ноги и пытается свалить. — Окей, пусть будет по-твоему…Часть 12.
29 июля 2016 г. в 18:12
Как бы не было погано на душе и больно, жить-то надо. После первых двух рабочих смен я позвонила матери и попросила отправить мне документы для поступления. Хотела подать их на заочное отделение в филиал академии искусств, в которой раньше училась, находящийся в Майами. Минхёк убедил меня, что мы сами творцы своей судьбы, и никто кроме нас самих не сможет повлиять на неё. Так вот, этим я и пыталась заняться — творить свою судьбу, выстраивать её так, как нужно именно мне.
В мои выходные мы часто садились вместе рисовать. Парень учил, как правильно работать с тушью. Я не слышала от него лести, мол, выходит отлично и тому подобное. Хёк говорил в лоб, что получается отвратительно неаккуратно. К этому душа у меня не лежала, поэтому выходило не очень, зато было весело.
Совместная жизнь делала нас ближе друг к другу, в его обществе я забывала о существовании Тэмина. И начинала на него смотреть более серьёзно, как на мужчину. Я видела в нём опору и поддержку, в которой так отчаянно нуждалась. Скорее всего, это был тот же эффект, когда принц на белом коне эпично появляется перед юной девой и спасает от беды, в следствие девушка влюбляется. Как там? Клин клином вышибают? Так оно, наверное, и было. Для меня это не играло никакой особой роли. Я хотела забыть своего козла любым способом.
С Тэёном я нашла общий язык, частично. Если говорить конкретнее, то не так уж много и общались, в основном только по работе. Без подколов и язвительных шуточек, разумеется, не обходилось.
Было нелегко видеть Тэмина, к тому же в обществе Сидни. Но то, что нас не убивает — делает сильней, ведь так? Сложно сказать встречались они или нет, однако время от времени вели себя, как парочка, то вовсе не разговаривали друг с другом.
Он неоднократно пытался со мной поговорить, я его игнорировала и пыталась избегать всяческого контакта. Лишь назло ходила и улыбалась, словно счастливей дней в моей жизни не было. Открыто флиртовала с посетителями, привлекая к себе внимание, стала более сексуально одеваться. Его это бесило, об этом говорила кислая мина на лице Тэмина. Ещё он постоянно закатывал глаза и фыркал, будто кобыла, если я заводила с кем-либо разговор из рядом сидящих с ним мужчин. Да, я делала это нарочно, и мне это жуть, как нравилось. Глаза Тэ наливались кровью, когда он видел, что за мной приходит Минхёк. Всеми своими действиями давала понять, что я встречаюсь, сплю, живу с ним. Нет, на самом деле, мы с Хёком больше не спали, после того раза по пьянке. Не знаю, как именно понял мой бывший, но суть пыталась донести: мне и без тебя неплохо. Жестоко? Не думаю. Тэ обошёлся со мной куда хуже, а я только возвращаю его чёртов бумеранг. Лучше не обижать женщину, по-моему, это должен знать каждый мужчина. В гневе разъярённая дама способна на многое, даже на то, что, по мнению сильного пола, никогда не смогла бы сделать. Обиженная женщина не ставит перед собой никаких рамок, через которые не сможет переступить.
— Ты уверена, что хочешь поехать туда одна? — спросил Минхёк, сложив руки на груди.
— Да. Ничего страшного, не волнуйся. Я туда и обратно, только заберу свои вещи, — ответила я, зашнуровывая кеды, сидя на корточках в прихожей.
Старший Ли стоял надо мной, словно надзиратель, и не хотел отпускать одну домой. Мне необходимо было забрать кое-какие документы, оставшиеся там, и не мешало бы прихватить краски, на которые я убила почти все свои финансы, отложенные на «чёрный» день. Тогда я и подумать не могла, что обстоятельства в моей жизни повернуться вот так, что я останусь одна, и мне понадобятся деньги, чтобы самостоятельно себя обеспечивать без помощи Тэмина.
— Что с ней случится? Она же не на войну едет, в конце концов, — закатывает глаза Тэён, появляясь в прихожей.
— А если он там? — обеспокоенно говорит Минхёк, разводя руками.
Тэ опирается плечом на косяк.
— Съест её что ли? — усмехается младший. — За Тэмина беспокоиться надо, вдруг убьёт его случайно. Она в этом деле мастер.
— Его не может быть там, потому что он со своей лярвой у Минхо. Я позвонила ему утром, думала отпроситься на эти выходные, — объясняю я, метнув на Тэёна взгляд с просьбой заткнутся, — чтобы мы, как и планировали, съездили в живописное место, как ты и предлагал. Выходные не светят, зато я узнала, что Тэмина нет дома, — отвечаю с улыбкой. — Переживать не о чем, что он может мне сделать?
— Тэ, не будь таким, — обращается к брату, — она же всё-таки девушка. — Хёк переводит взгляд с младшего на меня. — Я всё равно переживаю, давай поеду с тобой? — продолжает настаивать Хёк. — Заодно помогу донести вещи.
Блондин надевает обувь, берет с вешалки пиджак, но я поднимаюсь, перехватываю его руку и останавливаю.
— Хёк, ну правда, не стоит. И к тому же у меня не так уж много вещей, чтобы требовалась помощь. Но спасибо за предложение, — улыбаюсь.
— Но всё же…
— Приготовь лучше что-нибудь вкусненькое, пока я езжу.
Чтобы привести парня в замешательство и быстренько смотаться, я чмокнула его в щеку и открыла двери, пока мой сожитель удивлённо хлопал глазами. Собиралась вырваться, но он схватил меня за руку и резко дёрнул к себе, запечатлев на губах короткий, но нежный поцелуй. Хотела озадачить я, а в итоге выбил почву из-под моих ног он.
Черт. Мне понравилось.
Минхёк оторвался и с довольной улыбкой, будто выиграл миллион долларов в лотерее, произнёс:
— Не задерживайся долго, а то ужин остынет.
— Как многозначительно звучит, — отвечаю я, придя в чувство.
— Фу-у. Ну не при мне же! Если не заметили, то я всё ещё тут стою, — Тэёна слегка передёрнуло. — И никаких оргий в моем присутствии! Имейте совесть… — собираясь уйти в свою комнату, кинул парень.
— Ужин будет таким, каким ты пожелаешь сама. Знаешь же, что я не против чего-нибудь погорячее, — ухмыляется старший Ли, не обращая внимания на выпады брата.
— Так, довольно разговоров, — он вогнал меня в краску. Я чувствовала, как кровь начала приливать к щекам. — Буду часа через два.
— Иди уже, не ломайте мою детскую психику! — раздражённо кричит из гостиной Тэён.
— Не обращай внимания, — махнул рукой Минхёк. — Окей, жду. Если что, то я на телефоне, — подмигивая, произносит провожающий меня блондин.