Шоколадные будни кровопийц

Где-то неделю мы пытались выходить того мужика. Кровотечения у него были частые и продолжительные. Тут даже Крис не знал, почему такое происходит. Он ведь сам оборотень. Сам был обращен вампиром. И вот когда я уже могла самостоятельно ходить, и меня перестало ежедневно тошнить, как беременную, появилась в нашем доме Юлька. С момента хлопка входной двери и радостного приветствия внизу до её появления в комнате в виде фурии прошло всего с десяток секунд. Увидела она перебинтованного мужика, лежащего на полу, и нас с парнем, сидящими возле него на коленях, доматывающими вокруг рук пострадавшего белую ткань. Сестра проглотила вопрос, который хотела нам задать, видимо, о запахе крови на весь дом, и молча кинулась ко мне, хватая руками за лицо и вглядываясь в глаза, которые всё ещё были красными. – Я убью их, – прошептала она, обнимая меня за голову. – Нам этого спасти надо, – так же тихо ответила я, похлопав сестру по спине и кивнув после на мужика. – Кто это? – Оборотень. Они его обратили, но что-то, видимо, пошло не так. Его тело не приняло вампирскую кровь и начало от неё избавляться. Кожа лопнула, – спокойно произнёс Крис, закончив бинтовать руку и поднимаясь на ноги. Юля внимательно посмотрела на мужика. Склонившись над ним, она приоткрыла его глаз, слегка потянув вверх веко. – Такие не обратимы больше… Он оборотень не по своей воле и не по роду, – сказала сестра, убрав прядь с лица мужчины. Она перевела взгляд на меня, после, встав с колен, посмотрела на Криса, ожидая от него чего-то. Тот отвёл глаза от моей сестры, окинув взглядом лежащего оборотня, и вышел из комнаты. – Можно я заберу его? – Через несколько минут спросила сестра. – Кого? Криса? – Вопросительно произнесла я, не глядя на девушку, находясь в прострации. – Нет, – засмеялась Юля. – Оборотня этого, – она указала взглядом на всё ещё лежащего неподвижно мужика. – Забирай… – Безразлично согласилась я, пожав плечами. – Юль… Ты ведь, вроде, для меня только хорошего хотела? – Я подняла на неё глаза, обнимая себя за плечи. Опять холодно… – Конечно, – заверила девушка. – Я хочу домой, – глядя в упор в её глаза, твёрдо сказала я. Даже голос не дрогнул, а ведь трясти начинает. – Я сама больше не могу там появиться… Даже я… Даже меня не пускают туда больше… – У Юльки задрожала нижняя губа, которую она поспешно прикусила, навернулись слезы, которым она не позволяла скатываться из глаз по бледным щекам. – А если я сбегу? – К горлу подступил ком страха, разочарования и остального вороха эмоций, которым можно дать мрачную окраску, обозначив серыми тонами и удушающим чёрным. – Попробуй, – прошептала девушка, слегка улыбнувшись, заставив слёзы вернуться обратно, запретив им покидать глаза. – Я мешать не буду… Помогу чем-то, если смогу… – Спасибо, – улыбнулась я в ответ, а потом была сжата в крепких объятьях. Я слышала, как Юлька всхлипнула, прижав меня к себе ещё сильнее. Видела, как пришёл Крис. Увидев наше плачущее сборище, он свалил обратно со словами: "Видимо, я рановато". Сестра уехала в этот же день, забрав с собой многострадального мужика, пообещав его вылечить, поставить на ноги. Она поставит… Я в этом уверена. А кое-кому она эти самые ноги оторвёт… И не только их.