Family Affairs

Когда, наконец, перезвон колокольчиков объявил об уходе последних клиентов, Дженсен всерьез прикидывал: не растянуться ли ему на прилавке, и уже больше не вставать. Хуже все равно уже не будет. Все, чего ему сейчас хотелось, так это прийти домой, принять долгий горячий душ, чтобы смыть этот вездесущий запах бургеров – насколько это вообще возможно – и упасть в замечательную, мягкую кровать. Он приоткрыл глаз и бросил осторожный взгляд на часы. О, счастье, еще один час рабочего времени миновал. Обычно Дженсен не возражал против мертвых ночных смен, по крайней мере, они означали менее раздражительных покупателей, толпящихся вокруг в этих, по-видимому, бесконечных очередях, и жаждущих получить свои жирные, сальные бургеры, и получить их немедленно… С другой стороны, по ночам обычно шлялись натуральные извращенцы. Вроде этой парочки, которая только что потратила примерно пять миллиардов, как показалось Дженсену, часов, разыгрывая перед ним импровизированное секс-шоу, вместо того, чтобы сделать наконец свой чертов заказ. Чисто теоретически, немного секса – хотя бы и только наблюдения, (и, если бы Дженсен был честен с собой, то признал бы, что это все равно больше, чем он получал в последнее время) - выглядело не такой уж плохой идеей, но когда участники похожи на Дэнни де Вито, причем оба? Нет, увольте. Дженсен ничего не имел против Дэнни, но, по его личному мнению, парень был рожден не для порно. Он вздохнул. Делать бургеры в какой-то забегаловке – было диаметральной противоположностью того, о чем он мечтал, переезжая 4 года назад в Чикаго, чтобы поступить в местный Художественный институт. В то время он грезил о том, как будет вести богемный образ жизни, снимать какую-нибудь модную студию на чердаке, возможно, со временем откроет собственную галерею. А потом заболел отец, и мечты были погребены под горой медицинских счетов. Дженсену пришлось бросить учебу и хвататься за любую подвернувшуюся работу, чтобы прокормить теперь уже их обоих. В настоящий момент его постоянные двойные смены едва оставляли ему время для сна, не говоря о рисовании. Наброски на салфетках были его единственными художественными работами. А мир искусства прекрасно обходился без «оригиналов Дженсена Эклза». Самым крупным успехом была похвала пятилетнего критика, за рождественского оленя Рудольфа, которого он нарисовал на внутренней стороне окна, поскольку Эдди, владелец «Бургеров Эдди» любезно разрешил ему оформить заведение к Рождеству. Хотя, вероятнее всего, это имело больше отношение к тому, что его работа была бесплатной, чем к его выдающемуся таланту, думал Дженсен. Хотя, если бы он сумел уговорить Эдди, взамен снять «сигнальный» колокольчик с двери, это бы того стоило. Но где там! Эдди, конечно, был в праздничном настроении, но, прошу заметить, не настолько, чтобы дать своим заваленным работой сотрудникам хоть немножко передохнуть. Только он подумал о перетрудившихся работниках, как из кухни возник Крис, его коллега по бургерному рабству, почти всегда работающий в его смену. Дженсен тут же послал ему свою лучшую имитацию взгляда раненого Бэмби, надеясь уговорить поменяться с ним местами за прилавком. -Даже не думай. – Предупреждая вопрос, выставил руки перед собой Крис. - И, кроме того, мы что, не ждем сегодня Принца? Дженсен показал ему средний палец. Не надо было рассказывать Крису о своих глупых фантазиях, в которых присутствовал высокий, темноволосый Бог, который почти каждый день заходил сюда за кофе – черный, сливки, сахар, на вынос. У бога было лицо сердечком, неотразимые ореховые глаза и самая красивая улыбка, которую Дженсен когда-либо видел. Плюс, насколько позволяли рассмотреть дорогие костюмы от модных дизайнеров, убийственно великолепное тело. Как-то в один прекрасный дождливый день, бог вошел вымокший до нитки и попросил разрешения воспользоваться их ванной. Совершенно случайно, дверь в ванную не закрывалась как следует, а Дженсен совершенно случайно проходил мимо, как раз в тот момент, когда мужчина нагнулся, и совершенно случайно получил шанс насладиться открывающимся видом. Прекрасная задница, к слову. В своей мечте, Дженсен в красках воображал, как наберется смелости и предложит незнакомцу позировать ему, для ню, конечно же, ни больше, ни меньше. Правда, это слегка смахивало на эпизод из Титаника, но ради этого парня, Дженсен не отказался бы и от момента с запотевшим стеклом. В унылой действительности, Дженсен вручил ему кофе и пробормотал что-то нечленораздельное, глядя в стол. Это было унизительно. Что еще хуже, его мечтательное настроение просек Крис и тут же окрестил парня Дженсеновским «Принцем Очарование», прозвище, в последнее время сократившееся до просто «Принца». Придурок. Ну, или нет; вообще-то Крис был неплохим парнем, и к тому же, если не считать Майка, сумасшедшего соседа Дженсена, практически единственным его другом в Чикаго. В чем он Крису, конечно же, никогда бы не признался. У парня и так эго размером с небольшую планету. Да он бы ещё решил, что Дженсен таким неуклюжим способом пытается затащить его в постель. И дразнил бы его этим до конца жизни. Или, хуже, поймал бы на слове. Не то, чтобы Крис не был привлекателен, вовсе нет! У него было все это ковбойское очарование: лениво-оценивающий взгляд и сексуально-протяжный южный акцент – и почему все это не досталось Дженсену, тоже родившемуся и выросшему в Техасе, непонятно – но Дженсен слишком дорожил их дружбой, чтобы променять ее на одноразовый секс. Зная Криса, можно было быть уверенным, что ничем иным это не окажется. Он открыл рот, собираясь дать Крису достойный отпор, но тут дверной колокольчик снова звякнул, и Дженсен непроизвольно посмотрел на вход. На пороге стоял принц Чарм…нет, хватит. Глупо его так называть, даже мысленно. Дженсен сердито тряхнул головой. Но, боже ты мой, парень сегодня выглядел как картинка. Дженсен готов был поклясться, что тот с каждым разом выглядит все красивее и красивее, если такое вообще возможно. Несколько непослушных волнистых каштановых прядей выбились из аккуратной прически, упав ему на глаза, и Дженсену никогда и ничего так не хотелось, как подойти и убрать их, пропустив сквозь пальцы. -Что вам предложить? – Дженсен попытался придать голосу вежливую жизнерадостность, как положено образцовому работнику «Эдди», но вышло что-то, больше напоминающее «писк малолетней восторженной фанатки». Краем глаза он заметил, как Крис скорчил рожу. В каком-то смысле, Крис был прав. Мало того, что Дженсену было прекрасно известно, что заказывает При… парень, Крис явно считал, что Дженсену давно пора уже сделать то, что он хочет. Познакомиться с парнем, пригласить его на свидание, да хоть что-нибудь! Изобразить светскую беседу, в конце концов. Высокий брюнет, с другой стороны, кажется, никогда не обращал внимания на то, что Дженсен не может запомнить его простой ежедневный заказ. Он был или очень добрым парнем, или немного рассеянным. Или, что было куда более неприятной мыслью, он просто не обращал внимания на Дженсена. -Кофе, черный, побольше сливок и сахара, на вынос, пожалуйста. - И с этими словами парень уткнулся в газету, которую принес с собой. -Да. Се..секунду, - заикнулся Дженсен и на автомате отправился было, выполнять заказ. Но тут же заметил Криса, изо всех сил делающего руками жесты в духе «ну давай же, давай, жми!». Дженсен кашлянул. -Это всё? Может…что-нибудь…из…что-нибудь съедите, может быть?- запинаясь, выдавил он. -Нет, спасибо. Только кофе, - буркнул парень, не отрываясь от своей газеты. Дженсен разглядел что-то о повышении акций, "Уолл-Стрит джорнал" наверное. Парень выглядел как образец успешного бизнесмена. Дженсен всегда удивлялся, почему он вообще покупает кофе в их дыре. Он принес бумажную чашку и сумел улыбнуться: -Ваш заказ, сэр. Всего доброго. -Спасибо. - Парень взял кофе и внезапно ослепительно улыбнулся Дженсену. - С Рождеством Христовым! Дженсен пораженно застыл, не сводя глаз с парня своей мечты, потом опомнился и опустил взгляд на кофейную чашку. - Это…это очень горячо. Звук сдавленного стона от Криса нельзя было ни с чем перепутать, и даже «красавец-мужчина» выглядел слегка озадаченным: -О. Окей. Спасибо, - и в следующую секунду он снова исчез из жизни Дженсена. На сей раз Дженсен действительно стукнулся лбом об прилавок. И сделал это снова. И снова. И снова. -«Это очень горячо»,- передразнил его Крис. – Что это было, стенографическая запись для: «С Рождеством вас также, и нет ли у вас желания найти мою голую задницу в качестве подарка под вашей елкой»? Чувак, тебе вообще удалось переспать хоть с кем-то? Я имею в виду, в этой жизни? -О, заткнись, - пробормотал Дженсен. Только подначек Криса ему не хватало! И так он свалял просто легендарного дурака, вероятнее всего, угробив единственный и последний шанс познакомиться с парнем своей мечты. Дженсен бы ничуть не удивился, если бы тот больше никогда не пришел в «Эдди», боясь, что явно умственно отсталые местные официанты насыплют ему крысиного яду в кофе, перепутав с сахаром. Дженсен сорвал свою глупую шляпу эльфа и швырнул ее на полированную стойку, прежде чем выйти из-за нее: -У меня перерыв, надо подышать. Крис закатил глаза. -Да ладно, это было не так уж плохо. Он тебя и не вспомнит в следующий раз. Это-то и было настоящей проблемой, то, что Дженсен не мог оставить никакого впечатления о себе, даже ведя себя как полный кретин. Не то, чтобы именно этим он хотел запоминаться, но уж лучше так, чем быть невидимкой. -Неважно, - буркнул он, толкая дверь. -Эй, это сработало для той цыпочки из фильма с арбузом, - крикнул ему вслед Крис. Дженсен молча вышел. Прохладный ночной воздух приятно освежал. Было темно, и слабый свет уличного фонаря не столько рассеивал, сколько подчеркивал эту тьму. Внезапно его внимание привлек звук сердитого спора. Он отправился на шум, дошел до угла улицы и заколебался. У них, конечно, был не самый криминогенный район, но и не самый безопасный. И тут он узнал один из голосов. -Ладно, забирай бумажник, вот. Там достаточно. О, нет, это же Принц Очарование. И, похоже, его грабят. -Нет, стой, нет … Голос оборвался, и послышался звук тяжелого удара. Это заставило Дженсена двигаться. Он забежал за угол и разглядел в темноте лежащего на земле человека, и второго, собирающегося пнуть свою жертву в голову. С храбростью, которой он в себе даже не подозревал, Дженсен бросился вперед. -Эй, ты, оставь его в покое! И, о чудо, грабитель пустился наутек. Дженсен не испытывал особого желания бросаться в погоню. Вместо этого он подбежал к лежащему, и опустился рядом с ним на колени. Очень мягко Джен приподнял голову мужчины и вскрикнул, потому что его рука стала мокрой. Кровь. Удар, сваливший его, должно быть, был просто чудовищной силы. Но панически быстрая проверка убедила Дженсена, что Принц еще дышит. -Очнись, пожалуйста, вставай – залепетал он. Он отчаянно пытался припомнить что-нибудь из школьных уроков первой помощи, но в голову ничего не приходило. Тепло. Вроде бы раненый должен находиться в тепле. Он быстро скинул свою «форменную» куртку, и укутал ею парня как мог. -О, господи. Дженсен вскинул голову и увидел потрясенное лицо Криса. -Звони 911, быстро. На него напали. Кажется, он ранен в голову, или что-то вроде. Быстрее! Какое-то мгновение казалось, что Крис не может сдвинуться с места, затем он сорвался и исчез за углом. Закусив губу, Дженсен легонько похлопал парня по щекам, пытаясь привести его в чувство. -Вставай, пожалуйста, вставай, потому что… потому что, кажется, я тебя люблю. * * * Два часа спустя Дженсен сидел в приемном покое отделения скорой помощи больницы Святой Агнессы, сам не понимая, что он тут делает. Но ему просто необходимо было знать, что с парнем – а теперь Дженсен даже знал его настоящее имя: Джефри Падалеки – было все в порядке. Но кроме имени его таинственного знакомого, Дженсену пока ничего больше не удалось узнать. Медсестры появлялись и исчезали, успешно игнорируя его вопросы, а врача он даже не видел. Как будто в ответ на эту мысль, вращающиеся двери повернулись, и из них вышла немолодая женщина строгого вида, в белом халате. -Пожалуйста, вы не могли бы сказать, как состояние мистера Падалеки? Я жду уже час и никто… -Минуточку, молодой человек, успокойтесь. Для начала, кто вы такой? - прервала его врач. -Меня зовут Джен … Дженсен Эклз, и я приехал с мистером Падалеки, ну, знаете, с жертвой разбойного нападения? Я думаю, он был ранен в голову, и мне бы хотелось узнать, как он себя чувствует. Врач прищурилась: -Вы член семьи? -Нет, но я… -В таком случае, боюсь, что я не имею права обсуждать с вами состояние моего пациента. Извините, – и женщина, казалось, куда-то заторопилась. -Пожалуйста, скажите только, что он в порядке, - упрашивал Дженсен. Лицо доктора ничуть не смягчилось. Судя по ее виду, она считала, что разговор окончен, и ей пора уходить. Дженсен в отчаянии схватил ее за руку: -Пожалуйста. Взгляд женщины стал абсолютно ледяным: -Отпустите мою руку, немедленно. Она кивнула кому-то позади Дженсена, и он обернулся, встревоженно следуя за ее взглядом. И застонал. Ну, конечно же, ему как всегда повезло – надо же, чтобы именно в этот момент появился местный охранник. Огромный здоровяк надвигался на них как ураган, и Дженсен решил, что разумнее будет отпустить женщину, и даже отступил на пару шагов, выставив руки перед собой, показывая, что он не какой-то псих, которого просто обязан пристрелить каждый бдительный страж порядка. -Проблемы, доктор Сингер? – мужчина в форме смотрел на Дженсена с подозрением. -Этот молодой человек настаивал на получении информации о пациенте, даже после того, как сам признался, что не является членом семьи. После того, как я сообщила ему о нашей политике предоставления подобной информации, он стал агрессивным, - чопорно сказала врач. -Но я собирался стать его семьей, - отчаянно возразил Дженсен, которому в этот момент было безразлично, как глупо это может прозвучать. Внезапно, к ним подошла молоденькая медсестра, держа в руках наручные часы. -Извините, вы сказали, вас зовут Джен? Дженсена слегка озадачил этот вопрос, и, особенно, использование его детского прозвища, но, возможно, она услышала его, когда он представлялся, запнувшись на собственном имени. -Мм, да, Дженсен на самом деле, Дженсен Эклз. К его чрезвычайному удивлению, медсестра удовлетворенно кивнула и показала часы, которые она принесла, врачу и охраннику. Дженсен понятия не имел, что происходит, на его взгляд, это были обычные, пусть и дорогие часы. Еще более удивительным было то, как вытянулись лица у доктора и охраны. -Что же вы сразу не сказали? – укоризненно спросила его врач. - Состояние мистера Падалеки стабильное, но он все еще не пришел в себя и пока не реагирует на внешние раздражители. -Ммм…, - Дженсен был сбит с толку внезапным потоком информации. - Спасибо. Но что…. Что-то запикало, прервав его, и доктор ругнулась: -Это мой пейджер. Мне надо идти. - Она повернулась к медсестре. - Проводите мистера… э-э-э... Эклза, к его жениху, как только он будет готов, - и, не дожидаясь ответа, ушла. Охранник повернулся к Дженсену: -Я знаю, все это тяжело для вас, но больше никаких захватов врачей, окей? Все, на что Дженсен был способен – это тупо кивнуть в ответ. Он абсолютно не понял, что здесь только что произошло, кроме того, что Джефри в порядке, и что ему даже позволят его увидеть, как сказала эта врачиха…. Минуточку. Она сказала «жених»? Что это было, черт возьми? Дженсен собирался потребовать объяснений, но в этот момент двери лифта, в нескольких шагах справа от него, открылись, и оттуда вывалилась ошалевшая от паники толпа. Во всяком случае, так показалось Дженсену. Как они там вообще уместились – там было с дюжину человек, наверное, и все они… рванули прямо к нему. Он невольно отступил, вжавшись в стену. Мог бы не беспокоиться, толпа на самом деле окружила медсестру. Женщина средних лет, по-видимому, главарь этой банды, заговорила уверенным властным тоном: -Я Шерри Падалеки; где мой сын? Она не обратила внимания, как Дженсен удивленно ахнул, продолжая гипнотизировать медсестру взглядом, как удав кролика. Ну, конечно же, у Джефри просто обязана была быть любящая семья, готовая примчаться к нему на край света, не то, что в больницу. Дженсен мог бы и догадаться. Он заметил черты фамильного сходства с теми, кто, как он предположил, были родителями Джефри. Кроме того, насколько Дженсен мог судить, здесь были еще, по крайней мере, три поколения семьи Падалеки. Медсестру эта атака ни капли не взволновала: -Ваш сын в отделении реанимации. Я как раз должна была проводить туда его жениха, - она кивнула в сторону Дженсена, - так что вы можете к нам присоединиться. Но я настаиваю, чтобы было не больше двух посетителей одновременно, несмотря на его бессознательное состояние, ему нужен покой. После слов «его жениха», все головы повернулись к нему, и Дженсен не был уверен, что они услышали что-то еще. Он изо всех сил пытался притвориться деталью интерьера, но у него ничего не вышло. Были снова продемонстрированы волшебные часы – Дженсен уже действительно хотел бы взглянуть на эту вещицу сам, что там такого было, в этих часах? – под аккомпанемент сентиментальной воркотни медсестры, о том, как это романтично, что Дженсен спас жизнь своему суженому. Мать - Шерри - повернулась к Дженсену: -Ты спас жизнь моему сыну? Дженсен нерешительно кивнул. И его судьба была решена. В следующую минуту он обнаружил себя прижатым к вполне изрядной груди женщины, восклицающей со слезами на глазах: -О, мой мальчик, мой дорогой мальчик. Беги и прячься, идиот, нашептывали ему последние остатки здравого смысла, но, к сожалению, он не успел последовать этому совету. С Шерри он, может быть, и справился бы, но как только он оказался в медвежьих объятиях целого клана Падалеки, было уже слишком поздно. Он беззвучно прошептал «помогите» медсестре, но она только шире улыбнулась и вскинула оба больших пальца вверх. -Это не то, что вы думаете…, я не …, - снова попытался он. -Наконец-то мы видим знаменитую Джен, - девочка, должно быть младшая сестра, вцепившаяся в его левый локоть, присвистнула. - Джеф нам о тебе всё-всё рассказал. Дженсен в этом серьезно сомневался. И вообще все это напоминало странный сон. Если бы его руки не были заняты семьей осьминогов, он бы себя ущипнул. -Неужели всё? -Ну ладно, - уступила девочка. - Только имя и то, что он хочет на тебе жениться. Сокрушительный эффект новости, что Джефри Падалеки, его великая безответная любовь, оказывается, собирался скоро жениться, отчасти был погашен иронией, состоявшей в том, что избранница (или избранник) была его тезкой. Ее мать немного нервно хихикнула: -Должна признать, что ты… в своем роде, небольшой сюрприз для нас. Да уж, в этом Дженсен был уверен. Он откашлялся, чтобы положить конец этому очевидному недоразумению, но Шерри, кажется, приняла его кашель за выражение обиды или даже оскорбления, и поторопилась загладить свои слова. Потрепав его по щеке. -О, нет, дорогуша. Пожалуйста, не принимай это на свой счет. Ты совершенно очарователен. Эти большие глазки и сладкие губки. И скулы, убила бы за такие скулы, это я тебе как женщина говорю. Дженсен почувствовал, что эти самые скулы вот-вот по цвету приблизятся к переспевшим помидорам. С ним ни разу в жизни никто – ни парень, ни девушка – так не разговаривал, и уж тем более – женщина за сорок, годящаяся ему в матери. Но на этом она не остановилась. -Ооо, лапочка моя. Не надо так стесняться. Это же святая правда, – заворковала Шерри. -Ладно, дорогая, оставь несчастного ребенка в покое. У нас будет еще достаточно времени на это. Давайте сначала посмотрим, как там Джеф, - вмешался высокий темноволосый мужчина. Даже если бы «дорогая» не сделало это очевидным, Дженсен все равно бы догадался, что это отец Джефа. Семейное сходство было просто сверхъестественным. Шерри виновато спохватилась: -Конечно, ты прав. - Она схватила Дженсена за руку. - Пойдем, дорогуша, расскажешь нам о себе по дороге. Дженсен изо всех сил пытался не дать затянуть себя в этот Водоворот Падалеки. -Да, об этом, - начал он, - я не… -Кое-что я про тебя знаю, – прервала его та же девчонка. Он сглотнул. Что бы это ни было, вряд ли оно будет приятным. Возможно, таинственная Джен была всемирно известной скрипачкой, и они потащат его в какой-нибудь концертный зал. Или, может, Джен был известным нейрохирургом, и они будут настаивать, чтобы он, и только он оперировал их любимого сына. Дженсен приготовился к неизбежному. Но девчонка лишь приподняла брови. -Не такой уж ты скромник. Эта твоя надпись на часах, Джеф прочитал нам ее по телефону: «Считаю дни до медового месяца, люблю. Джен». Ну, по крайней мере, тайна волшебных часов разъяснилась. Дженсен так и предполагал, что в надписи было его имя, или, точнее, имя другого парня (или другой девушки). Да, пришло время объясниться. Но только он открыл рот, как его опять опередили. -А она действительно очаровательна. И Дженсен увидел крошечную старушку, прищурившуюся на него сквозь очки. Последовала немного неловкая пауза, которую решилась прервать Шерри: -Бабуля, - мягко поправила она, - она – это «он». Бабушка прищурилась посильнее. -Ты уверена? Шерри поймала взгляд Дженсена и с извиняющимся видом пожала плечами: -Ну, конечно же, бабуля, ты посмотри на него. Еще один осмотр с прищуром. Джен начал думать, не нужны ли пожилой леди очки посильнее. Те, что были на ней, кажется, не очень-то помогали. -Ах, но она же хорошенькая. Бабушка, кажется, искренне недоумевала, а Дженсен готов был сквозь землю провалиться. * * * Прошло два дня, и прежней жизни Дженсена больше не существовало. Семья Падалеки буквально впитала его в себя - иначе не скажешь. Хуже того - он наслаждался каждой минутой. Успешно игнорируя маленький трусливый голосок внутри, который нашептывал ему, что он мошенник, и вся эта история кончится очень плохо. Голосок легко было заглушить благородными рассуждениями, что у Бабули, бабушки Джефа, было больное сердце и ее надо беречь от стрессов. Теперь, когда Джеф был в коме, известие о том, что Дженсен вовсе не его жених, а самозванец, могло оказаться фатальным для старушки. Или это то, что Дженсен продолжал твердить себе, хотя на самом-то деле прекрасно знал настоящую причину, по которой он до сих пор не признался в своем обмане, и она не была ни разумной, ни благородной. Это был он, и его одиночество. Просто Падалеки были настолько открытыми и любящими людьми, что он просто не в силах был отказаться от этого, впитывая их незаслуженную привязанность, как губка. Хотя вся эта суета большой заботливой семьи для единственного ребенка, умершей родами матери, и сгоревшего от рака два года назад отца, была немного непривычна. Зато всё это позволило ему, наконец, узнать Джефри так близко, как все уже думали, он знал. Опять же, по общему признанию, семья была слегка шокирована тем, что «Джен» оказался мужчиной, но только потому, что Джеф был известным бабником. С другой стороны, он всегда держал свои отношения с «Джен» в тайне и обещал семье, что его свадьба преподнесет им сюрприз. Падалеки сошлись на том, что член Дженсена – это и есть сюрприз. Все, кроме Бабули, которая, кажется, так до конца и не определилась, какого же пола Дженсен на самом деле. Не то чтобы это помешало ей лишний раз ущипнуть Дженсена за щечку – или, втайне, за задницу, - удивительно верной для восьмидесятилетней старушки рукой. Единственным облачком, омрачающим его новооткрытое счастье, был все еще коматозный Джеф. Врачи были уверены, что он очнется, но не могли сказать, когда именно. Но, конечно же, в тот миг, когда он очнется, для Дженсена все будет кончено. Сегодня он был приглашен на рождественский обед, и выбор не был трудным, стоило ему только подумать о своей пустой квартирке, с печально выглядящей елкой, и перспективой вечера у телевизора. Так что теперь он сидел в кресле перед нарядной рождественской елью, потягивая гоголь-моголь, и любовался на праздничный галдеж Падалеки, разворачивающих свои подарки. Бабуля связала всем одинаковые шарфы, Меган, младшая сестра Джефа, получила пару бутсов, как она выразилась «умереть, не встать». Это было почти слишком идеально, как картина Нормана Роквэлла или нечто вроде. Дженсен так погрузился в свои мысли, что внезапный восторженный визг Меган заставил его подскочить. Она больше не смотрела на ботинки, ее внимание переключилось на высокого темноволосого парня, входящего в дверь. -Джаред! - радостно завопила она, повиснув на шее вновь прибывшего, и обхватив ногами его талию. - Приехал! -Я же обещал, малявка, - его глаза смеялись. – Хо хо хо. -Джареееед, - заскулила она. - Перестань меня так называть! Я не виновата, что вы с Джефом вымахали в двух гигантских придурков. Ударение на придурках. -Вот, значит, как мы встречаем любимого старшего брата, который гнал от самого Питсбурга, чтобы не опоздать на семейное Рождество? А, так это брат Джефа - Джаред, единственный Падалеки, с которым Дженсен еще не успел встретиться, хотя Шерри ему все уши о нем прожужжала. Он работал вместе со своим отцом, Джерри, и если честно, все эти Джерри-Шерри никак не укладывались в голове Дженсена вместе с их семейным бизнесом. Поскольку бизнес был похоронным бюро, что само по себе было немного дико для Дженсена, и ещё более, потому что все Падалеки были ну очень жизнерадостными. В представлении Дженсена «гробовщик» - это был такой невысокий тип в очках, спокойно интересующийся, какой гроб вы предпочитаете. Такой большой и шумный мужчина, как Джерри, на эту роль как-то не подходил. И его сын тоже, насколько Дженсен мог судить. Но поскольку, как нетрудно было заметить, Падалеки жили, если не роскошно, то достаточно состоятельно, Джерри, по-видимому, неплохо справлялся. И потом, кто-то ведь должен делать эту работу. Конечно, Дженсену тут же объяснили, что Джеф бросил семейное дело, чтобы стать адвокатом, и насколько он понял, это было до сих пор довольно болезненной темой для Джерри. -Фу, да ты, наверное, просто торопился, чтобы тебе досталось маминой готовки, мисс Пигги, - отпарировала Меган. -Для тебя - мистер Пигги, соплячка. – Он наконец перестал ее тискать и, поставив на пол, обернулся к родителям. – Мам, пап, привет. Дженсен встал со своего места, чувствуя себя неловко и со страхом ожидая представлений. Что, если Джеф не рассказывал про свою «невесту» родителям и младшей сестре, а рассказал брату? По рассказам Шерри нельзя было сказать, что братья были особенно близки, но кто знает! Закончив обниматься и поздравлять всех остальных, Джаред, наконец, остановил вопросительный взгляд на единственном незнакомом человеке в комнате - Дженсене. Дженсен сразу отметил, как похожи братья, но там, где Принц Очарование, вернее Джефри, предпочитал костюмы Армани, Джаред выбирал джинсы и футболки. И если улыбку Джефа можно было назвать дружеской, то улыбка Джареда, казалось, освещала весь мир. До тех пор, пока Шерри не представила их друг другу. -Дорогой, это – Дженсен, жених Джефа. У Джареда челюсть отвалилась, он посмотрел на маму, потом на Дженсена. -Что? Нет, это не он. Беги, идиот, беги. О, класс, очень трезвая мысль. Правда пришла на два дня, пять часов и семнадцать минут позже, чем надо. Вот-вот Джаред объявит им, что Дженсен ничто иное, как самозванец, вводящий в заблуждение такие порядочные, ничего не подозревающие семьи как Падалеки. Заставляя их верить, что он обручен с их коматозными сыновьями. И Дженсен будет с позором изгнан из дома. Может быть, они даже найдут парочку вил. Он приготовился к катастрофе. -Мам, Джеф любит женщин, и ты знаешь это. Черт, половина женщин на земле знает это, и может это подтвердить. Слава. Тебе. Господи. Шерри Падалеки улыбнулась сладкой, снисходительной улыбкой, которая имела такую власть над Дженсеном. -О дорогой, это, очевидно, было только фазой. Он, должно быть, был так …, - она помахала рукой, - … смущен. Помнишь, ты прошел через ту же стадию, перед тем как.… Джаред изумленно уставился на мать. -У меня была одна подружка в средней школе. Одна. И я был подростком, я бы трахнул стену, если... Шерри быстренько прикрыла ему рот, неодобрительно зацокав. -Джаред Тристан Падалеки, следите за выражениями, молодой человек! Что наш гость о нас подумает? Она кивнула на Дженсена, как будто его достоинство только что ужасно оскорбили, и ему захотелось как-то разрядить ситуацию. -Все нормально. Мы все были подростками когда-то, я думаю, – с нервным смехом, который даже ему самому показался ненатуральным, заявил он. Шерри, тем не менее, благодарно ему улыбнулась. Она повернулась к сыну, чуть ли не с умилением: -Ты только посмотри, какая Дженсен лапочка. Судя по его лицу, Джаред не разделял материнский энтузиазм. Но когда он заговорил, его тон был достаточно дружелюбным: -Джен, я могу называть тебя Джен, да? – он не ждал, пока Дженсен ответит «да», и продолжал, - Отлично. Так, Джен…, как давно вы с моим братом знакомы? -Около трех месяцев. - Дженсен обнаружил, что с каждым разом врать становилось все легче. Джаред присвистнул. -И уже обручены. Быстро вы, – он бросил Дженсену волчью ухмылку. - Ты же не беременен, ничего такого, правда? Прежде чем Дженсен успел придумать достойный ответ этому засранцу - и как только такой парень родился в замечательной семье Падалеки? – Шерри уже строго одернула сына: -Джаред! -Ой, мам. Я же пошутил. Мы ведь теперь семья, верно? Почему-то эти слова Джареда задели даже больнее. Возможно потому, что Джаред явно на самом деле так не думал. А ведь до сих пор, слова и поступки всех остальных членов семьи, когда они пытались вовлечь Дженсена в их общие дела, были предельно искренни. И это так вскружило ему голову, что он сам почти поверил, что, когда Джеф выйдет из комы, они счастливо поженятся и он породнится с этой слишком-хорошей-чтобы-быть-правдой семьей. Джаред повернулся к Дженсену. -Без обид, да? Он снова улыбался. Возможно, Джаред был не таким уж засранцем. -Без… без обид, – запнулся Джен. Чертовы Падалеки и их убийственные улыбки. Это было уже проверенным рецептом для превращения Дженсена в неуклюжего придурка. -Класс. - Джаред с тоской посмотрел в сторону кухни. - Как там с обедом? Шерри заулыбалась. -Через минуту, дорогой. Кое-кто еще не развернул свой подарок. -Ма-ам, мой подарок подождет, пока я поем. Я умираю с голоду. Джаред погладил живот, глядя на мать с видом побитого щенка. Дженсен изо всех сил пытался не поддаться этому очарованию. Джеф, напомнил он себе, он любит Джефа! -Не твой подарок, дорогой, а Дженсена. Дженсен его все еще не забрал. -Что…я? – не поверил своим ушам Дженсен. Разумеется, он получил по презенту от Майка и Криса, коробку презервативов и жуткий галстук, если точнее, но вообще-то традиция рождественских подарков по большей части умерла вместе с его отцом. -Ну конечно, дорогуша, ты же не думаешь, что мы про тебя забыли? Шерри выглядела почти оскорбленной таким предположением, и Дженсен растерялся. -Нет-нет, я только…, я не ожидал…, я хочу сказать, прошло так мало времени с…,- он затих, беспомощно пожав плечами. -Слушай Дженни, ты должен знать одну вещь о нашей семье, - Джаред весело хлопнул Дженсена по плечу, чуть не уронив его на пол, - мы не делаем ничего наполовину. Разве что за исключением Меган. Он захохотал над собственной шуткой, и даже сильнее, когда его сестра показала ему язык. Дженсен глубоко вздохнул, пытаясь не обращать внимания на «Дженни», и позволил притащить себя обратно к елке, где и в самом деле материализовался огромный, аккуратно упакованный пакет, которого Дженсен раньше не заметил. И на нем и в самом деле было написано «для Дженсена». С почти почтением он прикоснулся к блестящей фольге упаковки. Определенно, не галстук и не коробка презервативов. Или самая большая, какую Дженсен когда-либо видел. -Ну, давай, открывай же, - запрыгала от волнения Меган, лучезарно улыбаясь Дженсену. Он начал разворачивать обертку и ахнул, когда увидел содержимое – дорогой мольберт с комплектом кистей и прочих художественных принадлежностей. Это было совершенный и прекрасный подарок, но Дженсен ощутил себя дрянью. Он ведь едва упомянул о своем рисовании Шерри, как о хобби, потому что чувствовал неловкость за свое место работы. Факт, что Падалеки пошли и купили ему подарок вообще, несмотря на то, что они увидели его впервые два дня назад, да еще и нечто подобное, это было уже чересчур. -Спасибо, но я… я не могу это принять. -Ерунда, - сказал Джерри. - Ты спас жизнь нашему сыну. И хотя он не потрудился представить тебя семье, перед тем как сделать предложение, ты теперь – один из нас. О, Боже. Пожалуйста, хватит быть такими замечательными. Дженсен молча взмолился всем божествам, которые только могли его слышать. Он повернулся к Джареду, надеясь, что парень ляпнет какую-нибудь гадость, чтобы Дженсен перестал ощущать себя последним подонком, оставшимся в мире. Но Джаред в ответ смотрел на Дженсена почти торжественно, с чем-то сродни благодарности? Благоговением? -Ты спас Джефу жизнь? -Он бросился на опасного преступника, чтобы защитить твоего брата – начала объяснять Шерри. - Не думая о собственной жизни. Дженсен был наполовину испуган, что женщина сама бросится на него, со своими патентованными материнскими объятиями. Хотя все в семье Падалеки были жутко эмоциональными, Шерри – это был свой собственный класс, и за прошедшие два дня Дженсен бесчисленное число раз попадал в засаду ласковых объятий благодарной матери-медведицы. Тогда в больнице, где они впервые встретились, она еле от него отцепилась. С одной стороны, он упивался этим, с другой – все эти легкие физические контакты, выражение семейной привязанности, были ему настолько непривычны, что он не мог не дать понять этого. Оказалось, Дженсен переживал не за того члена семьи, и был атакован совсем с другой стороны, внезапно обнаружив себя в объятиях шести футов и четырех дюймов - по оценке Дженсена - Джареда Падалеки. -Спасибо. Голос Джареда дрогнул, и Дженсен неловко похлопал его по спине. Судя по твердым мышцам, оказавшимся у него под рукой, Джаред должен был каждый день ходить в тренажерный зал. Проклятье, о чем это он думает? Дженсен поспешил выпутаться из объятий Джареда, стараясь не встречаться с ним глазами. Джаред, кажется, ничего такого не заметил. Он посмотрел на подарок. -Так ты – художник? -Ну, я …гм… любитель. Я не очень хорошо рисую. -Неправда, – тут же выскочила Меган. Она обращалась к брату. – Дженсен нарисовал мой портрет и это просто офигеть. Он у меня в комнате. Я сейчас принесу. - И она умчалась. Дженсен смущенно мотнул головой. -Да там ничего особенного, просто небольшой эскиз. - В конце концов, так оно и было. Как только Меган узнала о его «хобби», она тут же начала приставать к нему с просьбой ее нарисовать, так что Дженсену пришлось как-то от нее отделываться, хотя бы карандашным наброском. К большому удовольствию Дженсена, Меган страшно понравился рисунок, а Джерри так вообще порывался немедленно вставить его в рамку. Впрочем, он себя не обманывал, это было лишь еще одним проявлением их благодарности. Он мог бы нарисовать им рисунок в стиле «палка, палка, огуречик», они все равно обожали бы это. Он повернулся к Джерри и Шерри. -Это прекрасный подарок. Но это слишком дорого и… -Дженсен Росс Эклз, – черт, и зачем Дженсен выдал Шерри свое второе имя, это секретное оружие всех родителей повсюду. – Я знаю, что ты не хотел нас оскорбить, поэтому я сделаю вид, что не слышала этих слов. Мы теперь семья, и это – твой рождественский подарок, от семьи. Шерри строго взглянула на него, давая понять, что обсуждение закончено. Дженсен прижал к себе мольберт. -Спасибо. Он прекрасен. Она тут же снова расцвела в улыбке. -Не стоит благодарности, дорогуша. Джаред слегка улыбнулся Дженсену, как бы говоря – ну что с ней поделать? И в этот самый момент в комнату ворвалась, как маленький вихрь, Меган, размахивая листом бумаги. Добежав до них, она протянула листок Джареду. Джаред взял рисунок в руки и присвистнул. Он взглянул на Дженсена. -Ничего себе, а ты действительно хорош. Вот уж не думал, что это возможно, но ты заставил малявку выглядеть как настоящая леди. Меган ткнула брата кулаком в плечо, забирая свою драгоценность обратно. -Ты идиот, Джаред. Может Дженсену надо нарисовать тебя обнаженным и показать всему миру, что у тебя действительно крошечная писька. Дженсен не удержался и захихикал, заработав серьезно хмурый взгляд от Джареда. Шерри шагнула вперед и запоздало зажала рот дочери ладонью. -Дети, правда. Что ваш будущий зять подумает? – она бросила на Дженсена извиняющийся взгляд. -Что его будущая невестка настоящая зараза, наверное? – предложил вариант Джаред, усмехнувшись. Тогда он обернулся к Дженсену с преувеличенно серьезным выражением лица. -Ты не должен получить обо мне превратное представление. Ничего крошечного там нет, - он жестом очертил свое тело. -Я… гм… верю, - Дженсен чувствовал себя немного неуютно от дьявольских искорок, мелькнувших в глазах Джареда. Джаред ухмыльнулся. -Ну, не знаю. Ты, кажется, не уверен, и это, признаюсь, задевает мое эго. - Он принял удрученную позу, а затем вскинулся, будто его осенило. – Может, тебе нужны доказательства? – Он взялся за пряжку ремня. -До… доказательства? – Дженсен сделал шаг назад, в тревоге оглянувшись на Шерри. Конечно, парень не станет устраивать тут демонстрацию перед собственной матерью, сестрой и бабушкой-сердечницей? В любом случае, Дженсена это нисколько не интересует. Нисколько. -А может, Мэг была недалека от истины. Может тебе и правда стоит меня нарисовать, чтобы убедиться своими глазами, - рассудительно заметил Джаред, но не выдержал и расхохотался. - Чувак, ты бы видел свое лицо! Ты что, правда, думал, что я сниму штаны в гостиной моих родителей? Сволочь. Дженсен не сказал этого вслух, но он думал, что это можно было легко прочитать по его лицу. Выражение лица Джареда тут же стало серьезным, и он робко улыбнулся. -Я только пошутил. Ничего личного. Я всегда такой. Он, казалось, расстроился, что его шутка не была такой забавной, как ему казалось, и Дженсен против воли почувствовал, что смягчается в ответ. -Это точно. - Меган тоже хотела защитить брата. – Джаред – настоящий клоун. Дженсен мог бы поклясться, что в глазах Джареда на мгновенье мелькнуло что-то, близко похожее на страх, но это так быстро исчезло, что он решил, что это лишь его воображение. Никто больше, кажется, ничего не заметил. В любом случае, как только Шерри объявила, что пора садиться за стол, Джаред тут же засиял улыбкой, сжав кулак в жесте «ДА!». Шерри только головой покачала, а Джерри был занят, помогая Бабуле выбраться из ее уютного кресла, и вскоре вся семья плюс Дженсен уже уписывала за обе щеки восхитительную готовку Шерри. Несмотря на опасения Дженсена, обед прошел удивительно гладко. Было несколько неловких моментов, когда ему пришлось изворачиваться и придумывать какие-то отговорки на вопросы Джареда о брате – и в самом деле, единственную вещь, которую он знал о Джефе наверняка – это какой кофе он любит, но кажется, вопросы были без двойного дна. Должно быть, Дженсен «герой-спаситель жизни Джефа» заслуживал, по мнению Джареда, немного больше доверия. После обеда вдруг раздался звонок в дверь, и Меган помчалась открывать. Вернулась она с молодым блондином, отзывающимся на имя Чад Мюррей, который оказался приятелем Джефри, решившим зайти, выразить семье свои наилучшие пожелания. Дженсен решил, что это ужасно трогательно, что парень зашел в гости, вместо того, чтобы просто позвонить или прислать открытку. Но как только «старина Чад» осознал, что Дженсен – «жених» Джефа, он тут же, извинившись, затащил офигевшего от такой прыти Дженсена в кухню, подальше от остальных. Дженсен уже не знал чего ему ждать. Он так вымотался, что хотел только, чтобы все это уже закончилось. -Жених, значит? – начал Чад. Дженсен кивнул. - Никогда бы не подумал, – пробормотал Чад почти про себя. – Кажется, это называют гипер-компенсацией, да? Дженсен пожал плечами. -Ты хотел о чем-то поговорить? -Э…, ну…, я так думаю, раз ты и Джеф теперь так близки…. Я хочу сказать, вы с ним говорили об этих вещах? -О каких вещах? – бровь Дженсена приподнялась. -Да ладно, не делай вид, что не понимаешь. Я надеюсь, Джеф решил угомониться? Дженсен изо всех сил пытался понять загадочный смысл этих вопросов. Что он хотел узнать, не собирался ли Джеф где-нибудь осесть, в смысле своим домом? Ладно, попробуем импровизировать. -Угомониться? Это… я не знаю, это довольно серьезное решение. Вроде бы это был нормальный ответ? Но глаза Чада сузились: -Да брось, это же была просто шутка. Детский прикол, и он бы первым был за, если бы речь шла о ком-то другом. В конце концов, это было условие, кто первым выходит, тот это и получит. А, так речь о каком-то розыгрыше. Вооруженный новой информацией, Дженсен почувствовал себя чуть более уверенно. Ему показалось, что он должен продемонстрировать некоторое осуждение за то, что его «жениха» где-то глупо разыграли. -Ну, это было немного… гм… чересчур. -Да это же даже не навсегда! Вы можете абсолютно безболезненно удалить эту хрень, в любой момент. - Заныл Чад, драматично заламывая руки. Поскольку Дженсен понятия не имел, что это за хрень, ему пришлось быть уклончивым. -Ммм. Похоже, это был неверный выбор, потому что Чад нахмурился. -И что это значит? Это малюсенькая татуировка. Люди удаляют их постоянно. И мы же не делали ее в таком месте, где люди увидят! Нас трое, Роб, художник, и вот ты, как парень, который с ним спит. Никто больше никогда не узнает, что у Джефри Падалеки есть татуировка Белоснежки на заднице. Так что не надо так кипятиться. Дженсен бы никогда не поверил в то, что такое возможно, но вот эта информация о заднице Джефа – это было действительно гораздо больше, чем он когда-либо хотел знать. К тому же, хотя он слышал и истории о том, как люди по пьянке делают себе татуировки русалок или сердечек с надписью «не забуду мать родную», но диснеевские персонажи – это было что-то новое в списке популярных тату. Чад взирал на него теперь почти с надеждой, и Дженсен вздохнул. -Я не знаю, что Джеф собирается с этим делать. Тебе придется спросить его самому, когда он очнется. -Но ты же поговоришь с ним, а? Замолвишь за нас словечко? Парень был похож на обиженного щенка, и Дженсен невольно ему посочувствовал. -Да. Конечно, почему бы нет. Как будто его слово будет что-то значить, когда Джеф очнется. Но Чаду явно полегчало. -Здорово. Знаешь, из всех подружек Джефа, ты пока самый клевый. Слегка склонив голову набок, Дженсен всмотрелся, пытаясь понять, действительно ли Чад над ним издевается, но, кажется, тот бы искренен, и даже не понял, что его слова могут быть оскорблением. Что ж, это было не хуже, чем так и не определившаяся, насколько Дженсен мог судить, в его половой принадлежности Бабуля. -Ну, спасибо, что ли. Дверь в кухню приоткрылась, и в щель просунулась голова Джареда. -У вас все в порядке? Чад мгновенно изобразил широкую улыбку. -Да, все отлично. Слушай, я должен идти. Приятно было познакомиться, – кивнул он Дженсену и выскочил, аккуратно обойдя по пути Джареда. Дженсен хотел было выйти следом, но Джаред загородил ему дорогу. Вид у него был немного оробевший. -Слушай, я думаю, мы сегодня немножко неудачно начали. Я не хотел «поставить тебя на место», или что-то такое, так что извини, если я что-то не так сказал. -Да все нормально, – успокоил его Дженсен. Это было так мило со стороны Джареда принести ему извинения, хотя ничего хуже, чем несколько неудачных шуток, не случилось. В конце концов, Дженсен знал, что он мог быть сварливым и в свой лучший день, не говоря о сегодняшнем; а с тех пор, как начался весь этот бардак, он был напряжен, как тетива лука. Джаред покусал губу. -Это может показаться глупым, но, когда мы были маленькими, мы с Джефом были не разлей вода, а в последнее время едва виделись. Я думал, что, может быть, это из-за моей… ориентации. Так что это был шок – увидеть тебя. Зато теперь, я надеюсь, мы с ним снова сможем стать ближе, и я думаю, если мы с тобой будем собачиться…, - он замолк. -А. Дженсен чувствовал себя немного разочарованным объяснениями Джареда. Конечно же, это была совершенно законная причина для него – хотеть хороших отношений со своим братом, а, следовательно, и с будущим мужем этого самого брата. Точнее с фальшивым будущим мужем. Просто Дженсен надеялся, что причина имела большее отношение к нему непосредственно. Джаред, видимо, осознал, что сказал двусмысленность. -Это не значит, что мы не можем быть в хороших отношениях, просто так, без причин. Ты действительно классный парень, и все такое. Если уж говорить об, гм, обычных знакомых Джефа, ты…. -Лучшая из его подружек? – договорил Дженсен. Джаред засмеялся. -Что-то вроде, – и ухмыльнулся – и самая симпатичная, конечно. Дженсен нервно посмеялся, чувствуя себя неуютно под слишком пристальным взглядом Джареда. Он не был уверен, что Джаред только шутил, говоря это. Что прямиком вело их ко всем возможным осложнениям при самых благоприятных сценариях. Как там говорили древние китайцы: «Чтоб ты жил в интересное время»? Китайцы понятия не имели, подумал Дженсен, глядя в ореховые глаза Джареда.