***
Черная машина остановилась у большого светлого дома, смотрящего на парня большими окнами глазищами. Дверь отворилась и на встречу Наруто вышла красивая девушка. Темные волосы с фиолетовым оттенком, светлые фиалковые глаза казались почти прозрачными. На губах расцвела мягкая улыбка при виде парня. — С возвращением. Рада видеть тебя. — Я тоже. Где она? — Узумаки стал осматриваться. — Ждет тебя в доме. Она очень скучала, — девушка прошла в дом, приглашая и своего гостя. — Я слышал. — Ты часто в разъездах. Когда тебя нет она сама не своя. Мисаки, Наруто-кун приехал. Послышался топот ног, а потом перед ними появилась трехлетняя девочка. Глаза ее засверкали при виде юноши, а губы растянулись в широкой улыбке. — Дядя Наруто, я так скучала! — девочка кинулась в объятия блондина, по совместительству являвшимся ее крестным. — Ты так давно не приезжал. — Прости. Мне очень жаль. Вот маленькая компенсация, — подарок тут же был схвачен, а маленькая Хьюга сбежала в свою комнату. — Мисаки, где благодарность? — Спасибо! — Ну что за ребенок? Прости, Наруто-кун — Хината все еще краснела в его присутствии. — Ничего. Где Киба? — обычно, когда Инузука был дома, о тишине приходилось только мечтать. — Братец Неджи утащил его куда-то. Но куда… Киба не успел мне рассказать. Ты сам как? Надолго? — девушка тоже немного скучала по этому шумному парню. Она уже не любила его как прежде, подарив сердце любителю собак, но блондин вызывал у всех радость и желание быть рядом с ним. — Нет. Я сейчас уезжаю. Я долго отсутствовал дома. Подписание контракта затянулось. Боюсь, что если задержусь, он просто съест меня. — Это точно, — они рассмеялись. — Как там Минато-сан? Узумаки улыбнулся. Он отлично понял суть вопроса. Ее интересовал не только его отец… И почему она не может быть прямолинейной? — У них все хорошо. Отец говорил, что Курама скоро приедет к ним. Это будет весело. Это точно будет интересно. Дядя так и не утратил своего озорства. Мужчина никогда не меняется. Бедный Намикадзе… Рыжее чудовище уже не оставит его в покое, услышав такую сногсшибательную новость. Нужно будет их навестить. — Я еще приду. Попрощаешься с Мисаки за меня. — Еще увидимся.***
Сасори устало откинулся на стул. Эта бумажная волокита никогда не заканчивалась. Даже сейчас его ждала еще целая стопка документов. Глаза ужасно болели, и он решил передохнуть. Очки были сняты и откинуты на стол. Он отдохнет совсем немного. Пару минут и он доделает эту работу. Хорошо, что он взял бумаги домой. В офисе пришлось бы не только с документацией возиться, но и с проблемами сотрудников. А чего стоили Акацуки, залетающие к нему по очереди и пытающиеся вытащить его хоть куда-то. Это точно Узумаки постарался, подговорив их на подобное. — Ты себя совсем не бережешь. — Акасуна резко обернулся, встречаясь с озорным взглядом цвета моря. Нежная улыбка тронула его губы. — С возвращением. — Я дома, — блондин быстро подошел, оставляя легкий поцелуй на таких родных губах. — Задание выполнено. — Молодец. Твоя награда. Кукольник впился поцелуем, притянув Наруто к себе и усадив на колени, крепко обнимая за талию. Как же он скучал! Провести целый месяц без этого несносного парня оказалось мукой. Оторвавшись от губ, оставляя на них мокрый след, притянул к себе загорелую руку. Красноволосый улыбнулся, целуя чужие пальцы, и любуясь полоской метала, знаком их связи и уз. Как же счастлив он был тогда! Он уже и не надеялся на согласие тогда еще жениха. Ведь он ясно видел сомнения во взгляде Узумаки, его неуверенность в чувствах Акасуны. Сасори был словно в тумане, не ощущая ни рук, ни ног, даже дыхание давалось ему с трудом. Но Наруто согласился. Принял его, доверился ему, поверил кому-то снова. Никто из них не пожалел о своем выборе. И наградой им стало счастье. Обжигающее, сметающее все остальные чувства прочь. Они погружались в пучину этих эмоций вместе. — Как же хорошо, — Узумаки улыбался, подставляя шею под жаркие поцелуи-укусы. — Я скучал, — Сасори прижался сильнее, вдыхая запах любимого тела, пока руки блуждали под одеждой. — Прости. И вновь они сплелись в поцелуе. Жарком, жадном, собственническом. Они оба соскучились. И это было заметно во взгляде, в нетерпеливых движениях, в желании стать как можно ближе. Кукольник улыбнулся. Как же тяжело ему было в начале. Пока он приучил блондина к своим прикосновениям, пока показал, что такое истинное удовольствие. Наруто был удивлен. Прикосновения перестали ложится на кожу отвратительными пятнами, руки, блуждающие по телу, не вызывали страх, а движения внутри дарили сногсшибательное удовольствие. В первый раз он даже подняться после не мог, испытав такую бурю эмоций. С тех пор, воспоминания не мучили его. Он забыл о боли, страданиях, разрушил цепи, держащие его в прошлом. Теперь Наруто и вправду был солнцем, ослепляя всех своей улыбкой и добротой. Правда, желающих получить подобное чудо тоже стало больше. Но Узумаки ни за что бы не выбрал никого другого, да и Акасуна яростно оберегал свое сокровище. — Я люблю тебя, — кукольник нежно погладил щеку, чувствуя, как чужая рука накрывает его, сплетая их пальцы. — Я знаю. Подхватив мужа на руки, красноволосый понес свою ношу к кровати. Блондин игриво улыбнулся, лишь сильнее сжимая свои бедра, удерживая любимого. Сасори стал медленно раздевать Наруто, дразня синеглазого и вызывая его нетерпение. Узумаки ерзал, пытался стянуть одежду со своего мучителя, но тот лишь усмехался, продолжая свою пытку. Младший Намикадзе сгорал от желания почувствовать жар Сасори в себе. Но тот с садистским удовольствием продолжал свою игру. Медленными движениями он снимал одежду, вызывая дрожь у любимой жертвы. Губы и язык ласкали шею, переходя на ухо, измывались над желающими ласки сосками, прошлись по животу и крошечными мазками спускались ниже. Наруто вцепился в красные волосы, но так и не сумел отодвинуть чужое лицо от своего тела, больше не в силах выносить все это. — Сасори… Я…не могу… Кукольник решил заткнуть любимого самым действенным способом — стоны вырывались с губ блондина. Акасуна все-таки снял с него остатки одежды, переходя по своему пути ниже. Зубы несильно замкнулись на внутренней части бедра, оставляя красные метки. Узумаки выгнулся — это было его слабым местом. Юноша стонал и извивался, желая большего. Тело дрожало от ласк, но даже это не остановило красноволосого. Сасори не переставал любоваться телом своего возлюбленного, ему нравилось измываться над любимым, пока тот не начнет задыхаться от удовольствия. Он ухмыльнулся, перейдя к самому главному. Язык коснулся головки, прошелся вниз по стволу, немного поиграл с яичками и лишь потом он заглотил плоть, начиная движения. Наруто больше не мог стонать… Горло саднило, искусанные губы болели, в глазах рябило от удовольствия. — Хва…тит… Красноволосый послушался, перестав ласкать налитый кровью член, так и не доведя юношу до разрядки. Тот мог лишь хрипло стонать. Узумаки почувствовал скользкие пальцы, коснувшиеся его ануса и проникшие внутрь. Медленные, осторожные движения внутри, подушечки пальцев, гладящие простату, заставляли блондина изгибаться и сжимать руками простынь до побледневших костяшек. — Черт! Если ты сейчас же не возьмешь меня, я тебя просто прибью! Синеглазый яростно схватил своего мучителя за волосы и впился жарким поцелуем. Нетерпение, жажда с легкой примесью злости и обжигающее желание передавались через этот поцелуй. — Раз ты так просишь… — Сасори! — Я понял. Прости. Акасуна нежно поцеловал блондина, пытаясь сгладить свою вину, хотя он ни на секунду не жалел о своих действиях. Легко перевернув парня, он легким нажимом на спину заставил его выпятить ягодицы. Сасори облизал вмиг пересохшие губы. Как же сексуально Наруто выглядел сейчас. Это просто сводило с ума. Легкий шлепок по заднице, и он стал медленно погружаться в разгоряченное тело. Удовольствие растекалось по телу приятной патокой. Как же они соскучились по этому. Блондин больше не мог ждать, нетерпеливо начав насаживаться на желанную плоть. Сладостное наслаждение накрывало их с каждым толчком. Медленные и глубокие толчки кукольника сводили с ума, туманили рассудок, заставляя желать большего. Руки Узумаки подогнулись, заставляя его уткнутся лицом в кровать, не имея сил подняться. — Быстрее… Акасуна желал услышать именно это. Довольно улыбнувшись он ускорил темп. Несдержанные, быстрые, сносящие крышу напрочь толчки, выбивали из легких воздух вперемешку со стонами. Наруто мог лишь стонать под умелыми руками своего мужа. Наконец его перестали мучать. Они не знают, сколько времени прошло, они могли лишь чувствовать друг друга, слышать чужое дыхание. Как же сильно они этого желали. Красноволосый чувствовал близкую разрядку, его рука накрыла плоть блондина, мягко очерчивая ее, несильно сжимая, доводя любимого до кульминации. Пару глубоких толчков и они кончают, пачкая простыни в своем семени. Сасори счастливо улегся, утягивая Узумаки в свои объятия. Тот и не сопротивлялся. Столь бурный оргазм выбил его из колеи, и он не мог даже двинутся, усталость полностью накрыла его. Это все из-за садистских наклонностей его дорогого мужа. Тяжело повернувшись, Наруто обвил своими конечностями тело любимого, крепко прижимаясь к нему. Кукольник лишь удовлетворенно вдыхал запах пшеничных волос. — Я люблю тебя. Синеглазый виновато улыбнулся. Хоть он и остался с Акасуной, поверил ему, доверил все, что у него было, но он так и не признался ему в любви. Всегда боялся сделать это, опасаясь снова быть преданным. И хоть он знал, что подобного не случится, страх сжимал его сердце железными тисками. Но проведя столько времени вдали, он понял… Осознал, что не может без своего мужа, что он уже окончательно и бесповоротно подарил тому свое влюбленное сердце. И сейчас… Сомнений больше не было. Красноволосый именно тот, кому он может подарить свою любовь. И держа в руках свое счастье, он без колебаний мог сказать, что все его страдания и боль стоили этого момента. — Сасори, — юноша вопросительно посмотрел на свое чудо, — я люблю тебя.