По дороге через ад 2

— Помнишь тот вечер, когда ты застал меня с той мулаткой? — замечая, как Миронов нервно сглатывает слюну, блондинка даже не думает отступать, задавая вопрос повторно, и даже непривычно для себя прибавляя тональность. — Помнишь, что ты со мной сделал той ночью? — И только дождавшись, пока блондин утвердительно кивнёт, Яна витиевато улыбается, небрежно разрывая билет в клочья своими тонкими пальцами, заставляя рэпера ошарашенно вытянуться в лице. — Я хочу, чтобы ты сделал это со мной снова... И как ни странно, но ни примерное воспитание, ни здравый смысл, ни внутренний голос не могут ей сейчас помешать сделать шаг навстречу тому, что когда-то казалось аморальным. И девушка безоговорочно подчиняется властному жесту указательного пальца Миронова, с хищной улыбкой подзывающего к себе ту, что с небывалым огоньком в глазах послушно стягивает с себя полотенце, медленно двигаясь на сладкий, манящий шёпот. — Иди ко мне... Проталкивая в лёгкие очередную порцию дыма, Миронов неспешно выдыхает, образуя в воздухе бесформенное облако смога. Он украдкой поглядывает на часы, немного сужая глаза и заостряя внимание на стрелках. Первый час ночи. По ручке дивана пальцами отбивается учащённый ритм, и блондин отрешённо откидывает голову, растворяясь всё в новых затяжках. Мысли сейчас не самые светлые, но мозг борется изо всех сил, стараясь подавлять самые худшие подозрения. А настойчивая память рисует в голове картинки той самой ночи, когда разморозившая его сердце официантка решила разорвать билет, прописав себе путь в их совместную жизнь. В один конец. Только непредвиденность её поступка отодвинула незначительные, как тогда казалось, детали, на задний план. Он видел лишь играющий огонёк в счастливых глазах. Чувствовал обладание не только над её телом, но и над душой. И совсем не предавал значения таким мелочам, как практически высохшее худое тельце, заметно похудевшее лицо, немного нарушенная моторика, возможно, связанная с небольшим психическим отклонением. Тогда это было неважно. А точнее, это просто списывалось на обыкновенный стресс, вызванный объяснимыми причинами. Вот только с того момента прошло почти две недели, а мелкие детали становились всё заметнее, заставляя Миронова настораживаться всё больше. Он ведь здесь. Рядом. Всё теперь хорошо. Потушив сигарету, он пропускает по телу небольшую дрожь. Слегка ёжится, морща нос и, наверное, в десятый раз открывает прикроватную тумбочку, рассматривая склад таблеток. Неужели можно настолько пошатнуть психику из-за успокоительных? Телефон снова ложится в руку, и парень, не отрывая взгляд от мини-аптечки, автоматически набирает её номер. Недоступен... Чертыхнувшись, он вновь меряет комнаты отчётливыми шагами, напрягая слух и улавливая, как поворачивается ключ в замочной скважине. Но Астахова мелькает в коридоре быстрее, чем он успевает повернуться. Блондинка мигом залетает в ванную, запирая за собой дверь и включая воду полным напором. — Яна! — встряхивая светлой головой, Миронов на автомате следует за ней, дёргая ручку и делая несколько внушительных ударов по двери. — Что происходит? Ответа не следует, а шум воды утихает спустя несколько минут, и девушка осторожно отпирает дверь, смотря на Глеба сквозь прикрывающие лицо волосы. — Какого чёрта? — он мгновенно притягивает её к себе, отодвигая от лица мешающие пряди и удивлённо распахивая глаза. — Мне...мне стало нехорошо... — она едва различимо пытается освободиться от его объятий, отворачиваясь, но уже не надеясь спрятать от его глаз заметные ссадины, так неудачно украшающие её худое лицо. — Я потеряла сознание прямо на улице. — Удивительно для самой себя, но она даже не удосужилась подготовиться ко вполне логичным вопросам, выпаливая первое, что пришло на ум. — И никто не помог? А почему телефон отключен? И где ты, чёрт возьми, так долго была? Хоть и с расстановкой, но вопросы сыпятся один за другим, и Яна начинает испытывать заметное отвращение к доскональному допросу, отчуждённо морщась и мотая головой. — Встретила знакомую и разговорились... — всё ещё старается держаться, но стоит Миронову прижать её сильнее, досконально рассматривая по телу остальные порезы, как девушка непреднамеренно упирается в его грудь руками, стараясь создать между ними хоть какой-то барьер. — Да что на тебя нашло? Уже прогуляться нельзя? Или думаешь, я не могла завести знакомых за всё время твоего отсутствия?? Я не в тюрьме!!! —безобидное начало её оправдания вдруг переросло в странную истерику, а Яна, будучи не сумев исхудалыми руками отодвинуть от себя Миронова ни на сантиметр, принялась колотить его в грудь ослабшими кулачками. — Отпусти... — Успокойся! — немного прикрикнув, ему всё же удалось сцепить взбунтовавшуюся блондинку, которая первый раз на его памяти позволила себе беспричинно расплакаться. — Прости... Малыш... Я просто переживал, — честно говоря, за подобное поведение и отключенный мобильник сейчас больше хотелось пройтись по её безумной голове смачным шлепком, но Глеб, наперекор своим желаниям, сумел подавить свою буйную сторону, крепко заключив Яну в объятия и выждав, пока её пыл хоть немного поутихнет. — Пошли спать. Положительный кивок с её стороны посопутствовал его желанию, и пара спокойным шагом отправилась в кровать, занимая привычную излюбленную позу. Развернув девушку к себе спиной, он немного облегчённо выдохнул, зарываясь в пахнущие корицей кудри и прижимая к себе за талию. Часы ожидания и усталость быстро сделали своё дело, и рэпер уже спустя несколько минут провалился в сон. Только вот второй фактор сну Яны никак не способствовал, и Астахова долго не смогла сомкнуть глаз, бесполезно таращась на стену и считая секунды, исходящие от стрелки настенных часов. Третий час ночи. Сна нет ни в одном глазу. Надоело... Легко освобождая себя от его руки, Яна тихонько попыталась принять сидячее положение, стаскивая с себя простынь и на цыпочках пробираясь в другую комнату. Оставалось надеяться, что он не проснётся... Дверь заперта, но блондинка всё также тихо прокрадывается к тумбочке, бесшумно отпирая нижний ящик и доставая тюбик с витаминами. Поглядывая на дверь, она осторожно рассыпает витаминки на ладонь, быстро выискивая глазами три таблетки совершенно иного цвета. — Чёрт... — кажется, пятисекундная борьба со здравым смыслом окончена, и противящийся разум всё же терпит поражение, когда непослушные пальцы тянутся к одной из таблеток, прямиком отправляемой под язык. Теперь будет легче. Жаль только, что ровно до того момента, как потребуется ещё... Проскользнув на кухню, Астахова, кажется, забывает даже о наличии в доме стаканов, жадно запивая таблетку прямо из горлышка небольшого чайника. Глубокий, облегчённый вздох, и она медленно шагает обратно в кровать, принимая ту же позу, и также бесшумно обвивая кисть мирно спящего блондина, размещая его руку на своей талии. Глаза блаженно закрываются, и Яна с лёгкой улыбкой отправляет себя навстречу завтрашнему дню. Завтра... Все оправдания своему поведению она придумает завтра. А пока пробравшийся через открытую форточку тёплый ветер ласкает слух своими незамысловатыми мотивами, возможно, чуть успокаивая и заставляя верить, что следующим утром всё будет иначе. Только вот которую ночь подряд она засыпает с этими мыслями?