***
- Что ж, надеюсь, вы знаете, что делаете, - со вздохом произнес Бэй, глядя на то, как Хакс вскидывает на спину рюкзак. Тот лишь кивнул серьезно и протянул руку: - Спасибо за гостеприимство. Мэр сжал его ладонь, а Бену, облокотившемуся поодаль на дверной косяк, захотелось предостерегающе зашипеть. Жаль, Майкл не знал, сколько крови на руках таких, как Брендан Хакс. - Я оставил машину Джейку, - вместо этого сообщил он. - Может, она пригодится вашей деревне. Ассасин ожидал, что Хакс сейчас вскинется со словами о том, что вообще-то она необходима им самим или что Соло не имел никакого права решать в одиночку, но тот в очередной раз повел себя странно, вновь кивнув: - До Лондона недалеко. Пешком даже лучше. - Спасибо, - удивленно сказал Бэй, переводя взгляд с одного на другого. - Приспособим. Это весьма щедро с вашей стороны. - Не щедрее, чем еда и ночлег с вашей, - отозвался Бен. Они тоже пожали друг другу руки, и ассасин посторонился, пропуская абстерговца - "тамплиера", мрачно напомнил он себе, - вперед. Уже у ворот, когда и Бен, и Брендан забрали свое оружие, дорогу Соло преградил Джейк. - Спасибо, - буркнул майор, явно не привыкший к благодарностям. - Если не найдешь в Лондоне, что ищешь, буду рад видеть тебя здесь. С этими словами он развернулся и спешно зашагал прочь, чтобы Бен не успел ему ничего ответить. Ворота приоткрылись, и ассасин, коротко отдав честь Майклу Бэю напоследок, прошел мимо небольшой группы людей, собравшейся поглазеть на уходящих гостей, и пересек гостеприимный порог, опять оказываясь в большом и недружелюбном мире. Впереди расстилалось поле, за ним еще одно, и так далее, пока их череда окончательно не терялась в туманной дымке утра. Хакс обогнал его и, поправив винтовку на плече, зашагал по выжженному пространству к высокой траве.***
Они давно достигли асфальтированной дороги, а Бен всё ждал, когда частокол скроется вдали и они отойдут от деревни еще на пару километров. Абстерговец весьма опрометчиво шел впереди, оставив открытой спину, и не успел бы издать ни звука, вгони он сейчас скрытый клинок ему в почку. Но прежде чем убить, Соло намеревался вытрясти ответы на свои вопросы. И когда солнце поднялось над тянущимися слева деревьями, ассасин сделал резкий рывок вперед и развернулся лицом к врагу. Правая рука сомкнулась вокруг горла Хакса, ладонь левой уперлась в грудь под угрожающим углом - еще на пару сантиметров поднять локоть, и сработает механизм скрытого клинка - а сам он почти прижался к нему всем телом на случай, если понадобится быстро реагировать на попытку побега. - Тебе придется объясниться, - прошипел Бен. Хакс смотрел на него из-под очков с прищуром, но без страха. И это моментально взвинтило ассасина так, что он сжал чужое горло сильнее, добиваясь того, что абстерговец хрипнул и инстинктивно вцепился пальцами в державшую руку. В его серых глазах что-то мелькнуло, но мелькнуло быстро, не давая Соло ничего понять. Однако этого хватило, чтобы снова начать мыслить трезво. Левая ладонь плавно отошла от груди, и Бен вытащил из кармана штанов крест. Ветер закачал его на цепочке, и глаза Хакс сначала опустились на символ собственного Ордена, а затем плавно поднялись обратно. Ассасин слегка ослабил хватку, давая свободно говорить. - Я... - начал было абстерговец, но Бен зло перебил, на мгновение крепче сжав пальцы: - Больше никакой лжи! - Я не лгал, - у Хакса хватило наглости в такой момент пожать плечами. - Я действительно из Абстерго, я действительно могу пилотировать. Действительно направлялся за матерью и действительно перебрался в Уэльс из Ирландии. Чтобы не сломать ему шею, Бен перехватил его за распахнутый ворот куртки и грубо тряхнул. Ярость перехлестывала через голову, и спустя секунду ассасин не выдержал и заорал: - Ты обо всем мне лгал! Притворился невинной овечкой и пытался заставить нарушить Кредо! Тамплиер, - последнее слово Бен выплюнул, как слюну с ядом. Щелкнул механизм, выпуская лезвие, крест выпал на землю, и Соло уже занес руку для короткого удара в сердце, когда Хакс выдал: - И кто тебя перевезет? Клинок замер. - Ты не умеешь водить самолет, - прошипел Бен. - Умею, - ответил Брендан. Даже у него нервы тоже, видимо, сдавали, потому что взгляд напряженно метнулся к занесенному оружию и обратно. - Самолет, вертолет. Этому учат в Абстерго, если твой профиль - спецоперации. - Лжешь, тамплиер, - уверенно процедил ассасин. - Ты не похож на бойца абстерговских спецотрядов. В ответ Хакс криво и натянуто усмехнулся: - Даже если лгу, без меня ты всё равно отсюда не выберешься. Туннель завален, лодок нет. Ты сам слышал, там всё сгорело. - Как это похоже на вас, - ядовито обронил Бен, - все эти попытки выкрутиться, лишь бы выжить! Ни совести, ни чести, ни даже гордости, ничего. Как вы так живете? Он не просил ответа, скорее впервые высказывал вслух искреннее непонимание того, как кто-то может следовать гнилой и двуличной философии тамплиеров. Но взгляд Хакса потемнел, и абстерговец, к удивлению Бена, дал ответ: - Орден не может позволить себе такой роскоши. Есть только служение ему. Ничего больше. - Фанатик, как и все, - выдохнул Соло. - Угробившие мир из-за собственных амбиций. Брендан покачал головой и развел руки в стороны, как будто сдавался на милость победителя. - Вот ваш мир, - негромко сказал он. - Государств нет, власти нет, нет законов. Люди свободны, как вы и хотели, могут делать всё, что пожелают, и никто им не указ. Вы выиграли войну, ассасин. Хакс обернулся через плечо - туда, где осталась деревня, - и когда он повернулся назад к Кайло, то улыбнулся. Улыбнулся странно, почти грустно и совсем не привычно. - И в то же время эти свободные люди ищут лидера, стабильности и укрытия от хаоса. Всего того, что мы даем им из века в век, и за что вы столь рьяно нас убиваете. Бен открыл рот, чтобы приказать ему заткнуться, но Хакс уже продолжил: - Дело в том, что большинство людей боится или просто не может решать за себя. А кто не боится и может, часто настроен совсем не миролюбиво. - Вот тамплиеры и решили за всех, да? - так холодно, как только мог, спросил ассасин. - Выпустили вирус и теперь могут заново кроить мир под себя. - Вспомни, что это не мы устроили резню в Ираке, - негромко произнес Хакс. - Не из-за нас пролилась кровь и открылась дверь в Храм. Он протянул руку и твердо взял Бена за плечо, а затем поднял на лоб очки, чтобы посмотреть ему в глаза. - Если хочешь, то убивай. Это... наиболее достойная смерть для таких, как я. Ответом послужил щелчок, с которым лезвие спряталось под рукав, но Бен просто вернул прикосновение ладони к чужой груди. Так ассасин чувствовал себя куда увереннее: слова Хакса ничего не могли противопоставить удару стали. Он мог закончить прямо сейчас и прямо здесь: просто вогнать клинок врагу под дых и в который раз ощутить, как утекает через его руки чужая жизнь. Странная связь, Бен каждый раз чувствовал её перед тем, как убивал, и знал, что тот, второй, тоже её ощущает. Связь охотника и жертвы, когда оба осознают, в чьих руках сейчас находится полнейшая власть. Скрытый клинок всегда становился завершением этого взгляда глаза в глаза. Но почему-то сейчас Бен не чувствовал полноты власти. Хакс принимал судьбу слишком спокойно, слишком неправильно покорно для такого, как он. Что-то подсказывало - воткни ассасин лезвие, Брендан не изменится в лице и не издаст ни единого звука. Вероятно, выдохнет - и всё. И умрет, оставив Бена ни с чем. Мир выцвел, оставляя серым всё окружающее, а Хакса - ярко-золотым. Соло едва не сплюнул. Да, абстерговец всё еще может оказаться полезным, если и впрямь умеет водить самолет. Ну и что? Неужели Бен действительно сам не переберется? Но сожженные катера... Тогда он мог бы остаться в деревне Бэя и помогать людям - он был бы там более чем нужен. Мог бы отказаться от безумного плана пересечь континент - и вечно винить себя в том, что не попробовал. Что, возможно, обрек мир умереть. Вот только какого черта всё это держалось на том, кого Бен и видеть рядом не хотел? Накатил новый прилив злобы, и Соло с бессильным рычанием сжал руку на куртке врага - чтобы обреченно разжать её и отступить в сторону. - Я ненавижу тебя. - Я понимаю, - тихо ответил Хакс, наклонился и поднял выпавший на асфальт крест, чтобы молча застегнуть цепочку вокруг шеи. - Идем. Еще далеко. Он действительно пошел вперед, как будто его жизнь только что не висела на волоске. Но вместе с тем абстерговец был странно серьезен - без обычной насмешки, таившейся где-то за маской постоянного спокойствия. Если бы Бен знал его лучше, он бы сказал, что Хакс выглядел печально. Но Бен только задумчиво глянул ему в спину и решил, что убьет потом. Либо когда выяснится, что Хакс не может поднять в воздух никакое судно, либо там, во Франции. А пока придется снова потерпеть. И ассасин скрепя сердце принял это неофициальное перемирие.***
Они вступили в предместья Лондона полтора часа назад и с тех пор передвигались медленно и крайне осторожно. Хакс прикрутил к своему пистолету глушитель, который, видимо, лежал в кармане рюкзака, потому что Бен его раньше не видел, держал его наготове и предпочитал идти у стен пока еще приземистых зданий, при этом опасливо каждый раз отходя подальше от дверей и окон. Бен не испытывал подобных проблем. При первой же возможности он взлетел на крышу и с тех пор больше не касался земли, умело перебираясь на каждое новое здание, перелезая по балконам, наиболее крепким проводам или попросту перепрыгивая. В Лондоне до этих пор он был только один раз, в две тысячи одиннадцатом. Город воспринимался, как особенный, потому что тогда было его первое самостоятельное задание. Первое убийство одного из высокопоставленных членов Абстерго. Бен глянул вниз и внутренне скривился. Тогда задание было выполнено блестяще и без малейшего сожаления, а теперь что? Хакс и не пытался выискивать его на крышах, как будто зная, что это бесполезно. Он просто шел туда, куда нужно, а ассасин следовал за ним. Что бы сказала мать, выяснив, что её сын не убил тамплиера, а решил пусть и на краткий срок ввязаться в сотрудничество... В этот момент где-то слева и впереди раздалась отдаленная автоматная очередь. Лишние мысли выветрились из головы, Бен припал было к крыше, но понял, что здесь его пусть и не достать зараженным, зато пулей из любого окна снять не проблема, и с глухим ударом кроссовок об мостовую приземлился рядом с Хаксом. Тот глянул искоса - и двинулся вперед. Снова раздались выстрелы - теперь уже ближе - и вслед за этим крики и отчаянная брань. Они продолжали приближаться, и вскоре стало различимо и глухое, нечеловеческое рычание. Впереди дома кончались, и улица обрывалась в небольшую площадь. - Там нужна помощь, - бросил Бен и рванул было вперед, но Хакс с неожиданной проворностью вцепился ему толстовку на загривке и дернул назад, успев перехватить занесшуюся для удара в челюсть руку. - Твое дело важнее, - процедил абстерговец. - Сдохнешь без пользы. - Пошел нахрен! - рявкнул Соло и, если бы Хакс не выпустил его, однозначно бы врезал ему в голень, а затем и еще раз в лицо. Чтобы не лез. Но тамплиер разжал руку, давая сорваться на бег. Когда ассасин достиг последнего дома, то спустил с плеча дробовик. Скрытность тут уже точно была ни к чему, всех, кого можно было собрать, - собрали. Доказательство появилось через пару секунд, когда из боковой улицы выбежали два человека с тяжелыми рюкзаками, постоянно оборачиваясь назад и отстреливаясь. Бен вжался в угол дома за сбегающей вниз водосточной трубой и прицелился, проматывая в голове, что он стоит в тени, а значит, в черной толстовке его не увидят, что зараженные, если это они, по звуку не поймут, откуда идет выстрел... Преследователи показались, когда двое бежавших пересекли центр площади, который украшал бронзовый неработающий фонтанчик. На этот раз Бен не сомневался. Он щелкнул предохранителем, и изящный итальянский Бенелли сделал свой первый в жизни выстрел. Зараженного, бежавшего первым, - высокого широкоплечего мужчину - снесло вбок, лишив верхней части головы. Остальные с криками, в которых слышались одновременно страх и злоба, рассыпались в стороны. Двое с рюкзаками остановились, тоже, видимо, испугавшись неизвестно откуда и зачем ввязавшейся третьей стороны, но Бен приветственно поднял руку. Его увидели. Но увидел движение и один из зараженных. - Бери! - надломленным голосом крикнул он, указывая пальцем на Бена. К нему повернулось еще несколько искаженных, изуродованных голов. Ассасин со щелчком перезарядил дробовик, кивнул двоим людям и сделал новый выстрел, сбивая с ног порывавшегося рвануть к нему зараженного. Среди остальных это вызвало уже не испуг, а самую настоящую ярость, потому что на Бена, глухо рыча, бросилась вся остальная толпа. Тот выстрелил еще раз, и еще раз и глянул на тех двоих, ожидая от них поддержки. Но вместо того, чтобы помочь своему спасителю, оба человека стремглав неслись на другой конец площади, сражению явно предпочтя оставить Бена на произвол судьбы. Ассасин выругался, закинул дробовик на плечо, потому что расстрелять всех не успевал прежде, чем до него бы добрались, - и полез по водостоку на крышу. Всё равно не успел. Чьи-то сильные руки вцепились в кроссовок, дернули вниз - Бен вскрикнул, когда ладони обожгло гладким железом, но успел схватиться правой рукой за одну из скоб, державших трубу на доме. И тут в район ахиллесова сухожилия впились человеческие зубы. Страх хлестнул по нервам и придал сил: Соло повис на руках и не глядя ударил другой ногой. Подошва пришлась во что-то мягкое, но челюсти не разомкнулись, а вот пальцы, сжимавшие скобу, опасно скользнули. Откуда-то сверху стреканул автомат, снизу раздались крики, и нога Бена наконец освободилась от чужой хватки. Ассасин не потерял ни мгновения, инстинктивно подтягиваясь выше, практически ничего сейчас не воспринимая и слепо хватаясь за протянутую руку. Как в бреду он ввалился в раскрытое окно третьего этажа, рухнул вместе с кем-то на пол, зацепившись носком за подоконник, - и только после этого обнаружил себя нос к носу с Хаксом, да еще сверху последнего. Бен молча скатился в сторону и сел. Шок еще стучал бешено в грудной клетке и пульсировал в голове, но мозг вновь начал работать. Первым делом - проверить, что дверь в... кухню, как выяснилось, он оказался в чьей-то кухне, - заперта. Да, заперта. Вторым делом понять, какой кусок ноги ему откусили. Ступня, на счастье свое и хозяина, была на месте, а вот серый носок в двух местах потемнел от крови. Утихающий страх опять взметнулся, и Бен поднял отрешенный взгляд на Хакса, который успел подняться и теперь стоял у окна с винтовкой в руках. Теперь Соло различил приглушенное рычание, смешанное с шипением из неразборчивого английского. - Уматывай отсюда, - глухо сказал Бен. - Хрен знает теперь, когда я стану таким же, как они. Брендан устремил на ассасина непонимающий взгляд из-под очков, опустил его на прокушенную ногу и вдруг издал короткий смешок. - Если бы ты мог заболеть, ты бы уже заболел, - всё еще усмехаясь, сообщил он. - Ты целый год дышишь этой дрянью, пьешь эту дрянь и, вероятно, ешь эту дрянь. Она давным-давно у тебя в крови. Вот сейчас Бен почувствовал себя настоящим идиотом. Настоящим, сто процентнейшим кретином, который ничего, кроме фильмов про зомби, в своей жизни не видел. А ведь он уже успел подумать о том, как бесславно закончился его поход, и о том, что никто даже не узнает, что он хотел помочь миру, и о том... - Аптечка есть? - бессовестно прервал Хакс поток мыслей. - Сепсис никто не отменял. Бен только хмуро глянул на него исподлобья и полез в рюкзак, а тамплиер вскинул винтовку и выпустил еще две короткие очереди. Шум на улице взвинтился в крики и почти тут же стих. Брендан присел на одно колено и занялся сменой магазина. Бен же стряхнул кроссовок, стянул носок и к облегчению выяснил, что укус не уходит на опасную глубину. Тем не менее пришлось тщательно выдавить некоторое количество крови, повозиться с обеззараживающей жидкостью и наконец не толсто замотать ступню бинтом. Хакс в его сторону не смотрел, как будто знал, что прямым взглядом будет только раздражать. - Чисто? - спросил Соло, дозашнуровывая кроссовок и поднимаясь на ноги. - Чисто, - ответил тот. - Как ты вообще сюда влез? - вдруг недоуменно выдал ассасин. Почему-то он не задумался об этом раньше. - Через парадный вход, было не заперто, - отозвался Брендан и звякнул щеколдой. - Нам повезло, что никто из них, - кивок на окно, - не додумался войти в дверь. Бен закинул на спину рюкзак, подхватил дробовик и наконец обратил больше внимания на запыленную небольшую кухню с примостившейся в углу плитой и широким черным холодильником. Кто здесь жил? Когда ушел? Может, хозяин дома был в числе тех зараженных, которых убил Хакс... или в числе тех, которых убил сам Бен. Соло мрачно глянул в спину Брендана и вслед за ним вышел из кухни в просторную, явно некогда весьма богатую гостиную, однако оглядываться не стал. Чем меньше лишних мыслей, тем лучше. Но посреди комнаты лежал полуобглоданный человеческий скелет, а в нос с момента открытия двери ударил всё тот же сладковатый запах разложения. Бен остановился, молча глядя на останки. Хозяин? Или другой человек, думавший, что нашел здесь безопасное укрытие? Зато хотя бы ясно, почему входная дверь оказалась открыта... По скелету нельзя было сказать, женщина это была или мужчина. Может, один из рейдеровского отряда деревни. Или те двое, убежавшие, были из него. Или нет. На пол из-под дивана выбежал крупный таракан и спешно засеменил к остаткам тела. Бен скривился и, шагнув вперед, с хрустом раздавил его ногой, а затем тряхнул головой и заставил себя пойти дальше. Уже спускаясь по лестнице, ассасин всё ждал, когда Хакс скажет: "я ведь говорил тебе" или "я же предупреждал, что твой порыв плохо закончится", но тот, толкая дверь на улицу, сказал только: - Ты слишком веришь в людей. Когда-нибудь это тебя убьет. - Потому что люди достойны того, чтобы в них верили, - буркнул Бен и протиснулся мимо него. Они вышли из черного входа. Ассасин, молча признаваясь себе в собственной трусости, порадовался, что не увидит тел, Брендан же снова устремился вперед. Попытка влезть на крышу закончилась тянущей болью в ноге и раздраженным шипением Бена, поэтому пришлось, прихрамывая, догнать Хакса и пойти рядом с ним. После стрельбы округа как будто вымерла. Не пела ни одна птица, ветер не шумел в листьях растущих тут и там у фасадов деревьев и не гонял мусор по улицам. Лондон как будто отрешенно закрыл глаза и умер, бросив остатки своего населения рвать друг друга на части. Где-то через полчаса Хакс указал куда-то дулом винтовки и тоном, не терпящим никаких возражений, сказал: - Нам вниз. Бен посмотрел в данном ему направлении и широко раскрыл глаза - рядом с темневшим проемами выбитых окон красно-бурым зданием под землю уходила лестница. Над спуском на столбе красовалась синяя полоса, пересекающая красный круг, и маленькими буквами было выписано: "Underground". - Я в твое метро не полезу, - фыркнул ассасин. - Даже не подумаю, там наверняка куча зара... - А ближе к центру Лондона не куча? Соло мученически застонал, глядя в распахнутую пасть, полную зубов-ступеней. Он с детства безумно боялся темноты, но не признавать же это перед Хаксом. Нет, ни за что. И всё же... - Ты серьезно тащишь меня в центр? - прищурился Бен и с нескрываемой издевкой продолжил. - А как же опасности? Как же все слова о том, что моя миссия важнее парочки чужих жизней? Или когда дело касается близкого тебе человека, ты всё же изменяешь своим тамплиерским принципам, а? Хакс молчал, и ассасин внутренне усмехнулся, ощутив свой маленький триумф. - Думаешь, я тебе здесь транспорт найду? - устало спросил наконец абстерговец таким тоном, которым разговаривают обычно с маленькими детьми. - Дом моей тети, где в последние годы перед эпидемией жила мать, остался в другой стороне еще вчера. В доме бабушки мы только что побывали. Бен моргнул. Затем моргнул еще раз. - Ты хочешь сказать, что?.. - начал он. - Мы не едем за... Окно, в которое я влез, оно что, было окном в твой дом? И скелет... - Люди имеют свойство запирать двери, когда уезжают. А чей скелет - теперь уже никто не узнает, - отозвался Хакс и зашагал по направлению к спуску. - Идем. Но просто так ассасин подобное принять не был готов. Поэтому он нагнал Брендана, поймал его за рукав и грубо развернул к себе: - Ты издеваешься?! - зарычал Соло. - Ты хочешь сказать, что мать бросил из-за меня? - Я принял решение уже давно, - твердо ответил Хакс и выдернул руку из чужой хватки. - К тому же, мало шансов было найти её живой. Мы перебираемся на континент. - Да что ты за человек такой!! - уже в голос заорал Бен. - Я тебя об этом не просил! - Я и не спрашивал, я уже большой мальчик, - пожал плечами абстерговец, развернулся и принялся спускаться по лестнице. Бен неверяще уставился ему в спину. Даже с их отношениями с матерью ассасин бы никогда не предпочел ей Хакса. Даже если бы их отношения были в сотню, тысячу раз хуже, даже если бы мать сказала ему когда-нибудь, что он ей не сын и она не желает его видеть, он бы никогда не выбрал врага. А тамплиер отчего-то выбрал. Не верилось, что он сейчас врал, разве что изначально шел не за матерью. Но дом действительно вряд ли не заперли, и Хакс точно не вламывался внутрь. Мог, конечно, кто-то вскрыть, но чужой скорее бы влез через окно. К тому же, вчера ночью Бен натыкался в рюкзаке на связку ключей. Ноги сами понесли ассасина вниз по ступеням, в то время как разум всё еще отказывался понимать поведение Хакса. Чувство вины тяжело легло на плечи, как будто бы это Бен бросил пожилую женщину - свою мать! - на произвол судьбы в одичавшем городе. Темнота сомкнулась за спиной. Он как во сне наощупь перескочил через турникет, спустился по еще одной лестнице и пришел в себя только когда едва не врезался в спину Хакса. Брендан достал фонарь и теперь его луч выхватывал валявшиеся повсюду обрывки газет на грязной платформе. Отчего-то воняло тухлой рыбой. Где-то в отдалении мерно капала вода. Орлиное зрение показало, что в округе абсолютно пусто. Хакс прошел в арку, ведшую к подъезжавшим год назад составам, с глухим ударом берцев о шпалы спрыгнул на пути, огляделся и уверенно направился к проему западного туннеля - еще более черного, чем темнота вокруг. Бен последовал за ним. Почему-то ему казалось, что в таких местах должны быть гермодвери или еще какие-то штуки, которые используются авторами постапокалиптических книг. Но был лишь туннель, мрак, в котором тонул луч света, и звук шагов. Бен не мог отделаться от ощущения, что ему в спину смотрит чей-то пристальный взгляд. И хотя Орлиное зрение абсолютно точно показывало, что угрозы нет, ассасин очень скоро был готов взвыть от напряжения. - Твоя мать была тамплиером? - наконец не выдержал он гнетущего однообразия окружающего мира. - Да, как и отец, - откликнулся Хакс, и Соло не мог не подумать о том, с какой легкостью абстерговец каждый раз подхватывает разговор. Как будто ничего не было, ни ссор, ни споров. - Отца убили ваши, как ты можешь догадаться. Да, действительно, Брендан ведь говорил, что Хакса-старшего убили за превышение полномочий. А Соло тогда еще подумал, что печально, что это не было делом рук Братства... - И ты правда не жалеешь? - поинтересовался Бен. Хотя при столь большой "заботе" о матери ничему удивляться не стоило. - Он бесстыже пользовался своим положением в Ордене, - сказал Брендан. - Делал многие вещи, которые приносили ему личную выгоду. Шантажировал, обманывал, крал, подставлял... - Разве не этим обычно занимаются тамплиеры? - хмыкнул Бен. - Всё ради контроля, всё ради возможности загнать людей под свою плетку. - Личная выгода никогда не входила в наши планы, - ответил Хакс и вдруг резко посветил фонарем в сторону. Тот выцепил нагромождение труб, вившееся по стене туннеля, и дверь в стене, но больше ничего. - ...показалось, - пробормотал Брендан, а ассасин не моргая уставился в ту сторону, куда только что бил луч. Ничего, всё серое. - Так вот когда тамплиер начинает искать выгоду для себя, - возобновил мысль абстерговец и снова пошел вперед, - или же поддается эмоциям, которые побеждают в нем разум, он перестает быть тамплиером и подлежит устранению. Сломанный винт большого механизма, если хочешь. Крайне редко такие люди осознают, что с ними что-то не так, но если осознают и начинают исправляться, то имеют шанс вновь встроиться на свое место. Бен поморщился. - Обычно вы простых людей называете винтиками в системе. - Все мы "винтики", - покачал головой Хакс. - Тамплиеры, ассасины и те, кто понятия не имеет о нашем конфликте. Тамплиеры осознают, что они "винтики", и принимают это, вот и вся разница. Что-то шелестнуло в темноте, и оба человека синхронно вздернули стволы, но Бен опять не увидел ничего красного. Может, пока было слишком далеко. - Тогда кто создал ваш механизм? - спросил ассасин, не опуская дула дробовика. - Мы, - почти весело сообщил Брендан. - А вот по чьему замыслу, уже черт его знает. Бену захотелось стукнуться головой о тюбинг. Абстерговец говорил слишком сложно, но до просьб объясниться он еще не опустился. К несчастью ли или к счастью, но Хакс понял сам. - Кто задумал наш мир таким, какой он есть, никто не знает, - продолжил он, и ассасин опять заподозрил в его тоне те самые родительские и поучающие нотки. - Даже если это сделали Предтечи, то сделали они по своему образу и подобию, а ведь кто-то когда-то создал их самих, как когда-то кем-то была создана самая первая жизнь в мире. Для тамплиеров этот "Создатель" - не бог в его привычном восприятии. У нас нет по нему теологических доктрин, нет книг, нет церкви, ничего. Я никогда не слышал, чтобы его обсуждали, но так, как мы понимаем устройство нашего мира, он, вероятно, понимает устройство всего сущего. И назначение тоже. Из-за этого мы и зовем его Отцом Понимания, ты наверняка слышал это имя от кого-нибудь из убитых тобой. Взгляд Хакса метнулся к Бену, и абстерговец широко усмехнулся: - Я звучу не как я? Пространные мысли о высоких материях не характерны приземленным и алчным тамплиерам? - Я не шибко знаю, как ты звучишь, - буркнул тот, пытаясь переварить услышанное. Соло действительно никак не ожидал, что тамплиер может удариться в философию, связанную с богом, но да, фразу "Да направит нас Отец Понимания" он слышал и неоднократно. - Я был атеистом в юности, - в голосе Брендана снова зазвучал отголосок веселья. - Да и теперь периодически сомневаюсь. Вот уверую крепко с годами, отец в аду посмеется. Впереди опять зашелестело, и теперь Бен наконец его увидел - одинокий красный силуэт, сидевший на корточках шагах в пятидесяти. Ладонь ассасина вцепилась в фонарь Хакса и рывком повернула его в пол. Тамплиер щелкнул кнопкой, и темнота моментально запахнула вокруг них обоих тесные объятья. - Что?.. - шепотом спросил Хакс, и красная фигура сделала маленький шажок вперед - на корточках, как и была. Поэтому ассасин поспешил зажать ему рот и прошипеть в самое ухо: - Жди здесь. Не шуми. Отлипнув от Хакса, Бен повернулся обратно к своему потенциальному охотнику. Гораздо приятнее было видеть угрозу, чем осознавать её на периферии чувств и не мочь дотянуться. Ассасин двинулся вперед с намерением увести зараженного подальше от них с Хаксом, но в голове настойчиво забилась мысль, что если тут есть один, значит, могут быть и другие. Абстерговец их приближение сможет разве что услышать. И хотя он вполне способен за себя постоять, выстрелы только соберут всех окрестных больных. В нерешительности Бен остановился. Самый легкий способ состоял в том, чтобы убить мешавшего им человека, но ассасин не намеревался проливать кровь без весомого повода, её на его руках и так хватало в последние несколько дней. Выход нашелся через пару секунд, и Бен двинулся дальше. Расстояние уже сократилось до десяти шагов, когда зараженный вдруг сел на шпалы боком к нему, обхватил руками колени и тоненько заскулил. Тоскливо и отчаянно, как будто понимал, что с ним произошло, или всё еще страдал от боли, вызванной болезнями. А Хакс еще смел говорить, что они ничего больше не осознают. Бен перелез через рельс токоподачи и бесшумно пошел вдоль стены, намереваясь зайти со спины. Плачущий жалобный скулеж продолжал раздаваться до тех пор, пока ассасин не метнулся вперед и не зажал зараженному рот. Вторая рука поймала его за шею, чтобы найти точку, после нажима на которую человек выключится, но тут сухие губы раздвинулись, ладонь Бена скользнула по зубам, а потом зараженный с рычанием и оглушительным хрустом раздвинул челюсть так широко, как никогда бы не смог человек, и если бы ассасин не отдернул пальцы, в следующее мгновение остался бы без них. Но зубы клацнули воздух, и, хотя чужие руки вцепились Соло в волосы, он всё же нашел нужное место - и зараженный обмяк в крепкой хватке, оставляя Бена лишь тяжело дышать. Такого он не ожидал. Моментально сложилось ощущение, что скулеж был простой приманкой для таких сочувствующих, как он. Хитрые, верно говорил Джейк, стоя на парапете стены рядом. Хитрые и по-своему умные, знают, как воздействовать на свою потенциальную еду. Бен выпутался из объятий зараженного и почти бегом вернулся к горевшей золотым фигуре Хакса. Тот включил фонарь, и из темноты выплыло его на редкость бледное лицо. - Я наполовину решил, что что-то опять не так сказал и ты всё же решил меня убить, - сказал он. Бен пропустил колкость мимо ушей: - Никого больше не было? По твоему лицу я бы решил, что мимо прошла целая толпа. - Да так, борюсь с собственной клаустрофобией, - хмыкнул Брендан, возобновляя ходьбу. Ассасин бросил на него косой удивленный взгляд: - И зачем ты вообще тогда сюда полез? Хакс посмотрел в ответ, и Соло опять почувствовал себя маленьким неразумным ребенком. - Посматривай иногда наверх, тебе виднее будет. Когда он отошел вперед на несколько шагов, Бен запрокинул голову. Тюбинги и замасленные провода, грязь, пыль, больше ничего. Но стоило использовать Орлиное зрение, как слева над ним вспыхнула группа красных существ. И еще, чуть в отдалении справа. И еще, мельче и выше, видимо, на втором или третьем этаже в доме. Один бродил из стороны в сторону далеко впереди, и большая группа стояла без движения гораздо левее. Бен бегом нагнал Хакса и поймал его за плечо: - У тебя есть Орлиное зрение? - Нет, но я рад, что оказался прав, - сказал тот и мягко отстранился. - Хакс! - позвал Бен и, когда тамплиер обернулся, задал давно сидевший в голове вопрос: - Почему ты выяснял у меня про Братство, Абстерго и Предтеч, если и так знал? Мог бы мне просто не поверить или не спрашивать, ассасин ли я. - Я пытался понять, как вы думаете, - ответил Хакс. - До сих пор пытаюсь.***
Бен был абсолютно уверен в том, что провел под землей целую вечность и еще на вечность там и останется. Он понятия не имел ни сколько они шли, ни куда. Названия станций проплывали мимо, как в тумане, переходам с линии на линию ассасин потерял счет, потому что был слишком занят высматриванием угрозы. Которая, в отличие от поверхности, где Бен практически постоянно видел алые фигуры, почти отсутствовала. Дважды им приходилось возвращаться и перебираться в соседний туннель, потому что они не хотели поднимать шум, а справиться врукопашную и без крови со всеми не могли, однажды - потому что проход завалило кусками бетона и железа. И еще один раз Хакс уже готов был перейти на другую линию, когда в метро короткими перебежками спустилась группа необычных зараженных. Они все были очень маленького роста, худенькие и тонкие, и Бен поначалу подумал, что зрение его подводит. Но затем от входа раздались искаженные детские повизгивания и перекликивание. Тогда Соло схватил абстерговца за рукав и стремительно потащил его дальше в туннели. Никакое желание поскорее оказаться на поверхности не могло сравниться с жутким, иррациональным страхом вновь столкнуться лицом к лицу с больным ребенком. Брендан не стал спорить, и опять потянулась бесконечная вереница непроницаемо-черных перегонов, в которых тонул луч фонаря, и заброшенных сырых станций. Соло же вернулся в реальность с первым тусклым светом. Обнаружил он себя в просторном, более-менее чистом, хоть и пыльном, холле, из которого два длинных эскалатора и лестница слева от них вели наверх. А наверху светлел овал потолка, сложенный из прямоугольных стеклянных панелей. Так, наверное, чувствовал себя Орфей, выбираясь из царства мертвых. Бен обогнал Хакса и первым взлетел по навсегда застывшим ступеням. Огляделся, убеждаясь, что никого нет поблизости, добрался до выхода и толкнул стеклянную дверь. В лицо ударил свежий речной ветер, давая возможность вдохнуть полной грудью, и небо над головой, еще красноватое от заходящего за нагромождением домов солнца, помогло быстрее загнать поход по метро в самый дальний угол воспоминаний. Ассасин плюхнулся на асфальт, откинулся рюкзаком на стеклянную стену и сидел так, глядя на пустое пространство перед собой, пока Хакс не вышел из холла. - Надеюсь, нам не придется возвращаться туда, - хмыкнул абстерговец. - Идем, здесь еще квартал. - Где мы? - задал вполне резонный вопрос Бен, поднимаясь на ноги и выходя из-под нависшей крыши спуска в метро. - Станция Кэнада Уорф, - ответил ему Хакс. - Бизнес-центр на Собачьем острове. Это к востоку от здания Парламента. Перед ними расстилалась небольшая площадь, упиравшаяся в сплошной парапет. Широкий просвет между длинными десятиэтажными зданиями и смутно видневшиеся очертания моста говорили о том, что там если не река, но по крайней мере канал. Справа и слева площадь окружали высотки с панельными окнами. На той, что была слева, Бен прочел что-то похожее на "J. R. Morgan", а вот на стоявшей в глубине и за станцией справа отчетливо виднелось весьма знакомое банковское "Citi" под красными полукругом. Радовало, что Хакс не соврал. Бен подтянул лямку рюкзака и пошел за абстерговцем, молча наслаждаясь тем, что нет больше темноты и замкнутости помещения. На улице царила абсолютная тишина, нарушаемая лишь редким приглушенным хрустом битого стекла под ногами. Очень скоро Брендан остановился у высоких дверей в очередной небоскреб и вдруг с размаху врезал по одной из частей прикладом винтовки. Стекло с жалобным звоном осыпалось, абстерговец пролез внутрь и коротким жестом пригласил Бена следовать за ним. Внутри было мрачновато, но однозначно лучше, чем в метро. Глазам предстал типичный офисный холл, где за стойкой ресепшена обычно крупными буквами писали название компании-хозяина. Оно и сейчас там было. Четыре крупные буквы - HSBC. - Пройдись по этажам, посмотри, вдруг что-то съедобное найдешь, - подал голос Хакс. - Я в подвал. Если запущу систему, может, нам повезет улететь из первого же места. Встречаемся на верхнем этаже. Спорить с ним смысла не было, и Соло кивнул, чтобы, быстро оглядевшись, найти среди закрытых лифтовых шахт выход на лестницу. - Сколько здесь этажей? - поинтересовался он, прежде чем оставить Хакса вне поля обычного, человеческого зрения. - Сорок два, - отозвался тот, и Бен широко усмехнулся: - Легко.***
Небо за панельными окнами окончательно потемнело, а Бен обрыскал этажей десять. Впустую; везде в ящиках были только бумаги, да на столах пылились мониторы. Но когда ассасин готовился толкнуть дверь в очередной кабинет, лампы над его головой загудели, а затем по цепочке - прямо как в хорошем голливудском боевике - зажглись, расплескивая по длинному коридору ярко-белый свет. - Аминь, - пробормотал себе под нос Бен, хотя как и Брендан верующим не являлся.