The Loudest Silence

Рот Эммы приоткрылся, она пыталась подобрать нужные слова, которые никак не хотели прийти на ум. - Э-э… - под серым взглядом женщины Свон казалось, что она забыла все буквы, которые знала. - Эмма! – Прорычала Реджина, явно пытаясь вернуть блондинку в уборную. Но схватив ее за руку, Миллс замерла: - Мама! Ты здесь? – Глаза брюнетки расширились от удивления. – Ты же никогда не посещала это мероприятие. Женщина снисходительно улыбнулась и поцеловала Реджину в щеку: - Как ты, дорогая? - Я… я хорошо. Мама, это Эмма Свон, моя подруга. Эмма заметила, что руки Реджины плотно, с давлением сжались на ее бедрах, а на лице появилось отстраненное, практически безжизненное выражение. - Виолончелистка, – подтвердила женщина, - Кора Миллс. - Приятно познакомиться, - кивнула блондинка, пожимая протянутую руку, - откуда Вы знаете, что я виолончелистка? Откуда все знают мое имя? Я что, на вечере для знакомств? Кора рассмеялась, но ее глаза оставались серьезными: - Ты играешь в моем оркестре. Эмма нахмурилась: - Верно. - Кстати, как твоя виолончель? Это жесткий бизнес, но, надеюсь, ты справилась? - Э-э, да, мэм, спасибо. - Хорошо. Мы были так обеспокоены, когда услышали об этом, - Кора пустилась в долгий монолог о том, как они решали, что делать с Киллианом после инцидента. Свон посмотрела на Реджину и была удивлена отсутствующему выражению ее глаз. Такой она видела женщину лишь однажды. Эмма незаметно переводила взгляд с Коры на младшую Миллс. Если Реджина не могла понять свою мать, почему ничего не говорит об этом? Почему Кора не использует язык жестов? Когда Кора снова начала говорить, Эмма повторила ее слова на языке жестов, опустив руки на уровень талии. Она очень старалась, чтобы не отставать. Кора остановила свой рассказ, глазами ловя движение рук блондинки: - О, нет, дорогая. Виолончелистка покраснела. Не смотря в сторону матери, Реджина протянула руку и мягко сжала ладонь Свон: - Все в порядке, Эмма, не утруждай себя. Кора продолжила свой рассказ, как будто ничего не произошло, но Эмма была озадачена. Какого черта? Что тут происходит? Разговор был напряженный, и Эмма понимала, что им с Реджиной нужно уйти. - Пойдем, – Кора многозначительно посмотрела на Свон и взяла ее за локоть, - я собираюсь выйти на улицу, покурить. Блондинка шла с матерью Реджины, не будучи полностью уверенной, что готова к разговору тет-а-тет. - Итак, Эмма, я знаю, что ваша биография есть в досье, но, к сожалению, я ее не изучала. Свон была уверена, что просьба о предоставлении личной биографии должна быть официальной, в отличие от профессиональной, которая указана в резюме. Но Кора хотела знать о ней. - Я также слышала, у вас есть ребенок? Эмма улыбнулась и достала свой телефон из кармана, гордо показывая заставку, на которой Реджина и Генри были прижаты лицом к окну, копируя образ, когда они на главном экране телефона. Кора усмехнулась: - Фотография моей дочери у вас в телефоне? Должно быть, она прониклась к вам? Эмма откашлялась, не зная, что сказать. Ей не понравилось, как женщина сказала «моя дочь». Как если бы Реджина была частью какой-то коллекции. - Я думаю, да. Кора медленно протянула: - Я вижу. Не смотря ни на что. - Мэм? – Эмма была уверена, что-то скрывалось за этой фразой. И это явно было что-то не очень хорошее. Старшая Миллс лишь вежливо улыбнулась и посмотрела через плечо: - Ах, мистер Голд. Свон улыбнулась, включая режим вежливости. - Дамы, - поздоровался он, - как вам вечер? - Прекрасный, – вмешалась блондинка. Голд минуту изучал ее: - Я заметил, что вы прекрасно танцуете, мисс Свон. Не забудьте оставить силы и подарить один танец мне. Эмма кивнула. - Карлайл, - Кора поднесла сигарету к губам, - когда это тайное прослушивание? Если Голд и протестовал против присутствия Эммы во время этого разговора, то вида не подал. Он просто откинулся, упираясь ладонями в трость: - Апрель. А что? Кора обернулась и посмотрела на блондинку, отчего внутри той все сжалось. Видимо у Миллсов этот взгляд, страсть к запугиванию – семейное: - Эмма, вы будете принимать в нем участие, не так ли? Кровь отхлынула от лица Свон. На мгновение у нее закружилась голова: - Э-э, мэм… Я была бы очень рада. Но оно только по приглашениям. Кора посмотрела на нее, оценивая: - Считай, что тебя пригласили. Мистер Голд бросил взгляд на Миллс, но кивнул. Эмме хотелось кричать, прыгать и обнять всех, кто был рядом. Приступ тошноты поднялся к горлу, заставляя ее органы танцевать польку, но ответ был очень сдержанным: - Спасибо, мэм. Свон услышала стук каблуков. Обернувшись, она увидела Реджину: - Куда все подевались? Брюнетка взглянула на виолончелистку и глаза ее расширились: - Что случилось? - Мисс Свон, - Кора открыла сумку в поисках компактной пудры и протянула ее Эмме. Блондинка нервно открыла пудреницу, глядя в зеркало, но ничего не увидела. Она посмотрела на Реджину, та немного повернула зеркало, и взору Эммы открылись длинные красные полосы на подбородке. Их цвет был идентичен оттенку помады Реджины. Свон ахнула и попыталась стереть помаду с лица, но только усугубила ситуацию. У нее было два варианта. Запаниковать под пристальным взглядом Коры Миллс, либо постыдно сбежать. Она выбрала второе: - Прошу прощения, миссис Миллс, мистер Голд. Мне нужно отлучиться. Эмма старалась идти уверенно, не переходя на бег, но стыд от произошедшего вызывал панику, и блондинка неуклюже ворвалась в дамскую комнату: - Аккуратней, – прошипела женщина, которую Эмма задела плечом. - Пожалуй, пора заканчивать этот вечер, - прошептала Свон, глядя на себя в зеркало. *** - Моя мама пригласила вас с Генри на обед, в конце недели. - Что? - Обед. В воскресение. - Почему? – Ахнула Эмма. Она не была уверена, что снова сможет посмотреть в глаза этой женщины. Даже если от этого будет зависеть дальнейшее развитие ее карьеры. - Я думаю, ты произвела на нее впечатление. - Чем? Твоей помадой на моей щеке? Реджина пожала плечами: - Ты никогда не угадаешь мысли моей мамы. Она странная женщина. - Она пригласила меня на прослушивание в Lyric. - Я знаю. - Знаешь? - Да. Я порекомендовала ей тебя. Тогда понятно, почему Кора и Голд знали, кто я. Камердинер подогнал машину к входу быстрее, чем они подошли. Обычная тишина наполнила Mercedes, и Эмма достала телефон, чтобы проверить сообщения от няни Генри. Но вместо этого наткнулась на видео от Реджины. Улыбка коснулась ее губ. Напряжение последних часов внезапно исчезло, уступая место гордости за себя, за то, как она могла влиять на Реджину. - Что? – спросила Миллс, глядя, как Эмма заливается румянцем. Эмма улыбнулась и показала ей клип: - Я буду! Воздух буквально потрескивал от эмоций: - О, поверь мне, Эмма, - вздохнула Реджина, - как только мы вернемся домой, я собираюсь победить. Блондинка посмотрела ей в глаза: - С нетерпением жду этого. *** В лофте было тихо, что являлось хорошим знаком. Реджина не удосужилась спуститься вниз, а сразу направилась к своей спальне, оглядываясь на Эмму и кидая той огненные взгляды. Эмма прикусила губу, глядя, как Миллс скрывается в спальне и неохотно пошла вниз. Няня укладывала свои вещи в сумку. - Как все прошло? Девушка улыбнулась: - Проще простого. - Отлично. Он быстро заснул? - Я думаю, он был слишком взволнован, чтобы быстро уснуть. Генри сказал, что ночует здесь впервые. Эмма рассмеялась : - Да, это так. - Я пойду. Спокойной ночи, мэм. Свон проводила няню и заглянула к сыну, который был завален ворохом подушек. Его тело выглядело удивительно маленьким и хрупким по сравнению с огромной кроватью. С улыбкой она закрыла дверь в его комнату. Дрожь предвкушения прошлась по телу Эммы, когда она поднималась в спальню Реджины. Брюнетка лежала на кровати, полностью обнаженная, с дьявольской улыбкой на губах. Эмма выругалась. Боже, жизнь удалась, раз в ней есть эта женщина. *** Неделя легко могла быть измерена количеством игрушек для Генри. Каждый день что-то новенькое. Эмма с сыном редко возвращались в свою квартиру. А в лофте Реджины их вещей становилось все больше. Они проводили вместе практически все время, буквально купаясь в счастье. Это было легко. - Я серьезно! – Прикрикнула Эмма на сына, когда тот топнул ногой, что предшествовало истерике. – Ты не можешь прийти в чужой дом и вести себя так! Раскидывая вещи и игрушки. Мы идем домой. - Маааама! – он бросился на диван, рыдая, - мамаааа! Я не хочууу! Останемся здесь! Зеленые огоньки замелькали в углу каждой комнаты. Эмма закатила глаза в немного театральном жесте. В случае, когда Реджина оставалась одна с Генри, звуковые сигналы были перепрограммированы. И каждый раз, когда мальчик плакал, загорался зеленый свет. Это было полезно в чрезвычайной ситуации, но сейчас лофт больше напоминал дискотеку. Обычно это заставляло Генри смеяться. Но не сегодня, когда нужно идти домой. - Генри, если ты сейчас не встанешь и не пойдешь убирать свои вещи, ты будешь наказан. Это был редкий случай, когда Эмма использовала угрозу наказания. Обычно мальчику хватало напоминания о том, что нужно вести себя прилично. В данный момент его милое лицо побагровело, и он закричал: - Нееет! Зеленый свет замигал еще интенсивнее. Реджина выбежала, спотыкаясь, ее глаза лихорадочно пытались найти Генри, ведь он явно-умирает-в-страшных-муках. Эмма вздохнула и махнула рукой, чтобы привлечь внимание брюнетки: - Он не хочет идти домой. Реджина удивленно посмотрела на нее и начала спускаться по лестнице к ним. - Генри Дэвид, я считаю до трех! Один! – мальчик замер, - два! Он скрестил руки на животе, - три! Эмма взяла его и поставила на стул, который уже был назначен табуретом для наказания. Генри заплакал еще сильнее, извиваясь, но не сходя со стула, зная, что это будет грозить еще большим наказанием. Эмма стояла перед ним, обдумывая ситуацию. Реджина сжала ее плечо, видя несчастный вид блондинки. - Я пытаюсь заставить его собрать свои вещи и игрушки, чтобы мы могли отправиться домой, но он не хочет. Реджина нахмурилась: - Вы уходите? Брови Эммы взмыли вверх: - Ты же должна работать весь день? - Я работаю, - призналась Реджина, поправляя складки на идеально выглаженной юбке. - Ну, я предположила, что нам нужно уйти. Наверное, тебе стоит побыть одной. А мне порепетировать. - Даже не знаю. Твоя виолончель здесь. Генри явно никуда не хочет уходить. Я думала, вы останетесь. Эмма недоверчиво посмотрела на брюнетку: - Ты, правда, хочешь, чтобы мы остались? Пять дней подряд? – Ответ, который она прочитала на лице Миллс, заставил ее сердце затрепетать. - Да, - ответила брюнетка, - поверь, я дам вам знать, когда захочу уединения. Свон улыбнулась и счастливо вздохнула, притянув женщину в объятия. Она любила, как Реджина идеально подходит к ее телу. Особенно, когда брюнетка была без каблуков. Висок встретился с губами, руки легли на ребра, крепче сжимая женщину в объятиях. - Ты, действительно, хочешь, чтобы мы остались? Реджина улыбнулась, встретив ее глаза: - Да, мисс Свон. Незнакомое чувство мелькнуло на краю сознания Эммы. Хочет? Она снова вздохнула, прежде чем отпустить ее и вернуться к сыну. Опустившись на колени, она сделала все, чтобы мальчик посмотрел ей в глаза: - Генри, ты знаешь, почему ты наказан? Он кивнул, губы его все еще дрожали: - Потому что я не пошел убирать в своей комнате. - Правильно. А когда мама или Джина говорят тебе что-то сделать, значит, это нужно сделать, верно? - Да. - А теперь скажи мне, чем ты так расстроен? - Потому что, - снова закричал он, - я хочу быть с Джиной и не хочу уходить! Брюнетка присела рядом с Эммой и положила ладони на мокрые щеки мальчика: - Я тоже люблю тебя, Генри, но надо слушать свою мамочку. Кроме того, завтра мы все равно бы увиделись. Мальчик икнул и вытер нос рукавом своей белой рубашки. - Эй, не расстраивайся, - Реджина драматично надула щеки, изображая мальчика, и тот хихикнул. - А теперь делай, пожалуйста, то, что просила мама. Он кивнул и нехотя отправился в комнату собирать свои вещи. - Так ты не собираешься быть здесь, когда я вернусь? – снова спросила Реджина, притянув Эмму и целуя ту в шею. Лучшее, что могло бы быть в моей жизни, это если бы ты попросила нас остаться навсегда. - Это так глупо, - вздохнула Реджина, возвращаясь к сборам на работу, - моя квартира ближе к работе. На 30 минут. И в любом случае, завтра у нас обед с мамой. - Я не знаю, - ответила Свон, - разве это правильно? Наказать его за отвратительное поведение, потому что он не хочет домой, а потом остаться? Реджина непонимающе посмотрела на Свон: - Хорошо. Но если вы все-таки надумаете остаться, ключ у вас есть, верно? Блондинка полезла в карман: - Да, я совсем забыла тебе его отдать. Миллс махнула рукой: - Мне кажется разумным оставить его у тебя. Эмма усмехнулась, понимая, что Реджина притворяется, будто дать ей ключ ничего особенного. Свон не стала акцентировать на этом внимание: - Ладно. - Хорошо, - Реджина поцеловала ее и взяла в руки шерстяное пальто, - мне пора идти. - Хорошего дня, дорогая, - поддразнила ее Эмма. Реджина закатила глаза, поцеловала еще красного Генри и вышла за дверь. Свон сидела на диване и не знала, что ей делать. Она не любила эту местность. Погода на улице стала опускаться до минусовых температур, окна запотевали, делая утренний свет мягким и бледным. Но именно в этой квартире, не смотря на то, что черно-белая гамма не была любимой у нее и у сына, она чувствовала себя как дома. Тепло и уют. Как - будто так должно быть. Так, сначала репетиция, потом можно сходить с Генри в магазин и приготовить ужин для Реджины. Она придет очень уставшей после рабочего дня. И вещи для Генри. Хотя их можно постирать или съездить домой и захватить пару комплектов. Перспектива показалась Эмме заманчивой. Она улыбнулась и позвала Генри. Мальчик собрал свои вещи с двойной скоростью, бросая их в стиральную машину. Как только он закончил, Эмма натянула на мальчика теплые джинсы, синюю куртку и его любимый серо-красный полосатый шарф. Это не заморозки, снега еще нет, но воздух был очень холодный. Надевая кожаную куртку и шапку, Эмма усмехнулась, вспоминая реакцию Реджины на это вязаное изделие. Ее мысли прервал Генри: - Ммм, лазанья? - Я не знаю, парень. Ты помнишь, как ее приготовила Реджина. Я навряд ли смогу превзойти ее. - Пицца? - Нет, что-то более полезное. - Суп? - Какой? - Я не знаю, - его глаза загорелись, как - будто он вспомнил самую лучшую еду на свете, - Тушенка! - Мясо? – рассмеялась она. - Да! Эмма редко готовила тушеную говядину, но это было одно из любимых блюд мальчика. - Хорошо, малыш, возьми корзину. - Я могу ездить в ней? Блондинка приподняла сына и уткнулась лицом в шею, целуя везде, где могла достать. Когда он начал икать от смеха, она посадила его в тележку, направляясь к прилавкам. - Можешь достать? Генри полез в огромную кучу помидоров и взял один. Эмме пришлось двигаться быстро, чтобы поймать еще четыре, которые мальчик уронил. - Один? - Ага. - В корзину. Они собрали все нужные ингредиенты и, оплатив их на кассе, направились обратно в лофт. Огромный молчаливый охранник, который стоял в вестибюле, смотрел, как они проходили мимо. Он их знал, но был на страже. Генри по – прежнему был очарован им, но слишком напуган, чтобы заговорить с мужчиной. Но вспомнив, подмигнул ему. - Утро, - улыбнулась Эмма. - Мисс Свон. Она закатила глаза на такое официальное приветствие и увидела, как его губы дернулись в подобии улыбки. Я сломаю его в ближайшее время. Как только они вошли в лифт, она обернулась и кинула маффин охраннику. Глаза мужчины расширились на секунду, но двери уже закрылись, скрывая за собой Эмму. - Малыш, мама репетирует. Генри кивнул и побежал на террасу, оставляя за собой след из пальто и шарфа. Эмма разложила еду и пошла за виолончелью. Теперь, когда у нее была цель, ей было проще. Нужно идти вперед. Репетировать. Становиться лучше. Свон провела несколько часов за тренировкой, а позже сделала им с Генри легкий перекус, которым они наслаждались за просмотром мультфильмов. Когда она повернулась посмотреть время, то заметила, что Генри уснул у нее на коленях. Разбудив его нежным поцелуем, Эмма позвала сына помочь ей с приготовлением ужина. Это время пролетело весело и незаметно для них. - Ладно, Джина придет через час, поэтому тебе пора купаться. - Мамаааа! - Генри! Он нахмурился, но явно не хотел повторение утренней сцены, поэтому молча направился в ванну. Как только вода в ванной достигла нужного уровня, он отказался от помощи матери: - Я могу это сделать сам! Могу! Прекрати расти, ребенок. Это слишком быстро! Генри был в пижамных штанах и с влажными волосами, которые торчали в разные стороны: - Только один? - Ни одного! - Хотя бы один! - Нет! Мальчик смотрел на Эмму так, словно не верил ей. - Помоги мне накрыть стол. Они как раз заканчивали, укладывая последнюю вилку, когда двери лифта раздвинулись, и из них появилась Реджина. Эмма повернулась и поймала ее взгляд. Не хватает тепла, которое обычно согревало ее до кончиков пальцев. Свон не могла прочесть выражение лица брюнетки. Улыбаясь, Эмма спросила: - Как прошел твой день, дорогая? - Ты приготовила ужин? - Да, я приготовила ужин. Генри обнял Реджину в знак приветствия, зарывшись лицом в ее живот. Брюнетка рассмеялась и погладила его по спине, целуя подошедшую Эмму над его головой. - Так, что на ужин? Это действительно счастье.