Мой бог

Я – златокудрый сын Зевса – громовержца и непокорной титаниды Лето. Я – один из Олимпийцев. Я – тот, кто увенчан лавровым венцом, кому принадлежит колесница и золотая лира. Я – тот, кому подчиняется музыка. Я – тот, кто освещает день. Я – Солнце. Я – Свет. Я – это искусство. У меня много имен: Аполлон, Фебос, Митра. Я видел становление земного мира. Я воздвигнул стены Трои. Я видел бесстрашного Гектора в поединке с отчаявшимся Ахиллесом. Я был свидетелем путешествия Улисса. Я боролся с непобедимым Гераклом. Я видел предательство Ясона и грех Медеи. Я молился за Тесея, что победил Минотавра. Знал и Персея, который погубил Медузу. Мое сердце болело за несчастную любовь Тристана и Изольды. Я знаю лица всех правителей истории человечества. Я знаю, насколько измученная войнами земля пропитана кровью убитых солдат. Я сам убивал. Я наблюдал за закатами империй. За их рассветами. Я видел многое. Я прошел через эпохи. Я – память. Я – вечность. Но, по что мне вечность, если ее смысл я утратил? Мне посвящают песни, стихи, но как творить, если в душе пустота? Как жить, если ты мертв? Как сиять, если ты угас? Мне стоит рассказать свою историю. Я устал носить на себе это бремя. Я хочу сбросить сию тяжкую ношу, пусть даже зная, что все равно не обрету покоя. Но я хочу попробовать. Если иллюзия на мгновение подарит мне забвение – я готов. *** О своем детстве я расскажу коротко, потому что для меня это только начало моей вечности. Поэтому пару слов мне все же придется сказать, ведь каждая история имеет свое начало, какое оно бы ни было. Я пришел на свет на священном острове Делос, куда попала моя мать, гонимая ревнивой Герой. Я навсегда сохраню память о казавшихся мне тогда бескрайних первобытных просторах, уходящих далеко за горизонт. О деревьях с вечнозелеными листьями, возвышающихся до небес, о умиротворяющей тишине и особенно лысой скале, где я провел много дней, глядя на лазурные воды моря и слушая только песни невидимого Зефира. На этом солнечном, освященным моим светом острове я и вырос вместе со своей возлюбленной сестрой Артемидой. От самого младенчества мы были невероятно разные, но в то же время и похожие, как две капли воды. Она – Луна, я – Солнце. Она – Ночь, я – День. Она восхищалась моими золотыми локонами, я же завидовал ее серебряным, прямым и длинным, как водопад, прядям. Она дала обет безбрачия, а я мечтал о любви, вдохновлялся ею. Мы росли вместе и довольно быстро под заботливым надзором Лето. Оставались на этом безлюдном острове, и никто к нам не приходил. Мы были отделены от мира, кроме сестры и матери я больше никого в своей жизни не встречал. Ближе их у меня больше никого не было. И до десяти лет думал, что так и должно быть. Конечно, мать рассказывала нам и о Олимпийцах, о нашем отце, так званом, Зевсе, о нашем божественном происхождении. Но больше всего меня интересовали люди. Это были создания божьи, как говорила Лето, они водятся на других землях, там, где нам вход воспрещен. Я представлял их, как крошечных, размером с палец малышей. Хохочущих, танцующих и излучающих радость. Мама смеялась и кивала головой, соглашаясь со мной и говоря, что примерно так оно и есть. Я мечтал их увидеть, но ведь для этого нужно покинуть Делос, поэтому я только мечтал, но не надеялся. Однажды во сне Артемида увидела отца, а вернее, просто услышала. Зевс говорил с ней и передавал послание, что мы вернемся на Олимп, что нужно только чуть-чуть подождать. Я рассмеялся, когда услышал эти бредни из уст моей драгоценной сестры. В отличие от Артемис и матери я не верил в правдивость намерений Зевса, я вообще не верил в то, что он – наш отец. В моем понимании отец должен принимать участие в жизни и воспитании детей. А он…даже не появился ни разу. Я был зол. О, всемогущий Зевс, страх земли и небес, отец всех богов, великий из великих. С его властью он не мог ничего сделать? Он не мог защитить нас и мою мать? Не мог забрать нас туда, где наше место? Какой тогда порядок в мире, если сила Зевса – только предвзятые мифы? Я не хотел его видеть, а моя сестра напротив – мечтала попасть на Олимп. Ей было интересно. Мать же вовсе не обижалась на отца. Она с печальной улыбкой говорила, что я еще слишком маленький, чтобы все понять. Я злился и на мать, за ее малодушие и слабую волю. Но когда мне исполнилось шестнадцать, ярость сменилась на желание отомстить, посмотреть в глаза своему «отцу», и я захотел подняться на Олимп. И все случилось неожиданно. Одной ночью, когда луна сияла ярче, чем солнце, меня разбудила испуганная до смерти Артемис. Ее сверкающие и мокрые от слез, словно две звезды, глаза уставились на меня. Я мгновенно вскочил на ноги, желая разрубить на части всякую тварь, что обидела мою сребровласую сестрицу. С моим пробуждением солнце взошло на небосклон, вставая рядом с луной. - Мать пропала! – Кричала она, заливаясь слезами. Я же чувствовал, как душа вжалась в спину. - Что ты говоришь? – Шептал я, тряся сестру за плечи. В мое сердце проник страх, что Гера нашла нашу мать, и теперь нет места на земле, где будет нам безопасно. Но на более нам не хватило времени. Небеса разразились громом, и две молнии пронзили наши тела. Больно не было. Только удивительное и непривычное ощущение, будто бы тело легче воздуха.