Шоколадный угар

Фото: https://pp.vk.me/c636618/v636618479/c687/2fQqD58g4uQ.jpg https://pp.vk.me/c636618/v636618479/c69e/VyKvkY3rL1I.jpg https://pp.vk.me/c620227/v620227076/f74f/JeLzku7o5TE.jpg Аудио: Мот – Талисман мой друг, если б ты знал, как не хватало, мне разговоров по душам и ни о чём попало. но вдруг тебя рядом, увы, не стало. костёр погас и так противно, прям похолодало. Елена Темникова – Зависимость увы, другими нам уже не стать. я с твоим именем на устах. любить без памяти и только так. нам суждено с тобою небесами...

      Был уже первый час ночи, а в доме ещё творился хаос, и Лена не могла заснуть со спокойной душой, пока не поставит всё на свои места. Кажется, что все Сашины игрушки были разбросаны по полу, одежда стопками лежала на креслах, столах, стульях. - Вы чем тут занимались вообще? – развела руками Темникова. - Устроили модный показ, - улыбнулся Дима. - Убирай вещи в шкаф, модельер, - закатила Лена глаза. - Ну, чего ты? – приобнял он её и опустил свои губы ей на шею. – Завтра с этим разберёмся. - Уже завтра! – воскликнула Темникова, указывая ему на часы. – Мне вставать через пять часов. Дим, ты вообще не понимаешь что ли ничего? Ты знал, что я вернусь поздно, да ещё и уставшей. Прибраться не мог? - Не кричи, - испуганно отшатнулся он от неё. – Сейчас исправлю всё, ложись спать. - Ага, ляжешь тут спать, - бурчала Лена, расставляя мягкие игрушки по полке. Телефон издал короткий звон, но Темникова не помнила, куда его положила. Она огляделась по сторонам и вспомнила, что он так и остался в кармане пальто. Лена пошла за ним, как вдруг наступила на что-то мелкое и вскрикнула от неожиданности и неприятного ощущения. Когда она опустила свою руку, чтобы поднять причину непорядка, то даже не поняла, что это именно из многочисленных Сашиных побрякушек. От этого вроде незначительного происшествия Лена разозлилась ещё больше. – Сергеев, мать твою!       Она взяла телефон в руки, всё ещё продолжая ворчать, но, увидев имя абонента, отправившего голосовое сообщение, замолчала на середине фразы и широко улыбнулась. «Дашка», - шепнула она и прикрыла рот рукой, улыбаясь, и включила запись. - Не знаю, зачем вообще записываю это сообщение, - говорила Даша, - просто осознаю, что ты меня сейчас понимаешь, как никто другой. Хотя, знаешь, я саму себя вообще не понимаю... Тебе было так же тяжело? Мне жаль, что мы толком и не поговорили с тобой после всего случившегося. Я скучаю, если уж быть до конца честной. По твоей поддержке, по твоим шуткам и улыбкам, смеху, рассказам... Они этого не признают, но нам всем тебя очень не хватает. Вот. Захотелось высказаться именно тебе. У меня в голове так много вопросов, а ответов – катастрофически мало. Что ты чувствовала? Почему всё это повторяется? Что мне делать?       Лена, не задумываясь ни на секунду, набрала её номер и с быстро бьющимся сердцем, ждала ответа. Сонливость как рукой сняло. В комнату вошёл Дима, и она перебралась в другую. Даша как раз взяла трубку. - Привет, малышка, - с радостью в голосе произнесла Лена. - Привет, - нежно сказала Даша. - Я тоже по тебе безумно соскучилась. Так рада слышать тебя! Как ты? Как здоровье? - Как я? Вечером, как говорят, мой последний концерт в составе группы, но это не так. Последний будет в конце месяца, а это именно прощание со мной, и это так странно. Мы репетируем, и я не чувствую, что это всё, конец, понимаешь? Некое подобие приступа паники начинается, кажется, что это неправда. Я так надеюсь, что всё пройдёт хорошо, тепло, по-семейному что ли. А здоровье...Лена, мне так больно, - заплакала она. - Дашуль, тише, - заволновалась Темникова. – Это никакой не конец, а новое начало. Жизнь так многогранна, тебя столько ждёт впереди. А SEREBRO – это лишь её часть. Волнующая, интересная, захватывающая, но лишь часть. Ты не могла оставаться там долго. - Но кто-то же может, - сказала Шашина, намекая об Оле. - Ох уж этот кто-то, - усмехнулась Лена, прекрасно понимая, о ком идёт речь. – Там другая, своя история. А мы сейчас говорим о тебе, и... - Я знаю, почему ты ушла от неё, - перебила её Даша. - Что? – удивлённо произнесла Темникова. - Нет, мы не обсуждали это с ней, да и ты наверняка ей ничего толкового не сказала, ведь так? - А что тут говорить? – усмехнулась Лена. – Мне захотелось детей и семьи, время подошло. - Хочешь сказать, что у вас не было возможности завести детей? Ты так сильно любила её, а она – тебя. Естественно, у вас не могло быть общего. Но она бы приняла твоего ребёнка, как родного. Или проблема в том, что всё нужно было хранить в тайне? Вряд ли, ведь был долгий период, когда вы особо и не заботились о своём поведении на публике. И вы бы наплевали на всех, чтобы остаться вместе и построить ту жизнь, о которой мечтали. Вот только вы о ней не мечтали, точнее, она не мечтала. И ты не смогла ей признаваться в том, что ты просто не доверяешь ей настолько, чтобы дать ей в руки не только свою, но и ещё маленькую, неродившуюся жизнь. - Даша! – со слезами воскликнула Темникова. - Но я не доверяю ей даже свою, понимаешь, - плача, продолжила блондинка. – Когда я ушла от неё, жутко злилась и думала, что никогда не заговорю с ней больше. Но заговорила, правда, громко. Мы всё кричали и кричали друг на друга, даже дрались, и я ненавидела её всем своим существом. Я вложила в эту ненависть все свои прошлые чувства к ней, но они вырвались на свободу. И вот уже я тихо шепчу ей на ухо, как же соскучилась, таю от прикосновений её пальцев, выкрикиваю её имя, прижимаясь в темноте всё ближе и ближе, будто хочу впечатать своё тело в её и больше никуда не уходить. Тогда я была уверена, что вернусь, даже вещи уже собрала, но ситуация с коленом усугубилась и достигла высшей точки. А я же ей не говорила об этом ничего, когда мы были вместе. Боялась, что она меня бросит, а ещё хуже, если начнёт жалеть. Мне не нужна была её жалость, а только уверенность в том, что она пройдёт со мной через трудности. Это не значит сидеть со мной целыми днями, ходить по врачам и так далее. Это значит не пропадать где-то, когда мне нужно почувствовать её присутствие рядом. И то ли мне стало совестно её ограничивать, то ли больно от того, что она бы и не стала себя ограничивать. Я до сих пор ей не могу это сказать, а она всё время спрашивает, почему я не могу остаться с ней, и я пичкаю её множеством версий, но скрываю правдивую. И она мучается, зная, что что-то не так. Это так подло с моей стороны. Она вспоминает тебя и тоже страдает, пытаясь понять, что же она сделала не так дважды. Но дело-то в нас. Точнее, в нашем восприятии. Ты, как и я, не сказала ей истинную причину, чтобы, во-первых, она не начала сомневаться в себе, а, во-вторых, чтобы не решила доказать тебе обратное. И поэтому мы уходим так тихо, уходим от слушателей, но не от неё. - «Не последний, это не мой последний концерт», - уверяла я себя в ту ночь, - помолчав, решила Лена рассказать Даше то, что никому не говорила. - Но знала, что только пытаюсь обмануться сама, уже сумев обмануть остальных. Меня распирало от желания рассказать вам, но это было неправильным, ведь я нарушала условия контракта, ведь я действительно бросила вас, убегая. А бежала я сломя голову от своей старой жизни, в которой группа была чуть ли не главной частью. Мне необходимо было оборвать все те нити, связывающие меня со всеми вами, а особенно с ней, потому что они уже превратились в канаты. И если бы я не решилась в то время, тогда бы весь этот замкнутый круг продолжался. Ты спросила, почему всё повторяется. Потому что ты тоже попала в него. Что тебе делать? Вырваться из него. Да, я понимаю твои чувства, учитывая невероятное смятение. Но скоро, если ни уже, ты поймёшь: так легче и лучше всем. Ты уйдёшь, а она останется. И это будет вашим самым верным решением. А сейчас ложись спать, у тебя с утра важный день. Не волнуйся. - Спасибо. - Мы увидимся? - Да, конечно, - охотно согласилась Даша. - Всё, - улыбнулась Лена, - целую, сладких снов. - Спокойной ночи, - сказала Шашина и положила трубку. Темникова, сжимая телефон в руках, всматривалась в окно на наступившую ночь. Она обдумывала Дашины слова, которые та бросила резко и грубо, но зато честно. Слова, которые так и не сказала Лена не то, что бы Оле, а даже самой себе. Она вернулась в комнату, которую тщательно приводил в порядок Дима. Лена прижалась своим телом к его спине, он взглянул на неё через плечо и улыбнулся. - Ещё немного, и всё будет готово, - сказал он. - Завтра с этим разберёмся, - устало сказала Лена. - Уже завтра, - засмеялся он, повернувшись. - Пойдём спать, - чмокнула его Темникова и, взяв за руку, потянула в спальню.       Заснуть у неё так и не получилось. Накинув на себя халат, Лена налила себе кружку зелёного чая и включила ноутбук. Нужная папка, что была тщательно спрятана, впервые открылась за полтора года. После двух быстрых кликов мышкой на весь экран развернулись Олина и Ленина улыбки. Темникова с грустью улыбнулась в ответ. «Нет, ты не сделаешь этого», - просила она саму себя, перелистывая фотографии, но рука уже потянулась к телефону. «Оля С» - значилось в её контактах после давнего переименования. Она осторожно нажала на вызов, но сразу же сбросила, отложив телефон как можно дальше. - Господи, Лена, что же ты творишь-то? – зашептала она. – У тебя муж, ребёнок, прекрати!       Темникова приложила ладони к лицу, и, убрав их, нервно засмеялась, зная и принимая, что скоро сдатся и позвонит, чтобы услышать самый родной голос на планете.