Шоколадный угар

Фото: https://pp.vk.me/c636319/v636319599/1ca91/VE8wcIwJWKI.jpg https://pp.vk.me/c636319/v636319599/1ca8a/5PD9C2J_GeQ.jpg https://pp.vk.me/c626424/v626424276/172a8/let6Anc9zy0.jpg https://pp.vk.me/c626424/v626424276/171fd/I2UFJnDzaeg.jpg https://pp.vk.me/c626424/v626424276/177ca/YrYIM0WsnMs.jpg https://pp.vk.me/c626424/v626424276/17af4/SqjJszwkd50.jpg https://pp.vk.me/c626424/v626424276/179d4/qpAHthogrKo.jpg https://pp.vk.me/c626424/v626424276/17ec9/GILojX-I3tE.jpg https://pp.vk.me/c626424/v626424276/178f3/t6AZfIb2tDs.jpg https://pp.vk.me/c626424/v626424276/173e3/jnMnQxh8u8A.jpg https://pp.vk.me/c626424/v626424276/17f98/tub9zo69Gmc.jpg https://pp.vk.me/c626424/v626424276/17c80/ij4YbMyM2p0.jpg https://pp.vk.me/c626424/v626424276/17ae2/ovAcGKdAb9g.jpg https://pp.vk.me/c626424/v626424276/178fc/ZqVvTb89cBs.jpg https://pp.vk.me/c626424/v626424276/1728d/ghtLydI_vN0.jpg https://pp.vk.me/c626424/v626424276/1743d/deYKg9ffgjM.jpg https://pp.vk.me/c626424/v626424276/174a0/Z2A22-42rRY.jpg https://pp.vk.me/c626424/v626424276/1799e/8lqi4H9D69E.jpg https://pp.vk.me/c626424/v626424276/17dc4/Ts6sReUgNv8.jpg https://pp.vk.me/c626424/v626424276/1814d/GV7wAULALTw.jpg https://pp.vk.me/c626424/v626424276/17905/cj9XiV6u38c.jpg https://pp.vk.me/c626424/v626424276/1723c/j7YJYPvaR9w.jpg https://pp.vk.me/c626424/v626424276/17ac7/6TlWUSVI8z8.jpg https://pp.vk.me/c626424/v626424276/181a4/mEsxQk0Vo9k.jpg https://pp.vk.me/c626424/v626424276/18301/cn0yP_FrIFE.jpg Аудио: One Direction – You & I I know how it goes I know how it goes from wrong to right silence and sound did they ever hold each other tight like us, did they ever fight like us not even the Gods above could separate the two of us no, nothing can come between you and I you and I we don't wanna be like them we can make it to the end nothing can come between you and I Чаян Фамили – Нам пора прощаться но в груди что-то словно магнит не даёт о тебе забыть. времени нет, память остыла — мы стали чужими! просто уходи! нам пора прощаться... просто уходи! нам пора прощать... просто уходи! так сложно объясняться... просто уходи! так сложно объяснять... Дима Билан – Неделимые услышав радостную весть, любовь хотела новизны. твой образ заново воскрес: хочу гротеска и весны. и я беру тебя за руку. простив, за что простить не мог. кидаю на спину разлуку, даю твоей любви урок. я верю: первая любовь разрушить может города. мы давно с тобою стали неделимые. ночи рваные, длинные. наши чувства до безумия ранимые. ночи длинные, длинные опять. Olly Murs - Perfect Night we were stupid, reckless, breaking the rules, careless, happy, fearless and new. we were caught in a bubble, no one could burst. had whole conversations without any words. we got right to the top and couldn't believe the view. it's a long way down. nobody cares when it feels like flying a long way down, yeah. and this is the perfect night... it doesn't get better than this the perfect time... oh, tell me that you feel it, tell me that you feel it too. we've come so close, we got so far we made it, we made it the perfect night, the perfect time to say goodbye.

- Я ненавижу тебя, ненавижу! – кричала Кищук, срывая голос, и, замолчав, выбежала из кабинета. Оля всё ещё смотрела на дверь, за которой скрылась блондинка. У неё в горле комком встала вся та желчь, что они только что вылили друг на друга. Злость к Кате куда-то испарилась, но и извиняться Серябкина не собиралась, поэтому вообще не понимала, как они будут дальше работать вместе. Она повернулась и увидела, что Титов опустился на колени перед сидящей на полу Полиной и рассматривает её зубы. - Всё нормально, - задумчиво проговорил он. - Это я, да? – испуганно спросила Серябкина, присев рядом. Полина кивнула. – Прости… Я случайно. - Ничего, - проговорила Поля и положила свою ладонь в руку Оли. - А теперь по порядку, - взглянул Лёша на обеих, - рассказывайте, что у вас здесь произошло. - Катя завелась из-за того, что Оля опоздала, - первая решила заговорить Полина. – А потом слово за слово… - Ты что скажешь? – обратился Титов к Серябкиной. - Девочка показала характер, - пожала плечами Оля. - Как-то слишком наглядно она тебе его показала, - заметил Лёша. – Ты вся в чернилах… - Это же смоется? – с надеждой спросила девушка. - Наверное, - засмеялся он и, взяв телефон, набрал Катин номер, но Кищук не отвечала. – Надо убрать всё, пока никто не заметил. С вами что ни день, то происшествие. - Да ладно, - бросила Поля, - тебе немного потерпеть осталось. - В смысле? – не поняла Серябкина. - В смысле мы же больше не будем ругаться, - осознала сказанное Полина. - Я ухожу, - решил не врать Титов. - Что? – изумилась Оля. – Когда? Стоп. То есть Полина знала? Кто ещё? И почему ты уходишь? И почему я последняя узнаю об этом? - Так получилось, извини, - пожал плечами парень. - Когда ты уходишь? – твёрдо повторила свой вопрос Оля. - Через две недели, даже меньше. - Спасибо, Лёша, большое, - обиженно сказала Серябкина и ушла. - Я думала, ты ей сказал давно! – толкнула его в плечо Поля. - Руки как-то не доходили… - За месяц?! - Она сначала готовилась к тому, что Даша уйдёт, теперь Даша ушла. И так злая ходит… - А теперь-то добрая, ага, - кивнула Полина. - Что я сказать-то должен был? Причин особо нет. - Не знаю, - пожала плечами Поля. – Сказал бы, что ноги болят. - Смешно, да. Оля скоро, мне кажется, начнёт ампутировать людям ноги, чтоб не болели. - Кошмар какой! – засмеялась Полина. – Давай убираться. - Они передрались, а нам убирай, - ворчал Лёша.       Серябкина зашла в уборную и с помощью тёплой воды и мыла избавилась от следов Катиных пальцев на своей коже. Узнав новость от Титова, девушка злилась на него так сильно, что и вовсе забыла о Кищук. «Чем дальше, тем лучше», - бурчала она. Плохое настроение изменилось на ужасное. Оля чувствовала усталость от происходящего, ей хотелось спрятаться, но и предыдущие несколько дней почти в полном одиночестве давали о себе знать, и повторять она подобное не собиралась. Оля вышла из офиса и села в машину, не зная, куда ей ехать. Она разблокировала телефон и нашла в контактах нужный ей сейчас номер. - Да, - прозвучало в трубке после двух гудков. - Привет, - смущённо произнесла Серябкина. - Привет. - Можешь разговаривать? – боязливо спросила Оля. - Могу. - А хочешь? - Оля! – повысила тон Темникова. - Конечно, хочу. - Что ты делаешь? – неожиданно для себя игриво поинтересовалась Оля. - Готовлю обед, приедешь? - Куда? - На кудыкину гору, - фыркнула Лена. – Ко мне, не твою же кухню я привожу в беспорядок. - Могла бы и мою. - Да? – изумлённо спросила Темникова. – В наш последний разговор ты явно такой точки зрения не придерживалась. - Ты злишься? – задала Оля, как ей самой казалось, риторический вопрос. - Нет. Да… Не знаю! – запуталась Лена. - Ладно, - ответила Серябкина сникшим голосом, - не буду тебя отвлекать. - Оль. - Что? - Ты приедешь? - Ты одна? - Нет, - ответила Темникова. - Значит, не приеду. - Я с Сашей, - уточнила Лена. - А он где? - Улетел по делам. Приедешь? - А можно? – смущённо спросила Оля. - Дурочка моя, - рассмеялась Лена. – Нужно. Всё. Жду тебя. Максимум через час, чтобы уже с вымытыми руками сидела за столом. - Хорошо, - улыбнулась Серябкина и, положив телефон в сумку, завела мотор. - Опаздываешь, - заметила Темникова с дочкой на руках, как только открыла дверь. - У меня была уважительная причина, - оправдалась Оля, сжимая в одной руке – букет белых тюльпанов, а в другой – мягкую игрушку. - Детям – мороженое, бабе – цветы, и смотри, не перепутай? – рассмеялась Лена. - Именно, - улыбнулась Серябкина и протянула обеим подарки, но Саша смущённо спрятала от неё своё лицо за мамину шею. - Стесняется, скоро привыкнет, - объяснила Лена и поцеловала Олю в щёку, взяв цветы. – Спасибо, очень приятно. Пойдём кушать. - Пойдём, - последовала Серябкина за ней. - Руки, - напомнила Лена, когда они уже оказались около стола. - Что? – не поняла Оля. - Руки помой. - А, да, - растерялась Серябкина, - конечно.       Когда Оля вернулась, Лена уже усадила Сашу на детский стульчик, на котором девочка усиленно пыталась покушать самостоятельно. - Это издевательство над ребёнком, - заметила она, сев напротив Темниковой и получив от неё гневный взгляд. – Ладно, молчу. - Приятного аппетита. - Спасибо, и тебе, - сказала Серябкина, чувствуя, будто находится на званом ужине. - Что у тебя на шее? – поинтересовалась Лена. - Это Катя, - легко бросила Оля, и Темникова выпучила глаза. – Что? - Какая ещё Катя? – зло спросила девушка. - Кищук. - Новенькая что ли? - Ага, - кивнула Серябкина, отправляя порцию супа в рот. - Ты мне собираешься объяснять, какого чёрта она вообще до тебя дотрагивалась? - Ну, - задумалась Оля, - мы повздорили. - С причинением физических увечий? – не отрывала Темникова свой взгляд. - Немного, - согласилась Серябкина. – А ты чего не кушаешь? - Кушаю, - сказала Лена и, наконец, притронулась к еде. – Из-за чего поругались? - Я опоздала, - начала объяснять Оля, - она разозлилась и начала высказывать, что якобы у меня корона на голове, и я ужасно к ней отношусь. Потом мы начали спорить. Она сказала, что я ненормальная, и нельзя любить девушку, то есть тебя. Я разозлилась и тоже выпустила пар, сказав ей не самое лицеприятное и вообще неправдивое, скорее всего, и она меня ударила. - Господи, - рассмеялась Темникова, - дурдом. - Согласна, а ещё Лёшка уходит. - Титов? - Ага. - А что случилось? - Понятия не имею, я на него обиделась, - сказала Серябкина. - Люди уходят, такое случается. - Люди предупреждают о том, что уходят, - выпалила Оля, и Лена опустила глаза. Обе девушки замолчали, вспомнив, что Темникова никого не предупреждала о своём уходе. Только, когда Лена налила им по кружке чая, разговор возобновился. - Так что с новенькой теперь? – спросила Лена. - А что с ней? - Во-первых, она живая? – усмехнулась Темникова. - Живая, - уверила её Оля. - Мне показалось, или ты произнесла это с явным сожалением? - Показалось, - рассмеялась Серябкина, - наверное. - Да, - протянула Лена. – С блондинками всегда беда была. - Почему это? - Вспомни их, каждая любила себя до невозможности. Марина везде свои автографы рисовала, до смешного же доходило. Помнишь? А Настя… - Ой, не напоминай про Настю, - попросила Оля. – Мы тоже хороши тогда были… - А что мы? – развела руками Лена. - Мы издевались над бедной девочкой, как могли, мне только теперь стыдно стало. - Она сама виновата. Над Дашей мы же не издевались, потому что она адекватно себя вела. - Нам некогда было издеваться над кем-либо тогда. Мы прекрасно делали это друг с другом, - напомнила ей Оля. - Ой, не напоминай. - И Даша не самовлюблённая. - Ага, конечно, - рассмеялась Лена. - Да! - Ладно-ладно, не буду задевать твои нежные чувства, - произнесла Темникова и отправила ей воздушный поцелуй. – Поможешь убрать со стола? - Да, конечно, - кивнула Оля, пока Лена управлялась с последствиями Сашиной самостоятельности. Добившись, чтобы кухня со столовой сверкали от чистоты, девушки опустились на диван, пока ребёнок сел на полу, рассматривая новую игрушку и ожидая, когда начнётся показ мультфильмов. Лена взяла в руки пульт, и Саша от радости засмеялась, увидев на экране Карлсона. Темникова положила свою голову на Олино плечо, и Оля заботливо погладила её по волосам. Через десять минут Серябкина осознала, что Лена просто-напросто заснула. Она улыбнулась, смотря на брюнетку, но как раз в этот момент Темникова открыла глаза, не сумев сначала понять, где она. Оля рассмеялась так громко, что даже Саша оторвалась от мелькающих цветных картинок. - Будешь кофе? – предложила Лена, когда пришла в себя. - Буду, - кивнула Серябкина. Вскоре Темникова вернулась с двумя кружками, что поставила на журнальный столик, и села на диван, взяв на руки Сашу. - Знакомиться-то будем? – спросила она у девочки. Саша взглянула на Олю, Оля улыбнулась, и девочка снова спряталась за маминой спиной. – Оля, прекрати смущать мою малышку! - Я ничего не делала! – воскликнула Серябкина. - А у тебя талант ничего не делать и при этом вводить людей в смятение, - сказала Лена и прижалась носом к носу дочки. – Ты чего, Сашуль? Видишь, даже слово сказать боится. - Я не при чём, - надулась Оля, и Саша, обнимая Лену, повернула на неё своё личико и рассмеялась, потянув к ней свою маленькую ручку. Темникова улыбалась, смотря на эту картину и целуя дочку в макушку. Серябкина осторожно дотронулась до Сашиной руки. Лена ослабила хватку, и Саша быстрыми шажками добралась до Оли и обняла её. От неожиданности у Серябкиной вырвалось: - Ой. - Всё, - рассмеялась Темникова, – это любовь с первого взгляда. Ох, Сашка, я-то надеялась, что ты в папу. - Она так сладко пахнет, - поделилась эмоциями Оля. - Она вообще самая сладкая девочка на планете, - улыбнулась Лена. - Уснула? – спросила Серябкина у вернувшейся Темниковой. - Да, - кивнула Лена. - Сколько времени? – поинтересовалась шатенка. - Девять часов. - Ладно, поеду я, - встала Оля со стула. - Оставайся, - попросила Лена. - Зачем? - Без причины, - произнесла Темникова, - просто останься со мной. - Ладно, допустим, я останусь сегодня на ночь, а дальше-то что? Что дальше, Лена? - чуть ли не плача, спросила Оля. - Не знаю, Оль, я не знаю, - честно призналась Темникова. – Я не предвижу будущего, у меня нет таких способностей, как и у тебя. Мы никогда понятия не имели, что будет дальше. Мы даже не задумывались об этом. - Вот именно, что мы не задумывались, - не дала досказать ей Серябкина. – Я не задумывалась. А потом ты вдруг однажды задумалась, что же будет дальше. Что будет с нами? Что будет с тобой? Ты поняла, что нас не будет. Ты так решила, почувствовала, не знаю… А затем ты встретила его, и, наверное, он – твоя судьба, раз всё так удачно сложилось. Я злилась и ужасно себя чувствовала, считала, что ты предала меня. Но ведь главное, что ты не предала себя, да? - Наверное, - пожала плечами брюнетка. - Я долго думала, почему же у нас так и не получилось остаться вместе. Точнее, что не дало тебе остаться со мной. И мне кажется, что теперь я поняла. Раньше не верила, что отношения делятся на этапы. Но так и есть. И мы с тобой проживали их по-разному. Наши этапы не всегда совпадали. Ты пресытилась мною раньше, пока у меня ещё во всю происходил конфетно-букетный период, и терпела меня намного дольше. И когда ты ушла, то это не означало, что ты меня больше не любишь. Но я обвиняла тебя в обратном. Ты переросла наши отношения, а я же зациклилась на них. Я люблю тебя, Лена, - сказала Оля, подняв на неё свои глаза, - очень сильно люблю, но не хочу быть с тобой, потому что моя любовь к тебе стала такой спокойной и ровной, что мне даже не нужно тебя видеть или слышать, чтобы чувствовать нашу связь. Наши дороги разошлись. - Не разошлись, - покачала головой Лена. - Разошлись, - спорила Серябкина. – Мне больше нет места в твоей жизни. - Конечно, есть! – воскликнула Темникова и подошла к ней. – Раньше мы просто были глупыми и оказались неготовыми к той огромной любви, которая упала на нас. - Не были готовы, когда нам было до двадцати пяти, и мы летали из города в город, из страны в страну, заказывая один номер на двоих и полностью растворяясь друг в друге? А сейчас мы, по-твоему, готовы? Когда я стою в твоём шикарном новом доме, в одной из многочисленных комнат спит твоя прекрасная годовалая малышка, а муж находится на переговорах? Теперь мы умные и готовы к этой огромной любви, которой больше нет? – с надрывом спросила Оля. - Не говори так, - попросила Лена и обняла её, - любовь есть. Она в тебе и во мне, и никогда не исчезала из нас. - Нет, - убрала её руки со своей шеи Оля, - Лена, я не хочу разрушать всё это. Я не имею никакого права на это. - Ты имеешь право на всё, - сказала Темникова и поцеловала её. Оля ответила на поцелуй, сжав брюнетку в своих объятиях. Лена оторвалась от неё и попросила ещё раз: - Останься. - Последний раз, - произнесла Оля. – Пообещай, что это наша последняя ночь. - Ночь? - Да, - кивнула Серябкина. - Обещаю.       Лена вышла из душа, накинув на себя шёлковый халат. Она зашла в комнату и увидела, стоящую перед окном Серябкину, которая прикрылась полотенцем. Темникова подошла к ней и обняла со спины, Оля закрыла глаза. Лена поцеловала её в шею, и Серябкина повернулась к ней лицом. Губы соприкоснулись, и полотенце вместе с халатом упали на пол.       Кончиками пальцев ты моей кожи нежно касайся. Каюсь, не смогла от соблазна вновь с тобою заснуть сдержаться. Как жаль, что утром тебе придётся уйти, не вернуться. Но я ночь удлиню, отключу солнце, может быть, даже на целую вечность, чтобы побыть подольше с тобой, чтобы сумела меня ты простить. И пока даёшь мне шансы, не остановлюсь твоё сердце в руки свои возвращать. Переплетением пальцев тепло друг от друга по венам разливалось. Ты – моя слабость, я – твоя сладость. Триста шестьдесят пять раз по двенадцать на четыре, семь и двадцать четыре перед сном и после пробуждения внутрь меня принимай. В побочных - учащённое сердцебиение, головокружение и бессонница на двоих.       Твои руки блуждают по телу моему всё смелее, мои поцелуи всё ниже и ниже поднимают нашу упавшую в пропасть любовь. С самого низа живота твой крик вылетает из уст, и прикусываешь ты губу, поставив реальность на паузу. И я вся замру, ожидая в глазах твоих признания. Но закрыты очи твои в поцелуе. И не увижу ничего я, когда ты жар губ своих передашь моей спине. Ты так близко, что чувствую твоё дыхание возле своего уха, и сбивается – моё ему в такт. Темп в ускорении, и удерживаешь ты меня за шею, кусаю пальцы твои, находясь на грани, пока не сорвётся с губ очередной стон. «Тебе хорошо?» - спрашиваешь ты, прижимаясь ближе. - Тебе хорошо? – шепнула Оля Лене на ухо. - Да, - на выдохе произнесла Темникова.       «Да», - ответила ты, ловя мои губы своими. И рука твоя сжимает простынь. Без меня, смотри, не простынь. Твой силуэт на фоне темноты. Запускаю пальцы тебе в волосы, скользят губы, сплетаются ноги. Ты собой меня наполняешь до краёв так, чтобы не вырвалась, чтобы не вырвала, чтобы не вырвало. Ты вся моя, будто другому никогда не отдавалась. Ты вся моя, будто тебя другому я никогда не отдавала. Как же можно с тобой разлучиться? Жаль, но утром мне придётся уйти, не вернуться.