Шоколадный угар

Фото: https://pp.vk.me/c622722/v622722415/1bdb7/kmF_OZEHeU4.jpg https://pp.vk.me/c637230/v637230599/1bc80/UlTQrASIA0Y.jpg https://pp.vk.me/c626926/v626926415/4fc8/8NgLLf5byd8.jpg https://pp.vk.me/c618918/v618918415/135c1/dh7kcIUUnyo.jpg https://pp.vk.me/c637230/v637230599/1bc78/7ghiz4MJjbY.jpg https://pp.vk.me/c637230/v637230599/1bc6f/xjrZKQGpUdw.jpg https://pp.vk.me/c6043/v6043415/f8e6/LvxehLJEFX4.jpg https://pp.vk.me/c637230/v637230599/1bc67/vqjNP4rQI38.jpg Аудио: KDK - #ИДИСНАМИ до последних снов я с тобой. прикоснуться бы к тебе руками… не бойся пули, прикрою. ты просто иди с нами. мы для людей, как пыль. не знаю, как тут быть, как выбраться из толпы. ведут меня столбы, когда мы так слабы… ты - получше, чем я, но я – получше, чем был. как и у всех, есть чувства любви разные… алкогольные, либо наркотические. а мои так и остались со всем этим… только я полюбил больше личность. Артём Пивоваров – Родная знаешь, родная, а мы могли бы быть птицами, придумывать вновь небылицы. опять с тобою нам всё это снится. в ушах любимый звук так нежно гладит слух, ответ лежит на дне. ты на картине, я в рутине. нужно опять решиться: уехать вверх или вниз спуститься, главное не напиться, не злиться: и так вокруг одни злые лица. не в наших принципах влюбляться, но наши чувства, как сосуды, имеют свойство расширяться. ты продолжаешь улыбаться. другие берега мне снятся, я так боюсь в тени остаться, царапать стены, злиться, драться. я так устал. давай меняться. в твоих глазах вся искренность детских ошибок. моя любовь больна, моя любовь неизлечима. куда-то внезапно исчез твой второй пилот.

      Смотри: жёлтые листья падают в мае. А помнишь, как пятнадцать лет назад цвёл наш с тобою первый сентябрь? Представляешь, мы друг друга знаем уже две трети жизни как! Ты мечтала о детях, будучи сама ребёнком. В твоих игрушках не было ни одной куклы. Ты, вся перемазавшись мазутом, помогала разбирать мотоцикл брата. Стены гаража впитали твой смех. В десять - за каждый проступок получал лишь оплеуху, и ни один поганый рот не смел называть тебя шлюхой. Но время бежало, летело, текло. Ты меняла цвет своих волос, покупая сразу две пачки. Я был вместе с тобой жарким брюнетом, безликим блондином, морским принцем, болотным уродцем, да и просто дураком странным. В нас тыкали пальцами, над нами смеялись. Наша последняя парта была исписана проклятиями в нас. Ты запиналась об их подножки, я точил ножи. Ты сжимала в руках лезвие, вспоминая все их слова резкие. Ты стремилась прощаться, я просил хотя бы на денёк остаться. Но время замедлилось, приостановилось. Днём – в платьях и на каблуках, вечером – в толстовке и кедах. В наушниках твоих то рок, то рэп. Я тебе то сорок восемь часов в сутки нужен, то прогулялся бы где-нибудь минимум месяц. Ты забыла, как я тебя на своих плечах катал годами. Гадами был извечно наполнен твой справочник. Справа у тебя там кто? Ты серьёзно? Что за чмо? Я менял десяток штампованных дур. Время тянулось, как жвачка. Я жевал, клал под язык, нюхал, колол, вдыхал, выдыхал и вливал, лишь бы оно пошло быстрее. Ты кричала и кулачками своими меня по груди била. Да успокойся ты, кто, кроме меня, тебя ещё так крепко обнимет? Я твой защитник и воин от вони. Но на полях боя ты падала с бешеным сердечным стуком. Я стух, не спас тебя от всех этих сук, не скрыл от боли разлук, не раскусил канаты из мук. Я тебя подвёл.       Холод бетонных плит и ветер в лицо, перекошенное от смешения ядов. Пьяные танцы и поцелуи в приходе. Твой обвинительный взгляд напротив. Но твоё присутствие здесь больше не происходит. Я так решил, закрасив нас в чёрный круг. Я не настолько крут, чтобы вытерпеть дрожание твоих губ. Ты не выросла, я не повзрослел. Я не лучше всех тех, кого когда-либо за тобою пролитые слёзы бил. - За вас, ребята! – воскликнул высокий брюнет, встав с диванчика и подняв наполненный шампанским бокал. Остальная компания поддержала его, радуясь за пару. Девушка довольно улыбнулась и поцеловала парня, что в ответ лишь растерянно кивнул. - Всё нормально? – шепнула она. - Да-да, - сказал он, - просто музыка громкая, на голову давит. Выйду ненадолго, ладно? - Ладно, - поцеловала она его в губы. Парень поторопился, по пути вновь посмотрев на сообщение «Я жду на улице». - Привет, - подошёл он к блондинке. - Привет, - ответила она, не повернувшись в его сторону. - Что-то хочешь сказать мне? – прямо спросил парень. - А ты? – ушла она от ответа. - Нет, - сказал он после долгой паузы. - Да? – рассмеялась девушка, взглянув в его глаза. – Спасибо, ты настоящий друг. - Стараюсь, - бросил он, достав сигарету из пачки и подкурив. - Решил уехать, не попрощавшись? - Это же ненадолго, - сказал он, выпустив изо рта дым. - Никита! – не сдержалась девушка. – Ты ведь не собирался. - А теперь собрался, - пожал он плечами. - Никогда не думала, что ты подкаблучник. - Если я когда-либо и был под чьим-то каблуком, то только под твоим, Кать, - заметил парень. - Это ещё что значит? – напряглась Кищук. - Ничего, - произнёс Никита. – Ничто ничего не значит. Мир – полная бессмыслица. А, может, только жизнь. Моя жизнь. Да, мы уезжаем, поработаем и вернёмся. Какая разница, где быть? - Ты нужен мне сейчас, - со слезами в глазах произнесла Катя. - Зачем? - Нужен, - повторила девушка, не смея назвать причину. - Тебе нужны голос, крепкий сон и правильное питание, не более. - Никита… - Да что?! – крикнул он и бросил окурок в мусорное ведро. – Да, я уезжаю. Да, я сбегаю! Тебе легче, что я это сказал? Судя по лицу, нет… Но это так! И прими, пожалуйста, мой выбор. Потому что я принимал каждый из твоих, каждого из твоих. Я тебя оберегал, как мог, но ты обладаешь какой-то невероятной тягой к кому-либо, кто разобьёт тебя ещё на более мелкие осколки, чем предыдущий. Может, тебе так лучше, не знаю. Может, ты становишься сильнее. Но я устал, устал от всего. От всех этих людей вокруг, больше похожих своим поведением на роботов. Но я не инженер, не дизайнер и не программист. Мне не исправить все те заблуждения, что за годы накопились и приумножились в их головах. Они носят кресты на своих шеях, думая, что это их спасёт. Но скажи мне, к чему нам это спасение там, а не здесь? Какая разница, буду ли я гореть целую вечность, что покажется мне лишь мгновением по сравнению с тем бесконечным моментом, когда я видел в твоих глазах боль? И кто сказал, что «не убей» - это о физическом? Мы все убийцы и убитые. В нас убивают индивидуальность, мы убиваем в себе личность, мы убиваем в других незначимые для нас их важные части, в нас убивают веру в лучшее. И все знают, как правильно, но почему-то никто так не делает. Все системы убивают в человеке человека. Мы целую жизнь проводим в очередях. В этой стране быстрее умрёшь, чем узнаешь от чего. Может, и не надо знать, да? Может, неведение – это то самое лучшее, что предназначено для нас? – он сделал паузу, а затем продолжил: - Раньше я всё думал, почему за самоубийц не молятся. Да, я понимаю, что грех и так далее. Но это же так логично: если за них не молились при жизни, то зачем делать это после смерти? Думаешь, всегда ли можно заметить, что человек погибает изнутри? Меняется ли его походка, интонация, улыбка, взгляд? Скажет ли он тебе правду, если ты заметишь изменения? Поверишь ли ты его лжи? Захочешь ли ты поверить? Вспомнишь ли ты это, когда ничего нельзя будет исправить? – парень забросал её вопросами, не ожидая ответов. – Наркоманов и алкоголиков называют потерянными для общества людьми. Но зачем нам это дурацкое общество, если во мне огромный мир, который поглотится внешним, а после – исчезнет со мной, и его никто никогда не увидит, не прочувствует и не поймёт. И меня самого никто не видит и не понимает, только смотрят и говорят, говорят, говорят… «Закончи школу, поступи, получи диплом, устройся на работу, женись, заведи двух детей…». И что? Я сразу же почувствую вкус этой жизни? К чёрту этот протухший шаблон. К чёрту систему образования, из-за которой хочется прострелить голову всем своим учителям, директорам, одноклассникам, ректорам, деканам, одногруппникам, однокурсникам и себе. Зачем люди уезжают и меняют своё местожительство? Чтобы вдохнуть полной грудью, заполниться воздухом, которым ты ещё не разочарован. Иногда нужно сделать паузу, иногда нужно всё бросить и закрыться в четырёх стенах, что сдавят в силки все твои мысли, и те сомкнутся в одну точку, и название ей будет «Дыши». Просто дыши ровно. Выпей стакан воды, убери лишние бумаги со стола, порви их и выбрось. Перебери вещи в шкафу, перестирай, выкинь или отдай. Почисть свои контакты. Отключи телефон. Послушай свою любимую музыку. Пересмотри комедию, над которой ты смеялся в детстве. Поспи. Проснись, умой лицо и иди вперёд. Просто дыши ровно и победи в себе себя.       Никита замолчал и смотрел вдаль, не видя ничего из происходящего. Катя опустила глаза на асфальт и попыталась просто дышать, но не получалось. Возникала необъяснимая трудность. Она не могла выговорить, что же случилось несколько часов назад, что же уложило её на лопатки и чего она никак не ожидала. Она не могла ему признаться и даже не могла объяснить себе причину. В голове лишь крутилось «концерт, завтра концерт». Концерт. Концерт. Завтра концерт. Завтра. И как она будет смотреть ей в глаза? Как? Как находиться с ней рядом? Как? - Ты знала, во что ввязывалась, - сказал он, будто Кищук всё же произнесла вслух то, что было перед её глазами. Но она не произнесла и не слышала его отдаляющих от неё шагов.