Шоколадный угар

Фото: https://cs7054.vk.me/c836127/v836127674/241b7/thfeq1idw94.jpg https://pp.vk.me/c626819/v626819674/2490d/Iwv3LC-YywY.jpg https://pp.vk.me/c627431/v627431142/540aa/gFna9RIvkdc.jpg https://cs7054.vk.me/c836127/v836127728/1f415/3d_wEKEDTYc.jpg https://pp.vk.me/c626927/v626927479/c745/lgTi-kJPnu0.jpg Аудио: nedonebo –Ты меня не любишь, не жалеешь (на стихи Сергея Есенина)

      Оля припарковала машину и снова достала флешку, что она не единожды прокляла по дороге. Серябкина вертела её в своих руках, будто от одного только прикосновения поймёт, что же таится в её памяти. В глубине души она не хотела знать, что же ей сказала Даша, что же она так сильно хотела донести до Оли именно в тот момент, когда та стала глуха к Шашиной. И почему она не донесла послание лично? Или же всё же донесла, но позже? Поток мыслей накрыл её волной, и она, чувствуя, что тонет, нажала на воспроизведение. - Привет, - ещё раз послышалось в салоне голосом Шашиной, - по традиции, записываю это к тебе в машину. Но это необычная запись, ты же понимаешь? Во-первых, потому что я говорю сейчас некое предисловие, которого никогда не было. Во-вторых, здесь нет ни одного трека, что я выбрала тебе для прослушивания. Здесь только я, - Даша вдруг засмеялась, но смех был грустным, - хотя бы здесь для тебя существую только я… Мне больно говорить тебе об этом лицо, невзирая на то, что, как ты знаешь, я всегда действую в открытую. Но некоторые слова копятся днями, затем неделями… И никогда не произносятся вслух. Почему так? Наверное, потому что обидно и горестно выдавить их из себя, сделать их реальными и услышать в ответ подтверждение. Подтверждение твоей нелюбви, твоего равнодушия, твоего ни-че-го. Вот, что ты чувствуешь ко мне теперь. Надеюсь, что только теперь. Да, определённо только теперь. Ведь из тебя никогда не выйдет актрисы, на твоём лице всегда написано абсолютно всё. Ты не можешь играть любовь, не любя, не можешь изобразить нежность, не чувствуя её, не можешь…не умеешь… Я даже не знаю… Так не хочется терять тебя, но, видимо, другого выхода нет. Твой огонь погас. Вот и всё. Просто наберись смелости и скажи мне это.       Запись кончилась, трек переключился, зазвучала тихая музыка. Оля подняла взгляд на окошко, смотря на проходящих мимо людей и слушая Дашу: - Ты меня не любишь, не жалеешь, Разве я немного не красив? Не смотря в лицо, от страсти млеешь, Мне на плечи руки опустив. Молодая, с чувственным оскалом, Я с тобой не нежен и не груб. Расскажи мне, скольких ты ласкала? Сколько рук ты помнишь? Сколько губ? Знаю я - они прошли, как тени, Не коснувшись твоего огня, Многим ты садилась на колени, А теперь сидишь вот у меня. Пусть твои полузакрыты очи И ты думаешь о ком-нибудь другом, Я ведь сам люблю тебя не очень, Утопая в дальнем дорогом. Этот пыл не называй судьбою, Легкодумна вспыльчивая связь, - Как случайно встретился с тобою, Улыбнусь, спокойно разойдясь. Да и ты пойдёшь своей дорогой Распылять безрадостные дни, Только нецелованных не трогай, Только негоревших не мани. И когда с другим по переулку Ты пройдёшь, болтая про любовь, Может быть, я выйду на прогулку, И с тобою встретимся мы вновь. Отвернув к другому ближе плечи И немного наклонившись вниз, Ты мне скажешь тихо: "Добрый вечер!" Я отвечу: "Добрый вечер, miss". И ничто души не потревожит, И ничто её не бросит в дрожь, - Кто любил, уж тот любить не может, Кто сгорел, того не подожжёшь.       Запись закончилась, трек переключился. По Олиным щёкам текли слёзы, и перед затуманенным взглядом всплывали их общие воспоминания, пока Даша говорила: - Сначала я хотела спеть тебе, но потом передумала. Ведь для тебя это не в новинку – слушать песни в моём исполнении. Поэтому я решилась записать стих, долго выбирала, какой именно. С автором проблем не было, - Серябкина почувствовала по интонации, как Шашина улыбнулась в этот момент. – Он не везде правдив лично для меня. Хотя, не скрою, - мне бы хотелось, чтобы я разделила каждую строчку, но, увы и ах! До недавних времён меня никогда не волновало, был ли у тебя кто-то после Лены. Кроме меня, конечно, я имею в виду. И вообще мне стало интересно, каков был промежуток времени между твоими прикосновениями к ней и ко мне. В смысле, неужели я целовала губы, которые за день до этого, целовала она? Да, знаю, это нездоровый интерес, и ты скажешь, что это не имеет никакого значения. Имеет. Знаешь, ты зря тогда приехала ко мне. И зря мы всё это начали. Нас не должно было быть, и Лена это знала. Она всегда знала, что мне не нужно лезть в этот колодец. Да, ваши отношения – колодец, глубокий и пустой. Он иссох, а вы не смогли заполнить его снова. Вы даже не смогли закопать его, или же хотя бы прикрыть чем-нибудь, чтобы люди вокруг не ломали себе кости, сделав нечаянный и необдуманный шаг. Я разбита, Оль, я сломана, и я всё ещё люблю тебя. И мне жаль, что я не смогла сделать тебя счастливой. Прости. Я не могу взять и уйти. Просто скажи, что больше не любишь меня. Скажи, потому что мне надоело молчание. Наши отношения – это сплошное безмолвие. Сначала мы прятались от Лены, не признаваясь друг другу, что начали что-то чувствовать. Затем молчали о самом существовании Лены. Теперь вот запираем в себе слова о крахе всего, что мы пытались построить. Когда мы разойдёмся, - Даша вдруг замолчала, а затем глубоко вздохнула и продолжила: - я не знаю, как мне находиться с тобой рядом. И я не буду… Мы не будем работать вместе. Я уйду из группы. И это ещё один момент, о котором я умолчала. У меня некоторые проблемы со здоровьем. Наверное, это к лучшему. Обиднее всего, что мы не останемся даже друзьями, потому что я больше не умею с тобой дружить. Мы останемся лишь полузабытым и туманным прошлым друг для друга. Однажды меня отпустит, и я искренне порадуюсь, встретив тебя с кем-то другим или другой. Но только, пожалуйста, никогда не делай того, что ты сделала по отношению ко мне: не дай раствориться в тебе полностью, не разлюбив предыдущего человека. Не давай слепых надежд. Я рада, что мы были.       Запись кончилась.