Шоколадный угар

Фото: https://pp.userapi.com/c631728/v631728415/58eb6/Nrl94zik6BA.jpg https://pp.userapi.com/c836327/v836327942/28159/th52Er8C-tE.jpg https://pp.userapi.com/c637230/v637230960/1d7bd/WD7nVmY84hA.jpg https://pp.userapi.com/c638017/v638017234/1eef4/gB0a_yGVNAY.jpg https://pp.userapi.com/c623622/v623622761/9785/WXrhdgUaAYc.jpg Аудио: Интонация – Скажи, как мне жить мне нужен этот воздух, хотя бы глоток, пускай нелёгкий старт будет, лёгким отток. пускай впрок прошлое, мне нужно срочно это, хотя бы просто вдох, просто вдохновение. скажи, как мне жить, если нет стимула? и как творить, если муза покинула? как сердцу бить, если вновь обессилено? скажи, как мне жить, если нет стимула? Pentatonix – Happy (Pharrell Williams cover) because I’m happy… clap along if you feel like a room without a roof because I’m happy… clap along if you feel like happiness is the truth because I’m happy… clap along if you know what happiness is to you because I’m happy… clap along if you feel like that’s what you wanna do

- О, Господи! – крикнула Серябкина, сразу же прекратив смеяться, когда заметила, что Саша вот-вот и с разбегу упадёт на пол. Успев схватить девочку, она выдохнула, но сама спасённая даже и не подозревала, что её нужно было спасать, и поэтому продолжала звонко хохотать от того, что Оля уже в который раз настигла её и ни в какую не давала обыграть себя в догонялки. Серябкина, удобно расположившись на ковре, произнесла: - Всё, ты умотала меня больше, чем твоя мама даже.       Саша, услышав одно из своих любимых слов, вмиг отреагировала, поинтересовавшись, когда же вернётся Темникова. Оля взглянула на часы и пообещала девочке, что та придёт совсем скоро, хотя она понятия не имела, когда эта женщина, на сегодня полностью скрывшаяся с их горизонта, переступит порог квартиры, которая за день наполнилась детскими визгами, смехом, вопросами и болтовнёй. А ещё – кучей разбросанных игрушек, книжек и вещей. А ещё – размазанной едой по полу кухни. Видимо, Саше хотелось накормить не только себя с Олей, но и всю обстановку вокруг.       Дыхание Серябкиной захватило, когда девочка аккуратно положила свою голову ей на грудь и обвила шею своими маленькими ручками. Оля наблюдала за ней весь день, всматривалась в лицо, пытаясь найти в нём Ленины черты, но видела лишь копию Сергеева. Теперь же, чувствуя нежность, такую знакомую Оле и присущую лишь Лене, Серябкина, кажется, забыла, как дышать. Она как можно осторожнее прижала к себе Сашу, ощущая, как слёзы скатываются по её щекам. Оля не могла подобрать слов даже для себя, хотя осознавала, что должна сказать нечто Лене. Сказать прямо сейчас, несмотря на то, что её здесь нет. Но Темникова должна знать, что Серябкину буквально ударило током от мысли, которую она всё-таки решила высказать Саше. Она посадила девочку напротив себя и, поцеловав её в носик, что теперь казался ей точным повторением Лениного, проговорила: - Ты стоила всего того, что было. Ты стоила моего разбитого сердца.       Саша смотрела на неё, не отрываясь, и лишь мило улыбнулась. Серябкина подхватила её на руки, подбрасывая вверх и имитируя её первый полёт, от чего девочка заливалась хохотом. Оля остановилась и вдруг с грустью взглянула на её счастливое лицо. Вопрос «Где папа?» вновь промелькнул в её голове, и Оля снова не смогла ответить. Сгусток боли в который раз образовался внутри, и она медленно говорила слово за словом, надеясь, что однажды Саша вспомнит каждое из них. - Я очень люблю твою маму, - признавалась Серябкина, - но не имею ни малейшего представления, как быть с ней. Не потому что с ней теперь и ты. Когда ты подрастёшь, то почувствуешь нечто из серии того, что просто невозможно описать словами. Ни самыми лучшими, ни самыми худшими. Когда мама будет рассказывать про любовь, то обязательно расскажет сказку про себя и твоего папу, а про меня промолчит. Но однажды ты узнаешь. Узнаешь сама. Узнаешь случайно. Узнаешь от кого-то. Узнаешь, возможно, от неё самой, когда она осознает, что, наверное, глупо было молчать. Это неважно. Для меня неважно, что сделает твоя мама. Потому что мне было так важно, что она делала до этого, что она делала до твоего появления. Вот этого ты точно никогда не узнаешь. Даже, когда решишь повидаться со мной. Я знаю, что мы увидимся. Мы с тобой обязательно увидимся, но я не скажу тебе ни одного плохого слова про твою маму. Потому что любовь – это храм. А в храмах нужно молчать.       Темникова, устало опёршись головой о косяк двери, провернула ключ в скважине и зашла в тёмный коридор, тихо разувшись и раздевшись. От разъездов, что казались ей сегодня бесконечными, ныло всё тело, и единственным желанием было упасть на мягкую постель и полностью отдаться сну. Но сначала нужно было увидеть Сашу, которую, к слову, она не обнаружила в своей кроватке, хотя время было позднее. Лена перепугалась и поспешила в их с Олей комнату. От увиденного она остановилась на пороге, довольно улыбаясь. Видимо, устав за весь день, Серябкина решила прочесть Саше сказку на ночь в собственной кровати. И неважно, что девочка заснула тут, а не там, где должна была. Темникова осторожно взяла дочку на руки и уложила в её колыбельку, а после вернулась к Оле, которая от её прикосновения проснулась и, не увидев рядом с собой Сашу, подскочила и развела руками в стороны, будто пытаясь доказать Лене, что она ни на секунду не отрывалась от её ребёнка. Темникова, засмеявшись, притянула её обратно к себе и сказала: - Всё хорошо, она спит.       Почувствовав, что в ней проснулось второе дыхание, от которого она теперь не сможет заснуть, Лена начала покрывать шею Серябкиной поцелуями. Но Оля резко остановила её. - Что такое? – спросила брюнетка. – Сегодня всё в порядке было? - Да-да, - кивнула Оля, - я просто устала. - Да, я понимаю, - произнесла Темникова и, поднявшись, смотрела, как Серябкина стелет им постель.       Лена выключила свет и нырнула к ней под одеяло. Оля, обняв её, спросила: - У тебя как день прошёл? - Нормально, - сказала та, решив, что расскажет ей всё завтра. Ей вообще нужно было так много сказать Оле, что она не знала, как и с чего начать разговор, поэтому лишь проговорила: - Ты – лучшее, что случилось в нём.       Оля поцеловала её в лоб и, закрыв глаза, произнесла: - Спи.