Шоколадный угар

Фото: https://pp.userapi.com/c639128/v639128503/33a94/OaWH52MomJ0.jpg https://pp.userapi.com/c638018/v638018079/53ed0/yCogBpYQIKk.jpg https://pp.userapi.com/c639229/v639229035/4b2ef/u4YZgVlmkd8.jpg https://pp.userapi.com/c638331/v638331806/21a4e/DLLnlKT_MzY.jpg Аудио: Марк Тишман – Ярким пламенем тянется рука к телефону, хочется нарушить все запреты и законы. и длинные гудки, как затишье перед бурей… сказать всё, простить всё и не забыть, что солнце - это ты. ярким-ярким пламенем горит на твоей ладони моё сердце, я пришёл к тебе согреться, но дотла оно сгорит. Челси – Я к тебе не подойду Юрий Никулин – Если б я был султан ALEKSEEV – Дельфины ты же знаешь, что это возможно, посмотри на свои следы. не касаясь земли осторожно, дальше вместе лишь я и ты. ты же видишь, как это красиво, не проси, я уже с тобой, я люблю тебя, кажется, сильно, ласковый берег мой. и не остановиться, мокрые спины целуют пески. и мне не напиться, а в море дельфины такие, как ты.

- И так, - достала Полина вино и два бокала, - объявите, пожалуйста, тему нашего чрезвычайного съезда. Точнее женское имя субъекта тревог нашего мирного государства. - Даша, - со вздохом произнесла Оля. - Та-а-а-к, - протянула Поля, убирая всё, что принесла. – Вопрос требует более серьёзных мер, - и, заменив на виски, сообщила: - Никиткино. Прям представила уже, как придут его друзья и будут пить красное сухое, играя в покер… Согласись, что это очень здорово? - Поля, - расхохоталась Серябкина. – Верни всё обратно. Вот какой нам виски? - Ирландский вроде, - сощурилась Полина, вчитываясь в этикетку. - Да не в этом плане, - всё ещё смеялась Оля. – Зачем он нам? - Зачем нам виски? – переспросила подруга. – Чтоб не хотелось прострелить виски. - У тебя иногда очень странные шутки, - заметила Серябкина. - Сегодня утром хорошие были, да? – подмигнула Поля, снова поменяв бутылки. - Спроси у Кати, - посоветовала Оля, - она их пыталась оценить. - Да что там оценивать? – спросила девушка, борясь со штопором. – Всё было просто прекрасно. О, я справилась! - Просто профи, - улыбнулась Серябкина. - Всё, - села Полина, наконец, - поведай мне часть этой превосходной повести. - Повести? - Да, «Трое в лодке, не считая Темниковой». Слушай, я вот только что придумала название для твоих мемуаров. Грех за это не выпить. - Полина, - снова рассмеялась Оля. – Я бы спросила, где ты без меня успела, но ты была со мной, не отходя же! - Помнишь, Алик на репетиции достал бутылочку с водой? - Ну, - кивнула Серябкина. - Так вот. Там была не вода! - Серьёзно? - Да, там был джин с тоником, - уверяла её Поля. – Нам с Катей тоже нормально зашло. - Вот что ты придумываешь? – широко улыбалась Оля. - Да уж, - закатила глаза Полина. – Целовалась с ней и не заметила даже… - Никто не целовался, - не сходила улыбка с Олиного лица, - не надо вот! - Да ну? – усмехнулась подруга. - Полина, - засмеялась и опустила глаза в пол. - Как целуется-то хоть? – не останавливалась она. - Да Поля! - Что? Ты сидишь передо мной, я сочиняю историю, лишь бы увидеть твою реакцию на Катю, и что же я вижу? Улыбку до ушей, смущение и блеск в глазах. Тогда почему ты сейчас не с ней, а со мной, и хочешь говорить о Даше? - Потому что Даша здесь. - Где? – обернулась Полина. - Поль, хватит дурачиться, - попросила Оля. – Ты в курсе, что она приехала? - В курсе. Но что это меняет? - Она приезжала ночью, Катя открыла ей дверь. - И? - И Даша уехала, - развела Оля руками в сторону. - А что ей надо было сделать? Остаться? Попробовать втроём? - Полина! - Да что ты заполинкала! Я задаю адекватные вопросы. - У меня нет на них адекватных ответов. Как вообще можно заикнуться об адекватности, если речь идёт о женщине и не одной? - И то правда, - согласилась Полина. - Она ещё записку оставила и… в общем, суть в том, что ещё не поздно всё вернуть. - Ты уверена, что вам есть что возвращать? - Не знаю, просто я всё думаю, может, тогда мы не приложили достаточно усилий, чтобы справиться с этим всем… - Тебя всё ещё гложет чувство вины? - Да, - кивнула Оля. - Ладно, - выдохнула Поля, - допустим, вы начинаете с Дашей снова. И что дальше? - В смысле? - В прямом. Теперь что будет? Будешь мучиться от вины перед Катей? - Я… Вот… Ты всё путаешь! Я не говорила, что хочу начинать что-то снова. Я думаю, что, может, нам стоит с ней поговорить… - Не наговорились ещё? - Не наговорились. Если бы наговорились, у меня бы не было этого ощущения недосказанности. - Оля, ты просто хочешь, чтобы всё всегда заканчивалось хорошо, а так не бывает. Расставание – это боль, разочарование, пустота и целый груз обид и упрёков. Хватит тащить его на себе. Если вы пришли к такому финалу, то вы не те люди, которые нужны друг другу. - Если не нужны, то почему нас обеих не отпускает эта ситуация? – спросила Оля. - У Даши задето чувство личного достоинства, как это ты так смогла с ней поступить? А у тебя… у тебя просто всё плохо, - махнула на неё рукой Полина. - Это ещё что значит?! - Я всё ещё не могу разобраться, мне кажется, у тебя просто винегрет какой-то внутри. - Сложно, - пожаловалась Оля. - Ничего сложного. Честно тебе скажу: такой счастливой, какой я вижу тебя с Катей, я тебя никогда не видела, - это чего-то стоит. Тебе же хорошо с ней? - Хорошо. - Тогда зачем ты всё время стремишься от неё убежать? - Всегда хорошо не будет. - Не будет, - кивнула Поля. – Но и не должно. Знаешь, вот это «плохо» с некоторыми в разы лучше, чем «хорошо» с другими. - Ты будто навязываешь мне отношения с Катей. Ты и сама её не знаешь… - Зато я знаю Дашу, знаю тебя и знаю, что вам двоим никакого счастья вместе не светит. - Почему же? - Ох, - отвела от неё свой взор Полина. – Друзья рассказывают друг другу всё? - Да. - Даже, если лучше не говорить об этом? - Да. - В общем, - решилась Полина. – Когда ты в мае всех всполошила, что никакой болезни не было, мы… тебе не соврали, мы… не договорили часть правды. - Продолжай, - приготовилась Серябкина. - У неё действительно были проблемы, но… она могла остаться. - И не осталась, - закивала Оля. – Но… к чему тогда всё, что было после? - Я не знаю, - пожала плечами Полина, - может, она поняла, что её не устраивает то, какой путь она выбрала. Но, Оля, она сделала этот выбор без тебя и не тебе сейчас справляться с его последствиями.       Тот самый момент вечера, когда все слова сказаны, и теперь между вами атмосфера покоя, но Полина всё ещё не понимала, прислушается ли к ней Оля. Музыка, что, наверное, уже никогда их не отпустит из своих силков, и песни, которые вдруг вспоминаешь и погружаешься в историю, что кажется абсолютно твоей. - Вот уже и не слышны в тишине шаги твои, - пела Оля, пританцовывая с бокалом в руке, - словно не было весны, словно не было любви!       Наверное, Оля так и не услышала её. Полина с сожалением вздохнула. Если бы она могла, то не переживала бы за них всех сразу, но она просто не могла. - Взгляд при встрече отведу, и пускай щемит в груди! – тем временем продолжала Оля. - Я к тебе не подойду, я к тебе не подойду, и ты ко мне не подходи!       Поле надоело читать нотации, если уж быть до конца честными, то просто хотелось уже ударить Олю и после потока нецензурной брани вежливо попросить прекратить, но Полина решила, что сегодняшний день не стоит заканчивать дракой, а вот смехом – вполне. Девушка переключила песню, сказав, что сейчас устроит Серябкиной шоу, и вступила: - Если б я был султан, - чем уже вызвала дикий Олин смех,- я б имел трёх жён и тройной красотой был бы окружён, - Серябкина активно закивала головой, за что всё же получила лёгкий удар по предплечью. - Но с другой стороны, при таких делах столько бед и забот, ах, спаси, Аллах!       Поля пустилась в пляс, Оля последовала за ней, пока слова явно не подходили, а Полине их лень было переделывать, да и некогда. И, наконец, остановившись, она встала напротив Оли и продолжила: - Как быть нам, султанам? Ясность тут нужна: сколько жён в самый раз,- спросила она у Серябкиной, показав ей три пальца, - три или одна?       Оля усмехнулась и убрала два. - Вечеринка и без меня? – услышали они Никитин голос за спиной.       Полина, не ожидавшая его возвращения сегодня, вскрикнула от радости и тут же запрыгнула на него, обняв. Он же, крепко держа её, прокрутился пару раз. Оля, наблюдая за этой картиной, широко улыбнулась. - Я поеду, наверное, - решила она несколько минут спустя. - Точно? Может, ещё посидишь? – предложила Поля. - Нет, вы и так соскучились. - Ладно, - обняла она подругу, - сейчас посадим тебя в такси.       Оказавшись в машине, Оля всё ещё улыбалась, вспоминая тёплую встречу Полины и Никиты, и обратилась к водителю: - Вы меня извините, конечно, но можно на другой адрес? - Всё, я спать, - заявила Оля, направляясь в свою комнату. - Эй! – возмутилась Катя. – Ты обещала фильм со мной посмотреть. - Я устала, - жаловалась сестра, - давай в другой раз. - Ладно, - смирилась Кищук, - доброй ночи. - Сладких, - зевнула та и закрыла дверь.       Блондинка упала на диван и с недовольным лицом вперилась взглядом в экран смартфона. Может, тоже к кому-нибудь поехать и расслабиться? Но только слишком лень встать… Телефон запищал, и, увидев Олино сообщение, Катя сразу же подскочила. «Ты спишь?», - спросила Серябкина. «Нет», - набрала Кищук. «Тогда открой мне дверь, пожалуйста», - попросила Оля. Удивлённая Катя вышла и, исполнив её просьбу, всё ещё не верила глазам. - Привет, - улыбнулась Оля, стоя за порогом. - Привет, - ответила Катя, - заходи. - Не разбудила? - Нет, что-то случилось? - Нет, - покачала головой Серябкина. - А что тогда? - Увидеть тебя захотелось, - сказала Оля, потупив взор. - Вот как, - засмеялась Кищук, - виделись же, фотку бы попросила. - Не начинай, - усмехнулась Серябкина. - Как посидели? – поинтересовалась Катя, когда они зашли в комнату. - Хорошо, от меня пахнет, наверное, - опомнилась Оля. Катя встала вплотную и, задев её губы своими, произнесла: - Ага, винишком.       Оля, закрыв глаза, поцеловала её, прижимая ближе к себе, насколько это возможно. Её радовала мысль, что Катя не умеет читать мысли, ведь ей вряд ли нужно было знать, что Оля за столь короткий промежуток времени успела соскучиться по её улыбке, голосу, запаху и той нежности, что каждый раз рождалась между ними. Оля всё ещё боролась, хотя уже и не понимала с кем и за что. - Умываться пойдёшь? – спросила Катя, стоя в её объятиях. - Угу, - кивнула Оля. - Иди, помнишь, где что? – улыбалась Кищук. - Помню, - проговорила Серябкина, снова притянув её к себе. - Иди, - повторила Катя, когда Оля, прислонившись лбом, целовала носик. – Глаза слипаются же, вижу.       Серябкина вернулась в комнату и уже на пороге услышала напоминание «Свет, свет, свет!» и, нажав на выключатель, забралась под одеяло, обняв Катю. - Кажется, я отключаюсь, - проговорила она, уткнувшись носом Кате в шею. - Засыпай, - прошептала Кищук, гладя её по волосам.