Шоколадный угар

Фото: https://pp.userapi.com/c620427/v620427761/1bfa8/vKhLPOXXMwI.jpg https://pp.userapi.com/c620427/v620427761/1c134/oCdg0utiomE.jpg https://pp.userapi.com/c837233/v837233205/633d9/sDjJnNWCLto.jpg https://pp.userapi.com/c633616/v633616237/38caa/jHmcF67KoPQ.jpg https://pp.userapi.com/c836329/v836329518/42453/RKKRqDO3Q8E.jpg https://pp.userapi.com/c841622/v841622675/55fea/uNzzZLloznI.jpg https://pp.userapi.com/c636618/v636618479/c695/HzssPEJYwBs.jpg https://pp.userapi.com/c638918/v638918518/423ca/KAVCB0nQB7Y.jpg Аудио: dom!no – Жабры финал исхода, душа впитает урода. моя забота - помочь себе вынырнуть снова, моя порода - гореть у восьми микрофонов: толпа придурков, пихающих мне их прям в горло! не прикасайся, лучше не дыши, тварь, когда захочешь кусок моей души жрать. стресс пожирал всю страсть - не отъебать дам, мне было проще навесить ей ярлык "блядь" и раствориться без разных доказательств, а уходя по снегу, сгорать в пожаре, в огне стыда, хотя ещё любовь дышала, но где опять врачи? её сомкнулись жабры! люди хотели интервью. запускай, пускай они его возьмут, хоть сразу все, пусть его берут в рот.

      Прижавшись к обнажённому телу мужа, Лена гладила рукой его грудную клетку. Ей казалось, что её сейчас стошнит от его запаха, но тошнило её от самой себя. Вот только это было отнюдь не отвращение, это скорее было похоже на недомогание, когда переел своего любимого блюда. Темникова гордилась собой, своим умом и своими действиями. Она усмехнулась, вспомнив дрожащий голос Даши в трубке. Лена рассмеялась бы ей в лицо, но для такой выходки было ещё слишком рано, поэтому ликовать приходилось пока лишь в душе. Эта наивная дура действительно решила, что может обмануть её, Темникову? Не может и не сможет. Но… пусть так думает, раз решила играть в игру, в результате которой её ждёт оглушительный проигрыш. Лена сожрёт её с потрохами и даже не подавится. Никакого стыда, никакого сожаления. Оля никогда не принадлежала Даше, и Даше давно пора это понять. А чтобы человек раз и навсегда что-либо понял, ему нужно показать наглядно, что Лена и сделает, наконец, разбив розовые очки Шашиной. Если раньше Темникова относилась к ней дружелюбно, то теперь ни о какой дружбе не может идти речи. Даша сама объявила ей войну, так пусть теперь думает, что выигрывает бой за боем. Лене же не жалко. Не жалко Даши ни капли. - Милый, - ласково произнесла Лена, - может, Дашу с её парнем на ужин пригласим? - Давай, - согласился Дима без вопросов и прижал её ближе к себе, целуя в макушку.       Темникову поражало, насколько все вокруг безмозглые. Диме хватило того, что она, наконец, проявила к нему ласку, а он уже будто и забыл, что происходило буквально неделю назад. Любовь делает людей слишком уязвимыми, зависимыми, недальновидными. Лена больше не поведётся на это, любить нужно с горящим сердцем и холодной головой. Теперь Темникова умела любить только так, без глупых вздохов и навязчивых мыслей, без неосуществимых мечтаний и приторных слов. Темникова любила просто; возможно, жёстко, возможно, грубо, но воздушная любовь Серябкиной могла существовать только в таких условиях. Оле необходим был стержень, Оле нужно было крепко держаться за чужую руку и прятаться за чужой спиной от жуткого мира, что мог нарушить тонкую организацию её души.       Мысли о Серябкиной не выходили из головы Темниковой. Впрочем, специально гнать она их и не собиралась. Лена прикрыла глаза, чтобы увидеть её, услышать и почувствовать. Она помнила об Оле всё до последней подробности. Её улыбку; смех; выражение лица, когда Серябкина возбуждена; её вздохи, стоны, шёпоты и крики. Лена помнила всё и возбудилась снова. Дима же, казалось, задремал. Но его сонливость была сугубо его проблемой, и никак не могла причинять какие-либо неудобства Темниковой, поэтому она тут же его бесцеремонно разбудила. «Да, что?» - сонно пробормотал он, часто моргая, но взгляд сразу же прояснился, как только её рука опустилась ниже. Второй – она параллельно набирала Даше сообщение-приглашение на ужин. Как только Шашина подтвердила, что сделала она почти что моментально, Темникова села на него сверху и закрыла глаза.       Наверное, ей всё же стоило всерьёз задуматься над карьерой актрисы, но эта деятельность для Лены являлась лишь хобби, в то время как музыка – была целой жизнью. И если бы в запасе имелась ещё одна, она бы точно так же посвятила её музыке и ничему больше, потому что в музыку Лену верила безоговорочно, а вот в собственном бесстыдстве сомневалась. Хотя сотни раздражающих комментаторов твердили об обратном, но с ними можно было покончить раньше, чем задуматься о правдивости их слов. Да и какой правдивости их слов можно было, в конце концов, говорить? Что они могут знать? Они что-то видят, что-то слышат и мешают в котле собственную правду. Да, Лена уже публично вылила достаточно грязи на Олю, но они все вокруг и понятия не имеют, что она сделала с ней не под прицелами камер. Они никогда не узнают, насколько Лена хуже, чем даже кажется. А ещё все бестолковые ведущие, интервьюеры, журналисты тоже суют носы не в своё дело. Темникова каждый раз кормила их заученной выдуманной историей, наполняя её по мере надобности подробностями. Так пусть жрут, пусть подавятся, пусть уже, наконец, засунут свои вопросы куда подальше, потому что от непрозвучавших истинных ответов у Лены на глаза накатывали слёзы. Но Темникова не плакала по таким мелочам. Она лёгкими шагами добралась до ванной комнаты, чтобы привести себя в порядок.       Лена делала это совершенно спокойно, а вот Даша готова была кричать благим матом от того, что никак не могла найти его грёбаное кольцо. - Да где же ты, моя прелесть?! - уже воскликнула она и изумилась, увидев его в одном из отделов рюкзака. - Ты чего кричишь? – спросил Чебанов, зайдя в комнату. - Мы сегодня идём ужинать к Лене, - подошла она к нему и поцеловала в щёку. - Ла-а-а-адно, - протянул он, удивившись резкой переменой в Даше. Кольцо на пальце и вовсе привело его в такое замешательство, что он только к обеду спросил, кто такая Лена. - Ты чего? – рассмеялась Шашина. – Темникова.       Впрочем, и это не особо разъяснило ситуацию. Он находился в некоторой прострации, бездумно наблюдая за Дашей и не веря, что она снова с ним. Даша же крутилась перед ним, примеряя один наряд за другим. Он улыбался и кивал, готовый был купить ей весь магазин, но Шашина выбрала одно лёгкое платье и расплатилась сама. Следующей остановкой оказался детский магазин. - У неё дочка, - пояснила девушка, - Саша. - Саша? – переспросил он, будто что-то вспомнив. - Ага, года полтора, - ответила Даша, выбирая ей мягкую игрушку. – О, смотри. Нравится тебе? Её возьмём? - Возьмём, - кивнул он, никак не разобравшись, почему эта неизвестная маленькая девочка на словах ему показалась знакомой.       Даша нервно теребила игрушку в руках, пока они ехали к Темниковой. Она волновалась, но знала, что всё делает правильно. Кольцо на пальце давило с непривычки, вот только снимать его не нужно было ни в коем случае. Они заехали во двор, на пороге уже стояла Лена, улыбаясь. Шашина неловко обняла её и поцеловала в щёку. Ваня скромно кивнул головой и приобнял хозяйку. Пока Даша, уже зашедшая внутрь, миловалась с девочкой, Лена втянула Чебанова в дежурный разговор. - Это мой муж Дима, - сказала Темникова, пока Ваня разувался, - знакомьтесь, это Ваня.       Чебанов поднял голову, уже протягивая на автомате руку, и замер. Они уже были знакомы с Сергеевым, но тот, заметив его растерянность, пожал руку и проговорил: - Рад знакомству.