Шоколадный угар

Фото: https://pp.userapi.com/c633828/v633828256/2af58/hkVrxMtISIk.jpg https://pp.userapi.com/c633828/v633828256/2b18a/myjO5eGiogk.jpg https://pp.userapi.com/c633828/v633828256/2af38/X8zSuytetUA.jpg Аудио: Скруджи & Дана Соколова – Индиго занеси меня в "красную книгу", если кажется странным мой прикус. но мы дети не неба индиго, не снаружи. нет, а внутри. да! я не видела дня и ночи без сна. этом море миров - я волна. я не видела страх так давно. на устах моих скоплен слов ряд. нас так часто выбирают, словно кастинг в фильме. непохожи на других, и, значит, сразу фрики. нас так часто видят так, как им внушили фильтры. но мы те, кто есть внутри, без этой лишней пыли. загляни в глаза! загляни в глаза мне! загляни в глаза и прочитай! о том, что в мире, где нас растили так много гнили, так мало мира, но я буду сильна!

      Набросив капюшон на голову, Катя шла к назначенному месту встречи намного раньше, чем предполагалось. Что ею руководило, точно сказать было сложно: может, ей нужно было больше времени, чтобы настроиться на эту неожиданную, как оказалось, встречу; может, она устала сидеть в четырёх стенах, что давили на неё ещё сильнее, чем собственные мысли; а может, спешка была связана с тем, что только этого человека она и хотела сейчас видеть рядом с собой. В любом случае она уже села на скамью и, обнимая свои ноги, начала ждать его.       Она не знала, что парень уже был здесь. Стоя поодаль, он был уверен: в темноте она его и не видит. Разглядеть её он тоже не мог, но по её скукожившейся фигуре, сделал вывод: всё ещё хуже, чем он предполагал. Они не разговаривали со дня последней встречи: он не писал и не звонил, она также не пробовала связываться. Он не отслеживал и её соц. сети, но с чего же тогда имел какие-либо основания делать догадки об её душевном состоянии? Он чувствовал. Чувствовал её ещё глубже, чем самого себя. Чувствовал на расстоянии, от чего и не нуждался в обратной связи. Катя будто бы являлась его частью, и эту его часть разрывало последнюю пару недель. Он летел к ней, не будучи уверенным в том, что долетит: его бросало то в жар, то в холод, он не мог найти себе места, копошась на вдруг показавшимся ему неудобным сиденье. Стрелка наручных часов сидящего рядом мужчины выполняла свою работу так громко, что ему казалось, будто это Катино сердце за тысячи километров от него бьётся с тем же самым скрипом. Он считал каждый удар, зная, что если пропустит хоть один, самолёт начнёт немедленно терять высоту. Его сморило сном, и он пропустил сотни, но стоял на земле живее всех живых.       Парень вышел на дорожку и уверенной походкой направился к ней. Она бросила в его сторону боязливый взгляд и, поняв, что это он, расслабилась, поднявшись. Он увеличил шаг, затем вовсе перешёл на бег и, раскрыв свои объятия, крепко сжал её в руках. Катя сделала глубокий вдох, ощущая себя так, будто нераскрывшиеся лёгкие, наконец, раскрылись. Он приподнял её над землёй, она, уткнувшись носом в его шею, заплакала так, как могла заплакать только при нём – со всей болью, что накопилась внутри, обнажив каждый свой шрам. Он, часто выдыхая, прижал её голову к себе ещё ближе, гладя по волосам. Парень не прошептал ни слова, пока последняя Катина слеза не упала за ворот его рубашки. Он опустил Катю на землю, большими пальцами вытер слёзы с её лица и, улыбнувшись, проговорил: - Привет. - Привет, - ответила она с улыбкой и вновь ненадолго обняла его. - Замёрзла? – спросил он, сев рядом и дотронувшись до её холодных ладоней. - Да, немного, - кивнула Катя. Парень начал греть её руки – своими. – Как поездка? - Неплохо, - произнёс он, - я даже удивился. - С Алёной вернулся? - Нет, она на днях прилетит. - А ты чего раньше? - Потому что должен был. Да? – спросил он. - Да, - кивнула она. – Никита, я думала, что умру прошлой ночью… - Но ты здесь. - Здесь, - согласилась Катя. – Вот только сомневаюсь, что мне действительно хочется быть здесь. - Ты сомневаешься, а я уверен, что не хочу. Но здесь стабильно, а там – неизвестно. - Ничего стабильного здесь нет. - Нет, люди стабильно разочаровывают. - Как можно делать то, от чего тебе самому было в своё время больно? - не понимала Катя. - Месть? – предположил Никита. - Направлена она на того человека… - Люди иногда сами себя ненавидят, а ненависть эту выливают на других. - Мне кажется временами, что ты не отсюда. - Мне тоже раньше так казалось, но сова так и не принесла мне письмо… - Дурак, - рассмеялась Катя. - Надо же кому-то быть и дураком, - не спорил он. – А вот ты – самая сильная из всех, кого я знаю. - Нет, - покачала она головой. - Да. Ты даже не представляешь, насколько ты изменилась. Не со дня нашего знакомства, а со дня нашей последней встречи. Передо мной другой человек. Всё тот же, но другой, понимаешь? Ты стала такой цельной, что ни одна преграда не остановит тебя и даже не задержит. - Нет, Никита, - всё не соглашалась Кищук. – Я вот-вот упаду и не поднимусь. - А ты подпрыгни и взлети. - Не могу я, сил нет. - Ты же знаешь, самая продуктивная часть тренировки – после того, когда ты осознал, что сейчас потеряешь сознание. - А надо оно мне? - Когда любишь, не задумываешься, нужно ли оно тебе, а думаешь, нужно ли оно тому человеку.