Год в Певерелл-гарде прошел просто великолепно. Я продолжил изучение магии, увлёкшись зельеварением и Властью холода. Я бы взялся и за Власть огня, но огонь мне пока не давался. А вот артефакторику я отложил. Как уже упоминал, эта наука всеобъемлюща — если я не хочу стать узконаправленным специалистом, вроде Оливандера, то стоит предварительно ознакомиться со всеми остальными направлениями магии.
В замке оказалось множество потайных ходов, законсервированных лабораторий и обширнейшая библиотека. В библиотеке я нашел пророчество, которое объясняло почему замок был законсервирован:
В год дракона алого прервётся род волшебный, что правит в мире Магии. И темные века наступят для Британии и всех окружных стран. Но возродится в мальчике, что избран Пустотой, кровь всех родов Британии и будет править он.
/*да, я знаю, что пророчество получилось не очень, но уж какое есть*/
Судя по всему, это пророчество обо мне. Скорее всего Игнотус или кто-то из его потомков, зная пророчество и видя, что род прервётся на нём, законсервировал замок, чтобы он достался мальчику из пророчества, то есть мне.
На второй месяц блужданий по замку удалось найти комнату с законсервированными тушками домовых эльфов. Они в буквальном смысле плавали в банках, правда не с формалином, а с особым составом для длительного хранения. Тут же нашел и инструкцию по расконсервации.
Сейчас у меня был только Кикимер, который очень сильно помогал в доме Блэков и других моих имениях, но в Певерелл-гард он попасть не мог до того, как я открою сюда доступ с помощью моста, чего я делать пока не хотел. Дело в том, что проявление замка в реальности вызовет сильнейший магический всплеск — это привлечет ко мне много ненужного внимания. Сам я сюда попасть могу без проблем, а гости мне тут вовсе не нужны. Разве что Шепарда хотелось бы привести сюда на экскурсию, но это подождёт.
Вообще, что такое домовые эльфы? Это духи, призванные в искусственные тела. Материальный мир очень интересен духам и само присутствие тут для них благо — они быстрее развиваются, получают силу и знания. Именно поэтому духи охотно заключают контракты с магами, вселяясь в искусственные тела домовых эльфов и выполняя, несложную для них, работу. Взамен домовые эльфы получают от магов энергию, позволяющую присутствовать в материальном мире и творить свою магию. Отпустить домового эльфа, подарив ему одежду — это глупость несусветная. Для такого необходимо провести довольно простой ритуал, но делать это маг должен осознанно. Духи не могут предать своего мага-контрактора или не подчиниться ему. Я понятия не имею, как Добби смог предать Малфоя, но с этим эльфом явно что-то не так. Ладно, как встречу его, разберусь.
К счастью, ритуал призыва мне проводить не потребовалось — этот ритуал очень тяжелый и серьёзно дестабилизирует энергетическую структуру мага. Со временем энергетика приходит в норму, но в течение периода восстановления (от недели до года) маг не может колдовать. Сейчас же мне достаточно было слить жидкость из емкостей, где хранились домовые и промыть их в проточной воде, после чего можно подключать духа к родовому камню. Мои родовые камни еще не набрали своей полной силы (а камень Слизерина, находящийся в Хогвартсе, всё ещё спит) и могут поддерживать лишь по одному домовому эльфу каждый. Когда будет активирован камень Слизерина, я смогу начать процесс синхронизации камней, что также займёт некоторое время. После этого все камни будут работать как один и энергия в них будет свободно перетекать из одного в другой. Вот тогда и можно будет без последствий проводить любые ритуалы. Собственно, одна из основных функций родовых камней — принятие на себя отката от творимой магии.
Я пробудил четырёх эльфов и привязал их к свободным родовым камням. Теперь за каждым из моих имений будет вестись присмотр. В замке Певереллов остался только Квигли, бывший эльф-управляющий рода Певерелл. Он был очень рад, что род Певереллов вновь обрёл своего главу и старался угодить мне во всём. Он-то мне и провёл полную экскурсию по замку. Оказалось, в замке есть еще и обширнейшие подземелья, с темницами и зверинцем. Вход сюда был так хорошо спрятан, что сам бы я его нашел очень нескоро.
Темницы были пусты и мрачны. Тут было несколько камер, способных удержать даже архидемона. А вот в зверинце меня ждал сюрприз: в одной из камер под стазисом хранилась невероятная совместная разработка Игнотуса Певерелла, Салазара Слизерина и Годрика Гриффиндора — некрохимера, собранная на основе саламандры и жмыра со способностью к магии барьеров. Внешне существо напоминало немного уменьшенную версию рыси (пока еще котёнка рыси). Судя по описанию, прикреплённому к камере, это существо можно привязать в качестве фамильяра, тогда оно станет частью самого хозяина и будет вечно служить ему верой и правдой. Существо разумно. Обладает огромной силой. Способно переходить в нематериальную форму и проходить сквозь твёрдые объекты. Может ставить сильные магические щиты. Чужие магические щиты не являются для него преградой. Имеет власть над огнём, подобную саламандрам. Его невозможно ранить немагическим оружием или огнём. В случае смерти такого фамильяра его можно будет возродить даже из небольшого фрагмента тела. В общем, идеальный фамильяр, которого я тут же привязал к себе. Малыш был очень забавный и шустрый, он постоянно мотался за мной, куда бы я ни пошел. Назвал я его Дукат. Почему Дукат? Не знаю, просто я чувствовал, что это имя ему подходит.
Но я не сидел в замке безвылазно, как можно было бы подумать. Вовсе нет. Я регулярно отправлялся на прогулки, с удовольствием посещал различные кафе и рестораны, даже уделял некоторое внимание делам моих фирм, но там Джеймс полностью справлялся и моё вмешательство не требовалось. Единственное, я посоветовал ему профинансировать парочку террористических группировок, которые примут на себя ответственность в случае каких-то конфликтов в магическом мире. Мне ведь не нужно лишнее внимание к магическому миру со стороны обычных людей.
Ещё я решил заняться вопросом моих новых родственников. Вопрос с Дурслями был решен ещё в 1983м году. Там я не стал особо изощряться и нанял лучшего семейного психолога, доктора Адама Хемпшира, для консультаций с Дурслями. Замаскировал я это под рекламную акцию. Чуть позже Джеймс подписал контракт с фирмой Вернона Дурсля. В общем, я не вмешиваясь напрямую, предоставил Дурслям возможность измениться к лучшему. По отчётам моего агента общая картина к началу канона не так уж сильно изменилась. Да, Дурсли стали лучше относиться к племяннику, но они всё ещё боятся его сил, поэтому заставляют много работать по дому и выкладываться на секции по лёгкой атлетике, до недавнего времени мальчик жил в чулане под лестницей. В общем, со стороны кажется, что особых изменений-то и нет. А по факту, дьявол кроется в мелочах. Думаю мальчишка ещё сильно удивит мистера Дамблдора.
Вопрос с Сириусом и Беллатрикс пока что повис в воздухе. Адвокатов я нанял, но приказал действовать тихо, чтобы раньше времени не поднялась шумиха. Сейчас они изучают материалы дел и готовят все необходимые бумаги для апелляции, а это дело далеко не быстрое. Если бы можно было устроить шумиху в прессе, то это бы в разы ускорило процесс, но сразу всполошило бы Дамблдора.
Осталось решить вопрос с Тонксами. Перед поездкой к ним я навестил портрет Вальбурги и выяснил у неё несколько важных деталей, которые многое прояснили. После нашей первой встречи она больше не пыталась показывать свой скверный характер и мы иногда общались на разные темы. Кроме того я оформил подписку на несколько периодических изданий, которые доставляют на абонентский ящик. Кикимер регулярно получает почту из абонентского ящика и зачитывает журналы и газеты перед портретом. Дело в том, что портрет Вальбурги имеет небольшой изъян — она не может перемещаться между картинами, как это делают другие портреты и не может на длительный период впадать в спячку. Из-за последнего изъяна женщина с портрета потихоньку сходила с ума и лишь моё появление вернуло ей здравость мыслей. Чтобы такое не повторилось, я и оформил подписку на периодику, таким образом избавив её от информационного голода.
В июле 1990го года на пороге семьи Тонкс появился необычный гость. Дорогой костюм и трость в руках могли бы натолкнуть на мысли о таком франте, как Люциус Малфой, если бы гость не был брюнетом. Естественно, этим гостем был я. Я заранее изменил свою внешность с помощью метаморфизма в симбиозе с вирусом — такое объединение способностей давало великолепные результаты. По отдельности каждый из способов имел существенные недостатки, а их объединение дало мне почти что высший метаморфизм. Как уже упоминал, сам по себе метаморфизм на начальных стадиях даёт ограниченные возможности по изменению объёма тела. У SilverLight тоже есть недостаток — при обратной трансформации материя, сформированная клетками вируса, распадается серым прахом, что не желательно кому-либо демонстрировать. Так вот, при симбиозе этих двух способностей прах от SilverLight поглощается моим телом и не оставляет следов. Позже этот прах выводится из организма естественным путём.
На стук мне открыла дверь миловидная девушка лет пятнадцати-шестнадцати с фиолетовыми волосами. Несомненно, это была Нимфадора, хотя она лишь отдалённо походила на Наталью Тена — актрису, сыгравшую её в фильмах про Гарри Поттера. Кстати, я ранее не упоминал, но многие персонажи этого мира не походили на актёров, сыгравших их в фильмах, в то время как другие являлись их полными копиями.
— Здравствуйте, юная леди. — Я галантно поклонился. — Меня зовут мистер Блэк и я бы хотел переговорить с вашей матушкой.
— Здравствуйте, мистер Блэк, — кивнула она в ответ, — извините, но вам придётся немного подождать пока я её позову.
Девушка скрылась, прикрыв за собой дверь. В дом меня приглашать не стали, что, в принципе, правильно — в волшебном мире есть немало существ, которые не могут навредить, если их не пригласили в дом. Надо так же заметить, что на доме Тонксов стояла вполне неплохая защита. До уровня мэноров она, конечно же, сильно не дотягивала, но всё же могла бы дать обитателям дома пару мгновений на побег даже в случае массированного штурма волшебниками средней руки.
— Здравствуйте мистер, кто бы вы ни были, — крайне нелюбезно поприветствовала меня Андромеда. Это была красивая и статная шатенка лет тридцати на вид, с красивыми черными глазами и объёмной грудью, никак не меньше четвёртого размера. — Я хорошо знаю всех своих бывших родственников и вы к ним отношения не имеете. Поэтому, будьте добры, проваливайте откуда пришли.
— Ай-яй-яй, как невежливо! — Я напустил на лицо ехидную улыбочку. — Тем более, что вы дважды ошиблись,
мисс Андромеда
Блэк.
С этими словами я продемонстрировал ей левую руку, на мизинце которой находился перстень главы рода Блэк. Я совершенно не волновался, что кто-то может случайно подслушать наш разговор или увидеть перстень на моей руке, потому как заранее оградил крыльцо дома чарами, отводящими внимание.
— Кхм… — затруднилась с ответом женщина. — Ладно, проходите в дом, поговорим.
Пройдя в дом, меня пригласили в гостиную. В доме было довольно уютно и мило, но без лишнего шика. По обстановке можно было судить, что семья Тонкс имеет средний достаток — не бедствуют, как те же Уизли, но и о какой-то роскоши говорить не приходится. Оно и не удивительно, Эдвард (Тед) Тонкс является колдомедиком в больнице святого Мунго, а Андромеда домохозяйка.
— Чай, Кофе? — спросила меня Андромеда.
— Чаю, пожалуйста.
— Милая, — обратилась она к Нимфадоре, — будь добра, приготовь гостю чаю. А вы не стесняйтесь, — уже мне, — присаживайтесь. Итак, с кем же я имею честь общаться?
— Пока можете называть меня просто Лорд Блэк.
— Ну, что ж, Лорд Блэк… — Было видно, что женщине совершенно не нравится такое положение вещей, но она всё же с ними согласна мириться, ведь перстень главы рода далеко не простая побрякушка и надеть его может только глава рода. — Не поясните ли, что вы имели в виду, называя меня
мисс Блэк?
— Именно то, что вы услышали. — Я изобразил на лице ехидную улыбку. — На самом деле вас никто не изгонял из рода, как все, включая вас, ранее думали.
— Что вы мне лапшу на уши вешаете? — Возмутилась женщина. — Я своими собственными глазами видела, как Вальбурга выжгла мой портрет с родового гобелена.
— А если я возьму газету с изображением Фаджа и прожгу в нём дырку, то я смогу таким нелепым способом снять этого клоуна с должности министра магии? — Я замолчал, а Андромеда смотрела на меня непонимающим взглядом. Наконец я сжалился. — Изгнание из рода очень сильно бьёт по энергетике изгоняемого волшебника, в результате чего он может даже лишиться магии на некоторое время. Право изгонять кого-либо из рода имеет только глава рода. На момент вашего, так называемого, изгнания главой рода Блэк был ваш дядя, Орион Блэк. Вальбурга всего лишь пафосно и очень громко испортила древний артефакт, но на самом деле из рода вас никто не изгонял.
— Тогда зачем? — Совсем растерялась женщина.
— Вспомните, какие тогда были времена. В Магической Англии бушевала война между двумя бандитскими группировками, а Министерство Магии реагировало вяло и безынициативно. Вот наши предки и приняли решение, что род Блэк нужно сохранить любой ценой. Именно поэтому Нарциссу и Беллатрикс отдали замуж за Пожирателей Смерти. Предполагалось, что Регулус примкнёт к шайке Дамблдора. Он был добрым и умным юношей, который не был замечен в поддержке идеалов чистоты крови, но предки что-то упустили в его воспитании и он сам стал одним из Пожирателей Смерти. В итоге было решено не класть все яйца в одну корзину, поэтому Сириус был подвергнут усиленным тренировкам в самых тёмных и неприятных ритуалах, а потом ещё и женить пригрозили, чтобы он наверняка сбежал из семьи и прибился к шайке Дамблдора. Вас ведь тоже собирались выдать замуж за одного старого жирного, но жутко чистокровного борова? — Она кивнула. — После этого вы быстренько выбрали среди своих поклонников наиболее интересного и продемонстрировали его родственникам, за что и были с шумом «изгнаны», — я пальцами нарисовал кавычки, — из рода.
— Получается, независимо, какая бы сторона ни победила, члены рода Блэк были во всех трёх лагерях и род бы выжил? — сделала логичный вывод Нимфадора, вошедшая с подносом, а до этого пару минут стоявшая под дверью. — Ваш чай.
— Спасибо! — Я решил ненадолго сменить тему, чтобы дать Андромеде время всё осознать и собраться с мыслями, поэтому не стал отвечать на риторический вопрос Нимфадоры. Вместо этого я демонстративно вдохнул аромат чая из переданной мне кружки. Чай являл собой сбор различный трав и дарил замечательный букет запахов. — Потрясающий аромат, вы сами его собирали?
— Это всё мама, — немного смутилась девушка, от чего её волосы сменили цвет на розовый, — а я всего лишь заварила.
— О, вы метаморф! — обрадовался я, будто бы не знал об этом. — Это замечательно!
— Ничего замечательного в этом нет! — Возмутилась она. — Контролировать я это не умею, да ещё и в министерстве пришлось регистрироваться, как будто я оборотень или тварь какая. Одни сплошные проблемы.
— Ну, с контролем я позже обязательно помогу!
— Правда?! — Восторженно воскликнула девушка и едва не опрокинула на меня кружку с чаем. — Значит я всё-таки смогу стать настоящим аврором!
— А вот в аврорате вам делать нечего, юная леди. — Строго заметил я. — Как вы правильно заметили, несмотря на происхождение, к вам будут относиться, как к магическому животному. Не знаю, в курсе ли вы, но энергетика метаморфов способна подстраиваться под различные заклятия, что делает вас менее уязвимой к прямым воздействиям магии. При должной тренировке вы с лёгкостью сможете игнорировать большинство нелетальных чар. Например, петрификус тоталус или экспелиармус. В итоге, вас просто будут использовать как живой щит.
— Это не правда! Директор Дамблдор говорил, что авроры борются с проявлением несправедливости и тёмной магии.
Эх, сказал бы я тебе пару ласковых о директоре Дамблдоре, но, пока не получу от тебя непреложный обет, этого делать не стоит.
— Ну, некоторые, может быть, так и делают. А большинство, хотят они или нет, являются наёмниками, работающими на Министерство Магии, поэтому будут выполнять приказы своего начальства, которое и платит им зарплаты. Нынешняя политика министерства ограничивает всех, кто хоть чем-то отличается. И с каждым годом ограничения только ужесточаются. Поэтому в аврорате тебе делать нечего.
— Спасибо, Лорд Блэк, — включилась в наш разговор Андромеда, — может хоть вы сможете переубедить эту девчонку. Я обдумала ваши слова и теперь понимаю, что вы правы насчёт моего «изгнания». Тогда я была сильно обижена на семью и не слишком придавала значение тому факту, что после изгнания из семьи мои магические силы ничуть не уменьшились. Позже я сама себя убедила, что просто являюсь очень сильной волшебницей, а подпитка от родового камня была не такая уж и заметная. Только сейчас я начинаю понимать, какой же дурой я была. И всё же, почему вы назвали меня мисс, а не миссис? Вы ведь прекрасно знаете, что я замужем.
— По той простой причине, что выходя замуж вы не стали проводить положенный магический обряд, ограничившись простой гражданской регистрацией в Министерстве Магии. Вальбурга и Орион прекрасно знали, что так и будет, ведь вы из принципа не захотели проводить «древний тёмный ритуал». Не так ли? — Женщина грустно кивнула. — А если бы вы решились на брак по полному магическому обряду, то, несомненно, узнали бы, что всё ещё остаётесь дочерью Дома Блэк. По сути, из-за того, что вы относитесь к Древнейшему Благороднейшему роду Блэк, а Эдвард Тонкс всего лишь магглорожденный, он сейчас находится подле вас на правах наложника. Нимфадора…
— Не называйте меня этим именем! — перебила меня девушка.
— Хм, с этим мы разберёмся, — кивнул я и протянул чашку, чтобы она наполнила её ещё одной порцией чая. — Чтобы вы знали, Тонкс буквально означает «глупец» или «простофиля». Я бы не хотел оскорблять свою родственницу, пусть она даже об этом и не знает. Так вот Нимфадора, — с нажимом произнёс я её имя, — рождена вне брака и является бастардом рода Блэк. Это надо обязательно исправить. Если у вас с мужем хорошие отношения и вы не намерены его бросать, то желательно провести положенный магический обряд бракосочетания, после чего ввести его и Нимфадору в род Блэк. Юную мисс в любом случае необходимо вводить в род, чтобы стабилизировать её дар метаморфизма. А потом я займусь её обучением.
— Значит, эту способность можно контролировать? — С надеждой спросила девушка.
— Конечно, — по-доброму улыбнулся ей в ответ. — Даже то, что я уже сказал крайне не желательно кому-либо рассказывать. А вот дальнейший наш разговор будет строго секретным, поэтому я попрошу вас обеих, леди, дать непреложный обет о том, что вы сохраните нашу сегодняшнюю встречу и всё, что вы узнаете от меня, в тайне.
— А если мы откажемся? — Уточнила женщина.
— Тогда я встану, поблагодарю вас за чай, попрощаюсь и уйду.
— Всё настолько серьёзно? — Строго спросила Андромеда.
— Думаете, глава рода стал бы о таком шутить?
— Хорошо, Лорд Блэк, мы с дочерью дадим вам непреложный обет. — После пары секунд колебаний кивнула Андромеда.
Когда обеты были принесены, я наложил на дом высшие чары тайны, позволяющие скрыть всё происходящее в пределах их действия. Эти чары отрезают область не только от внешнего наблюдения, но и от внутреннего. Чем-то эти чары напоминают врата Гринготтса с их четвёртым измерением — всё, что не было изначально включено в конструкт чар, будь то разумные, артефакты или устройства иного типа действия, как бы проваливается на другой уровень восприятия. Конечно, если знать о таких чарах, то гипотетически можно создать артефакт, способный воспринимать информацию сразу из нескольких уровней восприятия, но он будет настолько сложный и дорогой, что подкидывать его в дом обычной семьи нерационально. Я сильно сомневаюсь, что за Тонксами вообще кто-то следит, но, если уж есть такая возможность, то почему бы не перестраховаться?
— Итак, леди, — я вскинул руки над головой и, резко их опустив, полностью обратил все свои изменения, превратившись в высокого, стройного мальчика лет двенадцати с длинными черными волосами, завязанными в высокий конский хвост. Лицо стало похожим на молодого Джеймса Поттера с изумрудными глазами Лили Поттер. Одежда, надетая на мне, состояла из симбионта, поэтому мгновенно подстроилась под изменившиеся пропорции тела. — Повелитель Магии Гаррет-Войд Джеймс Певерелл-Слизерин-Гриффиндор-Поттер-Блэк-Вулпес, так же известен, как Гарри Поттер и как Мальчик-который-выжил, Мастер Рун, Мастер Крови. К вашим услугам, — и ехидную улыбочку на лицо.
Жаль, что высшие чары тайны не позволяют их сейчас сфотографировать. Такие неповторимые удивлённые лица были бы жемчужиной моей коллекции. Эх, ладно, потом извлеку образ из памяти. Леди просидели в прострации минут пять, прежде чем Нимфадора задала вопрос:
— А где шрам?
— То есть то, что взрослый мужчина превратился в ребёнка тебя не смущает? — Удивился я. — Хотя да, ты, наверно, подумала, что я использовал оборотное зелье? — Она кивнула. — Нет. Я такой же метаморф, как и ты. Но я умею контролировать свои способности, поэтому убрать со лба этот кошмар, — я проявил у себя на лбу аутентичный шрам в виде молнии, — для меня не проблема.
— Ох, ничего себе!!! — Выдохнула Андромеда, а её дочь смотрела на меня с полнейшим восторгом — ещё бы, ведь я в совершенстве контролирую метаморфизм, чего она никак не может добиться. — И как так получилось, что Гарри Поттер стал главой рода Блэк? Да и не только рода Блэк.
— Всему виной один бородатый подонок. Да-да, я о старом маразматике Дамблдоре. Не кривись, Нимфадора! Этот старый ублюдок вовсе не тот, кем его все считают. В ночь после гибели моих родителей он попытался законопатить меня в семейку маминых родственников — Дурслей. Они магглы, до неприличия мало знающие о магии и ненавидящие её в любых проявлениях. Моя тётя Петунья Дурсль за что-то ненавидела свою сестру всеми фибрами души. Сами понимаете, кем бы я вырос в такой семье. Дамблдор оставил корзинку со мной на пороге дома Дурслей и, даже не потрудившись постучать в дверь, отправился по своим делам. Это кем надо быть, чтобы холодной осенней ночью оставить ребёнка на улице?
— На моё счастье в том районе прогуливался мой нынешний приёмный отец. Возможно вы знаете его под именем Джеймс Шепард. — Андромеда кивнула. Действительно, сложно не знать одного из самых богатых людей планеты. Тем более, что и в магическом мире Шепард имеет немалые капиталы. Лишь благодаря тому, что заставить СМИ молчать о ещё одном богатом магнате, появившемся в Магической Англии, для нас не проблема, Шепард далеко не столь известен, как тот же Малфой. — Его настоящее имя Джеймс Гриффиндор. Он потомок самого Годрика Гриффиндора. Его предок Абраксас Гриффиндор пришел к выводу, что кто-то планомерно уничтожает магическую аристократию Европы. Выявить врага он не смог и решил спрятать свой род. Он провёл сложный ритуал сокрытия рода, так же называемый «Уход в тень». Этот ритуал полностью скрывает всех членов рода от любого вида поиска, но при этом лишает магии. По определённым причинам Джеймс не может иметь детей, поэтому он решил провести обратный ритуал, приняв в род магглорожденного ребёнка. Он даже подобрал подходящего для этого малыша, когда случайно наткнулся на меня. Ну, а дальше он нанял волшебника, который сотворил над тем самым ребёнком ритуал телесного подобия, благодаря которому мальчик до конца жизни будет похож на меня. Подменить детей он смог без проблем. Для Дурслей он нанял лучшего семейного психолога, чтобы те стали настоящей семьёй для подменыша. Ну, а меня он принял в род Гриффиндор и был сильно удивлён моим наследием. Я являлся наследником сразу пяти родов. Из-за этого мне и пришлось форсированно изучать магию и становиться Повелителем Магии. Вот как-то так, если вкратце. — Конечно же я многое в своём рассказе исказил, но в целом это будет версия для родных. Общественность же получит ещё более искаженную версию событий.
— Мда… — после нескольких минут тишины и осознания сказанного мной, промолвила Андромеда, — невероятная история. Но это не отвечает на вопрос, почему ты так негативно отзываешься о Дамблдоре? То, что он безответственно оставил ребёнка на попечение таких ужасных магглов, конечно плохо, но может у него на то были свои резоны? — Нимфадора активно поддержала мать кивками.
— А резоны грабить меня у него были?
— В смысле?
— В день смерти моих родителей с их счетов были сняты все наличные средства в размере восьми миллионов пятьсот восьмидесяти девяти тысяч четырехсот сорока девяти галеонов четырнадцати сиклей и трёх кнатов. На правах опекуна он в нарушение всех законов распродал всю недвижимость и земли, принадлежавшие роду Поттер. За время моей жизни он, опять же, как опекун, получил на моё содержание двести пятьдесят тысяч галеонов, из которых подменыш не увидел и кната. Дурсли содержат ребёнка за свой счёт. Все эти годы отец основательно копал под бородача и нарыл столько грязи, что светлым этого ублюдка может назвать только полный имбецил.
— Всё настолько плохо? — ужаснулась старшая из женщин, в то время, как Нимфадора только разевала рот и, казалось, вот-вот расплачется. Оно и понятно, только что у девочки на глазах рассыпались все её идеалы.
— У меня есть свидетельские показания и косвенные доказательства того, что Дамблдор был ярым сторонником Грин-де-Вальда и его любовником, а когда война повернулась не в их пользу, Альбус подло ударил своего союзника в спину, чем и заслужил всеобщее уважение и почёт. Есть и другие не менее неприятные факты его биографии, но достоверных доказательств у меня пока нет. Старик предпочитает действовать чужими руками, заверяя своих марионеток в самых светлых и добрых намерениях. — И я ни словом не соврал, я-таки собрал немалый компромат на бородача. Многие мои предположения и догадки подтвердились, но я до сих пор не понимаю его целей.
— Это же ужасно! Надо срочно сообщить об этом властям! — Всполошилась Нимфадора.
— Даже если мы сможем что-то доказать, Дамблдор занимает слишком высокие должности и имеет абсолютное влияние на Министерство Магии. Он только посмеётся на эти потуги и смахнёт нас, как пешек с доски. — Резонно возразила Андромеда.
— Вот именно, — подтвердил я, — к тому же у Дамблдора есть такая замечательная регалия, как орден Мерлина первой степени, что дарует ему почти абсолютную неподсудность. Судить его имеют право только при собрании двух третей членов Визенгамота и личном присутствии обвиняемого. А учитывая, что Альбус является Верховным Чародеем Визенгамота, шансы на такой исход крайне маловероятны. Если же случится чудо и Визенгамот примет к рассмотрению дело Альбуса Дамблдора, но он откажется явиться в суд, то привести его туда обязан кто-то из членов Визенгамота, а такие шишки рисковать своей жизнью точно не станут.
— И что же делать? — растерянно спросила девушка.
— Бороться, постепенно лишая этого старого паука его власти и влияния, а когда он ослабнет — ударить изо всех сил.
Мы ещё некоторое время пообщались на разные темы, после чего решили, что Андромеда переговорит с мужем, и в зависимости от этого разговора мы либо проведём магический брачный ритуал в поместье Блэков, либо просто примем в род Нимфадору, а Эдвард Тонкс останется сам по себе. На этом мы и распрощались. Я принял свой взрослый облик, снял чары тайны и покинул дом Тонксов.
Вернувшись в замок Певереллов я продолжил свои изыскания в области магии. В библиотеке я нашел довольно интересную литературу по чарам для создания связанных артефактов, работающих на немножко иных принципах, чем протеевы чары. Работали эти чары на относительно небольшом расстоянии и потому не пользовались особой популярностью. Прелесть этих чар заключалась в том, что они были относительно просты и могли быть нанесены даже на простую бумагу. Ещё одним плюсом таких чар была возможность создания малых кластеров. Вариантов использования таких чар была масса. Например, можно создать голема из стальных шариков, который сам себя ремонтирует при любых повреждениях.
Но отработать эти чары я решил на более мирном изобретении. Я решил создать аналог карточной игры Magic The Gathering. Отличия от оригинала будут не такие уж большие. Во-первых, во время игры карты сами будут производить подсчёт очков и соблюдение правил. Во-вторых, появится иллюзорная анимация боёв, заклинаний и погодных условий. В-третьих, карты получат возможность эволюционировать из нескольких одинаковых при условии, что владелец одержит серию побед. По сути, я собирался создать аналог электронной версии этой игры.
На создание первых карт у меня ушло почти три месяца. Можно было бы управиться гораздо быстрее, но я не видел смысла в спешке и потому занимался далеко не только картами. Для удобства пришлось создавать не только карты, но и игровое поле, в пределах которого будут связаны карты. Поле создал из ткани, чтобы его легко можно было носить с собой. Когда же технология была отработана на первом десятке карт, то создание пяти стихийных колод по три сотни карт в каждой заняло всего пару дней. Рисунки и оформление попросту вытянул из памяти, не став придумывать чего-то нового. А дальше передал готовые карты Джеймсу и одна из наших фирм в магическом мире (да, в магическом мире у нас тоже было немалое количество фирм, или кто-то думал, что я ограничусь миром магглов?) занялась их массовым производством и подготовкой к внедрению.
Не забывал я поддерживать связь и со своими родственницами. На следующий день после нашего разговора они получили посылки с новейшей разработкой одной из моих фирм — артефактным телефоном. Я пока ещё не решил как его назвать. Пока колеблюсь между артфон и магофон. Данное устройство было первым прорывом в техномагии. Основным разработчиком данного устройства был Джеймс, который придумал довольно простой способ экранирования маггловской техники от магического воздействия. Как показали исследования, клетка Фарадея ослабляет воздействие магии на сложную электронику, но не убирает его полностью. Джеймс сделал предположение, что хаотичные слабые токи, пропущенные через клетку Фарадея усилят эффект, и оказался прав. Дальнейшие исследования показали, что тройная клетка, через каждый слой которой проходят токи разной частоты, полностью экранируют объект от остаточного магического фона. Ну, а дальше был разработан магический аналог клетки Фарадея, который не конфликтовал ни с прочими заклинаниями, ни с электроникой. Новые чары накладывались на большинство деталей телефона (кроме антенны) и надёжно его защищали. Да, такие устройства усложнялись многократно по сравнению с обычной маггловской техникой, но зато они прекрасно работали в обоих мирах. Таким образом наши новые телефоны были в большей степени техническими средствами, но батарейка в них была на основе магии. Эти телефоны выпускались пока что очень ограниченной серией и выдавались только членам моей семьи, высокопоставленным сотрудникам моих фирм. Отдельной серией выпускались особые телефоны для агентов Серого Посредника.
Уговорить Эдварда Тонкса пройти полный магический ритуал бракосочетания Андромеда так и не смогла. Тед считал род Блэков тёмным и ни под каким предлогом не желал иметь с ним ничего общего. Андромеда сказала ему, что ей пришло извещение из банка о необходимости уточнения некоторых финансовых распоряжений, благодаря чему она и узнала, что всё ещё является дочерью Дома Блэк. Она объяснила мужу, что не является главой или наследницей рода из-за того, что главой рода Блэк может стать только мужчина, но всё же является старшей леди рода, поэтому на ней лежит некоторая ответственность. Узнав всё это Тед едва не сбежал из семьи, но потом решил не пороть горячку и тщательно всё обдумать. Андромеда всё ещё надеется, что муж примет правильное решение, а, как по мне, всё идёт к тому, что он бросит жену. Тем более, что мои агенты уже смогли выяснить причину отказа Теда от магического брака. Дело в том, что Тед Тонкс любит «пошалить» с медсестричками, а магический брак лишит его такой возможности. Постоянной любовницы у него нет, но регулярные связи на стороне имеются и тщательно зафиксированы. Я пока не спешил демонстрировать Андромеде компромат на её мужа, но, если потребуется, все необходимые доказательства уже имеются.
А вот Нимфадору я в род Блэк принял в начале августа 1990го года. В соответствии с традицией рода Блэк, она получила имя в честь одной из звёзд, за что была мне несказанно благодарна. Её новое имя Нимфадора-Шаула́ Блэк и отзываться она теперь предпочитала только на имя Шаула. Вхождение девушки в род Блэк очень позитивно сказалось на её энергетике. При поддержке родового камня контроль метаморфизма возрос многократно. За месяц до отправления в Хогвартс я дополнительно позанимался с ней метаморфизмом, оклюменцией, боевой магией и контролем движений. Теперь она далеко не так неуклюжа, как была ранее. Надо признать, что за такой короткий срок добиться высоких результатов было бы немыслимым, но я немножко смухлевал, применив к девушке психологические приёмы самоконтроля. Нет, я её не гипнотизировал, как некоторые могут подумать. Хотя, применённые мною приёмы и близки к гипнозу, но они строятся не на внешнем внушении, а на собственном желании пациента превозмочь свои слабости и недостатки.
Когда она уехала в Хогвартс мы стали регулярно общаться по телефону. Ближе к концу ноября Дамблдор вызывал её к себе в кабинет и долго компостировал мозги на тему тёмного рода Блэк и о том, что не стоит отказываться от такой замечательной мечты, как становление аврором.
— Нет, Гаррет, ты представляешь, этот старый интриган мне едва ли не прямым текстом предложил пойти в аврорат работать живым щитом. — Жаловалась мне по телефону Шаула. — Если бы ты не научил меня контролировать мимику с помощью метаморфизма, он бы всё понял по моему лицу.
— И что же он тебе такого сказал?
— Говорит, «девочка моя», — она очень натурально спародировала старческий голос, — «ты ведь понимаешь, что твоя способность уникальна. Благодаря твоей устойчивости к магии ты сможешь спасти многих авроров.» А я ведь, дура, тогда тебе ещё не сразу поверила. Ещё и легилименцией мне в голову лезть пытался, но твои амулеты справились.
— Надеюсь, ты не забываешь практиковаться в оклюменции?
— Нет, хоть без наставника эту область знаний и сложно практиковать, но я стараюсь.
— Молодец. Что ещё интересного происходило?
— Ну, как бы… — замялась девушка, — благодаря фамилии Блэк у меня теперь нет отбоя от поклонников! Вот! — Выпалила она на одном дыхании.
— Это может быть проблемой. Не забывай проверять всю еду и напитки на предмет зелий.
— Да помню я, помню. Всё-таки я на полном серьёзе хотела стать аврором, поэтому бдительности стараюсь не терять. Ладно, я побежала, а то ещё начнут искать. Пока!
По возвращении Шаулы из школы летом 1991го года мы продолжили наши тренировки и добились довольно неплохих результатов. Если в прошлом году она сумела полностью взять под контроль собственное лицо, то теперь девушка могла управлять трансформацией всего своего тела не хуже меня. Трансформации больше не зависели от её эмоций и те же волосы перестали непроизвольно менять цвет.
В боевой магии мы тоже заметно продвинулись. Я неоднократно возил её потренироваться на нашем с Джеймсом дуэльном тренажере. За эти годы он был основательно доработан, получил новые пять уровней сложности и управляющий виртуальный интеллект, так что бои стали ещё более интересными. Джеймс к этому времени уже уверенно проходил четвёртый уровень и мог кое-что показать на пятом. Я сам почти перестал получать травмы на седьмом, но едва не окочурился на восьмом уровне сложности дуэльного тренажера.
Шаула с ходу прошла первые два уровня и так же уверенно перескочила на четвёртый, где и огребла по самую маковку. Я тогда отвлёкся на телефонный разговор и не обратил внимания, что девушка выставила слишком высокий уровень сложности, а когда это заметил, было уже слишком поздно. Я её тогда еле откачал, а потом две недели трясся над ней, как над самым большим сокровищем в мире, никуда не позволяя ей ходить без присмотра.
Позже меня всё-таки отпустило и мы вернулись к нашему обычному общению. Вот только теперь она как-то странно стала на меня поглядывать.
Ближе к середине июня 1991го года Андромеда наконец решила бросить своего мужа и окончательно с ним развестись. В порыве гнева на жену Тед сам выдал, что она не такая уж и особенная и у него давно уже есть связи на стороне, а с тёмными магичками он больше не желает иметь дел.
После этого скандала женщина окончательно перебралась жить в Блэк-хаус. Там она с моего разрешения развила активную деятельность по приведению дома в жилое состояние. До этого я только подновил защитные чары и приказал Кикимеру регулярно убираться в доме. Андромеда же решила смягчить гнетущий готический стиль дома и освежить декор светлыми тонами. Все непонятные артефакты и странные находки я приказал складывать в отдельную комнату. Вряд ли она найдёт ещё один крестраж, но в доме Блэков и без них достаточно много опасных артефактов.
Я регулярно её навещал и то, что постепенно начало вырисовываться из её работы, мне нравилось. Дом стал гораздо уютнее и… теплее что ли.
Вот так и проходило время до самого начала канона. Я, кажется, умудрился собрать на себя все штампы, теперь пора превозмогать.
Утром 31-го июля 1991 года я сидел в «Кафе-мороженое Флориана Фортескью» и дожидался появления Хагрида с моим подменышем. Пропустить я их не боялся. Во-первых, Хагрида невозможно не заметить. Во-вторых, великан должен будет зайти в это кафе и купить мороженое для Гарри. Мороженое тут, кстати, было вкусным и очень разнообразным.
Знакомиться с Гарри я пока что не собирался, лишь хотел убедиться, что канон принял подменыша и идёт своим чередом. А вот две другие личности, которые сегодня также должны присутствовать на Косой аллее, меня интересуют. В первую очередь, Драко Малфой — хочу глянуть на него лично. Агенты Серого Посредника докладывали, что мальчик очень подвержен влиянию своего отца и старается во всём походить на него. Именно поэтому он порой ведет себя несколько заносчиво и не понимает, что дело не только в имени, но и в личном авторитете которого он, естественно, не имеет. С ним я сегодня обязательно встречусь.
Еще я хочу перекинуться парой слов с Гермионой Грейнджер и зародить в ней первые зерна сомнения в книгах.
Гарри с Хагридом появились в районе одиннадцати и первым делом направились в банк. Хагрид напоминал носорога — у носорога плохое зрение, но при его габаритах это не его проблемы — великан шел размашистой походкой, не обращая внимания кто там у него на пути. Он наступил на какого-то маленького щуплого мага, не успевшего отскочить с пути этого громилы, и даже не заметил этого. Гарри с трудом поспевал за высокой фигурой, но Хагриду, похоже, на это было наплевать.
Выйдя из банка, Хагрид направился выпить кружечку (ага, пятилитровую) пива, а Гарри направился в магазин мадам Малкин. Я подослал к великану карманника, работающего на Серого Посредника. Как я и подозревал, в выкраденном свертке философского камня не оказалось. Не стал бы Дамблдор доверять такую вещь бестолковому и рассеянному леснику. Возвращать свёрток на место я не стал, хотя мой карманник вполне мог это провернуть. Пусть лучше Дамблдор подёргается, размышляя над тем, кто мог выкрасть свёрток.
Когда Гарри с великаном вышли из магазина я поспешил ко входу и столкнулся в проходе с Драко Малфоем. Учитывая мои габариты и мышечную массу, столкновение со мной для Малфоя было равносильно столкновению с каменной стеной.
— Смотри куда прёшь, — недовольно пропищал Малфой с пола.
— Извини, задумался, — извинился я, подавая пострадавшему руку. Малфой руку не оттолкнул и, встав, кивнул мне в знак прощения. — Просто только что я увидел Гарри Поттера, это же получается он поступит в Хогвартс в этом году.
— Что, ты видел Поттера? — Тут же вскинулся Драко. — Где он?
— Вон туда пошел с каким-то полувеликаном. — Махнул я рукой вдоль улицы.
— Эх, как же так? — Расстроился мой собеседник. — Я ведь с ним разговаривал и совсем не заметил шрама. А вообще он какой-то странный. Такое ощущение, что ничего не знает о нашем мире.
— Всё может быть, — согласился я. — А ты тоже в этом году поступаешь?
— Да. Я Малфой, Драко Малфой, — представился мне мальчишка, — Если в школе возникнут проблемы, можешь обращаться. Такие сильные ребята, как ты, могут многого добиться, если будут со мной.
— Ты имеешь настолько большое влияние в школе? — Саркастически спросил я.
— Мой отец очень влиятельная личность в магической Англии, — предпочел не заметить моего сарказма блондин.
— Дам тебе один совет, Малфой, — сказал я тихим голосом, имитируя злость, — прежде чем делать кому-либо такие оскорбительные предложения, дождись хотя бы пока твой собеседник представится. Я даже дал тебе шанс извиниться, но ты оказался настолько туп, что стал хвастать своим папашей. В следующий раз так просто не отделаешься.
Прежде чем Драко успел что-то осознать, я легонько ударил его в подбородок. Ну, как легонько… Учитывая, что мои полновесные удары крошат кирпичи в пыль, а ему я всего лишь сломал челюсть, то да — это было легонько. Жестоко? Несомненно! Но я намерен попытаться перевоспитать этого маленького хлыща, а боль — одно из лучших средств для ускорения мыслительных процессов. Если бы я ограничился одними только словами, то он бы попросту меня проигнорировал. А так он будет вынужден всё подробно рассказать своему отцу, за что получит внушение от человека, которого безмерно уважает. Ну, а сломанную челюсть ему вылечат максимум за пару дней — в магическом мире эта травма не относится к разряду серьёзных.
Я видел, как на место потасовки бежит Люциус Малфой, но дожидаться его не стал и относительно неспешно покинул общество белобрысого.
Далее мой путь лежал в книжную лавку «Флориш и Блоттс». Вскоре здесь должна появиться Гермиона. Я уселся на втором этаже магазина в читальном уголке для посетителей и принялся делать вид, что сравниваю три разных издания «Истории Хогвартса».
— Нет, это просто немыслимо! — Довольно громко высказался я, изображая негодование.
Стоящая неподалёку от меня Гермиона, с восхищением рассматривающая полки с книгами. Кстати, внешне девочка лишь отдалённо напоминала Эмму Уотсон. А всему виной были её легендарные (по книгам) зубы — мало того, что крупные и сильно выпирающие, так ещё и с брекетами — тот ещё кошмар. Вот девочка добралась до стеллажа с «Историей Хогвартса».
— Не советую брать это лживое чтиво. — Обратился я к Грейнджер.
— Как ты можешь так говорить, — возмутилась девочка, — книги не бывают лживыми. И вообще, веди себя потише.
— Книга у тебя в руках, определенно лживая, — возразил я. — Вот смотри, — я указал ей на книги, лежащие на читальном столике, — это три издания «Истории Хогвартса». Все три книги сходятся только в одном — в Англии есть Школа Чародейства и Волшебства Хогвартс. На этом идентичность книг заканчивается. Каждый из трёх авторов предлагает свою трактовку истории, при этом все трое пишут полный бред, не имеющий никакого отношения к реальности.
— Не может этого быть. — Гермиона подскочила к книгам и стала внимательно их просматривать и сравнивать.
Я специально выбрал такие издания, которые имеют максимальное количество различий. Каждая из этих книг писалась в угоду тем или иным политическим соображениям. В итоге, в книге 1879-го года издания основатели были врагами, которые никак не могли примириться, но потом они решили создать одну школу для всех и таким образом достигли мира. Книга 1924-го года повествует о том, что все основатели были друзьями детства, которые создали школу магии. В этой версии Слизерин покинул школу, отправившись в слаборазвитые страны нести просвещение. Ну и, наконец, самая бредовая книга 1947-го года, которая сейчас и является официально одобренной Министерством Магии повествует о том, что четыре великих волшебника собрались вместе, построили магическую школу и принимали туда всех детей с волшебными способностями, чему возражал Слизерин — он считал, что в школе не место магглорождённым. Слизерин в этой книге показан как ярый сторонник чистой крови, расист, фашист и вообще тёмный маг. Явных причин ухода Слизерина в книге не указано, есть только намёки и предположения, но из них складывается впечатление, что Салазара чуть ли не вышвырнули (ага, архимага вышвырнули, в такое бы точно никто не поверил, поэтому прямо об этом и не сказано) из школы, а он молча это стерпел и, как побитая собака забился куда-то в уголок, чтобы не отсвечивать.
— Но, они же все разные, — вскричала Гермиона, пролистав книги. — Тут даже даты не совпадают.
— А я о чем тебе говорю?! — победно воскликнул я. — Эти книги лживы и не имеют ничего общего с настоящей историей Хогвартса.
— Тебе-то откуда знать как всё на самом деле было? — Ухватилась за мою оговорку Грейнджер. — Может одна из версий верная, а другие являются гипотезами. — Стала выгораживать она книги.
— О, поверь, я точно знаю, что эти книги даже к гипотезам не имеют отношения. — Тут у меня в кармане зазвенел телефон — вещь хотя и относительно обыденная в последнее время, но уж точно не в магическом мире. — Да. Хорошо, папа, я уже иду. — Проговорил я в трубку, после чего повернулся к Гермионе. — Извини, наш спор придётся отложить, меня папа позвал по важному делу. — С этими словами я оставил ошарашенную Грейнджер наедине с книгами.
На следующий день после моего беглого знакомства с некоторыми героями канона я решил устроить грандиозную рекламную акцию своего детища — карточной игры Magic The Gathering. В каждый экземпляр сегодняшней периодики было вложено по одной карте, красочная инструкция игры и информация о том, где можно приобрести свой набор карт. Честно говоря, я недооценил жажду волшебников до новых развлечений. Очередь к лавке, торгующей картами и сопутствующими товарами, растянулась на добрых полкилометра. Помимо самих карт и игровых полей в различном исполнении (из различных тканей или более представительные из дорогих пород дерева с различными инкрустациями) в магазине продавались специальные шкатулки для хранения игровых наборов и кобуры для их удобной переноски. Покупатели буквально сметали товар с полок и несчастный продавец едва успевал выкладывать новый товар. Во всех доступных кафе места были заняты игроками в новую игру, которых обступали толпы зевак. В общем, игра зашла на ура, чему я был несказанно рад.
Вот и замечательно. Все свои планы на ближайшее время я выполнил. Теперь можно спокойно дожидаться конца августа.
В середине августа я оповестил всех своих журналистов о том, что они обязаны быть в этом году на открытии учебного года в Хогвартсе. Официальная причина — в этом году в Хогвартс поступает Гарри Поттер. Дамблдору очень понравилось такое внимание к его будущему маленькому герою, поэтому он никому из журналистов не отказал.
Как, я разве не упоминал? Я скупил все мало-мальски важные газеты и журналы магического мира (да, их больше двух, гораздо больше), причем не только в Англии, но и в других странах. И даже в государственной газете «Ежедневный пророк» имею 35,4% акций. Хоть у меня и есть такая замечательная контора, как «Информационное Бюро Серого Посредника», глупо было бы упускать из своего внимания остальные средства массовой информации. Так что все магические СМИ у меня под колпаком. В немагическом мире ситуация со СМИ не столь великолепна. Всё-таки у обычных людей гораздо больше различных источников информации, поэтому я имею процент только в нескольких самых крупных телеканалах и печатных изданиях. Ну, и несколько своих имеется.
А Рита Скитер оказалась не такой уж и стервой, если ей хорошо заплатить и заинтересовать. Работала она исключительно с Джеймсом, считая меня его сыном.
Я заранее получил информацию о способе поиска детей, поступающих в Хогвартс. Основная система была создана еще основателями, а уже в более поздние времена волшебники её скопировали, значительно доработали и частично автоматизировали. Изначально управляющий артефакт этой системы располагался в Хогвартсе и был подключен к уловителям в большинстве стран Европы. Дело в том, что в те времена Хогвартс являлся международной школой чародейства и волшебства. Во времена основателей Хогвартский домен являлся отдельным государством, скрытым от магглов в собственном расширенном пространстве. После подписания Статута Секретности в 1689м году были зафиксированы неоднократные нарушения этого Статута из-за плохо продуманной системы доставки учеников в Хогвартс. Основатели просто не предполагали, что волшебникам придётся скрываться. Тогдашний директор школы Файверли Андерклифф принял решение о полном отказе обучать иностранцев. Магическая Англия горячо поддержала решение этого человека, а мнение остальных стран было попросту проигнорировано. Конечно же прочие страны пытались сопротивляться такому решению, но в условиях тотального хаоса в мировой политике из-за принятого Статута Секретности уделять достаточно внимания этому вопросу никто не стал. В результате к концу XVIII века Хогвартс стал исключительно английской школой.
В гринготтских сейфах Гриффиндора и Слизерина я нашел все необходимые бумаги о независимости Хогвартса от других государств и присвоении ему статуса самостоятельного герцогства. В принципе, этих бумаг было более чем достаточно, чтобы признать Хогвартс моей собственностью. Андромеда советовала получить письменные подтверждения от других государств, чтобы в дальнейшем не было проблем, но такая активность может привлечь преждевременное внимание Дамблдора, что меня не устраивает.
Но я отвлёкся. После того, как Хогвартс перешел под полный протекторат Магической Англии, хогвартский управляющий артефакт системы обнаружения детей-волшебников был полностью отключен, а Министерство стало работать с дубликатом этого артефакта. Для экономии средств на работниках Министерство почти полностью автоматизировало систему отправки извещений. Директор Хогвартса так же имеет доступ к этому артефакту, благодаря чему Дамблдор и сумел заспамить Гарри Поттера.
Я собирался воспользоваться одной дырой системы — человеческим фактором. Тридцать первого августа я переместился в один из лондонских домов Джеймса и, проявив на пальце перстень Гриффиндора, послал сильный неструктурированный импульс магии. Уже через полчаса ко мне прилетела сова с письмом из Хогвартса. Я послал ответ с согласием. Всё, я уже попал в список учеников Хогвартса. Теперь осталось надеяться, что никто не догадается перепроверить список учеников до конца дня, ведь директор или Макгонагал должны считать его окончательным. Если они не проверят список, то мой план эффектного появления в Хогвартсе удастся на славу. Но если список всё же проверят, то я всё равно смогу организовать неплохое представление.
Ещё одна сова принесла мне подтверждение, что я включен в список студентов Школы Чародейства и Волшебства «Хогвартс» и билет на Хогвартс-экспресс с подробным описанием как пройти на платформу 9 ¾. А Гарри по канону такого объяснения не давали.
