***
Следующее утро для всех началось с очень ранней побудки. В шесть часов утра в спальнях студентов раздался мелодичный перезвон, который хоть и звучал довольно приятно, но спать не давал. Заранее проинструктированные старосты собирали всех на утреннюю зарядку, которая должна будет проходить в отреставрированном спортзале. Это помещение оказалось раза в четыре больше большого зала и студенты, впервые попавшие сюда, сильно удивлялись, как они могли не знать, что в Хогвартсе есть такие большие помещения. — Всем доброго утра! — бодро поприветствовал сонных школьников новый преподаватель. — Как вы все уже знаете, меня зовут профессор Висенте Перес. Будь моя воля, я бы вас, задохликов, гонял день и ночь, пока не привёл бы эти тушки в более-менее приемлемое состояние. К сожалению, Лорд Гриффиндор дал вполне однозначные указания не переусердствовать. Поэтому присутствие на моих уроках совершенно не обязательно. После шестичасовой утренней побудки вы имеете право продолжать спать в своё удовольствие ещё два часа. Те, кто приходят на мои занятия, получают по пять баллов для своего факультета, а если сумеете продемонстрировать некоторые успехи, то и дополнительные баллы можно заработать. Кто отлынивает, ничего не получает. Ученики загомонили, обсуждая полученные новости, но присутствующие тут преподаватели, которые в отличие от учеников обязаны присутствовать на утренней зарядке в полном составе, быстро навели порядок. — Начнём с того, что немного разогреем ваши мышцы. — Начал занятие преподаватель после того, как старательно расставил своих учеников по квадратам. В общем и целом, тренировка не была трудной или выматывающей — упражнения на подвижность суставов, приседания, отжимания, прыжки на месте и небольшой кросс по периметру зала. И всё же нашлось немало тех, для кого данный разминочный комплекс был непосилен. Преподавательский состав показал себя с наилучшей стороны, блестяще справившись со всеми упражнениями. Даже Сильванус Кеттлберн не отлынивал, а приседал и отжимался наравне с остальными. На каникулах профессор по Уходу за Магическими Существами прошел первый курс оздоровительной терапии и теперь готов был скакать, как молодой сайгак, теперь у Дамблдора не должно возникнуть причин назначать на эту должность Хагрида. — Многие из вас сейчас думают, что с завтрашнего дня ноги вашей не будет на моих занятиях, — утвердительно сказал профессор Перес под конец занятия. — Поднимите руку, кто считает, что волшебникам не нужны физические упражнения. Поднялся лес рук и лишь немногие воздержались. — Замечательно, — удовлетворённо сказал мужчина, — опустите руки. Мне нужны четыре добровольца для тренировочной дуэли. — Многих учеников это заинтересовало и руки подняли далеко не только старшекурсники, но и многие первогодки. — Учтите, что дуэль хоть и тренировочная, но она будет вестись в полный контакт. — Многие руки опустились. — Господа деканы, будьте добры выбрать из добровольцев лучших на своих факультетах. Деканы быстро сориентировались и вывели четверых учеников: Альфарус Бэддок — Слизерин; Грегори Майлс — Рейвенкло; Маркус Крокс — Гриффиндор; Шаула Блэк — Хаффлпаф. Макгонагал хотела выбрать Гаррета, стоящего в общем строю, но тот руки не поднимал, поэтому пришлось выбирать одного из семикурсников. В это же время остальные преподаватели активировали одну из дуэльных площадок в зале. — Отлично, всё готово к маленькому представлению, — кивнул профессор Перес. — Сейчас вы вчетвером будете сражаться против меня. Справитесь? — Вряд ли, сэр, — ответил Майлс, — у нас совершенно нет опыта, в отличие от вас. — А если у меня не будет палочки? — Тогда у вас нет шансов, — запальчиво выкрикнул Крокс. — Вот сейчас мы это и проверим. — Злорадно ухмыльнулся здоровяк. — Представьте, что я обычный тренированный маггл или оборотень, — от последнего слова Люпин заметно дёрнулся, но никто на это не обратил внимания, — и вы четверо таких могучих волшебников загнали меня в угол и вынудили сражаться. Можете использовать любые заклинания. Профессор Перес демонстративно положил свою волшебную палочку на одну из полок для спортинвентаря и вошел под защитный купол дуэльной площадки. Стоило прозвучать команде к началу поединка и в профессора полетели несколько лучей оглушающих заклинаний. Вот только мужчины там уже не было, он ловко уклонялся от всех атак и быстро сокращал расстояние со своими противниками. Вот он оказался рядом с Кроксом и мощным ударом под дых вывел того из строя. Следующей жертвой стала Шаула, которую он использовал как живой щит от атак двух других противников. Девушка за счёт своей уникальной энергетики метаморфа выдержала три ступефая, но свалилась наземь от какого-то хитрого заклинания, брошенного слизеринцем. Бэддок с Майлсом переглянулись и попытались скоординировать свои действия. У них даже почти получилось, но их противник с кошачьей грацией умудрился втиснуться между летящими ему в ноги и голову заклинаниями. Выйдя из прыжка, Перес быстро нагнал Бэддока и вырубил его ударом ребром ладони по шее. В одиночку Майлс продержался лишь несколько секунд, прежде, чем его собственная палочка была выбита из руки и приставлена к горлу. — Конечно же, таких результатов смогут добиться лишь немногие из вас, — казалось профессор Перес совсем не устал и не запыхался, — но регулярная утренняя зарядка позволит вам хотя бы убежать, если не сможете справиться с опасностью. — В это время мадам Помфри быстро привела в сознание недавних противников физрука и они вернулись в строй. — Мои сегодняшние помощники получают дополнительные баллы для своих факультетов. Крокс — пять, Блэк — десять, Бэддок — пятнадцать и Майлс — двадцать баллов. На этом утренняя зарядка закончена. Желающие попасть на факультативы по фехтованию и танцам могут записаться у нашего тьютора, мисс Карен Андерсен. Все свободны. Ученики расходились из спортзала в задумчивом состоянии. С одной стороны, ранняя побудка и изматывающие физические упражнения мало кому были по нраву, но вот возможности, которые показал профессор Перес заинтересовали многих. Девчонки же предвкушали возможность потанцевать, ведь в Хогвартсе не так много развлечений. За завтраком всех студентов ждала очередная порция нововведений. Ранее на столах стояли общие тарелки, из которых каждый набирал столько еды, сколько желал (или сколько успел, потому что самое вкусное разгребали ранние пташки) и при этом сам определял что он хочет есть из представленного ассортимента. Теперь же у каждого студента была небольшая табличка с меню, из которого он мог выбрать любые блюда. Стандартные блюда для завтрака, обеда и ужина были бесплатными — они были вкусными, питательными и подобраны для сбалансированного питания подрастающего поколения. Но в меню так же присутствовали блюда, которые можно было приобрести за дополнительные баллы — различные сладости, деликатесы и просто необычные или вредные блюда. Многие ученики тут же принялись тратить свои накопленные баллы на различные деликатесы, совершенно не задумываясь, что баллы ещё могут понадобиться для чего-то более полезного. Останавливать их от подобного опрометчивого поступка никто не собирался — дети сами должны почувствовать цену баллов (которые вполне соответствуют денежным единицам) и собственного труда. Гарри тоже хотел заказать что-нибудь необычное, но Гермиона его отговорила. Хотя от небольшого пирожного к чаю он всё же не удержался.***
Первым уроком в этом полугодии у нас стояло зельеварение. Ученики заранее начинали дрожать и лихорадочно вспоминать выветрившиеся за время каникул знания, готовясь ко встрече с Ужасом Подземелий. Однако ожидания их совершенно не оправдались. Снейп лишь представил своего ассистента и в своей неподражаемой манере объявил, что не намерен тратить своё драгоценное время на ничего не знающих неучей. Отныне студентов первых пяти курсов будет вести его ассистент, Аббанард Бёрк. Сам же Снейп будет преподавать только студентам шестого-седьмого курсов и снизойдёт до объяснения наиболее важных и сложных тем для студентов четвёртых-пятых курсов. Эта новость необычайно вдохновило гриффиндорцев, за что они тут же поплатились баллами — не стоило так радоваться в присутствии Снейпа. Новый зельевар вёл себя значительно более сдержано, чем его коллега. Он готов был разъяснить любую тонкость и, казалось, обладал просто-таки титановой выдержкой, порой отвечая по несколько раз на одни и те же вопросы, заданные в разной формулировке. Баллы он почём зря не снимал, но и награждать за что попало не стремился. Удивительно, но он очень легко находил подход к каждому и при этом успевал следить за дисциплиной. Даже Рон не нашел к чему можно придраться в отношении нового преподавателя, ведь тот совсем не выделял змеиный факультет, как это любил делать Снейп. В общем, новый преподаватель всем очень понравился, особенно на фоне своего сурового старшего коллеги. Я тоже был доволен новым преподавателем — он полностью оправдывает все мои вложения. Дело в том, что подготовку альтернативного преподавательского состава я начал практически одновременно с созданием Бюро Серого Посредника. Хотя я на тот момент ещё не подозревал, что мне предстоит стать владельцем школы, но у меня были и другие варианты замены преподавателей. Например, я предполагал, что смогу пропихнуть Джеймса в состав попечительского совета и найти достаточно рычагов влияния на прочих членов этого органа управления школой. Как бы то ни было, а на данный момент у меня имеется полный набор преподавателей, преданных исключительно мне и готовых преподавать детям реальную магию, а не те детские фокусы, которым они учатся сейчас. Почему же я тогда не назначил нового историка на место Бинса? Да потому, что это вызвало бы ненужные подозрения со стороны Дамблдора. Сейчас я играю роль самоуверенного (не безосновательно самоуверенного) ребёнка с большими амбициями, который не желает мириться с чьими-то авторитетами. Даже небольшой конфликт в начале учебного года, когда я возмутился, что Дамблдор обратился ко мне в своей привычной манере «мой мальчик», вполне вписывается в данную модель поведения. Пусть старик ищет несуществующего кукловода, а я тем временем буду оставаться на самом виду. По большому счёту, я даже не особо притворяюсь — мне действительно нравится играть ту роль, которую я сам себе выбрал. После обеда нас ждала вводная лекция по рунной магии. — Добрый день дети, — поприветствовала всех преподавательница. — Как вы, возможно, знаете, меня зовут профессор Батшеда Бабблинг. Я буду вести у вас «теорию рунной магии» в течение ближайших трёх курсов. На четвёртом курсе вы перейдёте к практике по данному предмету, которую вам будет преподавать моя коллега профессор Ясмин Ковач. Сегодня же я хочу дать вам вводную лекцию, чтобы вы имели представление о том, что же из себя представляет рунная магия и зачем её вообще изучать. — С древнейших времён люди придумывали различные способы общения и передачи информации. В какой-то момент некоторые из людей поняли, что могут общаться не только с отдельными людьми, но и с самой природой. Так появились первые ритуалы и первые волшебники, колдуны и шаманы. Всё это вы, вскоре будете изучать на уроках истории магии. Нас же интересует конкретная ветвь магического искусства, связанная с письменностью. — Многие магглорожденные, приходя в волшебный мир возмущаются, что мы до сих пор пользуемся перьями и свитками, в то время как в современном мире давно изобретены такие удобные приспособления, как тетради и шариковые ручки. Я сейчас скажу кощунственную для многих чистокровных вещь, но магглорожденные в чём-то правы. — Присутстующие на лекции слизеринцы, да и отдельные гриффиндорцы едва не взорвались возгласами возмущения, но в руках у профессора Бабблинг вспыхнул небольшой клочок пергамента и никто не смог вымолвить и слова. Сама же она продолжила лекцию, как ни в чём не бывало. — Использовать перья и свитки для простого письма, как это делают большинство современных волшебников, неудобно и нерационально. Свитки занимают много места, постоянно теряются и путаются. А если вы читаете какой-то монументальный труд на длинном свитке, то приходится долго искать нужный отрывок текста. Перьевые ручки требуют особого ухода, а чернила постоянно проливаются и занимают немало места. Так почему же волшебники до сих пор пользуются столь архаичными инструментами? — Всё дело в рунной магии. Руны — это не просто символы, передающие информацию. В руках волшебника руны становятся инструментом общения с миром. Вложив в символы свои собственные силы, волшебник сообщает миру свою волю и в ответ получает требуемый результат. Лишь волшебники запредельного уровня могут использовать простую веточку с дерева или полированную деревяшку в качестве волшебной палочки. Даже нарисованная мелом на стене закорючка, не имеющая отношения к рунам, будет нести в себе сакральный смысл, если она вышла из-под руки такого волшебника. В основном же волшебникам приходится пользоваться настоящими волшебными палочками и особыми инструментами для нанесения рун. — Вот мы и возвращаемся к перьевым ручкам и пергаментным свиткам. Пергамент более устойчив к магическим воздействиям, поэтому сделанные на его основе волшебные свитки получаются куда надёжнее и долговечнее, чем на основе обычной бумаги. Простые чернила для нанесения рун тоже не подходят, ведь они почти не впитывают магию. Именно поэтому мы используем перьевые ручки, позволяющие писать особыми чернилами, изготовление которых вы будете проходить на зельеварении. — Если кто-то думает, что изображение парочки закорючек сотворят магию, то вы глубоко заблуждаетесь. Например, в зельеварении, смешение случайного набора компонентов могут привести к созданию непредсказуемого результата или даже взрыва, но чаще всего вы получите непонятную бурду. В рунной магии так же. Если вы просто напишете десяток случайных рун, это ни к чему не приведёт, а если в процессе написания будете напитывать руны своей магией и где-то ошибётесь, то вероятнее всего вы испортите свою заготовку. Но есть небольшой шанс, что при неправильной комбинации рун заготовка взорвётся у вас в руках. Именно поэтому практика по рунной магии начнётся только после того, как вы изучите теоретическую составляющую курса. Дальше профессор перешла к обзорной лекции по древним рунам, которую обычно она читала третьекурсникам. И не надо думать, что там было что-то непосильное для одиннадцатилеток. Каких-то фундаментальных знаний, которые бы требовались для понимания данного предмета, на первых двух курсах не давалось и предмет преподавали с третьего курса лишь потому, что требовалось чем-то занять студентов, ведь прикладного значения в Англии данная наука до недавнего времени не имела.