Белое И Чёрное...

      Вы когда-нибудь плыли по морю? А на лодке? А в сумерках? Если нет, то вы многое потеряли в этой жизни…       Я сидела на гондоле, а Наари управляла веслом, словно рулём направляя гондолу то вправо то влево. Мне же было совсем не интересно, что там делает Наари, почему Егор и Дуан опять ворчат друг на друга. Я смотрела в водяную гладь, точно в небо. Там отражались мириады звёзд. За несколько часов плаванья я полюбила море. Оно было таким глубоким, и никто этого не замечал, никто не видел его красоты, когда мириады звёзд отражались в нём. Все любили его только за то, что в жаркий день оно спасало от зноя.       Берега я уже не видела. Он превратился в тонкую чёрную линию на горизонте. Вода стала тёмно-синей, почти фиолетовой. Я смотрела как наша гондола медленно, но верно, разрезая водную гладь и выводя мелкий волны из-под себя, направлялась к причалу Гильтрона.       Плыли мы примерно около трёх часов. Я уже начала немного скучать и решила нарушить тишину, которая действовала мне на нервы.       — Дуан, а на каком языке ты говоришь в Наари? — спросила я, не отрывая взгляда от воды.       — Это драконий, — ответил Дуан.       — Но ты говорил, что все учат драконий, так почему только тебя слушает Наари?       — Потому что он всадник и уже участвовал в некоторых сражениях — ответил за него Егор, с какой-то завистливой ноткой.       — Я просто оказался под боком — пробурчал Дуан, сверкнув глазами.       — Ну да, конечно, под боком он оказался… И доспехи под тебя тоже ненароком сделали и под твоего дракона тоже. Дуан я зн…       Резкий толчок лодки прервал Егора, не дав ему дойти даже до середины своей тирады. Отражения звёзд в воде стали искажаться, и их красота превратилась в устрашающие блики.       — Алиса, надень капюшон, — рявкнул Дуан, осматриваясь по сторонам.       Я поспешно натянула тёмно-зелёную ткань и сползла со скамьи на дно гондолы. Наари, покрепче взяла весло в руку, точно как какое-то оружие. Она шипела на воду, будто зная, от какого участка воды ждать опасность. Мои коленки начали немного подрагивать, и я закуталась в кофту ещё сильнее.       — Хокорон[1] — прошипела Наари на воду. Я боязливым взглядом посмотрела на Наари, затем на воду. Раздался небольшой всплеск, и маленькая рябь начала расходилась кругом возле нашей гондолы. В воде я увидела серебряную полоску, которая двигалась очень быстро. Дно лодки будто били чем-то, стараясь сделать дыру. Моё сердце выдавало бешеные ритмы.       Вдруг чьи-то руки схватились за бортик гондолы, и я увидела девушку, медленно поднимающуюся из воды рядом с Егором и Дуаном. У неё были длинные волнистые волосы, светло-голубого цвета. Ярко горящие глаза, цвета благородного опала и изогнутые брови. Она была необычно хороша, и я даже позавидовала ей. Девушка стала подниматься ещё выше, и я увидела, что верх, от пупка и спина, были обнажены. Очень белая кожа, казалось, будто она прозрачная. Я зажала себе рот, чтобы не закричать. У девушки был хвост, похожий на хвост рыбки Гуппи-синего принца. «Русалка…» прошептала я еле слышно.       Русалка долго смотрела на парней, не обращая внимание на Наари, что стояла позади них и шипела, как обиженная кошка. Первым опомнился Егор.       — Мы не спим с рыбами! — отрезал он и отвернулся от девушки.       Русалка тут же исчезла под водой. Наари опустила весло и улыбнулась Егору, парень даже покраснел от смущения.       Но как говорится это всего лишь затишье перед бурей. Сразу несколько пар рук схватились за бортики гондолы и стали раскачивать её. Наари опять схватилась за весло, точно за копьё и приняла боевую стойку.       — Поиграй с нами, — стала просить русалка с голубыми волосами.       — Да, поиграй, — поддакнула ей, русалка, чьи волосы были немного темнее воды.       Одна из них подплыла ко мне и стала вглядываться в мой капюшон. После её руки легли мне на головы и стянули ткань с головы. Вдруг её глаза округлились и стали похожи на ярко горящий рубин.       — Онта луин нарэ![2] — закричала русалка и закричала пронзительным голосом, точно серена. Она быстро нырнула под воду, и гондола стала раскачиваться на волнах, норовя перевернуться. Наари посмотрела на меня, взглядом испуганного зверя, что попал в капкан.       — Нам некогда, водяные шлюхи! — прорычал Дуан. И прошептав что-то на драконьем языке, закинул руку за спину, где появился чёрный меч в ножнах. Егор последовал его примеру и у его бедра появился длинный светло-бирюзовый меч. Они оба точно по команде достали мечи и встали в боевую стойку.       Я зажмурилась только бы не видеть ужас, что творился вокруг. Лязг стали, режущий слух крик, шипение Наари, гондола, которая то и дело перевернутся. Всё это давило на мою голову и я схватилась за неё. Боль сдавила вески, она была то ноющей, то давящей, то сосредоточенной в затылке или на лбу, то распространенной по всей голове. Я была не в силах терпеть её, не в силах сопротивляется. От этой беспомощности мне хотелось кричать, кричать так сильно, насколько это возможно. И вдруг чей-то голос так тихо и нежно прошептал мне «Туум»[3]       Я и закричала, закричала так сильно, насколько могла. Я вложила в этот крик всё: от переполняющих меня ярости и гнева, слёз и обиды, до отчаяния и боли. Мне хотелось, чтобы меня услышал каждый, будь то моряк или просто маленькое насекомое, мне хотелось, чтобы каждый понял, что я чувствую, мне хотелось, чтобы все почувствовали это. Чтобы всё ощутили ту ярость и гнев, которые алым пламенем горели внутри меня, сжигая и испепеляя всё на своём пути. Я хотела, чтобы всё поняли, как это проливать слёзы от бессилия и как это чувствовать обиду на весь мир. Я хотела, чтобы каждое живое существо прочувствовал отчаяние, что чёрным пятном засело у меня в сердце, чтобы каждый понял каково это чувствовать боль и, не говорить об этом никому. Я хотела, чтобы все поняли, что почувствуй они то же самое, давно бы уже покончили с собой… Сноски: 1. Враг 2. Рождённая синим пламенем (Русалка говорила на эльфийском) 3. Кричи