WHITE NOISE

Терпеть не могу маленьких детей: я не люблю то, что я не понимаю. Вчера весь день я проторчала в доме у семьи Симмонс с назойливой шестилетней девчонкой. По натуре я совершенно не грубая и никогда ею не была, но я не терплю детей за их вечные истерики, которые они устраивают, когда им что-то не нравится. Почему я должна бегать перед кем-то на цирлах и развлекать, умоляя успокоиться, словно от этого зависит моя жизнь? От вчерашних воспоминаний с этой капризной малявкой меня передергивает. Никогда. Никогда я больше не буду сидеть с ней. Даже за пятьдесят долларов, которые я вчера получила. Не удивительно, что миссис Симмонс готова отвалить такие деньги за день, проведённый с её дочуркой. Сегодня воскресенье и я так и не смогла выспаться. Сейчас девять часов утра и я натягиваю на ноги чёрные лосины для йоги, а следом носки. Большой серый реглан уже на мне и я поправляю капюшон, прежде чем схватить наушники, запихнуть их в карман и, оглядев комнату с заправленной постелью, покинуть её. Везде тихо и я не удивляюсь. Бруно встал рано вчера, значит сегодня будет спать. С Нейтом тоже самое, а мама слегла в спячку в свой выходной. Ненавижу вставать первой, но ранняя пташка поймает червя, верно? Спускаюсь в кухню и морщусь, вспоминая, что не почистила зубы и даже не умылась. Интересно, у меня сейчас сильно разит изо рта? Из фильтрованного крана на четверть заполняю прозрачный стакан водой и выхлебываю все залпом. Надеваю белые протоптанные кроссовки, которые я использую для пробежек: пользуюсь ими не часто, так как бегать получается от случаю к случаю. Когда успеваю или сильно хочется, —бегаю, когда лень овладевает мной или времени в обрез, — нет. Выхожу через черный выход, который, к слову, как раз расположен у нас на кухне. Ветер раздувает хвост, закреплённый затылке и он бьет меня по щеке. Туман закрыл вершины гор, не позволяя разглядеть их верхние очертания. От нашего заднего двора до леса расстояние не больше шестидесяти метров. Окна брата открывают вид на тёмную гущу, которая кажется такой только с виду—там не жутко и страшно. В свободное от дел время хожу туда и совершенно ничего не боюсь. Гринвуд сам по себе тихий, мирный город, и здесь никогда не происходило ничего ошеломляюще-шокирующего. Все знают друг друга и знают, что от кого ожидать и чуть что, —на кого указывать пальцем. Захватываю ноздрями воздух, встречаясь лицом с влажным, прохладным воздухом. Тело двинулось вперед скорым шагом; листья хрустели под ногами, а роса грязными пятнами марала и без того не особо чистые носки кроссовок. Поняв, что я уже совсем близка к темной чаще леса, ускорилась. Я выбежала на свою тропинку и остановилась. Достав из кармана толстовки плеер, принялась пальцами распутывать наушники. Справившись с задачей, я пролистала свой плейлист и выбрала хорошую песню, а после воткнула их в уши. Давно не было дождя, поэтому земля слегка подсохла. Чем выше поднимаюсь, двигаясь стремительно, тем тяжелее становится. Если бы я бежала прямо, а не вверх, было бы намного легче. Дорога не лежит вертикально, она загибается вокруг горы своеобразной спиралью. Иногда я находила силы подняться на самую вершину и преодолеть опасное место у горной реки Тар: корни старых, толстых деревьев пересекают узкую тропу там, ведь тянутся к воде, легко поскользнуться, зацепиться и упасть в реку с мощнейшим течением. На самом пике своих возможностей останавливаюсь, чтобы перевести дыхание. Из-за хмурой погоды лучи солнца по обычаю не проникали косыми световыми полосками в глубокую чащу, которая окружала меня. Я чувствовала себя такой дикой и свободной. Будто сегодняшний день и это место принадлежало только мне и никому больше. Один наушник выпал из ушей, но я не возвращала его обратно, а наоборот, — вытащила второй. Слабая музыка, бьющая из них, заглушилась щебетанием птиц и отдаленным шумом воды. Ветер пронесся мимо, взбудораживая все на своем пути. Я почувствовала, как похолодело мое лицо, покрытое тонкой пленкой пота. Выровнявшись, напоследок оглянула все чертовски знакомое для меня естество и развернувшись, двинулась обратно. Шорох. Он заставил меня заострить свой слух. Я нахмурилась и на пару секунд задержала свой взгляд на коре сосны, в попытке сосредоточиться. Звуки повторились и я резко задергала головой, в надежде пределить источник звука. Не могу понять: это кажется или нет? Желудок горестно скрутило от страха. Скорые шаги понесли меня обратно, а через момент сменились бегом. Волосы у корней вспотели. Звуки преследовали меня и я постоянно оглядывалась назад: меня будто бы кто-то тревожно толкал в спину, и этот «кто-то» поторапливал меня до невозможности. Чувство опасности до тошноты знакомо мне. Рядом. Это не шум ветра и не звуки животного. Человек? Ну конечно человек. Кто-то преследует меня? Сердце заколотилось в два раза быстрее. Пот выступил на спине новой силой. Я полуоборотом заглянула себе через плечо и смотрела туда ,в то время как проделала еще пару широких прыжков. В одно тревожное мгновенье моя грудь столкнулась с чем-то твердым—с писклявым криком я отпружинила назад и поняла, что лечу вниз. Глухое мужское чертыхание, крепкая хватка на обеих локтях и я стою на месте. Ноги чуть было подкосились, но меня вновь удержали на плаву. Я боялась испустить выдох, но понимала, что вечно стоять в таком положении невозможно. Нужно открыть глаза и взглянуть в глаза своему страху. Это тот, кто преследует меня? Лучшая защита-нападение. Я помню. —Эй! —меня хорошенько дернули, от чего глаза сами собой широко распахнулись. Я слегка приподняла подбородок, чтобы встретиться взглядами с неизвестным. Мой рот выпустил бы еще один визг, если бы я вовремя не сжала зубы. Дилан. Его карие, как я заметила, глаза горели смесью непонимания и раздражения. Мужское лицо было чертовски близко к моему, поэтому, как только я осознала это — отпрянула словно ошпаренная. Его пальцы, до сих пор сжимавшиеся вокруг моих рук, разжались. —Что ты здесь делаешь? —вылетело из рта прежде чем я успела подумать. И это мой червь? (прим. Ранняя пташка поймает червя) —Тоже, что и ты, —он ответил, подумав с секунд десять. Его голос был твердым, но возмущенным. Таким… Хриплым? Словно он — заядлый курильщик. Это так не похоже на обычные мальчишеские голоса всех моих знакомых парней. Словно лицом он — молод и красив, а голосом, —стар и немощен. Это так странно. Он и его голос — абсолютные противоположности. —Ты преследуешь меня? ОʼБрайен выпустил небрежный, грубый смешок и отступил на шаг назад, поняв, что я не хочу, чтобы он находился на расстоянии даже пары метров от меня. —Кхм? —Парень намеренно оглядел меня.—Я просто вышел на пробежку увидел, как ты заходила в лес. Он помнит меня? Помнит кто я такая? Мы одни. В лесу. Если он знает, что я натворила, может спокойно выбить из меня все дерьмо, как когда-то сделал с Джо. И почему мы вообще разговариваем, будто знакомые? Хотя, насколько я помню, раньше мы даже не переглядывались и тем более не общались. Мои мысли посылают нервные импульсы по телу. Он же не оказался именно здесь и именно сейчас случайно? Я не верю. — Зачем пошёл следом? —голос подрагивает и по взгляду я понимаю, что он прекрасно видит, как напугал меня. Я не могу скрыть этого. —Я просто подумал, что ты лучше знаешь, где здесь можно бегать и пошёл следом. Это не запрещено, так? —С вызовом глядит мне в глаза и скрещивает руки на груди, от чего его предплечья сквозь спортивную толстовку становятся больше. «Ты же жил здесь, -мыслимо высказываю своё негодование.- Все ты прекрасно знаешь.» —Так, —хмурюсь и слабо, —просто мы пересеклись неожиданно и я испугалась. —Я понял, —отвечает отрешенно, смотря куда-то мне за спину и я с подозрительно гримасой оборачиваюсь, но никого не нахожу. Похоже, как и он сам. Если он попался мне на пути обратно, то кто был сзади? Он не обманул, когда сказал, что пошёл следом, ведь я встретила по дороге обратно. Он же не Флэш, чтобы перемещаться с невероятной скоростью. Клянусь Богом, мой слух не настолько плох и я точно слышала, что звук исходил из-за моей спины. Версия Дилана до идиотизма глупая, но его, похоже, даже не заботит, что я всем видом показываю, что не верю ему. Он не скрывается и, по сути, сказал первое, что пришло в голову. — Мне нужно идти, —выдавливаю из себя и это кажется самым волнительным. —Не смею задерживать, —с иронической насмешкой на губах отступает в сторону, давая мне проход. Он что, потешается надо мной? «Спокойно, Мэйсон. Не думай об этом, тебе просто нужно свалить отсюда, срочно!»—даю самой себе наставления и неосознанно делаю то, о чем думаю. Пускаюсь в бег и даже не удосуживаюсь глядеть под ноги. Не оборачиваюсь, но ощущаю, как печёт между лопаток из-за его взгляда, который он бросает мне в след. Даже не думаю о том, понравилась ли я ему, была ли я приятной в общении, не обидела ли чем, или не показалась, вовсе — тупой дурой. Мне абсолютно фиолетово на это. Моя доброжелательность на гребаного ОʼБрайена априори не распространяется. За счёт спуска бегу в несколько раз быстрее, не страшась падения. Кажется, все нормально. Но я даже не смогла понять, какой он. В том смысле, что его поведение было «никаким» и я не могу понять, ничего не могу понять. Это паранойя? Я не хочу и не должна боятся. Но я боюсь. Все эмоции тошнотой подкатывают к горлу. Хватит. *** Я макаю фри в кетчуп, кладу её в рот и медленно жую, в то время как «внимательно» слушаю свою подругу Брит, примкнувшую к нашей компании, состоявшей из одних парней Криса и меня, несколько минут назад. Слушаю, потому что вечные подколы парней мне не интересны: они в хорошем расположении духа сегодня, даже не смотря на то, что завтра понедельник. Харрингтон долгими просьбами по телефону вытащил меня на улицу, а я от скуки согласилась. Теперь жалею, ведь понимаю, что весь этот гул, шумная компания, сегодня не для меня. Я не в настроении и хочу домой, в постель с тёплым пуховым одеялом. —И она такая говорит мне:« Ты что, клеилась к моему парню?»—девушка передразнивает чей-то голос, но я не понимаю чей, ведь потеряла нить разговора. —Ну я и показала ей, где её место, —смеётся, и я вяло улыбаюсь в ответ, хотя считаю это полным дерьмом. Да ладно, плевать в общем. Волшебное лето с путешествием в солнечный Лос-Анджелес, фестивали с любимыми музыкальными группами давно прошли и моя жизнь в этом городе вернулась на круги своя. —Мэйсон, —Брит легонько проводит коготком по тыльной стороне моей ладони, которая благодаря неосознанному жесту расположилась у стакана с соком. Она обрезает свои ногти, а? —Да. Что? —часто моргаю, заглядывая в её серо-зеленые глаза, кожа у которых немного морщится из-за того, что она улыбается. —Устала, да? —спрашивает на удивление сочувственно, и я, переварив секундное удивление, киваю. Резко дёргаю головой, строго смотря на Криса, который грубо задел меня локтем в момент бурной жестикуляции. Он целует мою щеку, нашептав пару извинений на ухо, —я не реагирую, но располагаю голову у него на плече и он перестаёт дёргаться во время трепки языком, заботясь о моем покое. Сквозь беспросветную болтовню слышу звон колокольчика и двойной набор мужских голосов—открываю глаза и прищуриваюсь, заметив Дилана во главе своей старой компании. Что за грёбанные вселенские шуточки? Почему этот гавнюк постоянно оказывается где-то поблизости? Забытое чувство электромагнитной волной прошлось по телу и кожа покрылась мурашками; это что-то такое подсознательное, на уровне выработанных инстинктов: я словно вернулась во времени обратно. И замечаю кое-что важное: страх перед теми, кого не стоит боятся. В том смысле, что они не круче нас, так же учатся в школе, имеют достаточное количество знакомых и парни с нашей компании совсем не уступают им физической подготовкой; если драться, как любят друзья Дилана, то на равных. Хотя, все то время с отъезда ОʼБрайена они тусовались со всеми, но их «активность», что напрямую касалась запугивания школьников, заметно снизилась. Его парни не пасли задних, так как состояли в футбольной команде, но и не выбивались вперёд. Между Крисом и ними порой случались небольшие стычки, —нет, давайте я лучше назову это спорами—но они быстро разрешались. Парни в одной команде, иногда тусуются вместе, но никакого приближённого общения, все на уровне «привет-пока». Фред, Митч и Брит, которые сидели спиной к двери поворачивали головы, вытягивая шеи. Все заметно напряглись и умолкли, что не скажешь о пришедших, которые даже взгляда по сторонам не бросили и дружно завалились за столик в противоположном углу. Это далеко от нас. Отлично. —Эти уебки снова сгруппировались? —Митчелл складывает руки на столе и наклоняется чуть вперёд, коварно шепча. Ну, я немного преувеличила, сказав, что их отношения нейтральные, скорее, как бомба слишком замедленного действия, но с приездом Дилана врыв окажется неизбежным. Это глупо. Какое у нас к ним дело? Крутым должно быть нипочём на остальных. —Их папочка вернулся, —замечает Гарет, лучший друг Криса, который сидит рядом с ним по другую сторону. Моё место у большой стеклянной витрины закусочной, в которой, к слову, отряжаемся мы все из-за темноты на улице и яркого света в помещении. —Насрать на них, —выплевывает Харрингтон.—Если они полезут к нам, —отколотим их хорошенько. Парни закивали головами, вновь оборачиваясь на недавно пришедших. Их явно устраивала эта идея. Спустя десять минут обстановка сменилась к лучшему и даже я примкнула к разговору, чтобы чувствовать себя уверенней. Друзья ОʼБрайена о чем-то беседовали негромко, и я переодически поглядывала на них, но так, чтобы этого никто не заметил. Тем более они. —Я пойду, закажу себе капучино, —оповестил Гарет, поглядывая куда-то в сторону. Перегибаю стакан и вижу, что там пусто. Я хочу ещё сока. —Я с тобой, —киваю парню и он неуверенно улыбается. На сиденьи, обтянутым красным дермантином, находились мы втроём и так как Крис сидел между нами, ему тоже пришлось вылезти. Мы с Уилсоном двинулись к стойке и к нам сразу же поспешила мисс Салливан, которую мы знаем довольно-таки хорошо из-за чуть ли не ежедневного посещения этого места. Я делаю заказ за себя и Гарета, ведь он попросил меня, и у нас с сорокалетней приятной женщиной завязывается спокойный, приятный разговор о её дочери, обучении в колледже и экзаменах для поступления, которые мне прийдется сдавать в выпуском классе, в следующем году. Мы болтаем довольно быстро, уместно переливаясь с одной темы на другую. Ерзаю на высоком стуле, со скукой разглядывая ногти: мисс Салливан ставит стакан с соком рядом и это приводит меня в себя. Вижу, как она возится с кофе-машиной и вздыхаю. —Попизди мне тут, сучка Криса, —звучит язвительно и я тревожно поворачиваю голову. Вижу как Гарет и один из шайки Дилана стоят на расстоянии трёх стульев от меня и напряжённо спорят у стойки. Когда они успели? —Ты хочешь поговорить, ублюдок? —видя только затылок Уилсона знаю, что он брезгливо кривится. —Не боишься, что надеру тебе твой паршивый зад? —рукой поддёргивает Гарета за плечо к выходу и я спрыгиваю со стула. Быстро двигаю ногами и опираюсь обеими руками на край нашего стола и все обращают на меня внимание. —Один из дружков Дилана вывел Гарета на улицу. Давайте быстрее, —выпаливаю на одном дыхании и все поднимаются с мест. Вижу, как дверь закрывается за последним из компании ОʼБрайена и тороплюсь, боясь, что мы не успеем. Какого черта мы не можем нормально отдохнуть? Какого черта этот ублюдок вернулся? Опять это дерьмо. Мной овладевает злость и я выхватываю из рук Криса свою спортивную кофту, которую он забрал с сидения по пути. Брит бросает деньги за нас всех за ужин на стол и мы оказываемся снаружи. На улице не многолюдно. По голосам определяем, что место для разборок они выбрали за углом закусочной. Заходим туда и видим, как Гарет в окружении компании Дилана дерётся с тем, кто вывел его. Скорее, тот бьет его по животу, схватив за шиворот, а Уилсон болезненно стонет. Моментально оцениваю ситуацию и понимаю, что парней ОʼБрайена больше человека на два. Наших четыре, не считая меня с Брит, а их шестеро. Крис и Митчелл немедля оттаскивают нападающего от Гарета, а парни Дилана начинают восклицать: —Это их разборки! —Куда лезете, придурки? —Он сам доебался ко мне, —выплевывает тот, кого за обе руки держат Крис и Митч. Он вырывается и поправляет кофту. Волком смотрит на них и отходит к своим друзьям. —Какого хера? —выкрикивает Крис, смотря на парней Дилана по очереди и помогает Гарету подняться на ноги. Я дрожа вызываюсь на помощь и подхожу, перекидывая руку Уилсона себе за шею и принимаю его вес на себя. Он пытается помочь мне и стать на ноги, но так как я пячусь назад вместе с ним, он чуть ли не падает и я цепной реакцией. Брит подходит и перебрасывает другую руку на себя, от чего мне становится разительно легче. —Какого хера? Дилан. Он говорит довольно-таки грубо и все замолкают. Или это его обычный тон, учитывая тембр его голоса? Говорит так, словно он байкер-кочевник с длинной бородой и косяком между зубов. Настолько мерзко, что мне становится не по себе. —Твой приятель первый полез нам, ну так и объясни: «Какого хера?»—выходит Харингтону навстречу. Мой парень молчит и ОʼБрайен продолжает: —Не смей, блять, предъявлять мне что-либо, —толкает его в плечо и моё сердце падает. Не дай Бог он что-нибудь сделает. —Считай это моим первым и последним предупреждением, узурпатор херов, —шипит. Щурит свои тёмные глаза. Дилан на пару сантиметров выше Криса. Почему я обратила на это внимание? —Или что? —осмелился Кристофер. Он выпрямился, задрал подбородок и стал в полной готовности к тому, что ОʼБрайен может начать драку. Ненавижу это. Не хочу быть здесь. Слышу мимолётные хрипы, которые издаёт Гарет: он хочет прижать руки к животу и скрутиться, но понимает, что если мы отпустим его, — он упадёт. Вот тебе и посидели: одного уже отметелили. Я отказываюсь верить в то, что Уилсон первый нарвался. Зачем ему это делать? Охота кулаки счесать? За все это время, сколько я его знаю, он казался мне раздолбаем, но не безрассудным идиотом. —Я не шучу. Надрать тебе зад— фигня вопрос. Ещё раз полезешь —отхватишь похлеще, чем твой дружок сегодня, — от него так и исходят чёрные волны ярости.—Держи своих собачонок на коротком поводке, — бросает короткий взгляд на Уилсона, а потом переводит его на меня. Гарет напрягается и даже я сквозь слабый свет фонарей, который пробивается в тёмный переулок, вижу, что Дилан просто так не собирается расходиться. Это отражается на его ожесточенном лице. Дерьмо. Полное. Ненавижу его. Ненавижу их. Ублюдки. В голове крутятся слова Криса:«Ничего не изменится.» Все изменится. Ты не прав. —Оставь нас в покое, —секундное молчание прорезает мой грубый голос и все внимание обращается на меня. —Просто дай нам уйти, —словами не передать, сколько я только что переборола барьеров внутри, чтобы взглянуть ОʼБрайену в глаза. Чувствую как сердце перекачивает кровь. Я словно вся пульсирую и краснею от злости. Никогда, никогда никто так не выводил меня. Молчание овладевает всеми и его разбавляют тихие смешки парней Дилана. Уроды. — Не смею задерживать, —скалится, и я узнаю его утреннюю фразу. По спине пронёсся холод, а желудок чуть было не провалился в пятки. Урод. Мудак. Ненавижу. Сдохни. Бросаю ему презрительный взгляд и мы все отступаем, направляясь к машине Криса. «Так просто?»-проносится в голове. Они остаются там, и я не выдерживаю и оборачиваюсь, пока держу злого Криса под руку. Я ожидаю подвоха. Дилан смотрит. Прямо на меня. Темным, полным ярости взглядом. Хочется вжать шею в плечи и спрятаться. Моей смелости хватило ненадолго. Я боюсь завтра. Боюсь того, что ему взбредёт в голову. Сегодня кто-то упомянул, что он восстановился в школе. Хаос. Он все разрушит. Так достало. За день его слишком много. Ещё пару дней назад его для меня вообще не существовало, а сейчас он в буквальном смысле везде. Куда я не двинусь: живет по соседству, видит, как я иду в лес и следует за мной, теперь и в закусочной, а завтра в школе. Залезаю на заднее сиденье и меня проталкивают к противоположной дверце. Нас много, приходиться тесниться. *** —Мы прерываем передачу на экстренный выпуск новостей, —изображение на экране телевизора меняется из повтора «Топ модель по Американски» на картинку выпуска новостей. Ненавижу местный канал и уже тяну руку, чтобы переключить, как мама перехватывает пульт и садится рядом, игнорируя мой недовольный вздох. —Около трёх часов назад найдено тело семнадцатилетней Сары Фишер. По данным полиции на срочной пресс-конференции она погибла в результате многочисленных ножевых ранений в области живота. «Жертва оказывала сопротивление…»—мелькает фрагмент с шерифом по телевизору и снова лицо ведущей: — Найдена в восточной части города у озера Вест Честер. Улик на месте преступления не обнаружено. Полиция ведёт расследование и исследует территорию у озера в поиске следов нападающего. В связи с трагическими событиями в городе объявляется комендантский час. До девяти часов вечера все подростки, возрастом до восемнадцати лет должны находиться дома. Улицы и окрестности города будет патрулировать полиция. Данные меры приняты с целью обезопасить детей от подобной участи. Когда мы узнаем больше, —обязательно повестим вас. Следите за новостями. Мои колени прижались к груди, а рот приоткрылся от шока. Сара. Сара Фишер. Я прекрасно знала её и мы переодически общались. Я видела её в эту пятницу. Мы говорили с ней о каких-то фильмах. Но это не важно. Это, блять, не важно. Её нет. Щелчок. Секунда. Хлопок. Её нет. В глазах заседают слезы. Смутно чувствую руки мамы, которые охватывают мои плечи и тянут меня к себе. Голос Нейта. Он садится рядом берет меня за руку и сжимает её. Так страшно. Кто это мог быть? Зачем? За что?