WHITE NOISE

Опираюсь подбородком на ладонь и глаза закрываются, но я раскрываю их и хмуро бросаю взгляд на мисс Мур с третей парты у окна. Она держит книгу «Декамерон» у себя в руках. Мы давно прошли её, но почему-то сегодня она решила поднять тему, связанную с ней. Тыкаю на кнопку телефона, проверяя время, -ещё десять минут. Тиффани вдруг начинает хохотать, обращая на себя внимание класса. Она частенько так делает. Блондинка с естественными кудрями затыкается, когда Мур подходит и выдёргивает из её рук телефон. Поджав губы, стягиваю свой мобильник с парты и просовываю его в карман. Я не слушаю и не хочу, потому что внутри меня каша. В голову постоянно вторгаются картинки со вчерашнего вечера. Черствый, нахальный Дилан, который нагнал страх на всех даже сегодня утром на парковке. Он вместе со своей компанией шли в ногу с друг другом. Все оборачивались им в след и перешептывались. На фейсбуке, в школьном сплетнике уже успела опубликоваться запись о них, которую я даже не прочла. Но «триумфальное возвращение» не затмило ужаснейшую новость о том, что Сары Фишер больше нет. Полиция приходила в школу сегодня, опрашивала директора, учителей, её близких подруг и меня, хотя мы таковыми не являлись. —Добрый день, меня зовут Лейн Дуглас, —вежливо представился темнокожий широкоплечий мужчина в костюме и присел на край стола, который находился в кабинете директора. Я наложила в штаны, когда услышала своё имя по громкоговорителю и просьбу директора о том, чтобы я зашла в его кабинет. —Я из местного управления шерифа, —продолжил он, —веду расследование об убийстве семнадцатилетней Сары Фишер. Могу я задать тебе несколько вопросов? Я молчу. Напряжённо смотрю на него, сжимаю челюсти и чувствую покалывание в кончиках пальцев. Чертовски нервничаю. —Вы в курсе, что не имеете права допрашивать меня без разрешения моих родителей или без адвоката? Мне нет восемнадцати…—твою мать! Язык как помело. Это, мать твою, конец. Это звучало пиздецки не подозрительно, учитывая то, что я уже практически потребовала себе адвоката, хотя являюсь абсолютно невиновной. —Хорошо, что ты знаешь свои права, Мэйсон, —деликатно ответил он, —но вопрос с родителями допрашиваемых уже улажен и у нас есть разрешение. —Я могу быть в этом уверенной? —хмурюсь. —Вполне, —утвердительно кивает. Почему тогда моя мама не перезвонила мне? Не предупредила? —Позвольте начать? —спросил он, приподняв брови. —Да, конечно, —ерзаю на диване в кабинете директора и чувствую себя неловко. —Кем приходилась вам Сара Джессика Фишер? —Она…—сглатываю, перебирая пальцы.—У нас было несколько общих пар… История и биология… —Мне сообщили, что вы с ней были довольно-таки близки, —детектив говорит размеренно и чётко. Его вездесущий взгляд следит за каждой эмоцией на моем лице. Под давлением его глаз действительно начинаешь чувствовать себя преступником. Но я ничего не совершала, но чувствую себя так, будто лгу ему. Он точно считает меня убийцей или соучастницей, учитывая мои слова ещё в начале диалога. —Мы просто общались, —поясняю, стараясь не казаться чрезмерно нервозной. —Я много с кем хорошо общаюсь и с ней не исключение. —Когда ты видела её в последний раз? —Эээ…—я задумалась, прикручивая произошедшие события у себя в голове.—Мы виделись в пятницу. Разговаривали о фильме, кажется о «Великом Гэтсби», ничего особенного… Он кивает, конспектируя что-то в небольшой блокнот в его руках. —Ты не замечала ничего подозрительного в её поведении? Она не упоминала о каких-то разногласиях с кем-то из друзей или ещё что-то, чтобы могло помочь расследованию? Я молчу несколько секунд, но в голову не приходит ничего особенного, все было как обычно: вся та же Сара со своими сплетнями и шутками, бессмысленный обмен ненужной информацией между мной и ею. Но секундочку… Флэшбек во флэшбеке: —Он просто восхитителен в этой роли, —часто кивает, убеждая меня в том, что я просто обязана посмотреть «Великого Гетсби». —Окей, если на этих выходных у меня будет время, то я обязательно посмотрю. —Посмотришь — напишешь, окей? Хочу узнать не одна ли я в таком восторге… —У этого фильма высокие рейтинги, так что поверь, не одна, но я обязательно посмотрю, —уверяю её, будучи слегка, но заинтригованной. Её глаза горели жизнью и каким-то предвкушением чуда, когда она смотрела на меня и я мимолётно улыбнулась ей, прежде чем «загрузила» в шкафчик учебник с истории и достала биологию. У нас общая пара, поэтому она и ждала меня. Писк телефона в шумном коридоре все ровно прозвучал довольно -таки громко. В начале я подумала, что это мой, но боковым зрением заметила, как Сара уже держала в руках свой телефон и читала на нем что -такое, после чего она переменилась в лице и блеск в её глазах угас, словно язычок племени на свече. Я нахмурилась и спросила, все ли в неё в порядке, но она отмахнулась, хотя казалась немного озадаченной. Конец флэшбеке во флэшбеке. —Это могло быть всем, чем угодно, —добавляю в конце рассказа.—Я не уверена, что это особо поможет, но… —Ты достаточно помогла мне, спасибо Мэйсон, —он подходит к дивану и я резко поднимаюсь, пожимая руку, которую он протянул мне. —Я была бы рада помочь чем-то ещё, если бы знала больше, —говорю искренне. —Все в порядке, —уверяет с успокаивающей гримасой.—И если вспомнишь что-то ещё — позвони по этому номеру, хорошо? —Хорошо, —принимаю визитку с его рук и засовываю её в задний карман джинсов. —Мы обязательно найдём виновного и он в полной мере заплатит за содеянное, —произносит тогда, когда я нахожусь у самых дверей. Я оборачиваюсь и киваю, ведь действительно надеюсь, что виновного найдут и накажут. —Обещаете? —поджимаю губы и часто моргаю, ведь в глазах внезапно закололо. —Обещаю. Никто не замечал за ней ничего подозрительного и большинство понятия не имеют, кто бы мог сделать с ней такое. Звонок на перемену заставляет некоторых одноклассников резко вскинуть головы. Я сметаю все с парты и первая выхожу с класса. Из дверей кабинетов выскальзывали школьники и через минуту коридор заполнился людьми. Я зажмурилась и сжала пальцами переносицу, в попытке избавиться от боли в голове. Я не хочу встречаться ни с кем из друзей сейчас. Хочу быть одна, чтобы весь этот социум не цеплял меня и не тянул за собой. Быстро иду к с своему шкафчику и чувствую себя змеей, когда со мной здороваются, а я игнорирую в ответ. Пожалуйста, умоляю, избавьте меня от этого. Останавливаюсь у шкафчика и из головы на миг вылетает пароль от замка. Приходиться мяться на месте и мыслимо подгонять себя, чтобы не встретиться с друзьями и не завести с ними разговор. Тут же вспомнив, ввожу его и заталкиваю туда тетради. Образовывается полный хаос из мятых бумажек, ручек и конспектов, листы которых загибались и смялись. Быстро подпираю самодельную свалку дверцей, чтобы все не вывалилось, и закрываю шкафчик. Чуть ли не бегу на улицу и ещё в коридоре взглядом ловлю мемориал из фотографий, записок и цветов посвящённый Саре. Я сейчас умру. Мне плохо. Почему мне так плохо? Забегаю за школу, к закрытой арке с мусорными контейнерами. К счастью, никого не обнаруживаю и углубляюсь в середину, скрываясь от обзора кого-либо. На моё счастье и удивление здесь никого не оказывается. Роюсь в сумке и достаю полупустую пачку Marllboro с ментолом. Я бросила с начала прошлой весны. До вчера. Щелкаю зажигалкой и подкуриваю, делая первый,горче чем остальные,затяг, лопаю капсулу с ментолом в фильтре и ощущаю его при дальнейшем курении. Из-за того, что давно этого не делала, ноги становятся ватными, но расслабление должным образом воздействует на мозги и на тело. Сигарета уходит быстро, но режущий уши звонок останавливает меня от того, чтобы достать ещё одну. Вздыхаю, поправляя сумку на плече и плетусь обратно. Мои мысли потупились, но легче не становиться. Ноги слабы и я ели перебираю ими. Снова обращаюсь к сумке на ступеньках перед главным входом: всякий хлам скользит сквозь руки, пока я не нащупываю антисептик и прыскаю им пальцы, в надежде избавиться от запаха. Так же жую жвачку. Я докурю эту пачку и завязываю. —О, наконец-то, —знакомое восклицание справа от меня и замираю прямо на пороге школы. Смотрю как ученики освобождают коридор, забегая обратно в кабинеты. —Привет, Эш, —одним движением разворачиваюсь и натянуто улыбаюсь. —Я тебя везде искала, —отзывается озадачено, подходя ближе.—У нас сейчас общая пара по химии и мы опаздываем, —изящно цепляется своей рукой за мою и тянет меня за собой. Звук её каблуков, цокающих по твёрдому бежевому паркету нашей школы отбивается от стен. Сейчас Эшли на голову выше меня на своей шпильке: она предпочитает каблуки обычной обуви, а потом вечно строчит мне по сто сообщений на телефон о том, как дико у неё болят ноги, будто это действительно волнует меня. Я не понимаю, почему девочки так часто приходят ко мне со своими проблемами и постоянно делятся со мной своими секретами. Мне это до тошноты не интересно. Я из присущей мне лояльности выслушиваю все не перебивая, а потом забываю как страшный сон, потому что моих проблем мне хватает по горло, но я решаю их сама и никого не посвящаю в них. Она стучит в дверь кабинета и извиняется за нас обеих. Я чувствую себя овощем сегодня, потому что постоянно молчу, смотрю на всех отрешенно и еле выдавливаю из себя слова для диалога. Гребанные смешанные пары. Вижу Криса, место возле которого свободно. Взглядом он подзывает меня к себе и я послушно иду, все так же слыша цоканье Эш у себя за спиной. Она приземляется сзади меня на свободное место возле Джо. Астматика Джо. Он выглядит напряжённо и я заметила это даже сквозь хмурую пелену на своих глазах: его волнение стреляет электрическими зарядами в воздухе. —Мы сегодня целый день не пересекались, —начинает Крис и я сжимаюсь, чувствуя раздражение. Я не думала, что он начнёт грузить меня. Это так не вовремя. Я даже рада, что Эшли сегодня не особо разговорчива, она молчала, а он нет.—Я писал тебе, но ты игнорировала, —резко перевожу на него взгляд. Я не помню сообщений. —Я плохо себя чувствую и, похоже, профукала твоё смс. Прости, сегодня все через задницу, —шепчу, чтобы мистер Уилсон, отец Гарета и по совместительству учитель химии, не заметил нашей болтовни с предпоследней парты среднего ряда. —Это из-за вчера? —его тон приобретает понимающий оттенок. —Да. —Тебя допрашивала полиция, ты как? Что они хотели? Блять. —Задавши вопросы о Саре. Детектив думал, что я была её близкой подругой… —Они нашли что-то? Улики? —Я не знаю, Крис, но лучше бы поскорее нашли, ведь вся эта суматоха разъедает меня изнутри. Я пиздец как боюсь, что смерть Сары может быть началом… Это пугает меня. Это навевает ужас. Почему полиция до сих пор не сдвинулась с мертвой точки, или они просто не разглашают материалы дела? Нервно скольжу взглядом по парте и с опозданием понимаю, что не взяла со шкафчика тетрадь. Ненавижу. —Все будет в порядке, —его рука под партой находит мою и он сжимает мои пальцы своими.—Полиция в скором времени докопается до истины. Это вопрос времени. Спустя двух минут молчания говорю: —Дай листок, я тетрадь забыла. Харрингтон вырывает двойной лист с тетради подвигает его ко мне. —Как там Гарет? —спрашиваю, параллельно списывая формулу с доски. —Его не будет дня два, думаю ты помнишь, как вчера ему было плохо. Я сжимаю ручку и поднимаю глаза, встречаясь с затылком, блять, ОʼБрайена, который сидит за третьей партой ряда у стены. Он теперь будет везде? Я помню, как они наспех подвезли меня и Брит, и поехали к Гарету домой. Он отказался от больницы. Его мамы не было дома, а отец живёт отдельно, и Крис написал, что Митч остался с ним. Волна мобильных сигналов оживила атмосферу в классе. Все, словно по команде, обратились к своим телефонам. Мистер Уилсон выписывал формулу реакции полного окисления,он или не обращал внимания, или умышленно игнорировал происходящее у него за спиной. Я разблокировала телефон и увидела оповещение о грядущей вечеринке в эту субботу. Адрес дома на момент поверг меня в небольшой шок. Дом ОʼБрайенов. Он вернулся и решил публично заявить об этом? Почему где я не окажись, там появляется Дилан? Я понимаю, что все мои одногодки посещают те же места для отдыха, что и я, так как город у нас небольшой, но взять в пример хотя бы время. Скоро начнётся паранойя. Дилана ОʼБрайена излишне много за эти дни. Сидящие в классе пускаются в хаотичное перешептывание между собой, пока мы с Крисом, будто читая мысли друг друга, качаем головами. —Ничего себе, —Эшли дёргает меня за кофту.—Сейчас совсем не вовремя устраивать вечеринки. Сару убили, а полиция объявила комендантский час. —Ага, —скупо шепчу полуоборотом к ней. —Может быть все уладится к концу недели и полиция найдёт убийцу, —предполагает и я кивком отвечаю ей. «Будем надеяться», -сказала бы по обычаю, ведь люблю вечеринки, выпивку и веселье, но сейчас мне совсем не до этого и осознание того, что устраивает этот «приём» один из самых гадких ублюдков, которых знала, заставляет меня почувствовать разочарование с примесью злости и отвращения. Сара мертва. Где, вообще, человечность? —Слушай, а это случайно не твой соседний адрес? — спустя пять минут, когда обсуждение вечеринки, вопросы к Дилану и его незаурядные ответы, которые заставляли девочек с передних парт смущённо хихикать закончились, обозвалась Эшли. —Да, —я с злостной иронией закусила внутреннюю сторону щеки, —это у Дилана ОʼБрайена дома. Там же написано. Произносить его имя вслух гораздо сложнее, чем в мыслях. Такое чувство, что если я упомяну о нем в разговоре, -он сразу же появится, бросит на меня убийственный взгляд и все испортит. Он точно знает. Смутное осознание прорезало виски слабой болью. Это же не спроста? Взгляды, насмешки, неприязнь. Я же вроде как старалась быть обычной, непосредственной в момент нашей встречи в лесу. Правда, прокручивая те незначительные события в голове, о которых я никому не сказала, понимаю, что все не особо так. Может, я ему не нравлюсь потому, что я девушка Криса? Может потому, что я ему просто не нравлюсь? Может он со всеми такой? Но тогда почему девочки с инициативой отзываются на его флирт? Черт меня бери, какого это вообще меня волнует? Мы и так, считай, враждуем. Даже если он знает правду, меня это больше не заботит. Он ничего мне не сделает. Я с друзьями, не одна, и смогу дать отпор. *** Три дня спустя. Все это время было так тихо. Словно все эти двухдневные события, свалившиеся на мою голову, были небольшой нагрузкой. В школе все спокойно. Под конец недели, к четвергу, народ успокоился, улыбки снова засияли на их лицах. Похороны, на которые я была приглашена, прошли тихо и дождливо,только громкие, невежественные крики репортеров прерывали речь пастыря, читавшего молитву над гробом усопшей Сары. Каждый день в новостях ведущая не сообщала ничего нового: дело стоит на месте. Ни подозреваемых, ни улик, ни мотива. Ничего. Только комендантский час отменён и гребанный прогноз погоды, на который абсолютно насрать родителям, которые с замиранием сердца ждут новостей из полиции чтобы знать, что убийца пойман и их ребёнок в безопасности. Они не получают этого. Они получают укороченый выпуск новостей и прогноз погоды. Между Крисом и Диланом не возникало конфликтов. Наши компании будто умышленно держались порознь друг от друга. И сейчас мои мысли о том, что все кардинально изменится казались пустым отзвуком в голове. Дело близилось к пятнице, точнее сейчас был вечер четверга и бессмысленно листала ленту Инстаграма, ставя «сердечки» на понравившихся мне изображениях. Я взглянула на время и поняла, что пора погружаться в сон. Этот день был довольно-таки утомительным из-за тренировки по волейболу и подготовки к тесту по литературе. Я вспомнила, как в спортивном зале на деревянных трибунах сидел Дилан со своим другом. Это и было странным. На протяжении всего времени от понедельника до сегодня он даже не смотрел в мою сторону и якобы случайно не оказывался там, где оказывалась я, как на протяжении трёх дней с его возвращения в Гринвуд. Во время игры он постоянно следил за мной, а я упорно старалась игнорировать это до тех пор, пока ясно не дала понять, что все вижу, бросив гневную гримасу в его сторону. Он никак не отреагировал, лишь на секунду перевёл взгляд на друга и возвратил его ко мне, сохраняя невозмутимое выражение лица. Из-за пустых наблюдений за ним мне в голову чуть ли не попал мяч, но я вовремя сориентировалась и отбила его. Когда Крис пришёл забирать меня после тренировки, что было очень милым с его стороны, я рассказала ему про ОʼБрайена, будучи раздражённой не на шутку. Я не благосклонна к нему. Он мудак и скотина. Харрингтон сказал, что при возможности он обязательно набьёт его. Я против мордобоя, насилия, или ещё каких-либо видов жестокости, но этого напыщенного индюка нужно проучить. В любом случае, он напрямую не лез ко мне, но эти взгляды я считаю непозволительно странными. Когда он смотрит на меня, мне становится гадко от самой себя. Вот, до какой степени крайности он мне противен. Надуваю щеки и испускаю вздох, словно шарик, который сдувается. Закрываю страничку Сары в фейсбуке, на которую зашла автоматически, и блокирую телефон, отбросив его на прикроватную тумбочку. Под закрытыми веками рождается образ её лица: густые брови, недощипанные на переносице, губы, которые были настолько только пухлыми и гладкими, что мне казалось, будто она накачала их силиконом. Её заезженное:«И она говорит мне. Я говорю ей. Она говорит. Я говорю.» Сара пустозвонно болтала. Это и являлось её главным недостатком. Она, как смышленый попугай, который услышав что-то интересное, -запоминает это и бесконечно повторяет, пока не услышит что-то новое и начнёт действовать по кругу. Она не была злой. Просто отчасти неряшливой и запутавшейся в бесконечном потоке слов. Она не заслуживает того, что получила. Сара не заслуживает смерти, она не пожила ещё толком. Мои мысли о ней в итоге заводят меня в этот тупик догадок и депрессии. Она мерещилась мне в школе среди толпы людей. Сегодня. Я не верю в паранормальные явления — я верю в оправданный моими мыслями диагноз: сильное воздействие её гибели на мой разум. Подсознание неосознанно вырисовывает её у меня перед глазами, потому что я постоянно о ней думаю. Это нормально. Это обычно, хотя мы не были с ней достаточно близки. Общались от случая к случаю: когда она прибегала к нам с девочками с новыми сплетнями, от которых мои уши ползли на виселицу. «С ней поквитались за её длинный язык!»-осенило меня, хотя я даже не могла знать, было ли это правдой на самом деле. Просто прилив беспочвенных догадок. Буквально заставляю своё сознание отключиться и погружаюсь в сон. *** —Ты придурок? —не думала, что взорвусь так неожиданно. —Но приглашены все! Я же объяснял: стоит пойти не только ради веселья, но и для того, чтобы показать ему, что мы не боимся его и действуем на равных правах. —Что ты пытаешься доказать? —переспросила я, завысив тон, и стоило ему открыть рот, как я продолжила: —Это полное дерьмо! — категорично взмахиваю рукой. —Ты слишком много нафантазировал! Что ты будешь там делать? Крутиться перед ним? Это же глупо, ты сам себя слышишь? Оставь ты его и его попытки вернуть себе былую популярность в покое! Хватит гнаться за этим! Это не столь важно! —заглядываю в его глаза в поисках понимания. —Хочешь повеселиться? Окей. Только я в этом не участвую, как бы не хотела потусоваться. Он не нравится мне и одна мысль о нем мне уже противна. Перестань страдать этой херней и живи дальше. За все это время ничего не поменялось. Он даже не восстановился в команде, так что успокойся. До какой же степени моя ярость возросла, когда он сказал: —Не неси чепуху, Мэйс, —отмахнутся, совершенно не восприняв то, что я говорила ему. Крис даже не обратил должного внимания на то, что я повысила свой голос на него. Я почти никогда не делала так, потому что в этом не было нужды. —Делай, что хочешь, —разворачиваюсь к нему спиной и готовлюсь зайти в дом, как он останавливает меня. Хватается за моё плечо и разворачивает к себе, но без грубости. Вся эта сцена разыгралась на крыльце моего дома. Он провожал меня со школы и стоило нам подняться по ступенькам, как Крис заговорил об этих тупых вещах. Смотрю на него и сжимаю губы. Перевожу взгляд на дом ОʼБрайенов и подмечаю, что машины его родителей нет на парковочной дорожке. Как и сегодня утром не было, а ночью, когда я вставала в туалет ,слышала какие-то слишком поздние сборы на улице: сигнал разблокировки машины, короткие диалоги, звук мотора и мелькающий свет, отразившейся в моем окне за шторами. Я хотела спать и, поборов любопытство, свалилась в постель, вырубившись. Такое чувство, что наша улица находится под куполом и любой разговор, любое событие будет слышно в каждом доме. На долю секунды я понимаю, что нельзя отпускать его туда и его друзей одних. Если я проконтролирую Харрингтона — он проконтролирует их. Это ужасно глупо с моей стороны, но я иду наперекор своим утверждениям и мыслимо соглашаюсь пойти туда следом за Крисом. Он, или кто-то из компании нарвётся на парней Дилана и все закончится так же, как и в прошлое воскресенье. В этот раз я не допущу этого. Если Крису так горит- пусть идёт, но бросить его одного (я не беру в счёт друзей) я не могу и не позволю себе. Понимаю, что поддаюсь его очередной прихоти, но ничего не могу с собой поделать. Словно я внутри я намагничена: куда он, туда и я. Чувствую эмоциональный дискомфорт по отношению к себе. Я бегаю за ним? Как собачка? Что за глупости, Мэйсон. Вы на равных оказываете друг другу внимание и заботитесь друг о друге. Тем более ты, наконец, научилась доверять ему. Почти во всем. Моё доверие заслужить практически невозможно. Я доверяю только себе самой. Мне хватает только себя, с недавних пор. И я прекрасно себя чувствую. —Тогда просто повеселимся, —уже не столь бурно проговаривает он и я молча киваю, не в силах спорить. Он выжал из меня все слова. Точнее, желание вести дискуссии с этим балбесом у меня отсутствует. Он как к ребёнок, которому приспичит что-то и он слезами и капризами будет это требовать. Воспитание родителей влияет на то, кем мы становимся. Его родители слишком расположены к его желаниям и безоговорочно исполняют их. Может, они и не наблюдают результатов отсутствия их строгости, но человеку, такому как мне, глядя со стороны, все это видно. Взгляд. Я поймала его так быстро, как ловила светлячков своим маленьким голубым сачком в тёплую летнюю ночь; небо было усыпано миллионами, миллиардами блистающих звёзд. Карие глаза ОʼБрайена показались мне на удивление выразительными сегодня. Он хмурился своими тёмными, изогнутыми бровями, в то время, пока мерил шагами мощеную дорожку к его крыльцу. Я сжала челюсти. Он поправил шлейку с своего рюкзака, прежде чем отвлёкся за звонок. Он усмехнулся экрану мобильного, задорно ответил, скрываясь за входной дверью своего дома.