Кровавый Джек: Обретённый Путь.

Голова раскалывалась на части, тупая ноющая боль не покидала в суставах рук и ног, а так же позвоночника. Хотелось прикоснуться к лицу и протереть глаза, но сделать это оказалось невозможно: руки и ноги были связаны. Запястья натёрло, а пальцы затекли и практически не чувствовались. Открыв глаза, я хотела осмотреться и понять, где я, но вместо этого увидела лишь пляшущие яркие пятна, под странную барабанную музыку плясавшие вокруг меня. Что это? Откуда такая слабость? Тело буквально ныло, требуя хотя бы пару часиков сна, но я понимала, что даже одна минута может стать решающей. Голова работала очень медленно — боль всё время мешала сосредоточиться. Во рту пересохло, но не настолько, чтобы я умирала от жажды. Похоже, в бессознательном состоянии я была не больше часа. Скоро должен наступить рассвет. Ведь я всё ещё на улице? Я вновь попыталась осмотреться. Теперь результат был более чётким. Да, я определенно в джунглях, но на этом позитивные новости кончились. Во-первых, я привязана цепями из кайросеки к какому-то огромному столу, который больше похож на алтарь жертвоприношения, состоящий из цельного тёмно-серого камня. Во-вторых, вокруг меня танцевали не огни, а сами люди. Вся деревня собралась вокруг, извивая свои тела в неестественных позах и погружаясь в ритмичный бой барабана. Это выглядело жутко. Единственным источником света было шесть высоких факелов, расставленных полукругом и воткнутых в землю. Казалось, что даже языки пламени одурманились происходящей обстановкой и принялись исполнять такие же дикие танцы. Мысли наконец-то стали проясняться. — Что… Что происходит?! — выкрикнула я; аборигены не обратили внимания на мой крик, поэтому я перешла на их язык: — Отпустите меня! Немедленно! Откуда у этих людей цепи из кайросеки? Если они считают фруктовиков богами, то откуда им известна их слабость? Я вновь и вновь дёргала и руками, и ногами в надежде вырваться и убежать. Где это я? Что они сделали с Диего? — Диего?! — завопила я, боясь за своего младшего помощника. — Диего!!! — С твоим ребёнком всё хорошо, — неожиданно прозвучал знакомый мужской голос над моей головой. Это был местный лекарь. — Он всё так же спит. Я подсыпал ему немного больше снотворного, поэтому о нём можешь не беспокоиться, Богиня. — Б… Богиня?! — Мой голос дрожал. Мысленно я догадывалась, что меня ждёт, но все мысли были настолько ужасающими, что принять их за реальность никак не хотелось. — О чём вы говорите?! Я человек! Обычный человек! Фруктовик! Вы же это и так знаете! Вот! — Я дёрнула цепями, сковывавшими мои руки. — Откуда у вас кайросеки? Вы же прекрасно знаете, что это ослабляет фруктовиков, не так ли? Никто даже не обратил на меня внимания, хотя я старалась выговаривать громко и чётко каждое слово. Женщины и мужчины продолжали, извиваясь, кружиться вокруг меня, изредка выкрикивая что-то неразборчивое во время танца. Лекарь же стоял прямо около моей головы. Он что-то бормотал себе под нос. Что это? Молитва? Заговор? Периодически я слышала вполне отчётливые слова, в которых говорилось о Богине земли, неба и моря; он упоминал и Миледи, к которой обращались как к Матери Просвещения. Миледи обучила это поселение подобным ритуалам? И наконец, я слышала, как он обращается к Богине Жизни — ко мне — и просит, чтобы я сжалилась над ними и исцелила жителей деревни — даровала возможность зачать детей. Я пыталась достучаться до них, снова и снова объясняла суть своей способности и то, что Миледи не их Богиня, а точно такой же человек, только с более сильной и ужасающей способностью. Но хоть кто-нибудь меня слушал? Нет! Лекарь стал поджигать различные травы, обдавая моё тело сладковатым дымом. После он перешёл к ярко-зелёной мази с мятным ароматом, которой вырисовывал странные символы на моем лице и руках. Всё это заходило слишком далеко. Нужно брать немедленно ситуацию под свой контроль, иначе мне никогда не выбраться из этого дерьма. — Ты прав! — воскликнула я, перекрыв голосом бой барабанов. — Я — Богиня Жизни! И я могу помочь вам! Отпустите меня, и я дарую вам исцеление! Каждый из вас получит то, о чём желает! Все были в замешательстве. Шум барабанов затих, люди перестали танцевать и с надеждой смотрели на меня, лекарь замер, не веря своим ушам, с трудом сохраняя спокойное дыхание. Неужели получилось? Ну же, сохраняй спокойствие, Джекит. Главное — сыграть свою роль до конца. Хотят Богиню? Будет им Богиня. Сделаю пару фокусов с деревьями, и, возможно, всё закончится на весёлой ноте. Небо начинает потихоньку светлеть, но издали до сих пор слышен шум битвы. Кид и вся команда продолжают сражение? Из-за барабанов я ничего не слышала, но теперь… Они, наверное, даже не знают о том, что со мной происходит. Дерьмо! — Отпустите меня! — повторила я властным голосом. — И я дарую то, чего вы все желаете. С места сорвалось сразу несколько женщин, которые, не теряя времени, вцепились в цепи из кайросеки, намереваясь снять их, но лекарь неожиданно прикрикнул на них, приказав отойти прочь. Женщины немедленно исполнили приказ. Именно в эту секунду я поняла, что так просто мне не выбраться отсюда. — Освободите меня! — кричала я, срывая голос. — ОСВОБОДИТЕ!!! — О Богиня Жизни! — нараспев начал лекарь, совершенно не обращая внимания на то, как я извивалась в надежде выскользнуть из-под цепей, что, естественно, было совершенно бесполезно: тело только становилось слабее. — Мы ждали тебя так долго! — Мужчина взглянул на темное небо, приподняв руки, словно собирался молиться. — И вот ты, наконец, явилась к нам, о Богиня Жизни. Сегодня мы проведём Обряд Очищения, благодаря которому каждый из нас исцелится, а наша Богиня навсегда останется среди нас. — Что ты такое говоришь? Я задала вопрос, хотя уже знала ответ. Знала, так как рассвет был всё ближе, и ночь отступала, освещая всё вокруг. Посреди пальм, что росли вокруг нас, на земле, собирая небольшие капельки утреней росы, поблескивали человеческие черепа и кости. Сотни костей, а может быть, и больше. Мне было тяжело увидеть всю картину с моего ракурса, однако было ясно одно — мы словно находимся на кладбище. На некоторых костях имелись довольно странные отметины, напоминающие человеческие зубы. Неужели… — О боже мой… — шептала я, чувствую, как во рту всё пересохло. Этот «Обряд Очищения» о котором они говорят… это же просто людоедство! Они… они съедят меня! Съедят в надежде, что моя плоть исцелит их?.. — Это безумие!!! — заорала я, продолжая совершать бессмысленные попытки освободиться из цепей. — Хватит! Освободите меня! — Однако… — начал лекарь, взглянув мне прямо в глаза, — мы должны одарить подарками свою Богиню, дабы она была так же щедра к нам. — Лекарь вытянул в сторону руку и ему тут же преподнесли деревянную игрушку. Ту самую, что я создала для Ю. Они решили подарить мне игрушку, которую я подарила Ю? Что за бред? Игрушка была только началом. Её положили рядом с моей головой, следом рядом со всем моим телом стали выкладывать широкие блюда, доверху заполненные едой, фруктами, золотом, маслами и благовониями — мне действительно приносили дары как Богине, но это почему-то не делало меня счастливой. — И, наконец, последний дар! — громко и торжественно произнес лекарь, кивнув головой в сторону небольшой группы мужчин. Послышался тихий детский плач, и моё сердце остановилось. Мужчины тащили к алтарю пятилетнего мальчишку, который из-за всех сил вырывался, но безрезультатно: он всего лишь ребёнок. Что он может сделать? Ю было страшно. Это было заметно невооруженным взглядом. Всё его тело сжалось в небольшой комок и тряслось. Глаза слегка опухли от слез, но сам он был цел и невредим. Надолго ли? — Нет… НЕТ!!! — крикнула я. — Отпустите его! Отпустите, чёрт бы вас побрал!!! — Джек! — позвал меня мальчик, после чего мужчины его отпустили, и он сам побежал в мою сторону, обхватив меня за шею. — Они… они обещали мне… — Что они тебе обещали, Ю? — с тревогой в голосе спросила я, но тут же поняла, что не это сейчас важно. — Не верь им! Беги! Найди моих друзей! Позови их, Ю! — Но… но… — Мальчик вновь залился слезами. — Они обещали, что я смогу увидеть родителей! Сказали, что теперь я взрослый и могу пройти «Обряд Очищения». -Что?! Нет! Это ловушка! Ю, беги! — мой голос срывался, из-за чего многие слова проглатывались и я автоматически переходила на свой родной язык, даже не замечая этого. Я одновременно и проклинала людей, и умоляла их отпустить мальчика. Обещала исполнить всё, чего они только пожелают, лишь бы не трогали его; клялась, что не буду сопротивляться и сама лично, добровольно пойду на «Обряд Очищения», только бы мальчик остался цел. У некоторых в глазах я видела смятение. Аборигены были не очень-то уверены в своих действиях, и я надеялась, что хотя бы частичка милосердия не исчезла в их сердцах, но местный лекарь снова злобно прикрикнул на всех, напомнив, ради чего они все здесь собрались. Он рассказал историю, которая по большей части напоминала местный миф о том, что однажды на этом острове жил другой Бог. Бог Знаний — именно так они его прозвали. Тот Бог умел заглядывать в будущее. Причём так далеко, что только звёздам по силам познать всю правду, о которой рассказывал Бог. Однако Бог заболел. Он стал бредить и забывать, в каком времени он находился сейчас. Он рассказывал чудовищные истории, пугая местных жителей, и, дабы сохранить его божественную силу в племени, люди приняли решение отловить Бога, что не составило труда, так как он был вечно в бреду, и предать его «Обряду Очищения». Бог был найден в той самой пещере, в которую меня водил Ю. Именно там, в момент когда несчастный рисовал мой портрет, Бог был схвачен. Это объясняло то, почему его штрихи были настолько дёрганными. Он торопился. Время было на исходе. Что же это? Подсказка для меня? Или некий знак предупреждения для племени? В любом случае, лекарь сказал, что этот знак был послан им самим Богом Знаний. Этот знак прислал меня, и теперь я дарую им спасение. Мужчина подозвал мальчика, и тот добровольно пошёл в его сторону. Я ещё никогда в жизни не кричала так, как в тот момент. Всё тело сотрясало от неминуемого наплывающего ужаса, и никто не может избавить меня от этого. Мальчик дрожал и периодически всхлипывал: он не до конца понимал всю серьезность ситуации, однако боялся. Вот только сам же и подавлял в себе страх, так как обещание увидеть вновь родителей даровало ему смелость. Лекарь развернул Ю к себе спиной и нагнувшись к его уху, приказал закрыть глаза и стоять спокойно, что мальчик непременно исполнил. Барабаны забили ещё громче, а вопли круживших мимо в диком танце женщин и мужчин стали ещё сильнее. Я надрывала голосовые связки, умоляя, чтобы они остановились, но мой голос был последним, что они могли в этот момент слышать. Ритм барабанов ускорялся. Сердце колотилось так же быстро, готовясь в любую секунду разорваться на части. В мыслях вновь и вновь крутилось лишь одно слово: «Нет!». Но… это всё же произошло. Лекарь достал из-за спины ритуальный кинжал и одним резким движением вознес его над уровнем шеи Ю, перерезав ему горло. Тёмно-бордовая кровь хлынула из открытой раны, разбрызгиваясь повсюду. Однако мужчина вовремя подставил глубокую глиняную чашу под шею мальчика, стараясь сохранить каждую каплю. Ю хрипел и растерянно хлопал глазами. Он толком не понимал, что произошло, но бледнел на глазах, и уже через какое-то время его карие глаза закатились, и он замертво рухнул на землю. — Нет! Нет! НЕТ!!! — кричала я, мотая головой из стороны в сторону, словно пыталась вырвать из своего сознания то, что я успела увидеть. Это всё не правда. Это всё кошмар. Это ложь! Это не может быть правдой. — Нет! Нет! Не-е-е-ет!!! Слезы скатывались по щекам. Я чувствовала, что моё сознание на грани — такое чувство, словно схожу с ума. Я в Аду, и нет мне спасения. Обряд был ещё не закончен. Лекарь вознёс глиняную чашу, наполненную кровью ребёнка, над головой и во весь голос прокричал: — О великая Богиня Жизни, мы приносим тебе в жертву это дитя! После чего содержимое чаши было выплеснуто на меня. Тёплая вязкая и тягучая кровь пятилетнего мальчишки — его образ до сих пор стоял перед моими глазами — теперь покрывало всё моё тело. Оно скатывалось по моим волосам, впитывалось моей одеждой, не оставляя ни одного участка тела чистым. В этот момент я больше не кричала — я просто физически не могла; я чувствовала сладковато-соленный вкус во рту и отказывалась принимать реальность такой. Это нереально! Не может быть реальностью! Просто не может! Неожиданно я услышала дикий истерический смех. Он был громким и казался каким-то безумным. И только через минуту я поняла, что это мой собственный смех. Это я смеялась и плакала одновременно. Так вот оно какое… безумство. Местные жители восприняли это за принятие дара и продолжили свою церемонию. Теперь тот же самый кинжал был занесен над моей головой. Мужчина решил теперь убить меня. — О великая Богиня Жизни, даруй нам исцеление! Пожертвуй собой и освободи нас! Мне было всё равно. На это я лишь засмеялась, продолжая смотреть в глаза лекаря. Они убьют меня. Убьют и съедят, как и сотни своих соплеменников. Все на этом острове ненормальные. Подражая способности Миледи, продлевавшей свою жизнь засчёт других, эти местные устроили целый культ подобного верования. Считаешь себя глупым? Убей и съешь умного — и обретёшь его знания. Болеешь? Убей и съешь здорового, дабы вылечиться. И все они живут так не один десяток лет. Да сама природа воспротивилась тому, чтобы они размножались, сделав их всех бесплодными. У них был шанс спастись, и этим шансом был Ю, но они и его упустили. Безумцы… Чудовища… Монстры… Как хорошо, что я уже не увижу того, что они сделают с моим телом. Вот он. Кинжал уже практически приблизился ко мне. Куда он целится? Мне казалось, что в голову, но оказалось — в грудь на уровень сердца. Всё кажется таким медленным. Прощай… Кид. Не успело лезвие коснуться моего тела, как оно остановилось в воздухе. От такой неожиданности, лекарь отскочил в сторону, выпустив из рук кинжал. Лезвие же повернулось острием в сторону лекаря и, со свистящим звуком, влетело в горло мужчины, продырявив его насквозь. От такого неожиданного поворота событий жители в ужасе стали разбегаться в разные стороны. В воздухе загремели выстрелы револьверов и повеяло порохом. Я слышала голоса рядом с собой. Они были мне знакомы — даже очень; но мне стало всё равно. Я продолжала смеяться, совершенно не понимая, где нахожусь. Сознание защищало само себя, и теперь я просто отказалась от реальности. Ни боли, ни мыслей, ни страдания. Всё это лишь игра. Сон! Кажется, моё тело теперь было свободно от кайросеки. Я куда-то бегу? Да, меня кто-то тянет. Деревья джунглей быстро сменяли друг друга. Слышен грохот пиратских и дозорных пушек. Бой продолжается? Куда я иду? Кто меня тащит? А хотя… какая разница? Может, я уже мертва? Да, скорей всего, так и есть. В теле чувствовалась некая слабость и полное безразличие ко всему происходящему. Это всё нереально — вот что я приняла для себя. — Да приди ты в себя наконец-то, чёрт возьми! — услышала я чей-то рёв над ухом, после чего почувствовала звенящую пощечину на своей щеке. В эту же секунду мир словно прояснился, и я насильно вернулась в реальность. Истерический смех прекратился, но вместе с ним исчез и барьер в сознании, который не давал окончательно сойти с ума, огораживая меня от действительности. В метре от меня стоял Юстасс Кид и странным, слегка отстранённым взглядом смотрел на меня. Мы находились на берегу, где вовсю шло сражение между дозорными и пиратами. Они всё еще сражались? Шесть флотских кораблей окружили Лесную Нимфу, безжалостно обстреливая её со всех сторон. Пиратам было нелегко, так как команда была разделена: часть защищала корабль, находясь на самом судне, а часть была на берегу, принимая ближний бой. И каким только чудом Киду удалось найти в этом пекле время, чтобы вытащить меня? Но… он опоздал. Ю… он… — Кид… — прошептала я, так как сказать что-то громче у меня просто не было сил. Голосовые связки были сорваны. Я осмотрела себя, и моё сознание снова помутнело. Кровь… она была всюду. Руки были буквально бордовыми от спёкшейся крови ребёнка. Сгустками она свисала с ещё когда-то светлых моих волос. Ноги стало подкашивать, к горлу подступал тошнотворный комок, а голова начала так болеть, что любое другое самое жестокое похмелье, казалось простой неприятностью. Меня бросило в дрожь. Всё тело сотрясалось, и я не знала как с этим справиться. Просто не знала. Я чувствовала, что должна что-то сделать или просто убью себя. Я не могу так больше. Словно что-то яростное и чёрное загнали в угол и теперь либо он уничтожит свою клетку, либо он всё же обретёт свободу. Если я не выпущу то, что теперь сидит во мне… я… Мне нужна помощь. — Кид… — снова позвала я своего капитана, медленно протягивая в его сторону руки, но когда они вновь показались мне, я отпрянула. Я… вся в крови. Я испачкаю его. Я… Но отойти я не успела, так как Кид сам схватил меня за руки, — он словно не видел того, что видела я. Он смотрел в мои глаза и я отчетливо ощущала обеспокоенность, но не это мне сейчас было нужно от моего капитана. Только не сегодня. Не сейчас. Юстасс Кид был прав с самого начала. Он всегда прав. Я не верила ему и заплатила за это слишком высокую цену, но что будет потом? Это поселение… эти монстры… Что будет потом, когда здесь случайно окажется другой фруктовик? И Ю… этот мальчик был самым невинным созданием на всём острове. Он просто хотел снова увидеть маму и папу. А теперь вся его кровь на мне. Мальчик, что помог нам, тоже заплатил свою цену. — Джекит… — услышала я тихий голос капитана: он до сих пор сжимал мои трясущиеся ладони. — Они должны умереть… — выдавила я из себя. Пират молчал, явно не ожидая такого с моей стороны, но я посмотрела ему в глаза, демонстрируя свою уверенность. — Все они должны умереть. Каждый житель этой деревни! Они не должны существовать! Юстасс Кид молча смотрел в мои глаза. Не знаю сколько времени прошло, однако после он отпустил мои руки и произнёс: — Сделай это! Я была одновременно и удивлена, и нет, словно надеялась на то, что мой капитан скажет это; и всё же Кид для уверенности добавил: — Это приказ, Джек! — Есть, капитан, — ответила я, и уже на уверенных ногах направилась в сторону джунглей. Я проходила мимо пиратов и дозорных, которых просто-напросто игнорировала, а вот они буквально впились в меня глазами. Пираты были не на шутку обеспокоены, и я то и слышала с их сторон «Мастер Джек ранена?», «Что с ней?», «Откуда столько крови?». Дозорные тоже не молчали: «Кто это?», «Она пират?», «Что она делает?..» Никто не трогал меня, а если бы кто и посмел остановить меня, я бы расправилась с ними сразу, даже не задумываясь над тем, друг это или враг. Встав перед джунглями, я вытянула перед собой руки и закрыла глаза. Всё тело сотрясала ярость и что-то чёрное внутри, чего я раньше никогда не замечала. Однако когда я высвобождала эту тьму, я вместе с ней начинала чувствовать силу, а вместе с ними — и весь остров целиком. Каждая древесина, каждая плодородная земля была под моим контролем. Я слышала голоса местных жителей, что прятались в листве джунглей, в надежде, что пираты и дозорные покинут берег раньше, чем найдут их. Лекарь деревни мертв и они теперь были в замешательстве, не зная как жить дальше. Это только вопрос времени, прежде чем они выберут себе нового вождя, что поведет их по тому же пути. Кто-то шептал молитву. Они молились мне, Богине Жизни. Просили, чтобы я смиловалась над ними и даровала всё, покой в их жизни. Богиня Жизни? Покой? Раз вам так он нужен… я выполню ваше последнее желание. Вы получите вечный покой. В следующую секунду я заставила каждое растение, каждый клочок земли, каждую пальму создавать длинные остроконечные шипы, насквозь пронзавшие каждого, кто находился рядом. Моя самая первая способность, которую я пробудила, когда на меня напал Киллер. Именно она была самой первой и самой опасной. Я не использовала её, так как не хотела убивать людей — мой принцип… но сейчас… Люди в панике бежали в разные стороны, стараясь скрыться от шипов, но те были прочнее камня и не имели конца. Женщины и мужчины кричали, спасая только свои жизни. Многим удалось добраться до берега, где они увидели меня. Кто-то даже надеялся, что я непременно спасу их, но взглянув на моё лицо, которое смотрело на их страдания и улыбалось, они замедляли свой ход и оказывались в ловушке из тысячи шипов. Выхода не было. Весь остров содрогался от того, сколько шипов я создавала. Светло-жёлтые пески пропитались кровью всего племени. Это видели все: и дозорные, и пираты. Так как большинство племени сбежалось в мою сторону, и были убиты именно передо мной, песок вокруг меня стал буквально бордовым. Но мне этого было мало. Я не просто хотела их убить, я хотела стереть любое упоминание о существовании этого племени. Всю деревню, сооружения, деревянные тотемы, пещеры с наскальными рисунками — всё было уничтожено. Даже мёртвые тела разорваны на сотни мелких частей, чтобы никто не смог распознать их. Ни капли сомнений, ни капли сожалений, ни капли жалости. Миледи была Богиней Смерти и даровала им правила «жизни» — научила их тому, чему учить нельзя было. Я Богиня Жизни и дарую им смерть и забвенье. Джунгли исчезли. Теперь на их месте находился огромный лес из тёмно-коричневых, местами почти чёрных, шипов. Вот она — картина, которую рисовал художник в пещере. Когда моя работа была завершена, я наконец-то почувствовала покой. Тьма отступила. Но надолго ли? Медленно повернувшись в сторону сражения, я заметила, что пираты и дозорные в шоке замерли на месте, неотрывно смотря на меня. Высокий молодой юноша в форме дозорного, стоявший ближе всего, неожиданно бросил саблю и рухнул на землю. — Я… я знаю её! — неожиданно произнёс он, заикаясь. — Новый пират! Её имя Красный… нет… Кровавый Джек! — Отступаем!!! — послышался откуда-то из толпы до боли знакомы голос. Это был капитан дозорных, собравший весь этот флот. Он всё видел и теперь обливался ледяным потом, смотря на меня. — Я приказал: ОТСТУПАЕМ!!! Слушаясь своего командира, дозорные вскочили на ноги и кинулись в сторону кораблей, с ужасающей скоростью покидая поле битвы. Пираты даже не старались им помешать — лишь изредка со смехом стреляли в их сторону, чтобы ускорить бег противника. Когда корабли морского дозора скрылись за горизонтом, ноги сами подкосились, и я рухнула на алый песок. Нет, я не потеряла сознание, хотя именно этого мне хотелось больше всего на свете. Моё тело просто перестало слушаться, да и мне было как-то всё равно. Я смотрела на бескрайнее небо, что окрасилось в оранжевый цвет рассвета и чувствовала, что именно сегодня была убита никому не известная библиотекарша — Рэд Джекит. Она умерла, пройдя «Обряд Очищения», и теперь в её теле обитает кто-то другой. Кто-то, кто только недавно родился. Кто-то, у кого нет ещё имени и цели. Кто-то, теперь будет жить совершенно по-другому. Ко мне подбегали пираты и что-то говорили, спрашивали, крутились рядом, как пчёлы вокруг улья, но я совершенно не обращала на них внимания. Кто-то взял меня на руки и понёс в сторону корабля: он был безумно истерзан, но всё ещё держался на плаву. Надо же… этот корабль как нельзя лучше отражает то, что я сейчас чувствую. Я покоилась на руках Кида. Он что-то говорил так, что его слышала только я. Что-то обещал… Нет. Прошу. Ничего не обещай мне. Не обещай того, что потом не сможешь исполнить. Лучше просто молчи. Я больше ничего не хочу. Показался Диего. Надо же, а я про него забыла… А ведь когда я просматривала джунгли, то даже не видела его; значит, он выбрался раньше? Парень тоже что-то говорил, хоть и прихрамывал и опирался на всё, что только можно. Ему лучше — это хорошо. Наверное… Не знаю. Я больше ничего не знаю и ничего не хочу. Последнее, что всё ещё делало меня мной, исчезло. Покойся с миром, Рэд Джекит. Никто не узнает о том, что тебя больше нет.