Кровавый Джек: Обретённый Путь.

Какое странное чувство… Тело находится в состоянии покоя, но внутри всё словно выворачивается наизнанку. Рой мыслей беспощадно одолевают мою голову, лишая возможности заснуть. Стоит лишь на миг закрыть глаза, как я тут же вижу перед собой хрипящего Ю с перерезанным горлом. И кровь… так много крови… Она всюду… На лице, на руках, в волосах, даже во рту… Сколько бы часов я ни проводила в душе, мне всё равно казалось, что кровь ребёнка ещё на мне. Я чувствовала её. Я видела её. Любая одежда, к которой я прикасаюсь, в итоге становилась грязной, и мне приходилось снова мыть руки и до боли тереть мочалкой под ногтями, но… она никак не хотела смываться. Краем сознания я понимала, что это всё галлюцинация, и крови на самом деле нет, но принять это никак не получалось. Вот она! Я же её вижу и чувствую. Кажется, прошли сутки. Не уверена. Может быть, больше. На небо мне совершенно не хотелось смотреть, да и находиться в своей каюте — тоже. Практически каждый час ко мне кто-то заходил и задавал глупые вопросы: «Как ты?», «Может, что-нибудь принести?», «Ты чего-нибудь хочешь?», «Чем мы можем помочь?» — и так до бесконечности. Я просила оставить меня одну и не беспокоить. Кушать не получалось: кусок в горло не лез. Всё стало каким-то безвкусным и пресным. Да даже мир потерял свои оттенки. Я видела лишь один-единственный цвет, который теперь преследовал меня всюду, — красный. Я возненавидела его. Что мне говорил отец? Красный приносит удачу нашей семье? Видно, со мной что-то не так, ибо единственное, что он мне принёс, — горе и разрушение. В дверь вновь постучались, и в каюту вошёл Ди. В руках он держал поднос с различной едой, которой можно было накормить трёх здоровых мужиков. Парень неуверенно поздоровался со мной. Пожалуй, он был единственным, на кого я не кричала в первую же секунду с требованием оставить меня в покое. С Диего я просто не разговаривала. Не хотела… не могла… Лучше ему держаться от меня подальше. Иначе и с ним произойдёт что-то плохое. Как-то Ди это разозлило, и он сам попытался обратить на себя внимание, схватив меня за плечо. В эту же секунду моё тело среагировало само и резко оттолкнуло парня, ударив его руками в грудь. Диего от такой неожиданности упал на спину, хватая ртом воздух и кашляя. Я не хотела причинять ему боль. Не хотела, чтобы он страдал, и всё равно сделала это. Хотя первая мысль была не о том, что парню больно, а о том, что он может испачкаться. Я вся в крови, я не хочу, чтобы и Ди был в ней же. Однако вот он, результат: мой младший помощник теперь на полу, а я даже слова сказать не могу, чтобы тут же не сорваться и не начать на него кричать. — Проклятье! — воскликнула я, срываясь с места и покидая свою каюту, оставив Диего одного. Мне просто хотелось спрятаться. Скрыться от всего мира. Не знаю, помогло бы это? Хотя, вряд ли. На верхнюю палубу подыматься не хотелось, так как там сейчас была вся команда, поэтому я спустилась в трюм и замуровала за собой дверь, полностью сжав древесину. Тут я была одна. Кругом находились ящики с порохом, консервами, оружием, спиртными напитками и многим-многим другим. Спиртные напитки? Ох, как бы я хотела сделать хотя бы один глоток и навсегда забыть о своём собственном существовании, но толку? Всё будет просто — я отключусь, а когда приду в себя, всё мало того что вернётся таким, каким оно и было, так ещё и самочувствие ухудшится. — Дерьмо! — выкрикнула я, схватив одну из бутылок с виски, и со всей силой швырнула ее в деревянную стенку трюма. Бутылка звонко разбилась вдребезги, расплескав алкоголь по стене огромным лучистым пятном. Запахло алкоголем. Это слегка позабавило меня, поэтому я схватила новую бутылку, даже не глядя, какую именно беру, и так же швырнула её в сторону стенки, наблюдая, как осколки разбитого стекла разлетаются в разные стороны. Мысли сводили меня с ума. Мне хотелось кричать в пустоту от того, что я чувствовала своё бессилие. Хотелось рыдать и смеяться одновременно, поражаясь тому, что это действительно со мной происходит. Они ведь все были правы. ВСЕ! Миледи, Повелитель Зеркал, Кид… С самого начала каждый говорил мне то, что будет, но я не слушала их. Не верила. Считала себя умнее. Миледи говорила, что мы похожи, а я смотрела в её бездонные глаза и считала девушку сумасшедшей. В чем же она безумна? В том, что с самого начала говорила мне очевидные вещи? Она была права. Нужно было остаться с ней тогда, когда мне это предлагали. Её мир состоит из тлена и разрушения. Пожалуй, теперь этот мир подходит мне как нельзя лучше. Повелитель Зеркал… он ведь предупреждал меня. Говорил, что моя душа станет полной мрака. Предлагал уйти с ним и обрести покой. Почему я не ушла? Почему? — Да потому что я дура! — проорала я в стенку, швырнув туда очередную бутылку, и обессилено рухнула на пол, поджав к груди колени и спрятав в них лицо. Хотелось плакать, но слёзы не шли из глаз; вместо плача я слышала лишь собственное хихиканье, не больше. Наверное, это и значит быть сумасшедшей, верно? Я так устала. Так хочу отдохнуть. Но стоит только попытаться закрыть глаза, и весь пережитый ужас вновь приходится проживать заново. Руки… на них вновь пятна крови. Когда же вы отмоетесь? Синяя кофта темнела на глазах, впитывая всё больше и больше тягучей бордовой жидкости, а светлые локоны, окрасившись в алый оттенок, стали прилипать ко лбу, размазывая по лицу запёкшуюся кровь. — Нет! Нет! Нет! Это неправда! Нет! — повторяла я себе, обхватив голову руками и начиная раскачиваться из стороны в сторону. — Это всё не по-настоящему! Нет! Очнись! Очнись же! Неожиданно в деревянную стенку, которую я создала, чтобы перекрыть вход, что-то глухо стукнуло, секундой позже с рыком ругнулось и снова бухнуло. Причём удары были настолько сильными, что сотрясался весь корабль, а дерево тоскливо заскрипело, не выдерживая столь суровый натиск. Я могла укрепить древесину и могла убрать её вовсе, но почему-то не стала делать ни того, ни другого. В итоге созданная мной стена была разрушена, и в ту часть трюма, в которой я пряталась, вошёл мой капитан — Юстасс Кид. Кид молча оценил обстановку, переводя взгляд сначала с меня, сидящей на полу, на небольшую лужицу алкоголя вдоль борта, что при качке покачивалась то в одну, то в другую сторону, и на поблёскивавшие вдоль стены осколки от разбитых бутылок. Пират быстро сложил два и два, осознав, что тут происходит. — Пьют вообще-то не так, чёрт бы тебя побрал! — рыкнул он, скрестив на груди руки. — Как умею, так и пью, — безразличным тоном ответила я и для наглядности выхватила очередную бутылку виски, швырнув её во всё ту же несчастную стенку. С того момента, как мы вернулись на корабль и покинули берега того безумного острова, мы с Кидом не сказали друг другу ни слова. Да что там, мы даже не виделись с ним. Думаю, он избегает меня, и я прекрасно понимаю, почему. Он видел, что я могу. Видел, как за считанные мгновения я одна уничтожила целое поселение. Видел… что я монстр. Кид подошёл к одному из стеллажей, на котором аккуратно лежало больше двух десятков бутылей его самого любимого рома. Я знала, что это любимый напиток капитана, и не трогала его, но пират сам достал пару бутылок и, не раздумывая ни секунды, швырнул их в ту же стенку, что и я. Стеклянные бутылки разлетелись в крошку, брызнув осколками и ромом вдоль всего борта. — Что ты делаешь? — спросила я, с непониманием смотря на Кида. — Бухать в одиночку — не дело, — с усмешкой заметил пират. Это ещё больше запутало меня. Что он пытается сделать? Хотя какая к чёрту разница? — Кид, уходи, — попросила я. — Дай мне побыть одной. — Я дал тебе предостаточно времени, — прорычал пират. — Прошло четыре дня, Джек. Пора выбираться из того дерьма, в котором ты теперь сидишь. Четыре дня? Разве? Я думала, прошли всего сутки, ну, или дня два, но не четыре. Четыре дня без сна и еды. Но я до сих пор не чувствую голода, а заснуть просто не получается. Кошмары — они теперь мои вечные спутники. Возможно, я так больше никогда и не смогу заснуть. Кид подошел ко мне ближе. Не знаю, что именно он хотел, но когда его рука стала опускаться в мою сторону, я невольно дернулась и сжалась в плотный комок. — Не надо! — резко бросила я, и пират остановился. Даже не так: он замер, он буквально окаменел, с удивлённым видом осматривая меня. — Ты… — начал Кид, медленно поднимаясь, — боишься меня? — Нет, — ответила я, покачав отрицательно головой. — Не тебя. — Боишься команды? — Нет. И команды я не боюсь. — Тогда что же, чёрт возьми? — злобно воскликнул Кид, ударив кулаком ближайший стеллаж, и тот звонко упал на соседние ящики. Никто из нас даже не обратил на это внимания. Я приподняла голову, чтобы наши взгляды встретились. — Себя. Я боюсь себя, Кид. — Пират в смятении сделал шаг назад, надеясь, что я объяснюсь. — Ты же видел. Я чудовище! Монстр, уничтоживший целое поселение! И эта кровь на моих руках теперь никогда не смоется. Сколько бы я ни мыла руки, сколько бы ни принимала душ, мне от этих алых пятен никогда не избавиться. Я до сих пор чувствую вкус крови на губах. А стоит только закрыть глаза, как мальчик с перерезанным горлом не заставляет себя ждать. — Дьявол! — зарычал Кид, и силой схватив меня за плечи, рывком заставил подняться на ноги. — Хватит! Слышишь? Это я отдал тебе приказ сделать это! Если надо, вини во всём меня! Ненавидь меня! Или команду! Или ещё кого-то, плевать! Но не ненавидь себя! Это не твоя вина. — Ты не понимаешь, Кид! — крикнула я ему в лицо, стряхнув руки пирата со своих плеч. — Я не жалею о том, что сделала! — В этот момент я почувствовала, как на моих губах невольно возникла слегка сумасшедшая улыбка. — Даже сейчас я вспоминаю, как протыкала шипами их тела, вслушиваясь в крики и стоны каждого, и считаю, что поступила правильно. Если бы ты не отдал мне тот приказ, я всё равно бы так поступила! Всё равно бы убила каждого местного жителя! Хотя… ты ведь это и так знаешь, верно? — Кид молчал. — Знаешь, именно поэтому ты отдал мне тогда тот приказ. Не Киллеру, не кому-либо ещё, а именно мне. Я отошла назад, облокотившись об ящики, что стояли друг на друге за моей спиной. Смотря на своего капитана, прекрасно осознаю, что должна ненавидеть его. Должна злиться и пытаться убить. Если я так сделаю, то всё встанет на свои места. Мысли придут в порядок, и я буду и дальше существовать, но… не могу. Я не могу его ненавидеть. Даже ради собственного спасения я не могу его возненавидеть и не понимаю, почему. Взглянув на свои руки, я вновь увидела запекшуюся кровь, что казалось, въелась мне в кожу. Её не смыть. Как бы я не оттирала, как бы не старалась, она всё равно на моих руках. Ладони стали слегка дрожать. — Знаешь… — с лёгкой хрипотцой начала я, усмехаясь, — ведь я легко могу убить тебя. Легко, одним движением пальца. Тебе лучше не приближаться ко мне. Кровь не отмыть. Миледи была права, я точно такая же, как и она. Хах, если бы я только знала это раньше… — Джекит! — услышала я голос Кида, после чего почувствовала тепло чужих рук на своих ладонях. — Я знал это с самого начала! — я с непониманием ожидала объяснений, взглянув в янтарные глаза пирата. — В тот самый день, когда я встретил тебя на том чёртовом острове, я понял… что именно ты и только ты можешь убить меня. — Чт…? — Знаешь, что океан безжалостен к фруктовикам? Однако ко всему прочему я пират. Пират, который стремится покорить безумство вод Гранд Лайна! Любого пирата бескрайние воды будут манить и затягивать в свои лапы, а фруктовиков — убивать. И в тот день, когда я взглянул в твои синие, подобно дну океана, глаза… Будь я проклят, но именно в тот момент я понял, что мой океан стоит прямо передо мной! И если я не смогу совладать с такой стихией, хе, то, о каком Ван Писе может идти речь? В голове впервые за долгое время возникла ясность. Мысли перестали кружить, а в груди стал возникать странный огонёк, согревавший всё моё тело. Такие слова я никогда не ожидала услышать — особенно от такого пирата, как Юстасс Кид. Тело действовало само. Шагнув в его сторону, я обхватила шею пирата руками и прильнула к его губам, даровав поцелуй. Зачем? Почему? Для чего? Всё это не имело ни малейшего значения. Я просто действовала на уровне инстинктов. Голова впервые была спокойна. Кровь исчезла и, хоть ненадолго, я хотела быть свободной. Пират ответил мне на поцелуй. Он был мягок и нежен; совсем не тот Юстасс Кид, каким я видела его в самую первую нашу встречу. Возможно ли, что он просто изменился за то время, пока мы плавали вместе? Или просто я смогла увидеть в нём что-то большее, чем обычного грубого немытого пирата? Хе-хе, а я теперь кто? Мои руки медленно стряхнули с плеч пирата его темно-бордовую шубу, и та, с тяжелым металлических звяканьем, рухнула на пол. Я давала понять, что готова на большее, однако Кид почему-то в эту же секунду разорвал наш поцелуй и отстранил меня. — Нет… — тихо произнес он. Я терялась в догадках. В чём причина такого поведения? Он отталкивает меня. Раньше он сам давал вполне явные намеки, а сейчас… — Ты будешь сожалеть. Сожалеть?! О чём он? Я буду о многом сожалеть, но точно не об этом. Что происходит? И тут до меня дошло… — В чём дело, капитан? — с усмешкой спросила я, отходя от него. — Когда была невинной овечкой, так сам тащил в постель, а как стала чудовищем, подобно Миледи, так сразу и интерес пропал? Всё ясно. Оставь меня одну! Повернувшись к шокированному пирату спиной, я подобрала ближайшую бутылку со спиртным напитком и уже замахнулась ей, как подумала сделать глоток. А какая разница? Что я трезвая, что пьяная — всё равно жизнь краше не станет. А так она хотя бы быстрее пройдёт. Вытащив пробку из бутылки, я, даже не читая того, что собиралась выпить, поднесла горлышко к губам, вдыхая аромат алкоголя, как неожиданно бутылку выдернули из руки и швырнули всё в ту же несчастную стенку, что уже успела немного подсохнуть. — Кид! — злобно воскликнула я, повернувшись к пирату. — Какого чёр…? Договорить я не успела, так как пират с жадностью впился в мои губы. В этот раз в поцелуе не было той самой нежности — была жажда, страсть, похоть и некое безумие. Казалось, что Кид только и мечтал об этом. Всё это время он сдерживал себя, обуздав внутреннего зверя, но сейчас этот зверь вырвался на свободу. Я сама его высвободила. Обхватив мой затылок одной рукой, второй он медленно провёл в воздухе вертикальную линию, и моя металлическая змейка на кофте сама поползла вниз, расстёгиваясь. Этот пират даже силу дьявольского фрукта решил пустить в ход. Однако плевать! Я хотела стянуть с себя кофту, освобождаясь от одежды, но Кид не позволил мне сделать этого, прижав меня к ящикам с порохом и тем самым обездвижив. Пират получал удовольствие от того, что сам руководил всем процессом. Однако терпеливым в такую секунду назвать его было трудно. Треск моей рвущейся одежды заглушал лёгкий стон, доносившийся откуда-то из груди. Поцелуи становились жарче; я чувствовала, как он покусывал мочку уха, шею и плечи, оставляя вполне видимые следы, — словно отметины, которые оставляют животные, выделяя свою собственность. Ощущалась лёгкая боль, но от неё желание только возрастало. В порыве страсти я тоже укусила Кида за шею, плечи, грудь, не сдерживая силу. Послышался предупреждающий утробный рык. Кажется, пирату нравилось, однако это окончательно выносило мозг и мне, и ему. Сдерживаться становилось всё труднее. Но в какой-то момент я вплела свои руки Киду в волосы и тут же увидела, что на них снова появилась кровь. Опять кошмарные видения. Каждое моё прикосновение оставляло алый след на Юстассе. Это меня напугало, и Кид, естественно, заметил перемену в моём настроении. Однако стоило мне попытаться отойти от него, как пират обхватил меня за пояс и плотнее прижал к себе, не дав даже шанса на раздумья. — Кид, — шептала я. — Мои руки… Юстасс взял свободной рукой одну из моих рук, и неотрывно смотря мне в глаза, провёл языком вдоль моего указательного пальца. От такой неожиданности я даже разучилась дышать, но Кид и не собирался останавливаться. Следом за указательным последовали и другие пальцы. Самое безумное было не то, что он делал, а то, как он это делал. Его интересовала моя реакция, то, как я себя поведу в такой ситуации — ведь даже сейчас, когда с пальцами было покончено и он перешёл к другим частям тела, пират всё так же продолжал смотреть мне в глаза. Юстасс медленно спустился на колени, оставляя дорожку поцелуев на животе и поглаживая руками моё тело. Возникла некоторая неловкость от того, какое положение он выбрал, но уже в следующую секунду я забыла обо всём. Все тревоги, все страхи, все пережитые события — всё это было где-то далеко-далеко. С кем-то другим, не со мной. Сейчас было хорошо. Слабость в теле заставляла ноги подкашиваться, поэтому приходилось упираться руками об ящики. Единственным словом, которое всё ещё вертелось в моём сознании, было имя Юстасса. И я неустанно повторяла его при каждом выдохе. — Кид… Кид… Ки-и-ид… От нарастающего внизу живота напряжения, приятными волнами расплывавшегося по всему телу, моё сознание полностью окутал дурман. Через какое-то время я заметила, что мы приняли горизонтальное положение. И лёжа на спине, я поняла, что предательские стоны удовольствия стало невозможно сдерживать. А каждый раз, когда я закусывала нижнюю губу, чтобы заглушить свой голос, Кид целовал меня, желая услышать меня. Не было никого и ничего важнее Юстасса Кида. Пират что-то шептал мне, но собственное сердцебиение, пульсацией отдававшее в уши, заглушало его слова. Дыхание стало прерывистым, ускоряя темп. Казалось, что я, подобно фениксу, одновременно и умираю, сгорая в пламени, и возрождаюсь из пепла. И вот… мир прекратил своё существование, взорвавшись на тысячи ярчайших звезд. Вспотевший Кид прилёг рядом, обхватив меня за талию рукой и прижав к себе. Только сейчас я заметила, что мы лежали на его шубе. Да… она явно успела многое повидать. Прижавшись к пирату и обняв его, впервые за долгое время я ощущала покой. Ни мыслей, ни тревог, ни страхов или кошмаров. Мы не говорили — просто лежали и думали о своём, восстанавливая дыхание. Прижавшись щекой к его груди, я почувствовала поцелуй пирата на своей макушке. Хотелась продлить этот момент, так как я прекрасно понимала, что теперь того, что было раньше, никогда не будет. Мне казалось, что ещё пять-десять минут — и мы, одевшись, покинем трюм; но я закрыла глаза и… уснула. Проснулась я от того, что почувствовала, как кто-то проводил рукой по моим волосам. Прикосновения были лёгкими, но ощутимыми. Так ещё ко всему прочему аромат свежеприготовленной еды приятно защекотал ноздри. Открыв глаза, я не сразу поняла, что до сих пор нахожусь в трюме. Моё обнажённое тело было укутано в меховую шубу Юстасса, в то время как сам пират сидел на полу рядом, поглаживая мою голову, покоившуюся у него на коленях. Сколько времени прошло? Мы всё ещё тут. Кид уже был в своих пятнистых штанах, но почему он тут? Почему не ушёл, оставив меня одну? Или он выходил, а после вернулся? Да, скорей всего, именно так. Поднос с едой не мог же сам появиться. — Проснулась? — спросил пират, когда я, прикрывая шубой своё тело, привстала с его колен. — Долго я спала? — спросила я, потирая глаза. — Не очень. Часов пять, не больше. — Пять?! И ты всё это время был тут? — Моему удивлению не было предела, особенно когда пират с некой усмешкой на губах оценивающе осмотрел моё тело. Ему что, одного раза было мало? — Ладно, пора собираться. Я стала осматриваться, выискивая свою одежду, которую Юстасс в порыве страсти ни капли не жалел, однако обнаружила лишь одни синие лохмотья, которые я, естественно, не могу больше надеть. И что мне теперь делать? Нет, я, конечно, могу пройтись по кораблю в чём мать родила, но, боюсь, у команды возникнет слишком много вопросов. Может, использовать шубу Кида? Сегодня явно не её день. Неожиданно со словом «держи!» Кид швырнул мне на колени сложенные вещи, которые он, по всей видимости, принёс из моей каюты. В том, что одежду выбирал именно Юстасс, у меня не было сомнений. Чёрное кружевное бельё, чёрные обтягивающие брюки и кроваво-красная шёлковая блузка с металлическими пуговицами спереди. Длинные расклешенные рукава и высокий воротник придавали этой блузке довольно деловой стиль, однако цвет… Хотя разве у меня есть выбор? Спасибо хотя бы и за это, ведь Кид мог просто уйти и совсем забыть о том, как весело он позабавился с моей одеждой. В принципе, я думала, что именно это он и сделает. Повернувшись в сторону пирата, я недвусмысленно посмотрела на него, давая понять, что капитану пора отвернуться, но Кид лишь устроился поудобнее, закинув ногу на ногу и усмехнувшись ещё шире. Видно, всё придётся озвучить. — Кид, не мог бы ты…? — Не мог бы! — отрезал пират, деловито скрестив руки на груди. Блеск в янтарных глазах стал ярче. Что он за человек? Мы ведь только что с ним… сделали это, а он каким был ненасытным зверем, таким и остался. Хотя почему-то я чувствую рядом с ним себя в безопасности. Сколько времени прошло, а мысли до сих пор в покое. Театрально хмыкнув и гордо приподняв подбородок, я скинула шубу в сторону, обнажая тело, и принялась одеваться, но в эту же секунду заметила на своём теле небольшие следы кровоподтёков — результат недавней страсти. Отбросив эту мысль в сторону, я надела нижнее бельё и принялась за лифчик, который никак не хотел застёгиваться. На помощь мне пришёл мой капитан, перехвативший края лифчика у меня из рук и аккуратно застегнул их за спиной. Но на этом прикосновения не кончились. На плече и шее с правой стороны имелись видные синяки, и Кид — не знаю, почему — нежно провёл по ним губами, словно прося прощения за свою несдержанность. Я чувствовала его тёплое дыхание, которое вновь вскружило мне голову. Пират помогал мне одеться, накидывая на плечи алую блузку, но, чёрт, хотелось совершенно не этого! — Кид… — прошептала я, поворачиваясь к пирату лицом и слегка приподнимаясь на носочках, чтобы дотянуться до его губ, но пират не позволил мне поцеловать его. Длинные пальцы с накрашенными ногтями ловко заскользили вдоль блузки, застегивая её на металлические пуговицы. Я понимала, что он отстраняет меня не потому, что не хочет, а потому, что наоборот — хочет, но мы тогда лишимся очередного комплекта моей одежды. Теперь, когда я была полностью одета, я шагнула в сторону выхода из трюма, но Кид остановил меня, схватив за локоть. В ответ на непонимающий взгляд он лишь кивнул в сторону подноса с едой, что уже неизвестно сколько дожидается того момента, когда на него обратят внимание. В эту же секунду желудок неистово заурчал, давая понять, что он готов принять всё, что угодно. Хоть гвозди, лишь бы побыстрее. Что у нас сейчас? Ужин? Завтрак? Обед? Ай, неважно! На еду я в любом случае буквально налетела. Проглатывала всё, не замечая того, что летит в мой желудок, над чем Кид периодически подшучивал. Интересно, что теперь будет? Кто мы друг другу? Мы до сих пор капитан и накама — или уже нечто большее? А если и так, то насколько большее? На уровне обычной симпатии? Кид не говорит, а я не рискую об этом спросить. Возможно, это просто близость, какой у пирата было немало. Надо же, именно сегодня я проиграла наше пари по всем фронтам. Лишь необходимо было сроки поставить больше, а так… Кид, как обычно, оказался прав. Прав во всём, хотя кое-что я всё же упустила. — Я — пират! — произнесла я, смотря Киду в глаза. Пират от такой неожиданности замер, нахмурив лоб. — Помнишь наше пари? Ты его выиграл. Остался последний пункт, признание того, кто я. Так вот: я — пират! И была им с самого начала, просто не желала видеть этого, но ты видел. — Всё это в прошлом, — безразлично бросил Кид. — Можешь забыть о пари. Ты его выиграла, остальное неважно. — Но почему же? — усмехнулась я. — Ты ошибся лишь в сроках, в основном всё именно так, как ты и предполагал. — Джекит… — произнёс пират, на что я лишь ещё шире улыбнулась. — Что? — не понял он. — Ты произносишь моё полное имя и даже не замечаешь этого, — пояснила я, проглатывая одновременно несколько виноградин. — Я уже привыкла к этому, но всё равно забавно. — Да будет тебе известно, Джекит, — отрезал пират, выхватив у меня из рук горсть винограда, — я всегда осознаю, когда произношу твоё имя. Однако я капитан, учти это. Для капитана и команды ты — Джек. А Джекит — только для меня. С этими словами Кид усмехнулся и разом проглотил всю горсть винограда, оставив одну только веточку. А я же с недоумением смотрела на него. И что же это должно значить? Разве слово может что-то изменить в этом случае? Хотя, как по мне, Кид просто настоящий собственник и теперь отчётливо демонстрирует эту черту. Как бы то ни было, я давно привыкла к тому, что меня зовут Джек. Думаю, именно Джеком я и являюсь. Библиотекарь Рэд Джекит давно исчезла в бескрайних просторах Гранд Лайна. Пора признать это и жить дальше. Вернувшись в свою каюту, первым делом я захотела переодеться. Красный цвет блузки слишком бросался в глаза. Да, кошмарные видения больше не преследовали меня, поэтому я посчитала, что мне лучше и пора вернуться в строй. Однако стоило мне скинуть блузку и прикоснуться к первой же попавшейся верхней одежде, что имела светло-зеленый оттенок, как кровавые сгустки вновь появились на моих руках. — Нет… — прошептала я, зажмурившись и пытаясь отбросить видение в сторону. — Это не реально. Но кровь никуда не исчезла. Наоборот, её стало даже больше. Теперь я пачкала всё, к чему прикасалась. Только красная и чёрная одежда сохраняла свой неизменный цвет. Мысленно я могла объяснить себе, почему всё так: моя психика никогда не будет прежней. Когда я ношу красное, то крови нет. Наверное, от того, что в моём сознании и так слишком много кровавых оттенков. Я это прекрасно понимаю, но не могу перестать видеть то, что вижу. Похоже, придётся поменять гардероб. Все эти цветастые платья и мой любимый синий канул в небытие. Всё это в прошлом. Признав очевидное, я смогу двигаться дальше. Забудь прошлое, забудь то, кем ты была раньше. Этого больше не вернуть. Теперь ты другая, и вот он, твой мир — красный. Накинув блузку обратно на плечи, я направилась на верхнюю палубу. Пора показаться команде. За последнее время я успела многим потрепать нервы. Пока я шла по коридору, многие пираты здоровались со мной и спрашивали о моём самочувствии, на что я улыбалась и отвечала одинаково: «Спасибо. Всё хорошо!». На десятый раз я и сама начала в это верить, так что получалось вполне убедительно. Однако не всех удалось обмануть. Когда я стояла около борта и смотрела, как яркое солнце заходит за море, окрашивая небо и волны в оранжевый цвет, ко мне подошел Диего. Он явно пребывал в состоянии неуверенности и сомнений — то теребил одежду, то отходил в сторону и что-то бормотал себе под нос, словно повторял заученный текст, то вновь подходил, но, раскрыв рот, совсем забывал, что хотел сказать. Это могло длиться бесконечно, поэтому я сама начала с ним разговор: — Извини меня за тот случай. Я была… слегка не в себе. — А? Да ничего страшного! — тут же затараторил мальчишка. — Я всё понимаю! Честно! Ты только скажи, с тобой правда всё в порядке? Я осмотрелась. На палубе были только мы; все остальные давно направились на камбуз, откуда доносились мужские крики и горластый смех. Хотелось на автомате соврать Ди, но почему-то я этого не сделала. — Нет, Ди. Со мной не всё в порядке, — даже говоря это, я сохраняла на губах беззаботную улыбку. — У меня проблемы. Кажется, я стала чудовищем. Я прекрасно понимаю это, но ничего не могу поделать. При любом сопротивлении становится только хуже. — Но… но ты же себя чувствуешь лучше, верно? — не понимал Диего. — Говоришь и выглядишь так же, как и обычно. — Это хорошо, — усмехнулась я. — Пусть пока так и будет. Команда не будет волноваться. — Э? Л-ладно… — запинаясь, произнёс парень. — Если ты так считаешь… Однако, — Ди подошёл ближе и стиснул мою руку, покоившуюся на деревянных перилах правого борта, — если тебе нужен будет друг, то я всегда буду рядом! Меня не пугает то, какая ты есть или какой станешь. Для меня ты — это ты. Вот и всё! — Хе, спасибо, — усмехнулась я, потрепав рыжие волосы мальчишки. За нашими спинами послышался скрип пола. Повернувшись, мы увидели Киллера. Давно он тут? Слышал ли то, что я говорила? По его телодвижению не понять, а лицо, как всегда, надёжно спрятано. — Мастер Киллер? — удивлённо спросил Ди. — Капитан всех созывает в камбузе, — спокойно произнёс Киллер. — Идёмте. Ему есть что сказать, — после этих слов пират повернулся к нам спиной и направился к лестнице, ведшей в камбуз. Странно: хоть пират ничего и не сказал, уверена — он нас прекрасно слышал. Шум столовых приборов не умолкал ни на секунду: все ждали, когда Кид наконец-то встанет и скажет, почему он собрал всю команду. Тем временем я разрешала Сэму забрать всю свою цветастую одежду. — Правда? — удивлялся матрос. — Даже то кремовое платье? Оно же тебе так идёт! — Забирай! — махнула я рукой, облокачиваясь на спинку стула. — Тебе оно идёт больше. — О, ну это без сомнений, и всё же… Договорить Сэм не успел, так как Кид наконец-то решился и встал в полный рост, чтобы его видели все в помещении. — Парни! — гаркнул пират. — У меня отличная новость! Кид достал из пояса свернутую рулоном газету и развернул её, демонстрируя первую полосу. В этот момент я делала глоток кофе, но как только я увидела своё лицо, что красовалось на розыскной листовке, то тут же выплюнула напиток обратно, создав небольшой кофейный фонтан. Удивило скорее не моя новая фотография, на которой я теперь была больше похоже на маньяка-убийцу с безумным взглядом и улыбкой, а то, что было написано далее: «Разыскивается пират живой или мёртвый. Прозвище: Кровавый Джек. Награда за поимку преступника — девяносто пять миллионов белли. Особые приметы: длинные светлые волосы, синие глаза, стройное телосложение, рост — метр восемьдесят. Просьба к владеющим любой информацией о местонахождении преступника немедленно сообщить в любой близстоящий штаб морского дозора». — Девяносто пять миллионов белли? — охнули все, периодически косясь в мою сторону. Я же тем временем совершенно не знала, что теперь делать. Я преступник, и, по правде сказать, эта награда справедливая, но… чёрт! На этом капитан не остановился. Следующей листовка, которую он вытащил из газеты, принадлежала Киллеру. Награда за его голову составляла сто шестьдесят два миллиона белли — практически вдвое больше моей, но вот кто-кто, а он точно стоит намного больше. Правда, пожалуй, это не стоит афишировать. Все почему-то хлопали и поздравляли Киллера, словно он только что сам получил эти сто шестьдесят два миллиона и вмиг разбогател; Киллер же на все поздравления и хлопанья по плечам оставался невозмутимым, лишь изредка благодарил команду. И наконец, появилась третья листовка, которая принадлежала самому капитану. — Триста пятнадцать миллионов белли?! — не верила я своим глазам. Кид и так лидировал в наградах по сравнению с другими новичками этого года, но чтобы так быстро подскочить… Кид объявил о начале вечеринки, и пираты с радушным воплем «Ура!» подняли пустые чашки вверх. Не знаю, почему, но всех радовала эта новость. Среди пиратов это символизировало силу команды и её уровень среди всех остальных. Пирату не нужны документы и не нужен паспорт, подтверждающие личность. Главное для пирата — это приключения, слава, богатство и его команда. Я смотрела на радостные лица пиратов, выкрикивала их лозунги, смешиваясь с толпой, вот только мне совершенно не было радостно. Смотря на свою новую листовку, я понимала, какой ценой мне далось это имя. Кровавый Джек, значит? Пускай благодаря своей награде я и не вошла в список сверхновых, но уверена, что легче жизнь от этого не станет. Что ж… поднимем же чашку… кофе, за то кто я теперь. И имя мне — Кровавый Джек.