От лица Мартины.
Если бы две недели назад меня кто-нибудь спросил о том, возможно ли скучать по школе, я бы ответила, что определенно нет. Но, если сейчас на улице меня остановит какой-нибудь прохожий, схватит за руки и с сумасшедшим видом задаст тот же самый вопрос, я отвечу, что определенно да. Потому что за все семьдесят два часа, что я провела в стенах своей комнаты, не покидая свою мягкую постель, я до одури соскучилась по школьным будням. Ведь мне просто начинало не хватать школьной суеты, вечного шума, который стоит на переменах, мне не хватало этого, словно это мой наркотик, от зависимости которого я просто-напросто не могла избавиться. Мне чертовски сильно хотелось вернуться в школу и вновь оказаться за столь любимой партой, хотелось видеть ребят, с которыми я хожу на разные предметы; хотелось сидеть на уроке истории и бесцеремонно рассматривать мистера Бланко, а вечером прийти к нему на дополнительные занятия, которые, по нашему обыкновению, мы бесцеремонно прогуляем где-нибудь вместе; хотелось так же вновь оказаться на тригонометрии и ломать себе мозг от того, что я совсем ничего не понимаю, да и просто хотелось уже посплетничать на школьном дворе о чём-нибудь с Мерседес, а затем фальшиво улыбнуться Диего. Мне вновь хотелось ощутить этот поток жизни и энергии, хотя я понимала, что как только вернусь в этот поток уже к концу четверга я снова буду тайно ненавидеть всех вокруг и само здание школы. Возможно, сейчас я придаю этому слишком большое значение, потому что это последний мой школьный год, и я не хочу упускать что-либо.
За эти три дня мне помогли не сойти с ума безумно долгие разговоры с Мерседес по телефону, наши беседы напоминали мне наши же посиделки в школьном кафетерии, хотя бы потому, что там так же шумно, как и на её конце провода. А так же меня безусловно радовало, что Хорхе навещал меня каждый день, хоть и ненадолго, но этого было достаточно для меня. Всё, казалось бы, было замечательно, я быстро пошла на поправку и сегодня уже была готова к вечеринке, которую Мерседес наотрез отказалась отменять, но напрягал лишь тот факт, что все эти три дня в моём доме присутствовал Домингес младший, и я никак не могла понять цель его визитов, ведь почти всё время он проводил с отцом в кабинете, а ко мне забегал так, на перекур. А когда я попыталась узнать хоть что-то у Франциско, он лишь в свойственной ему манере насмешки ответил, что это сюрприз ко дню моего рождения, и вскоре я всё узнаю сама.
И вот сегодня тот самый день, день моего рождения, и почему-то мне больше не хочется узнавать что же готовили для меня Диего с отцом. Мне вообще вновь хотелось вернуться в кровать и закутаться в одеяло; сказать, что моё состояние ухудшилось, но лишь одна мысль о том, что на вечеринке будет Хорхе, заставляла меня терпеливо ждать, пока Альба уберет последние мои непослушные локоны в довольно простую прическу. Я рассматривала себя в зеркале и пыталась понять, а рада ли я тому, что мне придется ехать куда-то, где соберется куча народа? Нет. Уверена, что и половина из них даже не знают цель своего визита, я лишь отчаянно желала увидеть Хорхе где-либо ещё, кроме своей кровати.
— Ты прекрасно выглядишь, — улыбается Альба, закалывая последнюю прядь, — Думаю, сегодня уж точно никто не сможет затмить тебя, только вот глаза у тебя больно грустные, но я уверена, что мистер Бланко это исправит в несколько взмахов волшебной палочки, — усмехается, а я закатываю глаза, после того, как Франциско рассказал ей всё, что происходит между мной и учителем, брюнетка пользуется любой возможностью, чтобы подловить меня на этом. В этом они с моим братом очень похожи.
— Мистер Бланко здесь ни причем, я просто не хочу идти туда, ведь не вижу ничего радостного в этом дне, — удрученно вздыхаю, вытирая под глазами немного точек от осыпавшейся туши, взгляд невольно падает на ключи от дорогой иномарки, — Отдашь ключи Франциско, хорошо? Терпеть не могу дорогие машины, — они привлекают слишком много внимания, да и сейчас не хочу продаваться, а именно это и делают мои родители, они хотят купить моё послушание. Чёрт, была бы моя воля я позвала Мерседес, мы заказали бы пиццу и китайскую еду, проведя день за просмотром скаченных нелегально фильмов, но нет же, ей захотелось подарить мне праздника, что же, будем улыбаться.
— Хорошо, — Альба пожимает плечами, пока я встаю и рассматриваю своё отражение, на мне то самое сиреневое длинное платье из магазина с открытой спиной, оно достаточно простое, но притягивает к себе, я похожа на девушку из восемнадцатого или девятнадцатого века. Слишком нежный и благородный образ, который тоже придумала Ламбре, тщательно подбирая его под тематику вечеринки, — Тебя внизу ждет Диего, — снова Диего, почему бы ему просто не оставить меня в покое прямиком до нашей свадьбы? Зачем портить моё итак еле поднявшееся настроение? Но всё же я киваю и выхожу из комнаты, медленно спускаясь по лестнице. Диего стоит внизу, на нём немного зауженные черные штаны и слишком просторная белая рубашка, а в руках букет красных роз, хмурюсь, он ведь знает, что я терпеть не могу розы, особенно красные.
— С праздником, зай, — протягивает букет, и я, не хотя, его принимаю, протягивая его матери, которая стоит неподалеку, думаю, букет следует оставить дома. Встречаюсь взглядом с отцом и невольно тянусь к Диего, накрывая его губы своими. Мы соединяемся в нежном поцелуе, и я чувствую, как рука парня располагается у меня на пояснице, он чуть сильнее сжимает кожу, а я обнимаю его за талию, прижимаясь чуть более близко. Мне не противно, нет. Наоборот ощущение какого-то дежавю, но все же я предпочту спихнуть это на черту «ничего не чувствую», отстраняюсь и улыбаюсь, посматривая на довольные лица родителей.
— Езжайте, а мы присоединимся чуть позже, — чувствую, что проглотила язык, поэтому лишь киваю, хватаясь за руку Диего сильнее, все же он роднее мне, чем мои собственные родители. Мы вместе выходим из дома, и я сажусь в его машину, которую его родители обрели около семи месяцев назад, но он особо и не водил толком, так аксессуар. Поворачиваюсь в сторону окна, прикрывая глаза…семь месяцев назад, вернуть бы их, ведь тогда у нас с ним всё было хорошо, и я думала, что счастлива.
Но сейчас я почувствовала вкус настоящей жизни, и больше не могла останавливаться, хотелось двигаться дальше. Жить и наконец быть счастливой по-настоящему, а не только в своих иллюзиях, которые долгое время ослепляли меня.
Мы так и едем в полной тишине, возможно, нам просто не о чем говорить, да и пейзажи за окном меня привлекают намного больше, чем парень. После того, как я призналась ему, что люблю Хорхе, хотя сама сомневаюсь в этом, мы как-то потеряли всю нить нашего общения, не осталось ничего. Из пары мы быстро превратились в знакомых, а ведь когда-то мы были лучшими друзьями, а потом самой лучшей парой в школе. Помню, как сказала то самое слово люблю, изменившее всё, а потом просто воспользовалась его замешательством, вырвала руку и просто убежала, а так как парень был пьян, он не смог меня догнать. Я лишь была благодарна Богу, что Хорхе ничего не видел и не слышал из этого, ведь за каждое действие нужно отвечать, а я больше не была уверена в своих.
Я начала поддаваться своим ощущениям, голосу сердца, но не уверена, что это правильно. Не думаю, что стоит продолжать.
Выдыхаю, когда машина останавливается и поворачиваю голову в сторону Диего, на его лице всё ещё остались следы от стараний Хорхе, но сейчас он выглядел лучше, чем обычно. Он никак не среагировал, выходя из машины, лишь заставляя меня ждать, пока он для меня откроет дверь. Я хотела бы возмутиться, когда он закрыл мои глаза, но немного успокоилась, когда вторая его рука коснулась моей талии.
Его прикосновения всё ещё были для меня приятны, но больше не сводили с ума.
Мы движемся медленно, а потом он резко отпускает руку, но глаза я решаюсь открыть только через несколько секунд, тогда навстречу мне летят множество лепестков роз, а ребята улыбаются мне во все тридцать два зуба, протягивая шарики. Осматриваюсь и понимаю, что здесь очень красиво, до меня не сразу доходит, что все это выполнено в тематике некогда любимого мной фильма «Ромео и Джульетта», но, когда я понимаю это, то прихожу в полный экстаз. А когда замечаю в углу Хорхе, то мне больше не приходится натягивать улыбку, ведь она сама больше не хочет покидать мои уста. Выбираюсь из объятий Диего и медленно пробираюсь сквозь толпу ребят, стараясь одарить улыбкой их каждое поздравление, уверена, что они знают повод своего визита лишь по шарикам с надписью, которые украшают заведение. Добираюсь до места, где недавно видела Хорхе, но не застою его там, поэтому обидчиво надуваю губки и тянусь за стаканом с соком, только хочу сделать пару глотков, как ощущаю сильные мужские руки на своей талии, всё тело осыпают мурашки, и я улыбаюсь. Возможно, его присутствие здесь лучший подарок для меня.
— Ты восхитительно выглядишь, — прикусывает мочку уха, а я сильнее сжимаю в руке стакан, чтобы он ни на роком не полетел, встречаясь внизу с холодным кафелем, — С днём твоего рождения, моя милая принцесса, у меня есть открытка с банальными пожеланиями для тебя, но сейчас у меня есть другой для тебя подарок, — я чувствую, как его руки покидают мою талию, а следом ощущаю холодное прикосновение в районе солнечного сплетения, — Это цепочка с кулоном в виде сердца, думаю будет мило, если я скажу, что в виде моего сердца, которое отдано тебе, — он аккуратно целует тыльную сторону моей ладони, а я смахиваю слёзы в уголках глаз, по-моему это значительнее, чем слово люблю. Уверена, каждая девушка или женщина хочет слышать такие слова от своего мужчины. Может мы с Хорхе так никогда и не скажем друг другу это никому ненужное люблю, возможно, нам будет достаточно знать того, что мы полностью принадлежим друг другу. Поворачиваюсь к нему, а он заводит меня за колонну, сначала не понимаю зачем, но, когда его ладонь касается моей щеки, а сам он наклоняется чуть ближе к моим губам, я вновь полностью отдаюсь лишь своим ощущениям, — Я не могу рисковать и поцеловать тебя при всех, но сдерживать себя я тоже не собираюсь, — шепчет в губы, пока я сама тянусь к нему навстречу, мы соединяемся в нежном, но одновременно страстном поцелуе, я и правда скучала за ним. Он оттягивает мою нижнюю губу, а я запускаю руки в его волосы, немного портя его идеальную причёску, но думаю, он не будет против.
— Спасибо, этот вечер действительно удивительный, — прислоняюсь своим лбом к его и просто наслаждаюсь его близостью, я ни с кем никогда не чувствовала себя так хорошо, как с ним. Слышу, что начинается медленная музыка, а какой-то незнакомый мне голос объявляет, что пора начинать торжество. Взявшись за руки, мы выходим из-за колонны, не уверена, что кто-то обратит внимание на такую мелочь. Все уже разбежались по залу и плавно двигаются в такт красивой мелодии.
— Ну что же, повелительница моего сердца, подаришь мне первый танец? — глупо улыбаюсь и начинаю согласно махать головой, Хорхе выводит меня в зал, а я медленно кладу руки к нему на плечи, боюсь что-либо испортить, ведь я далеко не профи в танцах, да и его слова уж больно смущают меня, слишком уж это красивая лесть. Мужчина охватывает меня за талию, чуть ближе прижимая к себе, делая несколько маленьких движений, я повторяю всё за ним. Уже в середине мелодии чувствую себя более уверенно и кладу голову на плечо учителя, ощущая, как он сильнее обнимает меня, наклоняясь к моему уху, — Спасибо, что ты со мной, принцесса.
— Я уже говорила тебе, что буду с тобой, пока ты будешь нуждаться во мне.
— Тогда я уверен, что буду нуждаться в тебе всю жизнь, — щеки вновь алеют, выдавая меня с потрохами, я не нахожу что же мне ответит, поэтому целую его в щёку, мне приятно слышать такое от него, и кажется, ещё немного, и мои ноги просто перестанут держать меня, я слишком одурманена его присутствием, мне действительно хотелось этого. Мелодия прекращается, и я отстраняюсь от него, смотря в сторону и сталкиваясь с озадаченным взглядом родителей, только этого мне не хватало, — Тебе нужно идти, — слишком понимающе говорит он, а я грустно вздыхаю, — Не вещай нос, принцесса, я обещаю, что украду тебя, — эта новость очень-очень нравится мне, поэтому я отхожу от него в сторону, вновь возвращаясь в омут чар Диего.
Прохожу мимо родителей и осматриваю стол с закусками, всё выглядит настолько вкусно, что впервые за два дня я готова признать, что и правда голодна. Но каждое пирожное выглядит, словно произведение искусства, поэтому я слишком долго размышляю прежде, чем взять хоть одно из них.
— Почему ты танцевала с мистером Бланко? — голос подруги достигает меня из ниоткуда, поэтому я вздрагиваю и быстро разворачиваюсь, заключая её в свои объятья, мне не хватит слов, чтобы выразить всю мою благодарность и любовь к ней.
— Спасибо, не представляю сколько сил ты вложила во всё это, ведь это...это предел моих мечтаний, Мерседес, — светловолосая улыбается уголками губ, махая рукой куда-то в сторону, обычно это значит то, что мне не следует беспокоится, и ей были приятны эти хлопоты, — Ну, а что насчёт мистер Бланко, то он попросил подарить ему танец, и я подарила, тем более, раз он здесь, то он был в списке приглашённых, — улыбаюсь, пока Мерседес запускает руку в волосы, слишком усердно обдумывая ответ, мне кажется, она догадывалась, что я подловлю её.
— Ну, он же был с тобой эти несколько дней, оказывал знаки внимания, и я подумала, что это лучший способ отблагодарить его, — отвожу взгляд и вздыхаю, она так старается для меня, так открыта передо мной, а я не могу сказать о своём влечение к учителю, пожалуй, здесь встаёт ребром вопрос, что в этой ситуации я должна думать не только о себе, но и Хорхе. Я никогда не прощу себе, если из-за меня он потеряет эту работу.
— Да, ты действительно права, — улыбаюсь, — Это правда хороший способ отблагодарить его, спасибо тебе, — целую её в щёку, а потом чувствую, как меня хватает за руку Диего, и я не успеваю опомниться, как он тащит меня к танцующим парам.
— Потанцуй со мной, — это утверждение, и я выдыхаю, овивая его шею руками, повторяя каждое его движение. Я смотрю в его глаза и вспоминаю, как мы танцевали у него дома в компании наших семей, тогда мы любили друг друга. И просто сейчас я не могу поверить, что мы стали такими чужими, ведь я была уверена, что испытываю к нему исключительно теплые чувства, ведь я правда была влюблена в него, каждый день я твердила себе об этом, а однажды поверила в это настолько, что смогла быть с ним счастлива; я чувствовала его заботу, его защиту, ведь мы были близки, а сейчас я смотрела в его глаза и больше не узнавала того парня, в которого была влюблена, и было ужасно осознавать, что это я изменила его, — Не смотри так на меня, ты ни в чём не виновата, Тини, — вот его необъяснимая возможность читать всё по моим глазам, — Я уже давно изменился, просто ты не замечала этого, пока не предпочла мне учителя. Возможно, я никогда не пойму твой выбор, но я рад, что ты счастлива, уверен, что он сделает всё для тебя, ты самая чудесная девушка, которую я когда-либо знал, таких, как ты, больше не бывает, и мне правда жаль, что я потерял тебя, но я так же осознаю, что потерял тебя слишком давно. Признай честно, ты ведь знала, что я изменял тебе? Просто терпела, да? — согласно киваю, я всегда знала, что Диего ходит налево, но никогда не винила его за это, — Ты не подумай, я и правда любил тебя, может и люблю, но слишком поздно браться за голову, впервые я изменил тебе пол года назад, ты ещё тогда не встретила Хорхе, но я думал, что у нас с тобой всё образуется, но, видимо, нам так и нужно было остаться друзьями, а не идти на поводу у общества, — пожимаю плечами, может, он в чём-то прав, — Но мне было хорошо с тобой.
— Мне тоже, — я рада, что мы поговорили, как близкие друг другу люди, я никогда не винила Диего за его измены и не буду, я прекрасно понимала все желания парня, ему не хватало той особенной власти над девушкой, и в какой-то момент меня ему стало мало, а я никогда и не делала особых усилий, чтобы удержать его. Но сейчас определенный груз упал с моих плеч, когда я узнала, что не первая предала чувства парня, стало как-то легче.
— И сейчас, когда я сделаю кое-что, я хочу, чтобы ты начихала на всех и хорошо подумала прежде, чем ответишь мне, — хмурюсь, совершенно не понимая о чём он говорит, но мои глаза округляются, когда он встаёт передо мной на одно колено, доставая бархатную коробочку, в которой обручальное кольцо, — Мартина, в этот чудный день я хочу, чтобы ты ответила мне на один вопрос, готова ли ты связать жизнь со мной и стать моей супругой?
Не знаю что делать, что думать, я поражена. У меня ощущение, что тело рассыпается на маленькие кусочки, я закрываю глаза и представляю, что всё это неправда. Но, когда открываю их, Диего всё так же стоит передо мной на одном колене, выжидающе смотря на меня. Я оглядываюсь и замечаю взволнованные лица присутствующих, кажется только родители действительно рады, смотрю на Хорхе, он весьма напряжён, и вновь возвращаю взгляд в сторону Диего, так вот он сюрприз на мой день рождения, засунули бы они себе его в задницу. В лёгких становится мало воздуха, мне кажется, что я сейчас упаду, и никто меня не поймает, я не готова к этому, я не хочу этого.
— Я…- хочу осмотреться ещё раз, но понимаю, что вот оно, моё время, — Нет, — отрезаю слишком быстро, и Диего улыбается, пока я разворачиваюсь, поднимая подол платья, чтобы сбежать отсюда. Повсюду раздаются перешептывания,
волшебный вечер закончился, не успев начаться. Уже подхожу к выходу, как дорогу меня загораживает мать, она зла, безумно зла.
— Немедленно вернись, неблагодарная, и прими предложение! Ведь этого хотим мы с отцом!
—
Нет, мама, сегодня я сделаю так, как велит мне сердце, а не так, как хотите вы!
***
От лица автора.
Некая гордость за дочь расцветает внутри матери, и женщина со спокойной душой отпускает юную Штоссель. Все гости находятся в негодовании, Диего пытается успокоить их и вразумить не весь откуда взявшихся папарацци. Один лишь мистер Бланко, который каждое это мгновение был в жутком напряжении, сорвался с места и побежал за девушкой, покорившей его сердце. Он проходил около матери Штоссель, и они пересеклись взглядами. Женщина знала куда и зачем он идёт, она с самого начала знала, что её дочь и учителя связывают не только деловые отношения, но никогда не препятствовала этому. В глубине души она верила, что мистер Бланко — тот самый человек, который сможет преподнести для её красавицы суровую жизнь, словно сказку, поэтому сейчас она готова была сделать всё, чтобы её муж не смог найти их.
Тем временем Мартина сбежала по лестнице, и, честно, она не знала, что дальше.
Эмоции захватывали её разум, было так сложно наконец показать себя настоящую, отказаться от счастливого перспективного будущего в пользу неизвестности. Но так она навсегда покончила с их историей с Домингесом. Теперь они свободные птицы, предоставленные самим себе. И когда Тини почувствовала прикосновение родных рук, она резко развернулась и уткнулась мужчине в плечо, начиная плакать, её пугала предстоящая неизвестность.
—
Родная, не плачь, пойдём со мной, — раздался так любимой ею немного хриплый голос учителя, она почувствовала, как он переплетает их пальцы, и пошла следом за ним. Шатен вёл её к своей машине, где усадил на переднее сиденье, как жаль, что мысли девушки заняты были совершенно другим, и она совсем не обратила внимание на слово, коим к ней обратился зеленоглазый. Когда Хорхе сел рядом с ней он заставил смотреть ему в глаза и шершавыми пальцами начал вытирать солёные слёзы с её нежной кожи, — Сегодня нельзя плакать, принцесса, слышишь? Я обещаю тебе, всё будет хорошо, — кареглазая едва заметно кивнула, прижимаясь к нему и шмыгая носом. Сердце мужчины обливалось кровью, ему так хотелось, чтобы глаза её сияли, и она лишь улыбалась в свой день, — Я знаю, что сможет поднять твоё настроение, милая, думаю, мы съездим кое-куда, — шатен загадочно улыбнулся, а Тини спорить не стала, ей нужно было отвлечься, —
Я же обещал, что украду тебя, вот, считай, что сегодня я — твой Ромео, — учитель усмехнулся, медленно нажимая на педаль глаза, а милая Джульетта улыбнулась уголками губ, всю дорогу её раздирало любопытство, натерпелось узнать что же придумал её спутник. Но Хорхе был весьма жесток, поэтому снял так раздражающий его галстук и завязал глаза малышки. Она обидчиво надула губки, но не произнесла ни звука, лишь пискнула, когда Бланко подхватил её на руки и понёс куда-то. Всё, что она слышала, это были лишь его шаги, которые доносились повсюду в окружающей их тишине, всё, что она ощущала, был лишь лёгкий ветерок, который обдувал её открытые плечи. Когда, наконец, мужчина поставил её на землю, она готова была верещать от восторга, но когда с глаз упала повязка, всё, что смогла сделать девушка, широко распахнуть глаза и открыть рот от изумления.
Взору предстал весь город, как на ладони, всё потому, что они находились на одном из самых высоких зданий. На небе горели яркие звёзды, а возглавляла их луна. От такой красоты потерялся дар речи, принцесса медленными шагами пошла чуть дальше, продвигаясь к краю и дотрагиваюсь до перил, которые огораживали её от конца крыши.
— Я часто прихожу сюда, чтобы побыть одному, о том, что здесь открыта крыша мало кто знает, в основном она открыта только для меня, — Тини разворачивается на голос, наблюдая, как Хорхе подходит к ней и завлекает в свои объятья, а она кладёт голову к нему на плечо, и кажется больше ничего не нужно, — Но теперь ещё и для тебя, моя Джульетта, знаешь, тут очень хорошо можно снять стресс.
— Ох, мой милый ты Ромео, не думаю, что такой волшебный вид сможет помочь мне снять стресс, я так устала от своей семьи.
— А ты крикни это, крикни в пустоту, никто, кроме меня, тебя не услышит, — Мартина удивлённо посмотрела на мужчину, который лишь только подтолкнул её, и она крикнула, крикнула надрывая глотку, так, чтобы ветер унёс эти слова от неё далеко-далеко, и это помогло. Ей стало настолько легко, как бывало лишь только после изнурительной пробежки. Она развернулась к учителю, одаряя его внеземной красотой улыбки, её глаза вновь светились жизнью и радостью. Она взяла его за руки и смотрела в темно-еловые глаза, которые так затягивали её в свой омут,
она до сих пор видела не просто там своё отражение, а отражение мира, отражение всех этих ярких звёзд и отражение самой души безнадёжного Ромео, — Завтра тебя будет ждать ещё один сюрприз.
— Да? — искренне удивляется, что заставляет его умилиться — Какой же?
— А вот завтра всё и узнаешь, хочу, чтобы ты запомнила этот свой день рождения.
— Он итак станет самым незабываемым, если мы ещё ненадолго останемся здесь, — Хорхе согласно кивает, а Мартина прижимается к нему, устремляя свой взгляд тёмных шоколадных глаз в ночное яркое небо, тем временем пока изумрудные глаза молодого человека смотрят лишь на неё, как она сияет, как улыбается улыбкой внеземной красоты, как восторженно разглядывает город, и как все его огни отражаются в её тёмных глазах. Он в буквальном смысле восторгается ей, чувствуя, как она сильнее прижимается к нему, дабы спастись от прохладного ветра, ощущая родное тепло.
Он и она. На крыше, стоят в обнимку, их укрывает звёздное небо, и окутывает лёгкий ветер, который заставляет развиваться локоны девушки так же красиво, как шлейф её платья. Именно сейчас они по-настоящему счастливы, и больше ничего не надо, главное, что они рядом.
Но нет повести печальнее на свете, чем повесть о Ромео и Джульетте.
