***
— О. Мой. Бог, — моя челюсть готова была отвалится при виде огромного зеркального здания со знаменитым лэйблом. — Ты работаешь здесь? В этом суперпафосном месте? — Да, ЁнХи, — он расплатился за такси, проигнорировав мою попытку отдать половину суммы. — Это и есть моя любовница. Идем. Мы зашли в вестибюль, чистота которого просто пугала. Вокруг меня ходили стройные девушки с разным цветом волос в обтягивающих одеждах, спортивные парни модельной внешности и люди в строгих костюмах. Взглянув на себя, я поняла, что мой наряд никак не вписывается в эту обстановку. — Ким Намджун! — шикнула я. — Почему ты не сказал мне надеть что-нибудь… наряднее? — Зачем? Я одет в том же стиле, что и ты, — он отошел от меня на шаг, показывая джинсы, белую футболку и синюю клетчатую рубашку. — Повторять нехорошо, ЁнХи. «Боже… мы одеты как парочка. То-то все эти люди косо на нас смотрят.» — Идем, я покажу тебе все. Добро пожаловать в наше агентство, Шин ЁнХи. Тут у нас несколько танцевальных залов: в маленьких занимаются стажеры, а в этих больших — артисты. Причем, чем больше дохода ты приносишь компании, тем лучше условия работы. Смотри, — он открыл дверь в огромный танцевальный зал с зеркалами на всю стену, где тренировался Хосок с несколькими парнями. — Чон Хосок, привет. — Намджун, ЁнХи, — радостно помахал он нам. — Я встречусь с вами через полчаса: у меня начнется перерыв. — Договорились. Мы пошли дальше бродить по огромному лабиринту. Я увидела звукозаписывающую студию, комнату для отдыха, класс по вокалу и актерскому мастерству… За эти полчаса я окунулась в эту суматошную жизнь артистов, которые проводят весь день на репетициях, танцах, распевках, чтобы показать высший класс на пятиминутном выступлении. Иногда передо мной мелькали знаменитости, которых мы с Аён видели только по телевизору. — А вот и моя комната, — Намджун замер, но потом все-таки впустил. — Это секрет, о котором знает только Хосок, потому что он привел меня сюда полтора года назад. Я увидела кабинет, размером чуть меньше нашей гостиной. Внутри все было в темных тонах: коричневый паркет, бордовые обои, черный стол, черный стул, аппаратура темно-серого цвета… На стенах висели какие-то маленькие скейтбордные доски, фигурки супергероев из комиксов. Настоящая мужская комната. — А чем ты здесь занимаешься? — спросила я, с опаской разглядывая все вокруг. — Я… я пишу песни. ЁнХи, я молодой композитор, — немного заикаясь, произнес он. Эта фраза удивила меня, так что я повернулась к нему и просто раскрыла рот. — Садись, ЁнХи, я тебе все расскажу. — Хорошо. — Так… С чего бы начать, — он нервно тер свои ладони, иногда выдыхая воздух. — Эй, Намджун, все в порядке. Если тяжело говорить, то не говори, — погладила я его по плечу. — Нет, я в порядке. Созданием музыки я увлекся еще в старшей школе. Я копил деньги, покупал какую-то аппаратуру, что-то мне дарили родители и друзья. С поступлением в университет все это закончилось, и я был полностью в учебе. На третьем курсе я познакомился с Хосоком. Мы вместе играли в футбол или баскетбол. Однажды мы перекусывали дома у одного из друзей. Я стучал пальцами по столу, отбивал один и тот же ритм, а в голове накладывались и другие звуки. Бум, бам… Хосок заметил это и сказал, что я уже не первый раз наигрываю какой-то бит. А как он узнал о том, что я создавал биты в школе, тут же предложил пойти сюда в стажеры. Я старался писать музыку, но она была сыровата, поэтому мне предложили делать аранжировки. Это было хорошей тренировкой для меня, потому что через три с половиной месяца до меня дошло, что было в моей музыке не так: было мало чувственности и оригинальности. Когда я более-менее научился подбирать биты, превращая их одну мелодию, агентство предложило мне работу на неполную ставку, за что я им благодарен. Позже в голове стали всплывать тексты, а потом рифмы. Я записывал их в отдельную тетрадь, и таких набралось штук семь. Я давал слушать их нашему продюсеру и директору, но им что-то не нравилось. Зато песни, созданные вместе с другими композиторами, им были по душе. Я искал эти песни в интернете, как только компания выпускала альбомы в свет, и читал имена их композиторов, авторов слов. Мое имя было третьим или четвертым в списке. С тех пор моей главной целью стало увидеть свое имя на первом месте. Недавно я написал одну песню и дал ее послушать директору и продюсеру. — И? — Они одобрили ее, — на лице Намджуна засияла улыбка и появились ямочки. — Моя песня не вошла в основной альбом группы, потому что весь концепт был продуман за полгода до этого. Зато директор пообещал мне, что песня войдет в этот же переизданный и улучшенный альбом. — Вот какими стратегиями делают деньги, — ляпнула я. — Прости, не могу не заметить: я же будущий маркетолог. — Я тоже об этом подумал. Но не это важно. Важно то, что две недели назад была запись. Опытные композиторы поменяли биты, добавили гитару и поменяли слова в парочке строк, и все зазвучало иначе. Но в целом эту песню я создал сам. — Тебе так нравится заниматься музыкой? — спросила я. — Очень. Будто превращаешь свою мысль в звук, который может услышать каждый. Мне нравится этот творческий и суматошный процесс. С тех пор, как я стал работать в агентстве, мне редко бывает скучно. К тому же я знакомлюсь с новыми людьми, с их историями, узнаю интересные факты… Все это является источником вдохновения для меня. — Я просто не ожидала. А почему ты скрывал это и не рассказывал мне ни разу? — Не знаю. Стеснялся, наверное, — пожал он плечами. — А когда можно будет послушать твою песню? — Новый альбом выйдет скоро, но большего сказать не могу. — А можно послушать сейчас? — с надеждой просила я. — Нет. Исключено. — Привет, ребята, — в комнату вошел Хосок. — Чем занимаетесь? — Я пообещал ЁнХи, что покажу место, где работаю. — Заглаживаешь вину перед ней за то, что свалил вчера из дома в студию? — смеялся Хосок. — Ну, ЁнХи, теперь ты знаешь о нашем Намджуне больше. — Осталось еще кое-что узнать, — начала я, имея в виду девушку Намджуна, но он меня перебил. — Хосок, мне скоро надо будет уехать. Присмотришь за ней? — Зачем присматривать за мной? — запротестовала я. — Если ты сама сможешь не заблудиться, выйти наружу и поймать такси, то я заберу свои слова обратно, — Намджун крутился в кресле и ухмылялся. — Хватит спорить. Намджун, езжай по делам. ЁнХи, прошу следовать за мной: теперь экскурсоводом стану я, лучший хореограф Чон Хосок, — он вежливо открыл передо мной дверь, широко улыбаясь. — Пока, Намджун, — тихо сказала я, помахав рукой на прощание. — Встретимся через час, ЁнХи. — Пошли, ЁнХи. Впереди нас ждет моя самая любимая часть этого агентства — кафетерий! — Точно, у вас же перерыв. — Ты не против, если я перекушу перед тренировкой? — Без проблем. — Кафетерий у нас замечательный. Вкусные блюда и бесплатный пропуск. Что может быть лучше? — посмеялся он. — Будешь что-нибудь? — Нет, спасибо За столиками сидели худые девушки, которые давились зеленым салатом и соком. Они быстро окинули меня взглядом и отвернулись. Как же меня удивило то, что все парни ели суп с одной чашкой риса и запивали бутылкой воды. Так кормят артистов в замечательном кафетерии? — Хосок, а у вас все в агентстве держат диету? Или это просто меню такое? — тихо спросила я, садясь за столик. — Не смотри на певцов, актеров и моделей. Этим ребятам приходится придерживаться строгого режима всю жизнь, если генетика плохая, — спокойно ответил он. — Скажу по секрету, группа парней за соседним столиком готовится к дебюту, а те три девочки недавно стали стажерами. К ним отношение более строгое, чем к другим подопечным агентства. Но если ты просто хореограф, менеджер, член PR-команды или кто-нибудь еще, то все блюда в кафетерии в твоем распоряжении. Главное — не терять форму. Мы все-таки лицо компании. Ладно, ЁнХи, ты посиди, а я возьму себе еды. Я провожала спину Хосока взглядом, как кто-то кашлянул за моей спиной. Я обернулась и увидела молодую девушку с собранными волосами, которые переливались на свету. Она мило улыбнулась мне и спросила: — Здравствуйте, вы друг Намджун оппы? — Да, — неуверенно ответила я. — Меня зовут Ли Хевон. Я танцовщица в группе учителя Чона, мне восемнадцать лет, — она поклонилась и села напротив. — Шин ЁнХи, девятнадцать лет. Можешь обращаться ко мне на ты, — добавила я, видя, как она взросло выглядит. «Может, это та самая девушка, которая нравится Намджуну? Стоит ли мне знакомиться с ней ближе?» — Когда я увидела тебя со стороны, то подумала, что ты Намджун из-за схожей одежды, но, подойдя ближе, вспомнила, что видела вас вместе сегодня в вестибюле, — у этой девушки был чуть-чуть низкий голос. — Мы с ним друзья, — ответила я. — Ой, прости, забыла сказать: Намджун оппа брат моей подруги, поэтому мы с ним давно знакомы, — судя по тому, как она начала оправдываться, я поняла, что взгляд у меня не самый дружелюбный. — А ты учишься где-нибудь? — спросила я, стараясь смягчить свой голос. — Да, в университете Корё. Факультет изобразительных искусств. Хочу стать дизайнером. — Интересная профессия. Тем более если тебе нравится заниматься творчеством, — улыбнулась я. — А сестра Намджуна тоже с тобой учится в университете? — Нет, она только оканчивает школу. Можно мне называть тебя онни? — с надеждой в глазах спросила она. — Э… Да, конечно. «Ей что-то нужно от меня. Не зря же она подсела и стала знакомиться со мной.» — Онни, ты помнишь, что мы пересекались раньше? Еще в сентябре. — Правда? У меня плохое зрение, так что я могла тебя не разглядеть. А когда это было? — В караоке-баре, — после ее слов по моей коже побежали мурашки. — А как ты там оказалась, если ты не с нашего университета? — Моя знакомая учится у вас на первом курсе. Она пригласила меня, чтобы показать, как круто у вас проходят вечеринки. — Да уж, круче не бывает, — тяжело вздохнула я. — Вы знакомы? — к нам тихо подошел Хосок. — Здравствуйте, учитель Чон, — испуганно поклонилась Хевон. — Не буду вам мешать. — Хевон-а, пообедай и иди в танцевальный класс разучивать связку. Тебе надо довести до совершенства повороты. Это выступление очень важно для нас, — Хосок дружелюбно смотрел на нее, но говорил с такой сталью и жесткостью в голосе, что нельзя было ослушаться. — Да, учитель Чон. До свидания, онни. Поговорим об этом в другой раз. Заходи к нам еще. Приятного аппетита, — она поклонилась и села за свой столик к другим девушкам. — Вот, ЁнХи, держи кофе, — отвлек меня Хосок. — Как тебе здесь? Нравится? — Да. Я просто представить себе не могла, что Намджун пишет песни. Теперь мне очень хочется услышать этот альбом. — Мы ставим танец под песню Намджуна, — ошарашил меня Чон. — Вам, зрителям, неизвестно, как создается альбом, выступления, имидж. Вы не видите ни подготовку, ни затраты сил, ни доработки, сделанные в маленькие сроки… Некоторые проекты мы делаем за два-три месяца до самого события. Например, песня Намджуна. Выступление с этой песней будет на январском концерте группы. Печальная песня о любви должна показать милую и ранимую сторону солистов. Ли Хевон, кстати, и еще несколько танцоров будут участвовать. Задумка масштабная, так что потребуется помощь и больше танцоров. Наверно придется Чимина и его команду звать. — Чимин?! Вы сказали «Чимин»? — встрепенулась я. — Да, Пак Чимин из твоего университета. А что? — Не знала, что вы знакомы. — А как ты думаешь, кто его посоветовал взять в танцевальную труппу? Хороший парень, этот Пак Чимин. Он сильно вспылил, когда узнал, что я сын владельца квартиры. ЁнХи, у тебя на стороне есть очень хороший защитник. Мне иногда даже страшно бывает, когда он выходит из себя, защищая кого-либо, — горько усмехнулся он. «Он знаком с Чимином, и косуха принадлежит ему. Это точно он! Если я не выясню этого, то не смогу спокойно спать по ночам.» — думала я, теребя рукав рубашки. — О чем с тобой говорила Хевон? — О студенческой вечеринке, которую я не скоро забуду… — Почему же? — лицо Чона вытянулось от любопытства. — Хосок, а вам… не кажется, что… мы с вами уже где-то встречались? — Вроде нет, — нахмурил он свои брови. — А мне кажется, что уже видела вас раньше. Может, вы все-таки были на какой-нибудь студенческой вечеринке? — намекала я. — Нет, — покачал он головой. — А зачем тебе это? Ты кого-то ищешь? — Просто так, — из-за того, что я не услышала желаемого, мой голос стал тише. — Тогда, может, с другим поможете? — С чем же? — Помогите мне найти прямо сейчас брюнетку, у которой волосы переливаются красивым цветом, — умоляла я. — У нее звонкий смех и карие глаза. Еще на каблуках становится увереннее. Помогите мне, Хосок, я знаю, что она должна быть где-то здесь. — Ты хочешь, чтобы я сдал Намджуна и сказал, кто его муза? — тихо спросил Хосок. — Я слышал уже точно такое же описание девушки от Намджуна. Я так понимаю, ты читала его блокнот с вдохновением? — Не весь. Только последнюю запись, — призналась я, как пойманный на воровстве ребенок. — Я не могу рассказать об этом, ЁнХи. Ким Намджун — мой друг, поэтому я никак не могу рассказать его секрет. Зачем тебе это? — Просто женское любопытство. — Ладно, я просто дам тебе подсказку, — он, улыбаясь, посмотрел в мои глаза. — Ищи лучше, потому что она одна такая. Ты ее сразу узнаешь. Я сканировала взглядом лицо каждой девушки, но не могла найти ту самую. Под это описание могла подойти любая. Может, у меня не получается, потому что я смотрю на них глазами девушки? Как тогда мне найти ее? — Нашла? — Нет, — сдавшись, я горько вздохнула. — Хосок, пообещайте мне, что не расскажите Намджуну о моем разговоре с вами. — Ладно, — улыбнулся он. — Не буду. О, смотри, он как раз возвращается. Я обернулась и увидела, что он шел, пряча свои глаза за бейсболкой. Он кусал свою нижнюю губу, направляясь к нашему столику. — А ты быстро. Как все прошло? Зачем директор вызвал тебя? — тихо спросил Хосок. — Он пообещал круглосуточный доступ к профессиональной аппаратуре, к музыкальным инструментам, звукозаписывающей студии и даже жилье, если песня станет успешной, — заулыбался Намджун. — Они пообещали тебе жилье? — переспросила я, приготовившись падать в обморок. — Они сказали, если потребуется, то могут снимать мне квартиру недалеко от агентства. — Вау, круто! — Хосок, в отличие от меня, радовался за друга. — Они предлагают такие условия только тем, у кого большой потенциал. Намджун, теперь ты не можешь их подвести. — Знаю. Но это не все. Он еще пообещал мне работу в агентстве и контракт, но я смогу работать на полную ставку, если уволюсь со старой работы. Вот в чем вся загвоздка, — постучал Намджун по столу. — Ответ ведь очевиден, — заметил Хосок. — Да, я все решил еще в кабинете директора. Но я не знаю, правильно ли это. ЁнХи, что ты думаешь? — Я… я думаю, тебе стоит повременить, — еле проговорила я. — Песня может стать успешной, а может и не стать. В любом случае, директор уже предложил тебе хорошие условия работы на неполную ставку. Так зачем увольняться из компании, в которой у тебя есть стабильный заработок? Разве переход в агентство не будет рискованным? — Ты говоришь, как моя мама, — посмеялся Хосок. — ЁнХи, я работаю тут хореографом и через год или два смогу открыть свою танцевальную школу. То, что обещает директор, вполне реально. — Но твои танцевальные способности останутся с тобой, а вот вдохновение композитора может пропасть. — Мое никуда не пропадет, — отрезал Намджун. «Забыла, что ты влюблен. Но и это чувство не постоянно.» — Хореографам тоже нужно вдохновение для создания хорошего номера. — Тогда поступай, как считаешь нужным, — сдалась я. — Просто, уйти с работы ты всегда успеешь. Намджун погрузился в себя, еще раз обдумывая свое решение. Он отпил мой кофе и снова забарабанил по столу пальцами. — Намджун, мне для хореографии нужен минус от твоей песни. Можешь принести? — отвлек его Хосок. — Да, хорошо. — ЁнХи, послушай, — начал Чон, когда Намджун исчез из поля зрения. — Ему нужна поддержка. Очень нужна. И твое мнение для него важно, потому что ты теперь стала его другом. Я знаю, какое решение он примет, и поэтому когда он все осуществит, ты должна быть рядом с ним. У тебя больше возможностей, чем у всех остальных его друзей, хотя бы потому, что вы живете вместе. — Думаешь, он все-таки уволится и примет предложение директора? — Скорее всего. Но если он поступит иначе, я буду в шоке.***
— Намджун, так что ты решил? — спрашивала я за ужином. — Пока не знаю. Я был уверен в том, что перейду работать в агентство, а сейчас… — я впервые видела его таким растерянным и в смятении. — У тебя есть время до выхода альбома, так что ты сможешь снова все обдумать, — мне хотелось взять его за руку или обнять, но я удержалась. — Ладно, не бери в голову: это моя проблема. Кстати, я хотел сказать кое-что еще неделю назад, но ты была занята. — Что же? — я стояла у плиты и набирала Намджуну добавку. — Через две недели я уеду в командировку на четыре дня. Если будут проблемы, то на все семь. Мне кажется, что все-таки проблемы возникнут, — сказал он ровным голосом. — Значит, тебя не будет неделю. Хорошо. А куда ты уедешь? — я стояла к нему спиной, чтобы он не видел, как побледнело мое лицо. — В Ильсан. — Твой родной город? Это же отлично! — обернулась я с улыбкой. — Но меня беспокоишь ты, — Намджун посмотрел на меня исподлобья и, заметив мой вопросительный взгляд, продолжил. — Ты справишься одна? Не будет страшно? — Все в порядке, Намджун. На крайний случай позову Аён. Я всегда хотела жить одна, и ты знаешь об этом, — убеждала я его. — Меня может не быть неделю. Точно справишься? — А у тебя есть возможность отказаться от командировки, если я попрошу тебя остаться? — усмехнулась я. — За командировку дают отдельную плату, поэтому желающие найдутся. — Езжай в Ильсан, проведай бабушек и дедушек и привези сюда чего-нибудь вкусного. — Ладно. Но если в квартире что-то сломается или тебе понадобится помощь, то обязательно… — На очень крайний случай я попрошу помощи у Чимина. Не волнуйся. — Я имел в виду, что ты можешь позвонить Хосоку, чтобы он починил или проверил поломку. Но и Чимину тоже можно, — Намджун ненадолго замолчал. — Точно, ты позвонила бы именно Чимину, если бы с самого начала жила одна, не встретившись здесь со мной. — Мы уже встретились, Намджун, так что уже ничего не поделаешь с этим. И ты сам говорил, что не надо часто использовать «если бы». Помнишь? — Конечно, помню, — улыбнулся он. — Просто я не знал, что ты запомнила это. Спасибо за вкусный ужин, ЁнХи-я. — Всегда пожалуйста. — Ты как-то загрустила. — Со мной все в порядке. Но вот ты не выглядишь счастливым, — огрызнулась я, не желая показывать своих чувств. — Как я могу быть счастливым, если оставляю свою любовницу и красотку с мозгами на целую неделю? «Черт, почему я не могу сказать что-нибудь, чтобы тоже сделать тебе больно так же, как это только что сделал ты?» — Семь дней пролетят незаметно. Вот увидишь, — пытался он меня подбодрить. — Я знаю. Ты будешь полностью погружен в работу, а я буду заниматься до поздней ночи, так что мы даже не заметим отсутствие друг друга. — Да, — согласился Намджун. Неделя — это совсем мало. Тогда почему во мне такая пустота, будто внутри образовалась черная дыра?