Миледи не пьет вино

      До встречи с Чимином осталось полчаса, и я уже была готова. Мне снова захотелось надеть какую-нибудь вещь Намджуна, но я не успела из-за раздавшегося стука в дверь. Это был Чимин.       — Готова? — спросил он, стоя в дверях и сжимая ремешок спортивной сумки.       — А ты?       — Вроде да. Но меня немножко тошнит.       — Это от волнения. Не бойся, все будет в порядке. Миледи рядом с тобой и поддержит тебя, — улыбалась я.       — Хорошо. Пошли, а то опоздаем.       — Куда мы направляемся? — спросила я, когда мы вышли из подъезда.       — Тебе может показаться, что это злачное место из-за темного освещения. На самом деле, это просто клуб, куда ходят одни танцоры, так что бояться нечего.       — А если мой возраст не подходит?       — Ты со мной, так что тебя пропустят. ЁнХи-я, танцоры — свободолюбивый и игривый народ, так что будь аккуратна. До начала поединка я буду рядом с тобой, но потом, когда я уйду, стой рядом с девочками из моей группы.       — Ладно, — я увидела, как Чимин нервничает, поэтому решила ему помочь. — Ты сейчас с ума сойдешь, если не отвлечешься на другую тему.       — Да, ты права, — он остановился, чтобы потрепать свои волосы и сделать глубокий вдох. — Хорошо, о чем поговорим?       — Может… о мечтах? О чем ты мечтаешь?       — Много о чем.       — А что первое пришло в голову?       Чимин потер свой подбородок, а потом улыбнулся:       — Семья. Я хочу иметь красавицу-жену, с которой мы будем жить душа в душу, троих сыновей или двух сыновей и дочку. Хочу жить в большом доме, где постоянно будет уютно и спокойно, — у Чимина смягчился взгляд, и я поняла, что он расслабился.       — На кого будут похожи твои дети? — спросила я, испытывая дежавю.       — На меня, — улыбался он. — Я шучу. Один сын будет похож на меня, другой — на жену, а третий — на нас обоих. О, мы на месте.       Я увидела перед собой невысокое здание с темными витражами. И если бы я оказалась здесь одна, то убежала бы домой сию же секунду. Место и вправду было пугающим, словно тут был секретный наркопритон. Чимин, взяв меня за руку, повел в подвал, где за железной массивной дверью раздавалась громкая музыка, которую не было слышно на улице. Чимин постучал три раза и назвал свое имя, после чего перед нами открылся тайный мир танцоров. Внутри было красное освещение, которое неприятно давило на глаза, стены расписаны баллончиком, столиков не было, вместо них стояли по периметру диванчики. Я оглядывалась по сторонам и видела, как некоторые парочки целуются в углу, прижимаясь друг к другу, кто-то выпивал у барной стойки, а какие-то парни танцевали перед девушками, которые, между прочим, были довольны и отвечали взаимностью. То есть, они тоже танцевали, иногда касаясь этих парней. Рядом с ними стоял и Чон Хосок в своей знаменитой косухе. Он тоже двигался в такт музыке, привлекая внимание своими бедрами, но держался от тех девушек подальше. Тем не менее, из них он выглядел самым дерзким, крутым и привлекательным.       «О боже… Я никогда бы не подумала, что ты можешь быть таким плохишом. Ты ведь выглядишь как скромный парнишка с ангельской улыбкой. Всегда такой простой, по-детски веселый и наивный… Да уж, в тихом омуте черти водятся.» — думала я, опуская голову, чтобы остаться незамеченной.       — Миледи, возьми меня под руку, и тогда к тебе не пристанут те парни, — прошептал Чимин мне на ухо.       — Хорошо, — нехотя согласилась я.       — Встанем возле барной стойки и будем ждать, когда придет наш главный хореограф. Мой выход будет третьим по счету, так что я пока побуду рядом с тобой.       — Хорошо.       — Как тебе тут?       — Страшно, — честно призналась я. — Ты часто тут бываешь?       — Да. Тут можно хорошо попрактиковать свои движения и посмотреть, как танцуют другие.       — Чимин, привет. Ты готов? — сзади нас раздался мужской голос.       Это был руководитель труппы, старше нас. Он был среднего роста, широкоплечий, спортивного телосложения. Из-за бейсболки нельзя была увидеть глаз, только губы, уголок которых был приподнят.       — Здравствуйте. Да, готов, — ответил он.       — Раздевалка вон там. Иди разогреваться, когда посчитаешь нужным. И помни, Чимин, победит тот, кто запомнится публике больше всего. Судья не сможет игнорировать выбор зрителей. Сделай все правильно, и победа у нас в кармане. Сегодня нам нужна только она.       — Я понял.       — Это все, удачи. Покажи им всем, на что мы способны. Хорошо провести время.       — Спасибо.       — Чимин, — начала я, когда увидела уходящую спину харизматичного и жесткого лидера, — не слишком ли много указаний с его стороны?       — Все в порядке, миледи. Такие, как он, добиваются успеха. Если бы не его требования, то не видать нашей труппе всех этих платных выступлений. Я сам хочу показать шоу сегодня, чтобы запомниться как танцор, покоривший публику.       — А вы одного поля ягоды, — заметила я. — Ты тоже далеко пойдешь.       — Учитывая то, что мы с тобой тоже во многом одинаковые, то и ты похожа на нашего руководителя, миледи. Такая же требовательная и жесткая перфекционистка, — смеялся он.       — Это точно не про меня, — отвечала я, наблюдая за Хосоком. — Я могу пойти на компромисс и в общении с людьми стараюсь быть мягкой.       Я заметила на себе шокированный взгляд Хосока. Он явно не ожидал увидеть меня в этом темном клубе, так что он просто замер на месте и раскрыл рот от удивления. Я молча кивнула и повернулась к Чимину:       — Ты только не волнуйся, ладно? Я мысленно буду на танцполе рядом с тобой. Ты обязательно выиграешь, кем бы ни был твой соперник, — подбадривала я Чимина, видя его напряженный взгляд.       — Спасибо, миледи. Смотри: ведущий берет микрофон, значит, все скоро начнется.       Как и сказал Чимин, шоу началось где-то через три минуты. Ведущий поприветствовал всех в зале, представил команды и судей. Главным судьей оказался Чон Хосок. Пока он что-то говорил о призах и правилах, Чимина позвал лидер труппы.       — Миледи, прости, мне надо уже уходить. Случилось что-то срочное, и меня зовут. Возьми это, — он протянул свою толстовку. — Нуна из труппы присмотрит за тобой.       — Все в порядке. Иди.       Пока я смотрела за танцорами, которые готовились к поединку и разогревались, ко мне спустился Хосок.       — ЁнХи, привет. Вот уж не ожидал тебя здесь увидеть. Как дела? — неловко начал он, превратившись в прежнего себя.       — Все нормально. А у вас?       — Тоже. Ты пришла поддержать Чимина?       — Да. Он же мой друг.       — Ясно. Надеюсь, Чимин справится.       — Конечно, он справится!       — Ну... - замялся он, - не знаешь, когда Намджун возвращается? Он тебе не говорил?       — Обещал, что приедет в конце недели, — отвечала я, стараясь игнорировать вновь появившуюся боль в груди.       — Ладно, ЁнХи, поговорим позже: меня зовет ведущий. Наслаждайся выступлениями. Если что, можем поговорить позже, — Хосок, улыбаясь, помахал, а потом скрылся в толпе.       — Наш хореограф Чон странный, не правда ли? — раздался женский голос слева от меня. — Он может быть веселым, милым, строгим или немного развратным, как сейчас. Из него вышел бы неплохой актер.       — Хевон? — повернулась я, увидев знакомую девушку в толстовке и джинсах. — Что ты здесь делаешь?       — Привет, онни. Учитель Чон взял своих учеников, чтобы показать, как проходят настоящие танцевальные битвы. А что тут делаешь ты?       — Друга пришла поддержать.       — Чимина? — робко спросила она.       — Да. А как ты узнала?       — По кофте, которую ты держишь сейчас. Я видела ее на совместных тренировках с Чимином. Онни, можно вопрос? Вас с Чимином связывают только дружеские отношения?       «О боже, так вот почему она подошла ко мне в тот день в агентстве. Ей понравился Чимин, а в караоке-баре мы были вместе, поэтому она и „подружилась“ со мной. Все не так просто.»       — Да, мы с ним очень хорошие друзья.       — Спасибо, что ответила. Я боялась, что поняла тебя неправильно. Просто в караоке ты поцеловала… сама знаешь кого, потом я видела тебя с ним же в кафетерии. Но ты постоянно ходишь с Чимином и… Забудь, пожалуйста, о моем вопросе. Я не должна лезть в вашу с Чимином дружбу.       «Нет, я не смогу забыть. И я не знаю, кого целовала в тот проклятый день, и признаться в этом не могу, потому что мне стыдно! Но все, абсолютно все, указывает на Хосока, потому что это его косуха, он знаком с Чимином, был со мной в агентстве, когда нас увидела Хевон. Но почему тогда он врет мне? Неужели не хочет, чтобы я вспоминала об этом? Если бы здесь был Намджун, то он бы обязательно помог мне докопаться до правды. Но Намджун в Ильсане и вернется нескоро.» — думала я, не слыша грохочущей музыки и не видя людей вокруг себя.       — Могу ли я спросить у тебя кое-что, Хевон?       — Да, конечно.       — Тебе ведь нравится Чимин, так?       — Нет! — вскрикнула она, замотав головой. — Ты даже не представляешь, как он меня раздражает!       — Почему это? — опешила я.       — В тот день в караоке-баре произошло кое-что. Ты ушла с друзьями, а Чимин продолжал веселиться. Когда нам наскучило просто играть в бутылочку на поцелуй и алкоголь ударил в голову, кто-то предложил загадывать желание. Чимину выпало станцевать для любого в комнате. И он выбрал меня! Мало того, что он расстегнул рубашку, сел на мои колени, так еще и поцеловал, хотя его никто не просил.       — Правда? — выдавила я из себя.       — Да. Мне было очень неприятно. Я просто выжидаю момент, когда смогу сполна отплатить ему. Ой… — смутилась она. — Ты не должна была этого слышать.       — Послушай, Хевон-а, — ответила я мягким голосом, — Чимин — мой друг, несмотря на все наши ссоры и споры, и он остается им даже тогда, когда творит такие вещи как совращение маленькой девочки. Раз он мой друг, то я не допущу, чтобы его обидели. Понимаешь, о чем я?       — Да.       — На всякий случай поясню. Не надо ему мстить, Хевон, потому что это лишние проблемы. А проблем у него хватает. Пусть это было давно, я все-таки поговорю с Чимином, пристыжу и попрошу его извиниться перед тобой. Этого будет достаточно? — она молчала. — Если ты хочешь чего-то еще, скажи.       — Онни, Чимин вышел в круг.       — Хорошо, поговорим потом.       От переживания за друга у меня вспотели ладони и дрожали коленки. Я повторяла одну и ту же мантру: «Ты победишь! Ты сможешь.» Мои глаза внимательно следили за Чимином и его соперником, парнем двадцати лет с милым личиком и накаченными руками. Вначале они использовали в танце очень простые движения, но чем интенсивнее становилась музыка, тем интереснее было наблюдать за ними. Соперник Чимина не отставал и даже вызвал у публики одобрительные крики, из-за чего губы хореографа Чимина, стоявшего с краю, сомкнулись в плотную линию. Я сама не заметила когда именно, но на танцполе стало очень жарко, толпа была на взводе, музыка играла на всю мощь, которую выдерживали колонки. Казалось, Чимин был весь в огне. Его движения, мимика, взгляд, искусанные от волнения губы, самоотдача — все выдавало его страсть и любовь к танцу. И тут мой друг сделал то, чего не стоило делать: он разорвал на себе футболку, красуясь перед публикой, которая просто взорвалась. Я перестала слышать музыку и готова поклясться, что оглохла от женских криков и визгов, наполнивших клуб. Это был конец. Было ясно и без всякого судейского решения, что победа за Чимином. Я подняла глаза на Хосока: он показал пальцем в сторону полуголого парня, который, как и обещал, запомнился публике и победил. Чимин, провожаемый шквалом аплодисментов, шел ко мне. Его лицо озарила та самая улыбка, из-за которой его глаза превращаются в щелочки.       — Вот зачем ты оставил свою кофту, — улыбалась я, гордясь своим другом.       — Это было зрелищно, не так ли? — его голос немножко охрип.       — Не то слово. Я вообще удивлена, почему слышу тебя после такого оглушительного крика твоих новых поклонниц, — кричала я.       — Я тоже удивлен, — он быстро надел кофту. — Миледи, я пойду в раздевалку. Жди меня здесь.       — Хорошо.       Возле раздевалки Чимина поджидали друзья из труппы и довольный лидер, что значило только одно: Пак Чимин окончательно стал частью их команды.       — Он молодец, — ко мне снова подошла Хевон, которая пряталась из-за Чимина в толпе.       — Чимин хороший парень, талантлив в рисовании, пении, танцах, красив, умен, с хорошим чувством юмора… Не знаешь, кому достанется такое сокровище, Хевон? — шутила я, потому что доза полученных хороших эмоций была огромной.       — Почему же ты выбрала тогда не его, а…       — Ли Хевон, почему ты не с остальными? — Хосок незаметно подошел к нам и стал делать замечания жестким голосом, сохраняя дружелюбное выражение лица. — Ты должна была смотреть на танцоров и отмечать для себя их движения. Все это для вашей же пользы.       — Простите! — Хевон опустила голову и сделала шаг назад.       — Эй, не ругайте ее. Это я позвала Хевон, — во мне проснулось желание защитить ее перед строгим Хосоком. — Что ты хотела сказать?       — Было приятно пообщаться, онни, — она поклонилась. — Пока. Встретимся потом как-нибудь.       — Пока, Хевон, — я смотрела вслед убегающей и напуганной девочке и чувствовала себя не очень хорошо. — Хосок, зачем вы так с ней?       — Она трейни, а компания требует, чтобы я был к ним максимально строгим. Поверь, мне и самому не нравится делать этим детям замечание за любую оплошность. Но я понимаю, что, только придерживаясь такой дисциплины, они станут успешными артистами, — сказал он, поправляя воротник косухи. — Думаю, я открылся тебе с новой стороны, да?       «О, да… Я вообще представить себе не могла, что ты окажешься Казановой, танцующим бедрами перед девушками, в котором временами просыпается строгий учитель.» — пронеслось у меня в голове, но вслух я сказала другое:       — У каждого есть скелет в шкафу, который он скрывает от других. Это нормально.       — О каких скелетах идет речь? — к нам подошел Чимин. — Я так понял, вы знакомы?       — Ты же сам все знаешь, Чимин-а, — неловко улыбнулся Хосок. — Кстати, о твоем выступлении еще долго будут говорить. Молодец, хорошая работа.       — Спасибо, хён.       — Твой прием был нечестным, хоть ты и выиграл. Я слышал, теперь ты окончательно забил свое место в группе.       — Да, хён. Спасибо, что помог попасть туда.       — Попал ты туда сам, я же просто направил тебя в нужное русло, — скромничал Хосок. — Чимин-а, там участники-победители фотографируются. Иди тоже к ним.       — Хорошо. Миледи, ты со мной?       — Нет, — засмущалась я. — Иди один.       — ЁнХи, — Хосок подошел ближе, чтобы никто его не слышал, кроме меня, — я хотел сказать, что могу как-нибудь показать тебе музу Намджуна, если ты все еще хочешь увидеть ее. И еще одно: Намджун передавал тебе привет.       — Когда? — я еле сдержала дрожь в голосе.       — Пятнадцать минут назад.       — Что?       — Я разговаривал с ним по телефону. Ладно, ЁнХи, я пойду: меня снова зовут. Пока.       — Пока, — попрощалась я с ним.       — Может, ему все-таки что-нибудь передать? — резко обернулся Хосок.       — Пожелайте ему просто удачи. Спасибо.       «А еще скажите, что я очень-очень соскучилась по вечно храпящему соседу, который ломает вещи и сидит допоздна за компьютером. Намджун, просто приезжай быстрее и тащи свой зад домой.»