Моя душа исчезает

      Часы приятно тикали, наполняя комнату особой атмосферой домашнего спокойствия. Пускай с каждой секундой время ускользало, словно песок сквозь пальцы, эта музыка уюта нравилась Джастину Лоу и помогала сосредоточиться. Особенно, когда он был лишён своей драгоценной музыки из-за разряженного плеера.       Который час он сидел, склонив свою светлую взлохмаченную голову над бумагами, с запутавшимися от недостатка сна мыслями, старался сложить одно к другому и получить целую ясную картину, но лишь находил новые прорехи, которые только больше дробили его теории.       Опрос «свидетелей» в лице стариков и подростков, которым скучно живётся с их больной фантазией, ничего хорошего не принёс. Бедняга Джастин лишь потерял драгоценное время. А Шибусен ждёт ответов, странно нетерпеливо, что даже выбивает его из колеи. Ему даже подумалось горько, что Шинигами усомнился в его способностях или, того хуже, уже разочаровался.       Нахмурив светлые брови, Лоу встряхнул головой, отодвинув от себя бумаги. Он впервые признал, что нуждается в отдыхе. - Но, видимо, с этим придётся подождать, - устало вздохнул блондин, помассировав затёкшую шею холодной ладонью.       Жёлтый свет лампы заполонил небольшую тесную комнатку, которую предоставили Косе Смерти давние знакомые. Джастину не хотелось тратить деньги Академии на отель, как это делали другие служащие Шинигами. И сейчас кроме него в доме быть никого не должно. Хозяева удалились на праздник к соседям и доверили свой любимый дом приятному им молодому человеку с ангельской внешностью. Это единственные люди в городке, которые не отвернулись от него и видели обычного человека, а не посланца бед из Шибусена. Джастин понадеялся, что после того, как они придут и увидят, что сталось с их домом от неминуемой схватки, не станут гнать в шею и огорчаться.       Чёрная высокая фигура медленно кралась к светловолосому юноше. Белая маска, напоминающая гримасу ужаса, застывшую в крике, скрывала лицо. Рука в чёрной перчатке сжимала холодную блестящую сталь ножа. Замерев, незваный гость замахнулся, хорошо прицелившись, предвкушая, как чёрная материя пропитается тёплой кровью. Но Джастин резко подался вперёд, тем самым избежав ранения, и, ловко вывернувшись, ухватил незнакомца за рукав.       Злое рычание и треск рвущейся одежды перебили мирное тиканье часов. - Какие мерзкие звуки, - про себя фыркнул коса смерти, - так и знал, что нужно было зарядить плеер до конца, а не тратить заряд полночи. Сейчас бы был выспавшийся, да с музыкой.       Выпустив нож из руки, гость с грацией и ловкостью, которой позавидуют змеи, высвободился из хватки, ошеломив священнослужителя. Тот, в свою очередь, дал себе мысленный подзатыльник за постоянное недооценивание противника. Грязная подошва ботинка мелькнула перед кончиком носа Джастина, и он чуть не завалился на стол, но устоял. Бумаги, книги и лампа с шумом упали на пол. - Ну, кто же так ужасно ведёт себя в гостях? – порицательно произнёс Джастин, преобразуя лезвие на руке.       Белая маска плавно склонилась к левому плечу, словно вопросительно смотря на соперника перед собой. Под чёрной мантией совершенно нельзя было разглядеть, скрывается под ней фигура женщины или мужчины. А уж теперь в полутьме тем более.       Встав в стойку, гость не стал ждать, что ему скажет его потенциальная жертва дальше. Это было ни к чему. Зачем слушать волку кролика перед едой?       На первом этаже громыхало и скрипело. Звуки борьбы усилились, пропитывая вроде бы тихую и снотворно нежную гостиную напряжением. Люстра слегка качнулась из стороны в сторону, словно дрожа от невидимых ударов, тихо прозвенев. По мягкому ковру пробежался рыжий кот, прижав уши и фырча в сторону лестницы, ведущей на второй этаж.       Но внезапно всё затихает, а зеленоглазый кот, ожидая чего-то, с опаской смотрит вверх, прижавшись к потрёпанному коврику. Через несколько мгновений тишину разрывает скрип двери комнаты гостя. Кот широко распахнув глаза, бросается прочь в темноту под диваном.       Бух-бух-бух. Тело в чёрной мантии кубарем скатывается с лестницы и растягивается на полу вниз лицом. Как только незваный гость предпринимает попытку встать, нога в резиновом тапке грубо наступает на спину. - Ну что ты, полежи ещё немного, отдохни, - губы Джастина всё так же изогнуты в ангельской улыбке, скрывая его истинную сущность настоящего засранца...       Но незваный гость не собирался прохлаждаться. Вязкий смех защекотал слух Лоу, сменив ангельское выражение серьёзным. Тело незнакомца стало странно извиваться под его ногой и деформироваться, а от души вибрировали мощные волны безумия.       Да, Джастин, отдохнёшь ты совсем уж нескоро.

***

      Туманные изумрудные глаза смотрели ласково, нежно, словно сохраняя мутный образ, неправдивую галлюцинацию после жестокого долгого сна, который никогда не сбудется.       Никки видела перед собой смущённо улыбающегося напарника, который мерещился ей с остатками сна. Каштановые волосы, ореховые глаза и длинные чёрные ресницы. Соу так и ждала, когда он снова заговорит, начнёт нудно чему-то её учить, смешно фырча, но всё так же смущённо улыбаясь. Ведь сдержаться он не мог. - Ты вернулся? – хриплый собственный голос отрезвил одурманенную голову, и Никки, вздрогнув, увидела перед собой плюшевую морду. - Я? – удивлённо переспросил Тезка, подавшись вперёд. – Я всегда тут был. Всё время, пока ты спала.       Лицо Никки резко побледнело. Душа окончательно вернулась к ней, как и реальность, от которой хотелось убежать.       Лёгкий ветер всколыхнул больничную занавеску, дотронувшись голой стопы девушки, торчавшей из одеяла. Палата была небольшая и с двумя кроватями. Но вторую даже не расстелили. Видимо, подумала Никки, тут пролёживаюсь только я. - Эй, ты чего такая стала? – резкая перемена в лице Никки испугала Тезку. - Что? – непонимающе, словно дитя, спросила Соу, бегая взглядом по комнате. - Мне позвать врачей или медсестру? – тёплая рука юноши осторожно легла поверх бледной ладони.       Никки вздрогнула и, тяжело дыша, смотрела на стража своих снов, чей голос проникал сквозь пелену тьмы, до самой её души. И она это вспомнила. Так же однажды сидели с ней Элиас и Эмилия. Старшая Лайне заботливо гладила её по спутавшимся волосам, а Элиас так же, как сейчас Тезка, за руку, аккуратно сжимая. - Эй, а плачешь-то чего? – Тезка, как и любой мужчина, испугался женских слёз и уже не знал, как себя должен вести. - Но я не плачу, - Никки нахмурилась, услышав, как сипнет с каждым словом её голос.       В ушах звенит, щёки горят, а цвета кажутся слишком яркими, но она совсем не чувствует подступающие слёзы вместе с тошнотой. - Я вовсе не плачу.       Тезка достал из кармана пиджака платок и аккуратно, даже боязно, стал вытирать слёзы с её лица. Никки же смотрела на него ошеломлённо, неподвижно, словно борясь с действительностью. Борясь с тем, что перед ней действительно именно Тезка, а не Элиас, которого она так хочет увидеть и по которому скучает. - Ты со мной говорил всё это время, да? - с непонятной искренней надеждой в глазах спросила Никки.       Тезка отпрянул от девушки и, перед тем как ответить, нажал на кнопку вызова медсестры: - Да. От начала и до конца. Сторожил, когда ты, наконец, очнёшься.       Янтарные глаза болезненно сощурились. Она не это хотела услышать. Тезка Тлипока прекрасно всё понял и, похоже, начал о чем-то догадываться.       Никки сжимала запястье руки, спрятав свои янтарные, раскрасневшиеся от слёз глаза. Она чувствовала запах лекарств, от которых немного мутило, теплоту белого больничного накрахмаленного одеяла и отпечаток тёплой руки Тезки на своей ладони. В коридоре были слышны скрипы каталок и чужие шаги. Одни медленные, словно прогулочные, а другие - шаркающие, спешащие, становившиеся громче. - Ибо так сказал мне Господь: Пойди, поставь сторожа; пусть он сказывает, что увидит,* - Никки горько усмехнулась, глядя в сторону зеркала на её тумбочке, обращённого в её сторону, когда от её слов Тезка странно вздрогнул, словно в чём-то уличённый.       В палату вбежала Медсестра и, увидев очнувшуюся пациентку, ойкнула и побежала обратно на пост. - Что ты сказала? – тихо переспросил Тезка, чувствуя мурашки, ползущие по спине. Его явно уличили в слежке, думал он.       Но Никки промолчала, вновь улыбнувшись надзирателю, а тот, в свою очередь, не отважился переспросить, да и не мог, после того как все медсёстры и врач столпились возле кровати, перебивая друг друга и осматривая Соу.       Тезка Тлипока вышел из палаты с пылающим от угрызения совести лицом, а Никки смотрела ему вслед сквозь белые халаты и не чувствовала обиды. Ведь несмотря на то, что следить за ней было приказом, пока она спала, Тезка был рядом из-за того, что ему было не всё равно. Ведь кто читает сказки тому, кого считают убийцей, и желает спокойной ночи, да еще просит поскорее поправиться?