Interventus

Ночь не принесла сюрпризов, как и утро. Зато день отыгрался по полной: Саша открыл глаза, когда часы показывали половину второго. Время для пробуждения было настолько неподходящим, что Александр даже не понял, что не так. Никакой суеты, никакой трескотни – и это при условии, что даже в выходные телефон трезвонил постоянно. – Часы, что ли, встали? – пробормотал Саша и поднес смартфон к глазам. Безжизненный экран объяснил, почему никто до сих пор не побеспокоил. – Бля-а-а. Первый делом требовалось подцепить зарядку. А нет, первым делом требовалось найти то, на чем можно подзарядить. Док-станция или обычная зарядка – годилось все. Беда только в том, что ни то, ни другое не работало. – Что за?.. Загадка разрешилась просто – в квартире отсутствовало электричество. Темнота в ванной, нерабочие плита и чайник – лайт-версия каменного века. Абсолютная тишина и пустота. Звукоизоляция, в отличие от относительно дешевых новостроек, действительно была на высоте. – Да что ж происходит-то? Что за вечное проклятье? И где этот хренов хранитель? Почему с ним этой хуйни все больше и больше?! К слову, Михаила видно не было – то ли наблюдал незримо, то ли действительно отсутствовал. Александр даже не стал пытаться вернуть цивилизацию в родные пенаты, наскоро умылся – спасибо, хоть вода была, – и вышел к людям. Машина как ни странно завелась, а вот двери гаража – чертово электричество – были заблокированы. – Твою же мать, да когда это кончится? Вернув машину на место, Саша отправился привычным пешим маршрутом. На работе его появление вызвало фурор. – Александр Андреевич, слава богу, у нас просто аврал, – встретила обеспокоенная секретарша, которая большую часть рабочего дня сохраняла спокойствие и порядок, выдавая обтекаемую информацию об отсутствующем начальнике и его текущих проектах. С появлением флагмана дело пошло на лад – Саша даже не успел заметить, как спустились мягкие сумерки. Отпустив небольшой штат своего офиса по домам, сам он окунулся в работу, как алкоголик в запой. – Не боишься глаза испортить? От неожиданности Александр подпрыгнул. Более чем скромное освещение монитора не рассеивало мрак помещения, и светлый силуэт крайне неотчетливо маячил в углу. – Ты пока до инфаркта меня не доведешь, не успокоишься? – Успокоюсь. Тем более что инфаркт – не твой диагноз, вот инсульт я бы исключать не стал, но и он не точен. – Пока тебя не было, я был здоров. – Так поэтому я и не появлялся. А вот сейчас ты на полпути к язве. Не пора ли вам пора? – Не пора, работы у меня до, – Саша постучал по кадыку, – и больше. Михаил подошел поближе и оперся на стол, слегка наклонившись вперед. – Трудоголизм – такая же болезнь, как и любой другой “изм”. – Мешать перестань. – Александр снова погрузился в рабочий процесс, отказываясь замечать ангела. – Мешать, говоришь, – протянул Михаил. – Ну, как скажешь. Бывай! И исчез. И ровно через пятнадцать минут исчезло освещение, лишь мигал индикатор ИБП, оставив шанс быстренько все сохранить и отключить компьютер. – Да блин, то машина, то электричество, когда эта хуйня уже закончится?! – проорал Саша в пустоту, и даже эхо не удостоило ответом. – Ладно уж, уговорил, пойду домой. – Но ангел, даже если и слышал, все равно не ответил. Идти в темноте было не очень приятно, но Сашу – на фоне остальных неприятностей – это скорее раздражало, а не пугало. Михаил обнаружился у подъезда. – Прогуляемся? – Только это и остается, – мрачно согласился Александр. – Не понимаю, что тебя огорчает? – Меня? Дай подумать… – Саша даже изобразил мыслительный процесс. – Последние недели я как проклятый: все, к чему ни прикоснусь, ломается, бьется, портится. Я не могу ездить на машине, у меня все время дохнет телефон, я ничего не успеваю. Странно, почему меня это не доводит до оргазма? – Есть такая теория, – прищурился Михаил, – множество мелких неприятностей спасают от чего-то очень крупного. – Я тогда уже отработал все неприятности на три жизни вперед! – Ой, не будь так самоуверен. Ты лучше посмотри, на что ты тратишь свою жизнь? – На что? На вечный ремонт того, что и так должно работать? – Нет же, – ангелу надоело просто идти, и он выписывал какие-то странные кренделя – то ли лезгинка, то ли джига, – вот ты вечно мотаешься на встречи, заказчики, проекты – вся жизнь одна сплошная гонка. Для чего? – Что значит – для чего? Жить не на помойке, ездить не на самокате. – Чем плох самокат? – удивился Михаил, буквально из воздуха вытянув обсуждаемый предмет. – Да вообще отлично – особенно зимой я буду на нем колоритно смотреться, посреди сугробов. Это как летом на лыжах, только зимой на самокате. – Знаешь, все, что у тебя есть, это недвижимость и движимость. – Ага, только неподвижная. – Тем более. А где те, ради кого ты бежишь за неврастенией и стенокардией? – Ты бы уже определился с моими диагнозами, каждый раз новая история болезней. – Чудной ты, как “Терминатора” не смотревший. Судьбы ж нет. Есть вероятное развитие событий. – Вот сейчас не понял: это вообще к чему? – Да так, лирическое отступление. Я о том, что ты живешь только для себя. – Мне что, в благотворительность срочно податься? – с издевкой уточнил Саша. – Дурак ты и не лечишься. Благотворительность – не синоним показухи. И вообще, почему ты просто не можешь сделать счастливым хотя бы двух человек, того, кого согреешь, наконец, своим теплом. – Ты сказал про двух. – Ну и самому стать счастливей. – Я был счастлив, пока эта хрень не началась. – М-да. Нифига ты не понял. – Михаил помолчал и добавил: – Ну ок, пусть будет по-твоему. – Что именно? Я вроде ни о чем не просил. – Но ангел уже исчез, не удостоив Сашу ответом.