Падение дома Блэк

«Наша газета уже не раз с беспокойством писала о деятельности Геллерта Гриндевальда. Ещё в начале 30-х годов этот безусловно талантливый, но крайне беспринципный маг захватил власть в германских землях и, с помощью магловского правительства Германии, начал распространять своё влияние на остальные континентальные страны. Британское Министерство магии предпочло политику невмешательства – непосредственно Магической Британии новоявленный Темный Лорд не угрожал, а его идеи о необходимости управлять маглами были даже популярны, особенно среди представителей древних родов. Но теперь мы видим первые плоды этого сомнительного эксперимента. Из захваченной пособниками Гриндевальда Европы в Британию прибывает всё больше беженцев, среди которых не только маглы, но и маги. Из их рассказов, возможно, несколько преувеличенных, можно сделать вывод, что от современного магловского оружия магия спасает далеко не всегда». «Ежедневный пророк», 23 мая 1940 года. «Вчера сорока семью голосами против тридцати восьми при пяти воздержавшихся Визенгамот принял «Билль о родственниках». Это самое существенное вмешательство в Статут секретности начиная с 1795 года, когда были внесены изменения в порядок информирования родителей маглорожденных. Теперь маглорожденным или магам-супругам маглов позволено раскрывать тайну существования магического мира своим родственникам по крови до второго колена или свойственникам той же степени в случае, если жизни или здоровью оных угрожает опасность. – Человек не должен спокойно смотреть, как погибает от руки врага его дед или внук, как убивают или насилуют его кузенов, если он в состоянии их защитить. И маги, и маглы − мы все, прежде всего, люди и должны ими оставаться. Статут секретности вынуждает нас смиряться с гибелью посторонних маглов. Но не потеряем ли мы право называться людьми, если будем, подчиняясь закону, оставлять гибнуть своих родных, тех, с кем мы одной крови? Имеем ли мы, чистокровные маги, гордящиеся своим родом, право требовать от маглорожденных пренебрегать родственными узами? − так вопрошал Визенгамот мистер Финеас Блэк. Вдохновенные слова мистера Блэка (полностью его речь приведена на стр. 7) всколыхнули наше застоявшееся общество и заставили задуматься членов Визенгамота. Хотя многие противились столь сильному нарушению Статута, «Билль о родственниках» был принят с незначительными поправками. Мистер Блэк неоднократно настаивал на большем вмешательстве в жизнь маглов в тех случаях, когда им угрожает опасность. Он с самого начала выступал против Гриндевальда и призывал не только бороться с ним самим, но и присоединится к магловской войне против подвластных Гриндевальду маглов (читайте аналитическую статью «К чему призывают маглолюбцы и надо ли нам воевать за маглов?» на стр. 6)». «Ежедневный пророк», 15 июня 1940 года. Финеас и раньше не скрывал своего отношения к маглам. Знаменательная речь переполнила чашу терпения Ликорис, и дядюшка был выжжен с гобелена. «14 ноября 1940 года во время бомбардировки Ковентри были полностью разрушены многие магические дома. Теперь даже самые замшелые ретрограды будут вынуждены раскрыть, наконец, глаза и признать, что беглецы из-за Пролива отнюдь не «жалкие паникёры», как хотелось бы думать некоторым, а люди, прежде нас столкнувшиеся с новыми и крайне неприятными реалиями...». «Ежедневный пророк», 15 ноября 1940 года. Из передовицы. «Наша газета уже писала о страшной трагедии в Ковентри, когда от нового магловского оружия погибли дома магов. В числе прочих был полностью разрушен и знаменитый Блэк-менор. К счастью, все его жильцы сумели аппарировать в Лондон. Удивительную преданность во время трагедии в Ковентри проявил домовик Блэков Лиспи. Уже после того, как рухнула кровля дома, Лиспи вынесла из огня не только любимого книзла хозяина, но и реликвии, многие века принадлежавшие роду Блэков. Так, именно Лиспи спасла от уничтожения Родовой гобелен, который в 5 раз тяжелее самого домовика. Самым последним Лиспи вынесла из огня любимый сервиз хозяйки Ликорис. К сожалению, сама Лиспи сильно обгорела и ослепла. Мисс Блэк заверила редакцию, что преданность Лиспи будет вознаграждена, хотя такое поведение домовиков естественно и не должно вызывать удивления». «Ежедневный пророк», 17 ноября 1940 года. Преданность Лиспи была вознаграждена истинно по-блэковски. Неизлечимо больной эльфийке разрешили самой выбрать место в новом доме, где будет висеть её отрубленная голова. Лиспи выбрала место на лестнице, над главным входом. И её пожелание было немедленно исполнено. Отрубить голову доверили пятнадцатилетней Вальбурге, и та вполне оправдала доверие: расправилась со своей нянькой с первого же заклинания. Восстановлению Блэк-менор не подлежал, ибо его территория оказалась открыта глазам маглов. К счастью, усилиями домовиков были спасены не только самые ценные семейные реликвии, но и некоторое количество обычных вещей - посуда, одежда, белье. Блэки перебрались в Лондон. Дом на площади Гриммо расширили, снабдили современными удобствами и сделали максимально незаметным для маглов. Особенно сильное впечатление трагедия в Ковентри произвела на юного Ориона. Он решил посвятить свою жизнь изучению заклинаний для защиты дома - не только от маглов и незваных гостей, но и от пожара, бомбежки, урагана, наводнения, нашествия крыс и вообще всего, что только может прийти в голову, каким бы маловероятным оно не казалось. И впоследствии преуспел в своём намерении. *** И для Ислы, и для Седреллы изгнание из рода трагедией не стало. Правда, они потеряли приданое и не получили ожидаемого наследства. Хотя Исла, провернув трюк с присвоением поместья, материально скорее выиграла. К тому же, её мать продолжала тайно общаться с дочерью и с удовольствием нянчила внуков. Впрочем, она происходила не из Блэков. А Седрелла никогда и не была особо близка с родителями. Юный Мариус очнулся уже в море, на торговом корабле, куда его продали в юнги, и ничего о себе не помнил. Судьба наконец улыбнулась сквибу – он полюбил море, а в команде нашлось несколько добрых людей, принявших участие в дальнейшей судьбе странного паренька с грамотной речью и изысканными манерами. Мариус стал моряком и всю жизнь провел в море, почти не помня ничего о своем детстве. Только иногда, оказываясь в городах, он видел нечто странное, не замечаемое окружающими, но благоразумно молчал об этом. А выгоняя Финеаса Ликорис явно поторопилась – тот унаследовал от деда одно из принадлежавших Блэкам поместий, и, в отсутствие у Финеаса детей, оно должно было бы остаться в роду. А теперь, получив окончательную свободу от мнения родственников, Финеас женился на миссис Флавии Боунс, маглорожденной вдове с детьми, с которой уже долгое время сожительствовал, и все свое имущество завещал пасынкам. «Вчера в доме Финеаса Блэка в *** состоялась скромная свадьба хозяина дома и миссис Флавии Боунс, вдовы мистера Эдмонда Боунса. Миссис Боунс давняя и очень близкая знакомая мистера Блэка. По слухам, после смерти мистера Боунса Блэк не только навещал вдову каждую неделю, но и оплачивал счета семьи. Как известно, древнейший и благороднейший род Блэк крайне негативно относится к бракам между чистокровными и маглорождёнными волшебниками, что, по-видимому, и мешало Финеасу Блэк узаконить отношения, которые он не особо старался скрывать. Но после своей знаменательной речи мистер Блэк разорвал всяческие отношения с родными, так что мог больше не обращать внимания на мнение семьи. Гостей было мало: миссис Боунс ведёт довольно уединенный образ жизни, посвятив себя детям – Эдгару, Эдуарду и Амелии. Что касается жениха, то если он и послал кому-то из родни приглашение, то оно не было принято. Вызывает некоторое недоумение отсутствие на свадьбе маглов – родителей и прочих родственников новобрачной. Разве не за их благополучие ратовал в Визенгамоте мистер Финеас? Увы, комментарев на эту тему нашему корреспонденту получить не удалось, но думается, мистер Блэк предпочитает любить маглов на расстоянии». «Магический сплетник», 13 апреля 1941 года.