***
POV Frank Я больше не мог это терпеть. Не мог терпеть это чувство вины, разъедающее изнутри, словно кислота. За первую неделю нашего «тура» я стал выглядеть совершенно ужасно. Каждодневные попойки давали о себе знать. Сначала ребята не обращали на это внимание, но в итоге даже Майки смягчился ко мне и стал смотреть на меня с жалостью. Это самое обидное. Они не должны испытывать ко мне жалость, нет, только не это чувство. Я не заслужил жалости. Изначально мы с ребятами хотели отправиться путешествовать по трём штатам, затратив на поездку около месяца, если не больше. Да, многовато, но зато нам было бы весело. Однако шла уже вторая неделя, а весельем и не пахло. Я сидел целыми днями в номере, убиваясь в догадках о том, как там Джерард, а вечером выходил, чтобы отыграть концерт, тем самым зарабатывая на еду и алкоголь. Не понимаю, почему когда моя мать ушла от отца, он не спился, это ведь такой хороший способ расслабиться, забыться на какое-то время. Майки действительно смягчился ко мне, недавно он приходил, чтобы удостовериться, всё ли со мной в порядке. Нежелание поверить в то, что я действительно могу испытывать к Джерарду какие-либо чувства, сыграли со мной плохую шутку. Чёрт возьми, я не брился две недели, кому я могу понравится с такой ужасной щетиной? — Майки, я так больше не могу! — проговорил я шёпотом. — О чём ты? — он повернулся и уставился на меня, оценивая моё состояние. — Ты знаешь, о чём я… Мы должны вернуться в Нью-Йорк, пожалуйста...***
POV Gerard Тридцать первое мая, ещё три часа и наступит лето, которое, по мнению многих, изменит их жизнь. Лето приходит каждый год, но моя жизнь так и не изменилась. Нет смысла верить в эту чепуху. Я подошёл к барной стойке и взял себе бутылочку тёмного пива. — Волнуешься, Джерард? — ко мне подошёл Джон и заказал то же, что и я. — На самом деле, не сильно, просто надеюсь, что выступление пройдёт хорошо, — я улыбнулся ему. — Скоро выходить, так что ты бы пошёл уже за сцену, — он улыбнулся в ответ и положил руку мне на плечо. — Ты справишься, парень. Я кивнул и, взяв бутылку с барной стойки, направился в сторону сцены. На самом деле, я соврал Джону, я очень сильно волнуюсь. Это второй раз, когда я буду выступать, но ничего, к сожалению, не меняется: я всё так же боюсь и всё так же пою о Фрэнке. Я зашёл за кулисы и поприветствовал всех членов группы. Ребята, кстати, тоже оказались неплохими, но в основном я ни с кем из них не общался. Парни смеялись и что-то бурно обсуждали, я же стоял в стороне и просто смотрел на экран телефона, считая минуты до начала концерта. Джон вышел на сцену и объявил свою группу, однако с поправками, сегодня я -солист. Ребята вышли на сцену и начали настраиваться на нужный лад, в то время, как зал приветствовал их бурными пьяными аплодисментами. Пульс участился, и я почувствовал, как капелька пота стекает с моего лба. Набрав полные лёгкие воздуха, я всё же собрался и вышел на сцену. Снова зазвучали аплодисменты, они помогли мне немного расслабиться. Я неуверенно подошёл к микрофону и, пару раз кашлянув, начал говорить: — Привет всем, вы уже слышали от Джона, что песни сегодня исполняю я. Надеюсь, это вас не сильно расстроит? В толпе послышались крики вроде «жги уже» и аплодисменты, группа заиграла первую песню, а я постарался расслабиться и просто запел. Десятая, предпоследняя песня исполненная мной, буквально разорвала зал, по крайней мере, именно сейчас мне аплодируют громче всего. Знаете, это как творческий экстаз, ты вроде бы недавно вышел на сцену, а уже прошло около двух часов. Куда летит время? За сегодня я понял две вещи: музыка - это моё, и я получаю кайф, когда выступаю на сцене. — Знаете ребята, я сегодня пришёл сюда, чтобы исполнить не только песни этой прекрасной группы, — я указал на ребят и весь зал снова зашумел. — Ребята помогли мне, и я рад представить песню, которую я написал сам, если вы, конечно, позволите. Зал одобрительно загудел, что не могло меня не обрадовать. Я взял бутылку воды, и отпив немного, поставил её на край сцены, откуда она быстро переместилась в зал. — Я написал эту песню для одного человека, который не покидает мои мысли и вот это, — я указал на то место, где должно быть сердце (если оно, конечно, не разбито), и кивнул гитаристу, давая понять, что можно начинать. Зазвучала гитара, я положил руки на микрофон и закрыл глаза, ожидая момента, когда нужно начинать петь. Первые слова будто оскорбления, такие резкие. Наверное, эта та песня, которая сказала бы Фрэнку очень многое, и он бы понял, как мне больно. Я всего лишь двумя этажами ниже, Фрэнк. А ты, где ты сейчас? Iʼd photocopy all the things that we could be If you took the time to notice me But you canʼt now, I donʼt blame you And itʼs not your fault that no one ever does Ты смеёшься, смеёшься над моими тупыми шутками, которые не нравятся никому. Никому, кроме тебя. Я бы написал для тебя сборник, просто ради того, чтобы услышать твой смех. Воспоминания захлестнули меня, и я перестал замечать всю эту толпу, перестал замечать вообще хоть кого-нибудь. Злость - вот, что я чувствую сейчас. Злость и обида. Я так верил, верил, что ты поймёшь. Почему все против меня, почему я не могу быть просто счастливым?! We could be in the park and dancing by a tree Kicking over blades we see Or a dark beach with a black view And pin-pricks in the velvet catch our fall Чёрт возьми, мы могли бы делать всё, что угодно вместе, я бы сделал тебя счастливым, всё было бы не так, как у тебя с этой Джамией, всё было бы намного лучше, Фрэнк. Моей любви хватило бы на двоих. Но ты больше здесь не работаешь, а всё, что остается мне - так это умереть в одиночестве. Слова вырываются, будто пули, голос охрип из-за того, что я слишком отчаянно и яро выкрикиваю слова на припеве. Sometimes I think Iʼll die alone, Iʼd think Iʼd love to die alone. Иногда я думаю, что умру в одиночестве. Иногда я думаю, что хочу умереть в одиночестве. Я запнулся о шнур микрофона и чуть не упал. Рассудок постепенно начал возвращаться ко мне. Завладевшие мной эмоции отошли на второй план. Я метался взглядом по залу, ища его глазами во всех присутствующих. Ты должен был прийти, должен! Фрэнк, твою мать, ты должен быть здесь! Я хочу, чтобы ты был здесь. I think Iʼd love to die. Я думаю я хочу умереть. Все люди в зале смотрят на меня, у кого-то взгляд слишком затуманен из-за выпитого алкоголя, кто-то смотрит на меня с безразличием, а эти карие глаза, они смотрят на меня с надеждой? Я чуть не подавился, чуть не выронил микрофон из рук. Я просто стоял и продолжал петь, не веря тому, что вижу. Да и как в такое можно поверить? Возможно, я просто слишком помешался на нём, или же Бог есть и он услышал то, о чём я просил. Возможно, у меня просто галлюцинации. I think Iʼd love to die alone Live and breathe and die alone I think Iʼd love to die alone. Я закончил петь и поклонился, быстро убегая со сцены под аплодисменты зала. За сценой меня встретил Джон, он пытался сказать, какой же я молодец, но заметив мой немного испуганный взгляд, он понял, что что-то не так. — Джерард, что случилось? — он положил руку мне на плечо и попытался посмотреть в глаза, но я специально отвёл взгляд. — Мне нужно проветриться, Джон, отметьте без меня, хорошо? Джон ничего не сказал, просто кивнул и позволил мне уйти. Это ведь был Фрэнк, точно он, его бы я ни с кем не перепутал. Зачем он пришёл? Когда вернулся? Майкл ничего мне не говорил, хотя это, наверное, из-за того, что я выключил свой телефон. Я выскочил на улицу, адреналин в крови не давал мне успокоиться, а агрессия и злость достигли своего пика. Я со всей силы пнул мусорный бак и закричал. Сука. — Джерард? — голос, такой тихий, я бы даже сказал испуганный. Я знал, кто стоит позади меня, но мне так не хотелось оборачиваться. Забавно, если учесть то, насколько сильно я скучал по нему. — Ты предал меня, — единственное, что я смог сказать. — Я знаю, Джи, — он замолчал, и я буквально почувствовал, как он отвёл взгляд. — Ты уехал, даже не сказав мне, — я всё-таки нашёл в себе силы и обернулся. — Ты очень облажался, Фрэнк! Никто из нас не решался продолжить. Я смотрел на него, а он отводил взгляд. Он так изменился внешне, что сейчас я бы спутал его с бомжом. Потрепала его эта поездка. Глаза защипало, и я всё-таки заплакал. Я не стал смахивать слезы, зачем вообще это делать, если хочется плакать? — Я был на концерте с самого начала, у тебя хорошо получается! Знаешь, было бы хорошо, если бы ты присоединился к нашей группе, — Фрэнк усмехнулся. — Кому ты посвятил последнюю песню? — Фрэнк, разве это не очевидно? Зачем ты говоришь мне всё это? Ты ведь прекрасно понимаешь, что у нас тут не дружеская беседа за обедом, тебя вообще не должно здесь быть! Если ты пришёл сюда просто, чтобы сделать мне больно, то поздравляю, у тебя это получается! — Ты сможешь меня простить? — Фрэнк смотрел на землю и теребил нитку, торчащую из джинс. — Зачем ты приехал, Фрэнк? — конечно же, я могу тебя простить, никого бы я не простил так быстро, как тебя, Фрэнки. — Ты ведь должен понимать, Джерард, — Фрэнк решился и посмотрел мне в глаза. — Я не понимаю, — шёпотом проговорил я. Фрэнк выдохнул и направился ко мне. Я замер, просто уставился на Фрэнка своими полными слёз глазами. И всё же я понимаю. Понимаю, но не верю. — Я приехал, потому что должен был. Я не знаю, что будет дальше, это ново для меня, Джерард, но одно могу сказать точно: я больше никогда не уеду, не сказав тебе об этом, я больше никогда не оставлю тебя одного, только потому что слишком глуп, чтобы понять такие очевидные вещи. Я стою и ничего не могу сделать, даже такое простое действие, как дышать, даётся мне с большим трудом. Неужели ты не шутишь? Неужели ты действительно стоишь сейчас рядом со мной, и это не какая-нибудь шутка или розыгрыш, потому что если это шутка - я не смогу больше жить. Ты подходишь ближе и берёшь меня за руку. Руки такие холодные и жёсткие, я поглаживаю их своими большими пальцами и чувствую, как ты немного дрожишь. От тебя пахнет сигаретным дымом и алкоголем, типичный запах для какого-нибудь бара. Впрочем, мы же только что от туда. — Ты и представить себе не можешь, как сильно я скучал, Фрэнк, — одну руку я положил ему на затылок, другой нежно провел по его небритой щеке, щетина на которой слегка покалывала ладонь. Мне совершенно не хотелось торопить момент, но в эту секунду мне вдруг показалось, что если наши губы не соприкоснутся сейчас, то я просто проснусь в своей кровати и это всё окажется лишь сном. Я всегда думал, что умру в одиночестве, но сейчас мне выпал шанс исправить это.