Возлюби врага своего (Хроники Атреи)

Отговорила роща золотая Березовым, веселым языком, И журавли, печально пролетая, Уж не жалеют больше ни о ком. Кого жалеть? Ведь каждый в мире странник - Пройдет, зайдет и вновь покинет дом. О всех ушедших грезит конопляник С широким месяцем над голубым прудом… С. Есенин

- Я по-прежнему считаю, что это ни к чему не приведет. Лишь подвергнет тебя нешуточной опасности. - Так нужно. Упрямство сквозило в каждой черточке волевого лица, отсвечивало багровыми искорками в глазах. Но воля хрупкой женщины была сильнее. - Не смешно! Для кого нужно? Мы должны действовать все вместе, с разумной осторожностью... Поединок взглядов. Она, конечно же, не дрогнула, но и он глаз не отвел. - Мы поклялись когда-то уничтожить тварь! И мы её уничтожим, пусть даже целый мир... - Мальчишка, - резко оборвала женщина горячую речь правителя, - Ты никого не слушаешь и упорно идешь нашим путем. Который ведет к гибели. Балауры сотрут вас с лица Атреи так же, как и мой народ. - Гибель наступит, если я ничего не сделаю. - Ошибаешься, - это прозвучало тихо и грустно, напрочь выбиваясь из прежней тональности разговора, - Даже если ты ничего не сделаешь... Но я постараюсь помочь. Время пришло. Приказ явиться пред светлые очи Юфитинеи Мире передала Гарнон. Пепельноволосая лекарка как раз находилась в крепости Тиамаранты. Она зашла на сторону юнов, купить свитки телепорта в гарнизон Тиамаранты. При подписании союзного договора монополию на создание и продажу этих свитков краснокрылые оставили за собой. Нужно сказать, цена на них была заоблачной. Только что поделать вечно спешащему даэву? Несмотря на бессонную ночь, проведенную в обществе друзей, к утру целительница не испытала ни грамма усталости. Возможно, немалую долю воодушевления Мире придало то, что занимались они полезным делом по добыче средств на её новый щит. Хотя само по себе общество ребят, да еще за приятным времяпровождением, когда всё удается, способствовало бодрости еще больше. Они неплохо погонялись за белокрылыми, уложив за ночь пару десятков элийцев и собрали лекарке целую сумку реликвий. Поход, удавшийся в плане охоты, не обошелся без шуток, смеха и веселья. Ввиду отличного настроения у всех троих, последний элийский волшебник, которого они встретили по дороге в гарнизон, был великодушно помилован. Чарми еще крикнула ему вслед, что убираться прочь следует быстро, пока чародей не решил попробовать на его тощей спине свой новый посох. Мира рассмеялась, а Валлиец, напротив, расстроился. По его словам, идею насчет посоха нужно было озвучивать до того, как белокрылый смылся, а не после. В Главном штабе, освещенном сумрачными утренними лучами, друзья разбрелись, кто куда. Вал решил закупить зелья и устремился к аукциону. Пока волшебница занималась вдумчивой сортировкой вещей на складе, Мира как раз решила пробежаться к бакалейщику за свитками. Юнна возникла за плечом лекарки, словно тень. Прошептала, что Юфитинея ждет в кабинете, пытливо посмотрела на продавца свитков, определяя, не услышал ли тот фразы, не предназначенной для посторонних ушей, и унеслась прочь. Когда Мира обернулась, чтобы сказать, что сейчас придет, лимонно-желтые пышные юбки уже развевались на противоположной стороне зала. Возле высокой резной двери, ведущей в кабинет посланницы Каруна. Хоть и возмутившись подобным пренебрежением, целительница тем не менее постаралась как можно быстрее скользнуть за плотно закрытые створки двери кабинета. Гарнон, к удивлению, внутри не оказалось. У рабочего стола, усыпанного свитками и бумагами, стояла Хранительница, величественная и строгая в новенькой форме вышестоящего офицерского состава. Любопытно, куда подевалась юнна? Впрочем, любопытство было чисто гипотетическим, потому что, признаться, целительница не слишком жаждала общества Гарнон. Девушка склонила перед Юфитинеей голову в уважительном, но не подобострастном кивке, и поздоровалась. - Здравствуй, дитя, - женщина едва усмехнулась, но глаза её лучились неподдельным теплом, - Пришел час просить тебя об услуге. - Конечно, я готова, - вежливо ответила Мира, с интересом ожидая продолжения. Хранительница вздохнула и на мгновение прикрыла глаза, будто собираясь с мыслями. Когда она заговорила, голос приобрел металлические нотки. Особенно заметно выделялись они при упоминании балауров и их повелительницы. - Думаю, это не займет много времени и сил, тем более, что тебе вскоре представится подходящий случай. Необходимо ослабить источники силы Тиамат. Даэвы слишком много времени уделяют личным распрям и соперничеству, захватывая источники, вместо того, чтобы заняться по-настоящему нужным делом. А ведь барьер вокруг Ока Тиамаранты можно было бы уничтожить навсегда, как и легионы балауров внутри... Хотя, что теперь говорить. Сейчас важно ослабить Тиамат хотя бы на время, чтобы барьер исчез точно в срок. Думаю, ты справишься. Целительница слегка растерялась, слушая рассуждения Хранительницы, идущие вразрез с тем знанием мира, которое сложилось у самой девушки. Для лекарки равновесие мира как раз заключалось в том, чтобы захватывать источники: как вечное знамя, переходящее из рук в руки. Чтобы потом с чувством выполненного долга уничтожать балауров, попутно гоняясь по Оку за не слишком удачливыми врагами. Или улепётывать, огрызаясь заклинаниями, от слишком удачливых – тут как повезёт. Но потом, подумав, Мира мудро заключила, что эта хрупкая женщина явно имеет доступ к засекреченной информации. Невольно получив часть подобного знания, лекарка с удивлением поняла, что хотела бы вникнуть в хитросплетения политики более основательно. Ей стало очень любопытно, почему асмодиане не воспользовались шансом покончить с балаурами раз и навсегда, раз уж Юфитинея так уверенно говорит о реальности подобного. А чего стоит обобщительное «даэвы», явно высказанное Хранительницей в том духе, что расам давно следовало объединиться? Сердце затопила тревога, замешанная на капельке застарелой боли. Неужели сам мир давал двум непримиримым расам шанс – на общее будущее? Шанс, которым никто не захотел воспользоваться. Но если бы?... Первой мыслью, промелькнувшей в голове, было то, что и сама девушка когда-то могла ошибиться в чем-то очень важном. Важном и личном. Возможно, из-за этой невольной мысли, вызывающей необъяснимое раздражение, вопрос, который она задала, был строго деловым: - Что нужно сделать? Дальше, к вящему облегчению лекарки, следовало не думать и рассуждать, а просто слушать инструкции, которые высказывала Юфитинея. Обо всем, что потревожило душу, целительница подумает потом. Скажем, завтра. * * * Мир заметно кренился на бок и раздваивался. Рей потряс головой, но от этого в окружающем совершенно ничего не изменилось. Разве что в многострадальную голову пришла здравая мысль, что вторую картинку транслирует элементаль. Мгновенный магический импульс и мокрый нос, уткнувшийся под локоть, подтвердили его правоту. Застонав, маг выпрямился в кресле, на подлокотнике которого лежал до сих пор, и аккуратно осмотрелся. Клеон спал на столе, положив под голову тарелку с суши. Что ж, после пробуждения друга явно ждет купание в озере: светлые волосы, изгвазданные в рыбе и прочих кулинарных ингредиентах, выглядели ужасно. Впрочем, если сам заклинатель выглядит настолько плохо, насколько чувствует себя, ему тоже следует плюхнуться рядом. Не в суши, разумеется, а в холодную воду озера. Поморщившись от нелепости своих мыслей, Рей попытался собраться. Так, что у нас? В комнате – сущий кавардак. Бутылки, баночки, стаканы: не все, кстати, уцелевшие. Стол… м-да, уже видели. Кстати, под рукой спящего лекаря чернеет что-то очень знакомое. К прочему беспорядку, по всей комнате, словно снег, валяются обрывки каких-то бумаг. Судя по смутным воспоминаниям мага, это были остатки неудачных эпистолярных проб. Айон всемогущий, он совсем не хотел вспоминать, что произошло с удачными. Учитывая то, сколько они с Крегосом вчера выпили... Вчера?! Лучше бы Рей не вскакивал с кресла так резко. В голове закружилось, а картина окружающего исказилась еще более, откровенно разделившись на две. И правда, можно медленно опуститься обратно, затем просто взглянуть, что там за окном. Перспектива, хоть и раздваивалась, в таком положении была хотя бы приглядной. За окном сквозь ветви деревьев пробивались розовые лучи рассвета. Громкие выкрики, доносившиеся от пристани, свидетельствовали о том, что рыбаки предлагают всем желающим свежий ночной улов. Раздавались первые, несмелые утренние трели птиц. Ох-хо. Чувство времени и смутные воспоминания заклинателя, к сожалению, не подвели – они с целителем действительно умудрились прокутить не только добрую половину дня, но и всю ночь. Маг раздраженно щелкнул пальцами, прогоняя Ветерка. Раздражающая двойственность окружающего мира пропала и он сразу почувствовал себя лучше. Хм, что-то в этой мысли было неправильное... Громкий стук в дверь оборвал мыслительный процесс, весьма тягостный из-за выпитого, на самом интересном месте. Рей даже зарычал, увидев в дверном проеме, бесцеремонно распахнувшемся сразу после стука, рыжие кудрявые пряди. - Ничего себе! – воскликнула Фрейя, вихрем ворвавшись в дом. Двигалась она даже слишком бодро, будто и не провела бессонную ночь на вражеских территориях. Увидев открывшуюся взгляду картинку, брови чародейки поползли вверх. Сзади показался лучник, не менее удивленный крайне беспорядочным состоянием гостиной. При виде беловолосого наставника, любовно пристроившего одно ухо в тарелку с суши, рыжая откровенно усмехнулась и подтолкнула Ферни локтем. Ребята неосмотрительно упустили из виду только одно. - Ну и где вы шлялись всю ночь?! Вздрогнув, они только сейчас заметили, что в кресле вальяжно развалившись, сидит заклинатель. Причем злющий до балаурских хвостиков ввиду похмелья и тяжести всех совершенных спьяну «подвигов». Прищуренные глаза разве что зелёные молнии не метали. Даже факт, что ни чародейка, ни лучник не были свидетелями вчерашней попойки, а значит – всех глупостей наряду с лишними разговорами «за жизнь», настроения заклинателя не улучшил. - Ну? Отвечайте. – добавил он свистящим шепотом, который всегда страшнее самого громкого крика. - Мы охотились, - произнесла рыжая, невинно округляя глаза, - Были в Ингисоне… - Да-да, - добавил Ферни, нахмурившись, что подруга в который раз перехватывает инициативу в разговоре. Парню, на взгляд Рея, давно надоело играть вторую скрипку при бойкой Фрейе. В какой-то мере это и способствовало тому, что лучник из кожи вон лез, чтобы овладеть воинским ремеслом, а значит – верховенством в их сработавшейся паре. - Задание выполнили. Медалей получилось даже сверх положенного, - лаконично продолжил мальчишка, - Большинство встреченных элийцев удалось убить, от нескольких просто сбежали под обрядами. Закончив, Ферни почти умоляюще посмотрел на заклинателя, ожидая одобрения. Тому ничего не оставалось, как кивнуть с максимально возможной благосклонностью. Кого-то ему напомнила эта краткая, точная манера выражаться... - Ты посмотри, как сладко спит, - умильно сказала рыжая, бесцеремонно врываясь в деловой разговор двух мужчин. По крайней мере, Ферни очень хотел, чтобы это выглядело именно так, и с языка лучника чуть не сорвалось замечание. Но заклинатель непременно испортил бы подобную ремарку чем-то крайне язвительным. Так что мальчишка не стал ничего говорить, просто возмущенно засопел. А маг, недовольный вид которого нисколько не изменился, высокомерно-снисходительно взглянул, как она с чисто женской заботой поправляет под целителем тарелку, край которой неудобно задрался. Девушка и не подумала разбудить лекаря: видимо даже такое нецелевое использование собственноручно приготовленной еды тешило самолюбие рыжей. В следующий момент ловкая рука чародейки ухватила и подняла черный лоскут, мельком замеченный магом ранее. Отменно сработанную вещицу не испортили даже мерзкие жирные пятна, от которых тонкая ткань просвечивала почти насквозь. «Не зря отвалил хвостатым проходимцам кучу кинар», - подумал маг прежде, чем удостоился изумлённого возгласа рыжей. - Твоя повязка?! Оказавшись под перекрестным взглядом двух пар изумленных глаз, маг даже поежился. Ну и что, повязка? Будто Асфеля вживую увидели! - Ты же… - Фрейя запнулась, но потом тряхнула гривой кудрей и упрямо продолжила, - Ты же слепой! Заклинателю показалось, будто на голову рухнул потолок. Он даже невольно посмотрел наверх – но крепкие балки оставались на своем месте, безучастно наблюдая за безобразием, творившимся внизу. Что-то важное юркой рыбкой крутилось в подсознании, не решаясь выплыть наружу. Мысли путались, оставляя на виду лишь одно: как они узнали?! - Прости, но мы давно догадались, - тихо сказал Ферни с таким же непоколебимым упрямством, как и у подруги. Заразно это, что ли? Но окончательно Рея добил скрежещущий голос, донесшийся прямо из многострадальной тарелки. Оторвав голову от размазанной по донышку рыбы напополам с рисом, целитель изрек: - Долго ушами хлопали, пока я не подсказал. А наш маг, как оказалось, совсем не прост… Ох, как мне плохо! Далее мир, к облегчению заклинателя, закружился и померк, растворяя его сознание в блаженной тьме. Слишком блаженной, чтобы быть настоящей. * * * - Крусейды! Всем собраться на источники! Вылет с Аванпоста Турбату через пятнадцать минут. Нику ставлю у потока на Гнев. Вздрогнув от неожиданности, Мира только спустя некоторое время осознала, чей голос доносится с «громкой» связи легиона, и тогда сердце затопила теплота. Нахмурившись собственной парадоксальной реакции, целительница, тем не менее, не стала мешкать, спешно устремляясь к Мастеру стигм. Она просто соскучилась по этому голосу, да и по самому легату, надолго застряв в Сарфане. Девушка вполне осознавала, что он даже не заметил отсутствия не слишком умелой целительницы, но искренне радовалась предстоящей встрече. Почему так происходило? Углубляться в размышления лекарке хотелось меньше всего. Любые мысли, связанные с личными чувствами и переживаниями, с недавнего времени крайне тяжело давались Мире. Проще было промелькнуть улыбкой и не слишком задумываться над тем, что значит то или иное слово, взгляд, жест. С одной стороны, девушка жаждала обожания, замирания сердца, когда переполняют эмоции и весь мир поет с тобой в унисон. С другой, не слишком доверяла собственной фантазии, способной принять любое доброе слово за нечто большее, чем мимолетная симпатия. С привычкой выдавать желаемое за действительное девушка неустанно боролась, как и с собственной наивной верой в чудо. Целительница не осознавала, как сказалось на её характере пребывание в легионе, где боевые навыки и успех в воинском деле ценились гораздо больше всяких сантиментов. Дружба дружбой, но ты должен был выкладываться на все сто и немного больше, чтобы не удостоиться веселой, ироничной насмешки. Она так старательно училась у крусейдов мастерству, что незаметно для себя самой перенимала и жизненные взгляды. Избавляясь от излишней мягкости и наивного, трепетного отношения к миру. Сейчас, вспоминая о былом, целительница понимала, сколь детскими и незрелыми были её убеждения раньше. Рей... нет, только не о нём. Пусть будет Торай. Влюбилась, как кошка, но не добилась ничего. Валлиец... он рядом, он друг. И ничего больше, потому что так было бы гораздо больнее. А может быть, нет? Почему она не решилась хотя бы попробовать? Сейчас терзаясь сомнениями, Мира действительно предпочла бы долгому периоду неопределенности мгновение краткого, отрезвляющего итога: это не моё. А все, что могла вспомнить, обрывалось на полуслове, на полпути, что гораздо хуже. Мучительнее. Но если бы в мире всё было так просто... Легат Крусейда стал для неё тем якорем, который не дает соскользнуть во тьму. Точкой опоры, когда понимаешь, что вы двое чужих в одной лодке, и тем не менее, связаны общим делом. Можно ли было говорить о каких-то чувствах? Хотя бы умом, но теперь лекарка понимала, что её детская надежда, будто Хел когда-нибудь посмотрит на неё так, как смотрел на Леди Тсубу или ту, прежнюю соратницу, имя которой никто не упоминал вслух... несбыточна заранее. Только никто не мог ей запретить восхищаться личностью легата. Дружить с ним. Поддерживать и исцелять в бою. Этого было достаточно, пока что достаточно. А на будущее, как уяснила девушка, загадывать нельзя. Слишком часто её постигали неудачи и разочарования, чтобы беспечно доверять кому-то и доверяться, вручая авансом свои чувства. Исключение можно было сделать разве что для хорошей дружбы. Чарми и Валлиец, почти родные. Боевые товарищи Крусейды, с которыми так приятно было посмеяться над всеми вещами, что кажутся исключительно серьёзными... Остальные крылатые были чужие. Хоть и свои. На миг почувствовав себя глупой, расчувствовавшейся гусыней, лекарка сейчас даже себе самой не призналась бы, что… все-равно радуется скорой встрече с Хелом. Просто настроение хорошее, вот и все! Руки ловко протягивали мастеру нужные стигмы, которые плавно, одна за одной отправлялись в ячейки, а мысленно целительница уже обратилась к предстоящему делу. Как удачно, что задание Хранительницы как раз связано с источниками. Если повезет, Мира сумеет выполнить его за один этот поход. В зоне, не связанной оковами Каруна, подвергаясь риску быть атакованной элийцами, гораздо безопаснее находиться рядом с крусейдами, пользуясь их немалой боевой поддержкой. Ей без труда удалось более-менее спланировать свои действия, не забыть купить запасную нику и отправиться в полет к аванпосту, уложившись в оговоренное легатом время. Куда только делась не слишком расторопная, скованная переживаниями о собственной никчемности целительница с вечной немного виноватой улыбкой на лице? Приземлившись в толпу асмодиан, прибывших ранее, Мира горделиво вскинула подбородок, высмотрела отряд своих в некотором отдалении отсюда, на скале у потока, и зашагала туда. Решительно и уверенно.