«…Украду, если кража тебе по душе, - Зря ли я столько сил разбазарил? Соглашайся хотя бы на рай в шалаше, Если терем с дворцом кто-то занял!» В. Высоцкий
— Приветище, Экс! Ну что, удалось разжиться чем-нибудь стоящим в закромах у старушки Кромед? — веселый окрик Вилкоса (1), симпатяги глада с внушительным копьем, вывел стража из мрачных раздумий. С появлением гладиатора общий зал стал наполняться все новыми и новыми легионерами, которые под конец дня возвращались с походов и выполнения важных заданий и шли в штаб легиона, чтобы пообщаться с друзьями, поделиться достижениями, сравнить добытые трофеи и просто узнать последние новости. Разговоры, смех, бряцанье оружия вытеснили грустное молчание, в котором дотоле сидели, повесив нос, наши бравые друзья. Дон Фьюри уже не прятался за полюбившейся спинкой дивана — ведь после памятной встречи с целительницей ребята наконец уговорили стеснительного ассасина вступить в ряды Империи Теней, — но выглядел он, как и остальные, весьма удрученно. Эксклейм вздохнул, приветствуя вошедших взмахом руки, и ответил притормозившему перед ним гладиатору: — Жадина эта Кромед. Ничего стоящего не добыли, кроме новой кольчужки для Миры. Да и та не годится, закрытая совсем, без намека на декольте. Сплошное разочарование, как видишь. Вилкос сочувственно цокнул языком и последовал дальше, к собравшейся невдалеке веселой компании, оживленно слушающей забавный рассказ светловолосой лекарки по имени Хевен (2), возлюбленной гладиатора. Веселый бардак, воцарившийся в зале после появления здесь большинства легионеров, вдруг прервал дружелюбный, но строгий окрик мощного латника с отлично заточенным двуручным мечом за спиной — центуриона Империи Теней, стража Верджи (3): — Прекращаем болтовню и внимательно слушаем легата. Важная информация! Аваддон, который вошел в штаб вслед за стражем, откинул на спину запыленный капюшон плаща и тепло поздоровался с притихшими легионерами. Пройдя вглубь зала, он устало опустился в кресло, расположенное так, чтобы иметь возможность окинуть взглядом каждый уголок комнаты, и начал говорить: — Дорогие мои бойцы! Сегодня весьма знаменательный день для Империи Теней. Я рад поделиться с вами хорошей новостью — мы вступили в ряды Коалиции асмодианских сил: объединения самых крупных и, не побоюсь этого слова, сильных легионов, целью которых служит участие в войне и борьба против ненавистных элийцев. — Как складно говорит, — шепнул Эксклейм на ушко внимательно слушающей легата Мире. — Потрясающий человек, уважаю. Тем временем Аваддон сделал паузу для того, чтобы дать легионерам возможность выразить свое восхищение новостью. Когда возгласы ликования утихли, он продолжил: — Отныне каждый легионер, прошедший обучение и получивший доступ к перемещению в Бездну, обязан незамедлительно явиться в крепость Фримума по приказу ответственного центуриона для участия в захвате вражеских замков или защите крепостей, принадлежащих расе асмодиан. Сбор будет оглашаться загодя, чтобы вы успели свернуть все дела, но отказ от участия не принимается и будет караться по всей строгости. Вопросами организации займется Док (4), — кивнул легат в сторону стоявшего рядом печального волшебника, который по праву считался не только могучим мастером стихий, но и талантливым организатором. — А сейчас, пока вы не начали с упоением обсуждать эти новости... В голосе Аваддона прозвучали грозные нотки, отчего легионеры встревоженно зашумели: — Что? Что? — Пива налейте, что ли! В горле пересохло от этих долгих речей, — продолжил легат, лукаво улыбаясь. Разыграл! Нетрудно догадаться, что ребята просто обожали своего предводителя. И пока одна половина легионеров хихикала над шуткой, другая спешила поднести Аваддону кружечку любимого им темного асмодианского (5).***
— Бр-р-р, холодина какая! И что ж я под латы шерстяные портки не надел? — Тихо ты, — цыкнул Рей замерзшему стражу, нос которого заметно покраснел, а брови покрылись инеем. Гладиатор и сам ощущал ледяные щупальца мороза, заставлявшие тело понемногу застывать, но ощущение опасности грело не хуже горячего вина. — Пойдем дальше, только куресов берегись — у этих тварей такой хук справа, что... — Знаю я, не вчерашний, — ответил Лакстри, следуя в направлении, заданном гладиатором, который перебегал от куста к кусту, пытаясь казаться незаметным. Нужно сказать, что ребятам это удавалось: Рею помогали прирожденная ловкость и белые латы, которые отлично сливались со снегами Белуслана. Страж, одетый в дымчато-серые доспехи, успешно маскировался в тени скал. Убежище Снежного Хвоста, как и разлом, сквозь который элийцы проникли на территорию Асмодеи, остались позади. Сейчас они пытались подобраться ближе к селению Красной Гривы — самому крупному поселению асмодиан на севере Белуслана, чтобы, следуя изначальным планам, выловить для приватной беседы одного из чернокрылых. Выбор места был сделан неслучайно, ведь, несмотря на ужасные погодные условия, асмодиане, следуя приказам командиров, часто бегали к Лаборатории Альквимии, где обосновались повстанцы Ривара, чтобы разведать секреты таинственной организации. А дорога туда вела всего одна — та, на которой расположились в засаде двое доблестных элийцев. Рей тщательно продумал и рассказал Лакстри план действий еще в Элиосе, но сейчас решил еще раз повторить свой коварный замысел. Скрываясь за огромным камнем и жестом приглашая стража присоединиться к засаде, он произнес: — Прячемся здесь. Когда мимо будут пробегать асмодиане, пропускаем всех, кроме последнего даэва. Его хватаем, желательно так, чтобы никто не услышал, и тащим в горы мимо поселения спригантов к нашей нике. — Оке, — легко согласился Лакстри, уже знакомый с этим планом. — Хорошо бы худосочного какого-нибудь поймать, или дамочку. Нести ведь мне придется! — Бедняжка, смотри не надорвись, — сказал Рей с иронией, и друзья приглушенно засмеялись, закрывшись ладонями, чтобы меньше шуметь. Даже если пленник окажется тяжелым латником, могучему воину не будет стоить больших усилий, чтобы перетащить его хоть в сам Элиос, благодаря особой выносливости, дарованной свыше всем стражам. На пустынной дороге только ветер гулял, да мелькал вдали патруль гарнизона селения Красной Гривы: этих асмодиан даже наши опытные диверсанты боялись трогать — уж больно тренированных, даже несокрушимых воинов чернокрылые выпускали в дозор. Вот пробежал резвый курес, почуяв вдали цокот копыт пугливого тару: судя по всему, хищник собирался успокоить травоядного навсегда. Раздался рык снежного киллоса, чья белая шкура служила отличной маскировкой в подобных условиях. Ничего примечательного. Пейзаж, раскинувшийся перед глазами, состоял из снега, редких, разбросанных по белому покрову, камней, да скал, высившихся в отдалении темной громадой. Но друзья не успели ни замерзнуть, ни заскучать. По укрытому вековечными снегами пути пробежали две девушки. Несмотря на холод, они были одеты в открытые доспехи: одна — в короткую юбочку и изрядно декольтированную кольчугу, другая — в тканые одежды, которые смело можно было назвать тремя тряпочками, еле прикрывающими «прелести». За ними спешили угнаться значительно отстающие чародей с сияющим посохом и латник — судя по всему, страж, так как за спиной болтался двуручный меч, а не излюбленное гладиаторами копье. — Не догоните! Не догоните! — раздался мелодичным перезвоном девичий смех. Чародей пропел короткий напев и стал бежать заметно быстрее, выкрикивая на ходу: — Это я-то не догоню? С мантрой на бег — запросто! Лакстри, вынужденный молчать — в засаде ведь! — все же не удержался от едва слышного комментария: — Тоже мне! Простите, Владыки, гриву отрастили, а прикрыть срам — не озадачились. Рей со вздохом закатил глаза, представляя, что он сделает с другом, если асмодиане засекут их, таящихся в укрытии. Но вражеский страж, который заметно отстал от товарищей, только обиженно пробормотал: — Догонялки устроили, а про то, что разломы открыты, и не вспомнили. Вот встретят элийцев — обратно побегут, если не к кибелиску без пересадок! Не ведая, что за ним внимательно следят две пары глаз, воин замедлил шаг и принялся шарить в сумке, приговаривая: — Свитки взял, еду тоже, камни печати, банки исце... Но закончить фразу ему не дали. Рейлинн и страж метнулись стремительными росчерками, обычный даэв вряд ли заметил бы эти молниеносные движения, но асмодианин обладал нешуточными боевыми рефлексами, раз встретил спаренную атаку в боевой стойке, и даже зацепил одного из нападающих меткой Подсечкой. — Уй-ё, — согнулся Лакстри, но тут же взял себя в руки, подстегиваемый приказами гладиатора: — Быстро, вяжи руки и не забудь кляп, чтобы не орал на всю округу. Сам как, нормально? Понеслись! Справившись за доли секунды, элийцы побежали в горы, не забыв прихватить пленника, которого, ввиду ранения друга, тащил, перекинув через плечо, Рей. Не сказать, что это было самое приятное занятие: сначала асмодианин неутомимо бодал гладиатора головой по спине — и как только выдержала удары об броню, небось, чугунная! Затем прекратил, но принялся извиваться так, что чуть не свалился в снег. Разозлившись от такого вредительства, Рей еле выдержал путь до места назначения, и, едва добежали, свалил непокорную ношу на замерзшую землю с высоты своего немаленького роста, намереваясь хорошенько приложить мерзкого асмодианина, а то и оглушить на время. Судя по неподвижности последнего, гладиатору это удалось. Рядом тяжело сопел Лакстри. — Опасная рана? Давай помогу! — обеспокоенно спросил Рей у друга, на что тот только головой мотнул: мол, все в порядке, и приложил к ране исцеляющую повязку, не забывая при этом ворчать: — Надо же, зацепил, стервец! Ничего, Гвен мне собрала с собой все необходимое. До чего хорошая девушка! Рад, что ты наконец внял моим доводам и обратил на нее внимание... Рей насмешливо вскинул бровь. Да, по-видимому, что серьезно ранено, так это гордость стража. А вот привычка Лакстри выплескивать на окружающих все, что на уме, частенько действовала на нервы. Присев на корточки перед пленником, гладиатор как раз заканчивал связывать того по рукам и ногам припасенной заранее веревкой, так что напряженный тон, с которым была произнесена следующая фраза, можно было объяснить неудобным положением: — Самое время обсудить мою личную жизнь, не находишь? Страж закончил обрабатывать рану и подошел ближе, ничуть не обескураженный ответом. Он провел рядом с гладиатором довольно много времени, чтобы хорошо узнать, какая добрая душа скрывается за напускной суровостью. Лакстри всегда было безумно интересно, почему Рей старательно избегает близких отношений с женщинами, тем более, что те, не на шутку увлекаясь зеленоглазым красавцем, прохода ему не давали. Для каждой у гладиатора находилась парочка приятных комплиментов, дружеское расположение... и больше ничего. Страж, который успел за время знакомства с ним сменить несколько подружек, попросту поражался такой стойкости. Только Гвендолен, вошедшая в их тесную компанию, казалось, удостоилась, наконец, чести стать избранницей легата. Неизменно готовая броситься в любую схватку, лишь бы находиться рядом с Рейлинном, ласковая и милая, она была довольно привлекательной внешне и задалась явной целью влюбить в себя гладиатора. Он вроде бы не имел ничего против, только Лакстри, ощущая себя на стороне Гвен, тревожился исходу этого амурного дела: как бы помочь им, незаметно, но верно? Пока доблестный воин витал мыслями где-то далеко, Рей успел привести пленника в чувство и теперь готовился вынуть кляп, не без тайного злорадства наблюдая за бешеным вращением глаз асмодианина, пребывающего в крайней степени гнева. Ловким движением гладиатор снял повязку со рта спеленутого врага и поморщился от неслыханных ранее ругательств, потоком извергнувшихся из уст пленника. — Один момент: а как ты собираешься с ним беседовать? — обеспокоился Лакстри, с превеликой аккуратностью, чтобы уберечь раненый бок, опускаясь на камень у изголовья лежащего навзничь даэва, — Мало того, что паренек донельзя расстроен, так еще и лопочет не по-нашенски. Честно говоря, я ни слова не понял из этой белиберды, кроме красноречивой интонации. Рей взглянул на друга и в словах, обращенных к другу, промелькнула тень превосходства: — Пока некоторые упражнялись в количестве выпитых коктейлей, я протирал скамью в библиотеке Элизиума, изучая асмодианский. Сейчас посмотрим, насколько мне это удалось, — он перевел глаза на пленника и властно произнес на чужом языке: — Здравствуй, достойный враг. Мы не причиним тебе вреда, если честно ответишь на несколько вопросов. Асмодианин с ненавистью поглядел на него и прохрипел: — Да чтобы Эксклейм, страж Империи Теней, прослыл предателем? Не будет этого! — после чего отвернулся, утратив, казалось, любой интерес к происходящему. — Что он сказал? — забеспокоился Лакстри, любопытство которого не позволяло упускать ни мгновения из происходящего. — Империя Теней, — ответил Рей, переходя на элийский. — Ты не в курсе, входит ли такой легион в недавно созданную Коалицию асмодианских сил (6), противовес нашему совету? — Хм-м, — задумался страж, и спустя пару секунд выложил все, что пришло на ум, — Если бы они участвовали в войнах Абисса, мы бы слышали о нем раньше. Наверное, не столь важный и многочисленный, но, судя по гонору этого типчика... — Я тоже склоняюсь к тому, что наш пленник принадлежит к легиону, вступившему в КАС, — подытожил гладиатор, нахмурившись. Затем он покосился на связанного асмодианина, который гордо отвернулся от элийцев, но все же дергался, пытаясь освободиться, и внимательно прислушивался к речам врагов. — Чем бы его зацепить? — Блефуй, как Асфель перед балаурами, — хохотнул Лакстри, но тут же поморщился, ощупывая рану. — Первый раз, что ли? Рейлинн скорчил недовольную гримасу: как назло, на ум не приходило ничего путного, что помогло бы разговорить пленника. Обычно лазутчики на стороне врага предпочитали наблюдение, а не захват пленных с попытками выведать информацию, потому что не боявшиеся смерти даэвы могли со спокойной душой отвергать любые уговоры и не идти на контакт до последнего. Оставалось только одно, что Рей и сделал, обернувшись к асмодианину: — Вы думаете, что КАС всесилен? Чернокрылые не смогут удержать Бездну, если на каждого вашего воина выступит трое наших, отлично экипированных, сильных и опытных бойцов. А затем мы придем в Асмодею. Как видишь, сейчас в нашей власти ты, а потом — будут все. Так что советую быть посговорчивее, пленник! Гладиатор говорил всякую чепуху не для того, чтобы показать могущество элийцев или открыть ему тайные планы совета. Целью его было разозлить связанного даэва настолько, чтобы тот даже нехотя, в порыве гнева, открыл, возможно, какую-то важную информацию. И это удалось на отлично, пленник, услышав произнесенную с высокомерием и превосходством тираду, сорвался чуть ли не на крик: — Белокрылые мерзавцы! Да мы каждую крепость будем охранять, ни одной осады не пропустим! Только суньтесь в Абисс, вмиг получите по носу! — Ну? — требовательно спросил Лакстри, ожидая перевода. Рей торопливо истолковал слова асмодианина, рывком поднялся с корточек и несколько раз притопнул на месте, разминая затекшие ноги. Закинув за спину копье из черного металла, он скомандовал с привычной уверенностью: — Сматываемся. Большего от него не добиться. — Но мы же ничего не узнали! — запротестовал страж, тоже поднимаясь, и обеспокоенно посмотрел на командира. Рейлинн скептически посмотрел на него и поддел: — Теряешь хватку, друг. Мы узнали, что КАС будет участвовать во всех осадах, тогда асмодианам придется распылить силы между всеми крепостями. А значит... — Все, больше не говори. Понял! — встрепенулся Лакстри. Он изготовился к отступлению и после мгновения молчания невинно осведомился у гладиатора, указывая на связанного врага: — Этого развязывать не будем? Рей улыбнулся самой опасной из своих улыбок, после чего отрицательно покачал головой: — Такого подарка, как легкая смерть, мы ему не обещали. А за строптивость пусть полежит здесь какое-то время, надеюсь, долгое, учитывая отдаленность от дороги. Должны же мы доказать свою жестокость и кровожадность! — Гад ты ползучий, — восхитился Лакстри и последовал примеру друга, который уже начал читать заклинание перемещения в Элиос. — Кто бы сомневался? — в ироничной манере ответил Рей перед тем, как исчезнуть со световой вспышкой из-под туманного неба Асмодеи.