Две личности, одна сущность

      Утром девушку разбудили привычки: в шесть утра Блум уже выбралась из постели и побрела к вещевому шкафу, надеясь отыскать хоть что-то похожее на спортивную форму. Поиски успехом увенчались, и девушка нашла что-то похожее на шортики белого цвета, украшенные розовыми резинками, желтую майку и светлые кеды. Хищница критично посмотрела на себя в зеркало, не менее критично оглядела оставшийся гардероб — боже, разве можно двадцатилетней девушке напяливать на себя подобное тряпье?       Стараясь не портить себе настроение с самого утра, Блум выскочила на балкон, по серии карнизов спустилась вниз и, выбежав за пределы школы, принялась повторять привычный в школьные годы маршрут. Бег взбодрил её, дальнейшая разминка заставила кровь бежать по организму быстрее, разогревая мышцы и наполняя тело жизнью. Тем же путем вернувшись в комнату, девушка рассчитывала принять душ и готовиться достойно встречать все те испытания, что ждут её эти два месяца (главным образом, психологические).       — Блум, где ты была? Почему ты… — хотело, было, спросить Флора, но всё поняла — эта версия их подруги, видимо, любит активный образ жизни и наверняка разминалась.       — Как спалось? — спросила Хищница, на ходу сбрасывая с себя одежду.       Цветочница замешкалась: раньше такие вопросы задавал разве что её парень, и вообще эта Блум уже начала казаться совсем другой личностью, более мрачной, и неизвестно, с какими сложностями будет связано её пребывание здесь.       — Хорошо, спасибо, — Флора опустила голову вниз, стараясь не смотреть, как бесстыже её подруга (а можно ли так называть по сути другую личность, пусть и выглядящую как Хранительница Огня Дракона?) раздевается догола, укладывает в шкаф свои вещи и проходит в душевую комнату.       Через пять минут Блум смыла с себя пот и снова вернулась в спальню, но уже обмотав вокруг тела махровое полотенце. Хищница принялась осматривать остальной гардероб своего здешнего двойника, подыскивая что-нибудь более стильное, пока в итоге не остановилась на голубой с темно-синими вставками рубашке, оборчатой юбке с неизвестно зачем приделанной к ней двойной цепью и голубых туфлях на каблуке. Ненужную цепь девушка предпочла убрать (на кожаных брюках она бы куда органичнее смотрелась).       — А леггинсы? — недовольно спросила цветочница.       — Зачем? — с удивлением ответила охотница, бросив взгляд на розовую эластичную ткань.       Под юбку отправился маленький ножик — совсем безоружной девушка чувствовала бы себя не полностью одетой.       Стелла, завидев подругу, снова картинно заложила ладонь на головку.       — Ты даже не накрасилась! И образ не завершила!       Хищница недовольно выдохнула.       — Стелла, пожалуйста, успокойся. Не забудь: мои вкусы и вкусы… вашей Блум несколько разнятся. Давайте, чтобы не путаться, вы будете называть меня Коатли-тоу-ди.       — Я в жизни это имя не запомню, — протарахтела блондинка.       — А я не встречала такого названия ни в одной языковой группе, — заметила Текна.       — Оно переводится как «Маленький дракон», это кличка, которую дал мне мой друг и учитель.       — Тебе подходит, — заметила Айша.       Подруги отправились на уроки — сегодня в программе у них было монстроведение, элементология и основы алхимии — предметы, по которым Хищница всегда была круглой отличницей.       — Слушай, Коатли… Ничего, что так… Кстати, а что эта часть обозначает? — протарахтела Рокси.       — «Дракон», «змей», можешь и так для удобства.       — Коатли, можешь рассказать мне, почему ты так спрашивала о феях Земли? Что с ними стало в твоем мире, и что было со мной?       — Так скажем, не все согласились в обмен на сохранение свободы не вмешиваться в жизнь людей, и магия на Землю в массовом объеме не вернулась — планета просто была неготова к ней. С тобой всё в порядке — ты заняла более высокую в их обществе ступень, чем здесь, и на личную жизнь, так скажем, не жалуешься.       — А почему ты разделяешь сторону магов Черного Круга?       — Наверное, цеховая солидарность, — соврала Блум. — Да и они просто при ближайшем рассмотрении классными ребятами оказались. И, кстати, в моем мире вы разделяете ту же позицию.       — Почему у меня чувство, что ты мне что-то недоговариваешь?       — В тебе потенциал мощного ментального мага, Рокси, и в моем мире ты даже посещаешь курсы в Торренуволле, и делаешь там, как я слышала, неплохие успехи.       — Ты уходишь от ответа.       — Наоборот, я дала тебе ответ.       — Я другое имела в виду.       — Я не хочу рассказывать тебе всё, что произошло с тобой в моём мире — поскольку это может тебя либо испугать, либо же ты неправильно поймешь меня. Всё же твой двойник из моего мира привык ко мне такой, ты же жила другой жизнью, знала другую Блум.       — Но, а всё же? Вчера ты особо выделила Небуллу и мою маму, и мне показалось, что в твоём мире отношения с ними у тебя не были хорошими.       — Ты права, Рокси. Они никогда не были тёплыми.       — Но из-за чего? Они хорошие, пусть иногда немного… странные.       — Так скажем, мне удалось познать их самые темные стороны, и они перечеркнули все их достоинства.       Рокси не покидало чувство, что Хищница что-то не договаривает, её двойник из того мира так же жил другой жизнью. Да, девушка действительно иногда подозревала, что во всей истории Земных фей есть белые пятна, порой Моргана противоречила сама себе, но инстинкт самосохранения взял верх, и всё кончилось так, как закончилось. Эх, жаль с ними не было этой Блум, она бы и повода не давала нападать на девушек, колдунам наверняка бы не захотелось даже связываться с ней.       Повелительница фауны вздохнула — такую девушку, наверное, лучше не злить, даже сейчас она сама немного побаивалась Хищницы. Её взгляд и выражение лица, перечеркивающий правую щеку рубец, накачанное тело, местами покрытое шрамами, увиденное вчера оружие и кожаный наряд — всё это немного отпугивало фею животных.       — Но колдуны… неужели ты нашла в них столько достоинств, которые перечеркнули все их… темные стороны?       — Скажем так — они показались мне небезнадежными. Я оказалась права.       — Неужели в твоем мире они не предавали вас?       — Нет, — сознание охотницы снова застопорилось, рождая новый вопрос. — Постой, о чем ты говоришь?       — Они обманули нас, сказали, что хотят сдаться и мы поверили им, однако на переговорах что-то случилось… я не знаю, как это тебе объяснить…       — Открылся странный портал, который затягивал в себя фей?       — Да. У вас тоже случилось это?       Хищница ответила согласием, но она понимала, что приближается к запретной грани, которая бы выдала нежелательную информацию.       — Слушай, Рокси, скоро начнется урок, давай позже договорим.       Как и предсказывала охотница, в классную комнату вошел преподаватель — профессор Палладиум, почти одновременно прозвенел звонок, и после проведенной переклички он озвучил тему — «Обитатели подводных миров и водоемов». Для Блум эти монстры не были любимой добычей, она предпочитала охотиться на горных или лесных существ, но всё же тему знала неплохо.       — Итак, первый вопрос: кого следует опасаться в пресных и солёных водоемах, а кто вполне безопасен?       Охотница подняла руку.       — Да, синьорина Блум.       — Вообще-то, профессор, опасаться следует всех их — просто в разной степени. Например, ундины в определённые дни они становятся очень игривыми, и могут затянуть случайного прохожего в свой хоровод и в итоге как минимум оставить его заикой на всю жизнь, как максимум — случайно убить. Их морские родственницы, фараониды, иногда ведут себя примерно так же, а ещё они не очень жалуют рыболовов. Кстати, с дельфинами у них тоже нехорошие отношения, а мы, люди — в большей своей составляющей, относимся к этим созданиям с любовью. Теперь возьмем того же Кракена — да, он опасен, но если его не будить, то и вреда он никому не причиняет.       — А как же другие существа?       — Другие? Хорошо. Например, каппы — по сути, разновидность водяного, но они любят закусить чужой кровью, или вообще вытаскивать через анальное отверстие внутренности человека и лакомиться ими, однако творят и хорошие дела. Но больше всего я не люблю болотников и их подруг — вредные создания, но чтобы не привлекать их внимание, нужно просто соблюдать правила поведения в их владениях.       — И как вы в таком случае будете противостоять им?       — Смотря кому. Русалок и им подобных нужно лишь освободить, к некоторым лучше вообще не лезть.       — А всё же?       Хищница ухмыльнулась: рыбалку она не очень любила, но знала один хороший безотказный способ борьбы с вредными жителями водоемов.       — Есть один способ, знакомый ведьмак — по совместительству отставной сержант-морпех рассказал. Берете взрывчатку с детонатором и бросаете в воду, после взрыва вылавливаете нужного вам монстра, буксируете его на берег — и на уху.       — Это грубый и совсем не приемлемый для волшебниц способ!       — Да всё равно в районе обитания таких гадов мало что живого остается — а так и основного убьем, и свиту его.       — Тем не менее, вы не должны пользоваться подобными варварскими методами!       Хищница едва не рассмеялась — подобный метод она (конечно, в компании знакомых ведьмаков) однажды применяла, а уж если профессору Палладиуму не посчастливится стать свидетелем её охоты…       — Но не забывайте, что моя стихия — огонь, которая является противоположной водной, и большая часть моих боевых заклинаний будет либо неэффективна, либо принесет не меньше ущерба. К тому же, всегда нужно учитывать, что на кого-нибудь магия вообще может не действовать, или действовать слабо.       — Охотники на фей не являются темой нашего предмета.       — Вы правы — к тому же, ведьмаков вообще лучше не бесить. Но они не единственные, против кого магия будет неэффективна.       — О камне Шааба и амулетах из него вы поговорите на других предметах, а троллей и им подобных мы уже проходили. Итак, если Блум думает, что в полном объеме знает эту тему, я считаю, что остальным нужно дать контрольную работу на оставшееся время, чтобы я смог оценить знания каждой из вас. А с вами мы побеседуем отдельно.       Пока оставшийся класс письменно отвечал на вопросы профессора, Хищнице пришлось беседовать с эльфом наедине.       — Блум, мадам Фарагонда рассказала мне о вас сегодня на планерке, но всё же я хочу вас попросить: не надо шокировать учениц подобными рассказами.       — Я лишь говорю, что знаю, и что считаю эффективным. Знаете же, в чем плюс вольной от учебных заведений жизни? Есть возможность отфильтровать свои навыки, вычленить наиболее эффективные из них.       — Как я понял, в своей жизни вы чередуете магию и боевые навыки?       — Скорее, боевые навыки и дипломатию. Магию я почти не использую.       — У меня почему-то складывается чувство, что вы не служите тем же идеалам и идеям, что наша Блум.       — Вы правы. Мои идеалы с некоторых пор существенно поменялись.       — Только не говорите, что вы ступили на сторону Тьмы!       — Нет — для меня ни Тьма, ни Свет не имеют прежнего значения, я предпочитаю видеть в себе их сбалансированную смесь.       Профессор Палладиум выдохнул — конечно, Драконы существа неоднозначные, как и всё в этом мире, но всё же видеть одну из лучших учениц на стороне «серых» он ожидал в последнюю очередь.       — Вы же понимаете, что здесь вас такую немногие примут?       — Да. Я это знаю — в моем мире у меня была такая же участь. Я привыкла, что меня не принимают, отвергают или просто демонизируют.       — В таком случае, вы не откажетесь помочь мне с проведением следующего занятия? Тема — нежить и ночные существа.       — Не скажу, что это моя любимая тема, но опыт борьбы с ними у меня есть.       — Заранее вам спасибо.       Блум надеялась, что фея животных забудет тот разговор, но на всякий случай старалась избегать её, однако в конце учебного дня Роксана всё же вновь подошла к Хищнице и продолжила разговор тем же вопросом.       — Прошу тебя… Расскажи мне, что у вас было дальше? Почему на одно и то же событие мы здесь и в твоем мире отреагировали по-разному?       Вопрос поставил охотницу в тупик: отвечать дальше означало бы довести повелительницу фауны до слез, и значит, нужно увести её от этой темы, нужно просто придумать какой-нибудь другой вопрос.       — Рокси, как ты думаешь, что те методы, что я предложила на первой паре, варварские?       — Ты всё правильно сказала, но, Коатли, не уходи от ответа.       — Я не хочу об этом вспоминать. Вернее не хочу, чтобы ты узнала эту информацию.       — Но почему?       — Ты пережила это событие по-другому, с другим исходом — а ход действий и их исход в моем мире тебе может не понравится.       Любопытство повелительницы фауны брало своё, и девушка положила руку на голову Хищницы, закрыв глаза и проникая в её разум, как она иногда делала это с животными. Перед её глазами предстал привычный голубовато-черный туннель и нырнула вглубь воспоминаний. В голове всплыло изображение ночного Тирнанога, сцена суда магов, вот вся троица в сопровождении Небуллы поднимается к трону, она сама стоит рядом с матерью, после небольших формальностей Моргана одевает на палец кольцо, и… череда воспоминаний насильственно обрывается, словно кто-то их насильственно выключил.       — Зачем? Я хотела сама посмотреть!       — Я же говорю — я не хочу, чтобы ты знала о своем двойнике из моего мира.       — Тогда расскажи мне сама. Прошу тебя. Умоляю.       Блум вздохнула: если уж Рокси так жаждет узнать об этом, то пусть — но в этом случае за её слёзы она не ручается.       — Хорошо, уговорила. Ты видела начало — оно наверняка было таким же и здесь, но дальше… В общем, лучше смотри.       Хищница склонила голову, чтобы фея животных удобнее могла обхватить её виски и установить более прочный ментальный контакт, и Рокси вновь нырнула в память охотницы. Моргана надела на палец Черный Круг, из её тела вырывается почти черная аура, превращающаяся в портал в бездну — всё, как в её реальности, но дальше произошло неожиданное: феи-воины атаковали девушек, те принялись отбиваться, пока вместе с магами не оказались в укрытии за массивными валунами; сама повелительница фауны осталась с матерью. Неожиданно её саму начало относить в ту бездну, казалось, её тело вот-вот исчезнет в этом портале, однако что-то вовремя поймало её, отнесло в укрытие, и в следующее мгновение Рокси глазами Блум узнала, в чьих объятиях оказалась.       — Что?! — девушка прервала ментальный контакт. — Это похоже на сумасшествие! Почему он спасал меня?       — Тебя это не устроило? Когда я вернусь в свою реальность, я передам это и ему, и твоему двойнику.       — Нет, что ты. Всё в порядке. Я рада, что не угодила в эту бездну. Но меня испугало другое. Моя мама… она словно знала, что произойдет и словно хотела этого, а когда я летела в бездну, она даже ничего не предпринимала, хотя сама уверенно стояла на ногах… Зачем она это делала? — как и предсказывала Хищница, на глазах феи животных наворачивались слёзы, Рокси явно поняла всё, что произошло с её двойником.       — Возможно, она просто хотела избавиться от предателей в своем лагере — знаешь же, как при королевских дворах бывает?       — Но почему она даже не пыталась ничего сделать, когда меня относило туда? Почему он вытащил меня оттуда?       — Ответ на второй вопрос, я думала, тебе был бы очевиден — в моем мире вы с Гантлосом влюблены друг в друга, и встречаетесь абсолютно открыто.       Фея животных поморщилась — кто бы мог подумать, в параллельном мире она встречается с этим… уродом во всех смыслах этого слова! Это сумасшествие какое-то! Этот белобрысый колдун — настоящее чудовище, его дружки ничуть не лучше, как он вообще может испытывать хоть какие-то светлые чувства, как в нем вообще может быть что-то хорошее, от его взгляда просто хочется убегать и спрятаться, а уж рожа…       — Да что в нем вообще можно найти?       — Нормальный он парень — правда, порой язык ему вырвать хочется, в бою, бывает, увлекается — но адреналин с тестостероном вообще гормоны в этом плане опасные, иногда он кажется непробиваемым и бесчувственным — но зачастую это иллюзия.       — При всем том, что ты сказала нормальным его назвать язык не поворачивается.       — Так мы все не идеальны. А вообще он заботливый, воля у него железная, в музыке талантлив, и боец достойный.       По крайней мере, Хищнице удалось увести Рокси от ненужной темы — всё же не надо ей знать, что её двойнику пришлось из соображений самообороны оцарапать мать отравленной заколкой, а та в свою очередь пыталась убить родную дочь.       — Парень, с которым я начала встречаться, в сотни раз лучше — он добрый, милый, когда мы попали в опасную ситуацию, он заступался за меня, иногда он, конечно, немного застенчивый и робкий — но я знаю, он может преодолеть себя.       — И кто же этот счастливчик?       — Его зовут Мануэль.       Блум хмыкнула — конечно, она была знакома с этим специалистом, вполне себе типичный кадет Фонтароссы, обладатель немного грустных светлых глаз и чуть удлиненных светло-каштановых волос. Как и большую часть учеников этой школы, охотница его всерьез не воспринимала.       — А, Мейни, — снисходительно произнесла Хищница. — Знаю-знаю — продержался как-то против меня целую минуту.       — Удивляюсь твоей системой оценки парней.       — Королева Брюнхильд из немецкого эпоса о Нибелунгах поклялась взять себе в мужья лишь того, кто сумеет одолеть её в так называемых боевых играх. Вполне, по-моему, рациональный вариант.       Ненужная тема была закрыта окончательно, но всё же на каком-то подсознательном уровне Роксану что-то настораживало, в голове всплывали странные выводы. Почему же тогда её мать добровольно передала власть Небулле, которая стремилась свергнуть её, хотя могла бы сделать это ещё во время заточения, а не, например, назначила регентом при собственной дочери? Неужто преследует какие-то цели? И это воспоминание всё не давало девушке покоя — колдуны ничуть не злорадствовали, когда открылся тот проклятый портал, даже наоборот — их лица выглядели удивленными.       — Если захочешь поговорить о чем-то, я у себя.       Хищница хотела направиться в свою комнату и отдохнуть, но раздавшийся на весь коридор вызов к директору заставил её сменить планы. Интересно, что ей нужно? Неужели день прошел так ужасно?       — Вызывали, мадам? — спросила Хищница, переступив порог директорского кабинета.       — Да, моя дорогая. Присаживайтесь.       Хищница привычно развалилась в кресле напротив директорского стола, подпирая подбородок рукой и закинув ногу на ногу, Фарагонда внимательно изучила её позу — с одной стороны, уверенную, но скрещенные ноги говорили о некоторой психологической закрытости рыжеволосой валькирии.       — Блум, мне рассказали про ваши ответы на сегодняшних уроках — и, знаете, они не могли не порадовать меня. Я с уверенностью могу сказать, что учить вас нам нечему, но и вы не сможете обучать девушек — некоторые ваши методы и суждения слишком экстремальны для фей.       — Да, мадам, конечно. Но я, как вы уже, думаю, поняли, и не совсем фея.       — Разумеется, я вас понимаю — и хочу попросить вас об одной услуге. Девочки уже рассказали вам о победе над магами Черного Круга и о том, к кому они попали в услужение? Блум, мы все озабочены тем, что этот Неруман задумал — а ведь когда-то он был одним из магов Светлого Камня, но в итоге переметнулся на темную сторону. Я точно всего не знаю, но наши источники сообщают, что этот переход превратил его в ужасное подобие человека, он собирает негативную энергию по всему измерению, но для каких целей — мы не знаем. И я бы хотела, чтобы вы выяснили это.       — Можно спросить, мадам — кто эти «мы»?       — Я и совет Верховных магов Волшебного измерения.       Хищница прищурилась — ситуация складывалась очень интересной. Некий темный маг, бывший адепт религиозно-исправительной организации «Светлый Камень» зачем-то покинул достаточно выгодное со всех позиций место (или его попросили покинуть), нанял сотрудников Тринадцатого Отдела ОМБ — непонятно зачем, хотя парней с Омеги должно было освободить непосредственное начальство, и теперь собирает негативную энергию всего Волшебного Измерения для каких-то целей. Что же, в ситуации можно и разобраться — к тому же, об этом просит директор её alma mater, так много сделавшей для самой охотницы.       — Вы же понимаете, что это дело не одного вечера?       — Да, Блум — я даю вам и время, и свободу действий. И так же я хочу чтобы вы узнали, для чего Неруман взял на службу Охотников на фей.       — Ведьмаков, мадам.       — Называйте их, как вам будет угодно. Но выясните то, о чем я прошу.       — Какие у меня будут свободы?       — Я разрешаю вам не появляться на занятиях, даю возможность покидать пределы школы ночью, но не говорите никому о нашем с вами разговоре.       — И ещё, мадам — что такое «Беливикс»?       Вопрос Хищницы чуть не вверг мадам в ступор — но тут же женщина предположила, что эта версия её ученицы может и не знать про этот этап трансформации.       — Вы должны были помнить, что фея может развиваться бесконечно, и Беливикс — это следующая ступень трансформации, она более могущественна, чем Энчантикс. С его энергией вы сможете тронуть сердца людей и их чувства. Вера — это ключ к нему, и если желаете — постарайтесь достигнуть её, она может пригодиться вам в будущем.       Девушка решила промолчать, что жить ей осталось чуть меньше десяти лет, после которой она переродится в облачную деву и покинет этот мир, чтобы жить в другом. У неё будет другая цель, другие заботы, проблемы на Земле не должны будут волновать её — кроме, пожалуй, войн и конфликтов, где люди будут умирать смертью героев.       — Нет, спасибо, мадам. Я могу идти?       — Да.       Идя по школьным коридорам, Блум думала, что ей придется сделать ради привлечения внимания этого типа, и ответ казался ей очевидным: открывать новый сезон охоты. Девушка свернула в свою комнату и тут же нырнула в вещевой шкаф — ей было интересно перебрать все пожитки своего здешнего двойника. Хищница выгребла из дальнего угла небольшой ящичек, покрывшийся толстым слоем пыли, отодвинула его крышку, и ей на глаза попалась упаковка красок для бодиарта и кисточка, в другом, совсем дальнем ящичке на черном коротком парике лежало два черных металлических браслета. Охотница надела их на себя, нажала кнопочку, и в то же мгновение её тело покрывали мотоциклетные черные доспехи, удобные и прочные. Отличный охотничий костюм — правда, придется устраивать театральные номера, но это лучше, чем выходить совсем без маскировки!       Неожиданно зазвонил лежащий на ещё тумбочке телефон, Блум взглянула на дисплей. Звонок был от человека, с которым ей совсем не хотелось разговаривать, и девушка просто дала отбой и выключила аппарат.       — Коатли! — позвала вошедшая в комнату Флора; Хищница подняла голову. — У нас репетиция, ты не сможешь присоединиться?       Девушка с удивлением посмотрела на цветочную фею: репетиция чего?       — О чем ты говоришь?       — Разве вы не создавали рок-группу? — невинно спросила целительница.       Охотница недовольно хмыкнула: на подобную самодеятельность у них времени не было. Да, Муза присоединилась к местной группе, исполняющей поп-панк, но фея гармонии действительно хорошо пела, хорошо управлялась с инструментами и написала для их с ребятами группы, набиравшей популярность (безо всякой магии, одной лишь упорной работой) в своем округе, не одну песню, но вот остальные каким волшебным образом овладели нотной грамотой и хотя бы элементарными навыками игры на музыкальных инструментах?       — Мы об этом даже не думали.       Теперь удивление посетило и Флору — неужели девушки не поддержали давнюю мечту подруги?       — Но вы должны были поддержать Музу — она всю жизнь об этом мечтала!       — Она влилась в коллектив Энди, а они в этом плане оказались ей лучшей поддержкой, чем мы. Да, к тому же, откуда у вас хоть какое-то музыкальное образование?       — Айша здорово держит ритм, Стелла сказала, что умеет играть на многих музыкальных инструментах… Да это неважно, когда музыка льется из сердца!       Заключение цветочницы выбило у Блум ухмылку — конечно, можно при помощи магии или технологии в короткий срок заставить далёкого от музыки человека виртуозно играть, но это будет копирование, подражание, эдакий музыкальный спорт, но не творчество. Это аналогично единоборствам — нужна постоянная практика и самосовершенствование.       — Ну же, Коатли, — позвала появившаяся за спиной целительницы Муза. — Ты… вернее, ты из нашего мира… ну, ты поняла меня — наша вокалистка! Ничего сложного нет — ты же запомнишь слова, а мотив тебе подскажет сердце.       Хищница снова чуть не рассмеялась: её подруги из её мира настолько рационализма лишены не были, да и жизнь порой заставляла их оставлять былой идеализм и смотреть на жизнь прагматично, а порой даже с некоторым цинизмом.       — Нет-нет, это исключено, — парировала Блум. — Мне медведь уши капитально отдавил.       — Нас должно быть шестеро! Что мы людям скажем? У нас скоро, черт возьми, выступление!       — Скажите, что я… подхватила легкую форму ангины и не могу петь. И, Муза — я думаю, вы и без меня справитесь.       — Но твои вокальные партии незаменимы!       — Большая часть фронтмэнов метал-групп одновременно поет — часто экстрим-вокалом — и играет на гитаре. Думаю, фея гармонии с подобным справится не хуже — тем более, что вокал, я надеюсь, вы используете обычный.