Чёрный принц и Белая пешка

Когда в ноздри ударил соленый запах моря, солнце уже успело скрыться за бойницами Великой стены. Укрепленные стены форта Альянса выросли черными тенями на фоне мерцающей заводи. Пара высоких башен доставали шпилями прямо до первых звезд. Гневион направился к ближайшей. Не то, чтобы он знал, в какой именно находились палаты принцессы, однако долгий полет выбил дракона из сил. Развернув крылья поперек встречного потока ветра, Гневион остановился над покатой крышей башни и мягко опустился на нее. Длинные когти заскрежетали по черепице, и Черный принц чуть было не свалился вниз. Он вновь взмахнул крыльями, чтобы принять устойчивое положение, и только тогда смог спокойно оглядеться. Кое-где в лагере горели костры, возле которых собирались воины, чтобы провести вечер за разговором и сытной похлебкой. Стража на воротах лениво перешептывалась, моля всех известных богов, и новых, и старых, чтобы их вахта скорее подошла к концу. Далеко в джунглях завывали дикие животные, между деревьями то и дело вспыхивало неприятное свечение древней магии могу. Гневион еще даже не приблизился к разгадке этой тайны, но был уверен, что постигнет всю ее суть, даже если для этого ему придется сожрать одного из них. Дракон подошел к краю крыши и свесил голову вниз. Как найти в огромном лагере маленькую принцессу? Чешуйчатый хвост нетерпеливо бил по крыше. Возможно, стоит заглянуть в каждое окно, потому что стучаться в двери будет слишком подозрительно. Черный принц из последних сил поднялся в воздух, облетел башню вокруг, зависая напротив каждого окна. Внутри было темно, и дракон спустился ниже. Его внимание привлекла комната, освещенная ровным тусклым светом. В ее глубине виднелись стол и несколько деревянных стульев, обложенные пергаментами, фолиантами и вручную начерченными картами. Среди них легко угадывались редкие книги титанов, их подражателей и даже слуг. Такой библиотеке позавидовали бы даже в Кирин-Торе. Сомнений в том, что он попал по адресу не оставалось. Дракон рванул вперед, встретив твердой головой преграду стекла. «Люди строят такие сложные сооружения», — мысленно выругался он. Открыть заветное окно будет, пожалуй, потяжелее, чем выбраться из-под чалмы. По крайней мере, в естественном обличие. Ему пришлось цепкими когтями ухватиться за подоконник и только потом принять человеческий облик. Уже падая, Черный принц смог поймать оконную раму пальцами. Как же это все-таки опасно, лазать по крышам ночами. Интересно, что бы подумали стражники, увидев обнаженного юношу за окнами спальни наследницы Ринна? Сколько бы пересудов породило подобное происшествие! Чистая, непорочная дева — в руках коварного дракона! Эта мысль развеселила Гневиона, но он подавил смех и подтянулся. Кирпичная кладка способствовала тому, чтобы задержаться в полуподвешенном состоянии на отвесной стене. Он подсунул пальцы под оконную раму, поднял ее так высоко, как позволяла конструкция, и ввалился внутрь, засветив блестящий зад в лунном сиянии. Если драконом Гневион был еще компактным, то вот мужчиной вполне зрелым. Поэтому его проникновение в комнату произвело некоторый шум, который вполне мог привлечь нежеланных свидетелей. Про Черного принца разное говорили, но никто не посмел обвинить его в беспутном поведении. За дверью комнаты послышались шаги и перешептывания, юноша притаился, всем телом прижавшись к полу. В принципе, если даже кто-то войдет, различить смуглое тело в сумерках едва ли смогут. Он, как никто другой, умел скрываться в ночной тени. Однако войти никто не решился. Еще с минуту Гневион лежал неподвижно, прислушиваясь к шелесту деревьев и выкрикам птиц. Совсем рядом кто-то засопел, лениво повернулся на другой бок. Дракон поднялся. Он уже не сомневался, что оказался в покоях принцессы. Даже в воздухе витал аромат аристократии, волнующий вкус чистой не оскверненной души. Тихими шагами дракон приблизился к кровати, на которой в ворохе пуховых подушек и одеял, на мягких перинах спала его принцесса. Такая же прекрасная, как в его мечтах. Ее чарующий облик портил лишь повязанный вокруг головы бинт. Видно, сплетники ничуть не кривили душой, когда говорили, что принцесса сильно пострадала. Дракон склонился над изголовьем, вглядываясь в невинное милое лицо. Кожа девушки была белой, с болезненным румянцем на щеках, черты утонченные и приятные глазу. Но… как будто волосы обрезаны коротко… и подозрительный пушок на щеках, светлый, как первый снег. Веки вздрогнули и глаза человека открылись, с непониманием уставившись на Гневиона. Их васильковый цвет заворожил дракона, он не смел ни пошевельнуться, ни сделать вздох. — Ты кто? — спокойно спросила Белая пешка, и голос ее прозвучал ниже, чем обычно звучат голоса девушек. — Дракон, — как ни в чем не бывало ответил Черный принц. Андуин по-доброму улыбнулся. Сложившаяся ситуация его ничуть не пугала, а даже — напротив — забавляла. Что было никак не доступно понимаю рептилии. — Дракон? — переспросил он. — Дракон, — кивнул собеседник. — Последний из рода черных драконов, Гневион, сын Смертокрыла Разрушителя. — Невероятно! — парень чуть ли не подпрыгнул, сидя на кровати. Он был так восхищен встречей, что, кажется, не замечал ран на теле. — Тогда и я представлюсь! Андуин Ринн, принц Штормградский. — Очень приятно, — сухо отозвался Гневион. Он начинал догадываться, что что-то в этой истории осталось неясным. Его глаза, горящие в сумраке словно угли, рассматривали принца. Андуин тоже не мог отвести взгляда от припозднившегося визитера. Дракон был невысок, одного с ним роста. Его кожа была темная, как горький шоколад, а в лице проскальзывало что-то опасное, хищное. Когда Гневион говорил, взгляду приоткрывались острые клыки. Его уши, чуть удлиненные, заостренные кверху, были меньше, чем у эльфов, но больше, чем у дренеев. Такого персонажа Андуин видел впервые, особенно учитывая, что дракон наведался к нему посреди ночи, а из одежды на нем были только пара массивных колец в ушах, богатое колье на груди и перстни, число которых явно превышало количество пальцев. — Что ты тут делаешь? — спросил принц. — Пришел похитить принцессу, — как ни в чем не бывало пожал плечами Гневион. — О, это многое объясняет, — кивком головы Андуин указал дракону на его внешний вид, категорический не соответствующий этикету светских встреч. — Но сестры у меня нет… хотя, может, стоит все-таки спросить об этом у отца? — Я слышал, ее называли Белой пешкой. — Белая пешка — это я! — вновь улыбнулся юноша. «Неожиданный поворот, — подумал Гневион, — с мужской особью потомства не заведешь. Он такой мелкий, что даже яйца высидеть не сможет». — Меня за всю жизнь много раз пытались похитить. И убить, и только боги знают, что еще сделать. Это были и сторонники Сумеречного культа, и хозены, и представители Орды. Но чтобы дракон! Чья это идея? Я должен позвать стражу или сдаться добровольно? Улыбка принца стала шире: отчего-то он не чувствовал себя в опасности. Да и Гневион выглядел растерянным. Однако в глубине его кровавых глаз плескалось всепожирающее пламя. — Считаешь это забавным, принц Андуин? Дракон шагнул вперед, и будто вся тьма надвинулась вместе с ним. — Для моих целей и ты сгодишься, — при этих словах в уголках губ Черного принца затаилась ухмылка. Он подошел вплотную, вырастая над Андуином, будто стал выше ростом. Его руки, похожие скорее на когтистые лапы, впились в плечи Белой пешки. Лицо дракона приблизилось к лицу юноши, ноздри жадно втянули воздух. — Ты даже пахнешь, как самка, — проговорил Гневион тихо, и, пока Андуин не успел что-либо возразить, впился в его губы поцелуем. «Свет, защити меня», — промелькнула в голове принца неуверенная мысль. Она была такая тихая, что юноша даже не расслышал ее. Все его внимание было сосредоточено на горячих губах, прикосновение которых разливалось по коже бушующей лавиной чувств. От этого жаркого пламени вспыхнули щеки принца, и он стыдливо прикрыл глаза, не предпринимая попыток оттолкнуть от себя дракона. Вторая мысль сформировалась более четко: «Свет, не торопись». Гневион напирал сильнее. Его правая рука легла на затылок Андуина, большой палец, увенчанный когтем, нежно поглаживал округлую скулу. Длинные клыки прикусывали губы принца, но тот даже виду не подал, когда слюна смешалась с металлическим привкусом крови. Лишь один отчаянный стон донесся, когда юноша переместил вес собственного тела на больную ногу, которая усилием лекарей осталась цела. Он медленно начал оседать на кровать, но, вопреки ожиданиям, дракон не прервал поцелуя, пока Андуин не отстранил его. — Что ты делаешь, Гневион?! — возмутился он. — Прости, принц Андуин, лишь хотел убедиться, что ты действительно не самка. — Убедился? — Не совсем. Черные когти потянулись к полотняной рубахе юноши, задрали ее к подбородку, но грудь оказалась туго перебинтованной чистыми лоскутами ткани. — Плоская, — задумчиво проговорил дракон. — Хорошо, что рептилии выводят потомство, откладывая яйца, а не выкармливают его молоком. — Что за мысли, Гневион?! Я принц Андуин Ринн… — Я слышал, — отмахнулся дракон. Неужели этот королевский отпрыск решил, что для драконов имеют значение какие-то титулы и звания? — Ты ведешь себя бестактно! Влез голый в королевскую опочивальню, склонил к богомерзким делам! Я же никогда! Ни с кем! Я даже не помышлял о таких вещах! — выкрикивал юноша. Он провел пальцами по раскрасневшимся губам, словно хотел стереть даже воспоминания о поцелуе. — А я вылупился два года назад, — пожал плечами дракон. — Поверь, для меня это тоже был первый поцелуй. — Вот как… — гнев принца рассеялся. — Но все равно! Больше не делай этого! — Этого? — переспросил Гневион, вновь прикасаясь к губам юноши. Он опрокинул Андуина на ложе, просунул колено между его ног, и придавил сверху весом своего тела. — Мое сознание подчинено инстинктам, и все мои мысли сейчас только о продолжении своего рода. Я же говорил, что последний из черных драконов… — Но я не твоя самка! — Откуда ты знаешь? — Я мужчина! — Не убедил. — О, всевышний, — вздохнул Андуин. — Что мне с тобой делать? — Я пока не уверен, что знаю ответ. — Дракон сел. — Знаешь, принц Андуин, я не особо осведомлен в интимных вопросах. Андуин прислонил раскрытую ладонь ко лбу и бессильно вздохнул: — Ох, забудь. — Я пролетел две тысячи миль, чтобы найти тебя, Белая пешка, — проговорил Гневион, поднимаясь с королевского ложа, — и ничуть не пожалел об этом. Именно такой я тебя и представлял. — Таким! — поправил принц. — Да мне без разницы, — махнул рукой дракон. Выпрямившись во весь рост, он вновь взглянул на Андуина, стараясь запомнить его таким. Да, раненным, но вместе с тем ранимым. Гневион точно знал, что больше никогда не увидит принца Штормграда таким. — Поправляйся, принц Андуин. Я буду ждать тебя в сокрытой туманами таверне. Гневион вспорхнул на подоконник, юноша даже не заметил, когда тот успел сменить облик. На том месте, где только что был красивый смуглокожий брюнет, оказался маленький дракончик, размером чуть больше подушки под головой Андуина. Прощания не вышло. Прежде, чем принц успел сказать все, что думает, дракон вылетел из комнаты, забрав с собою сон и покой. Юноша подорвался, с трудом подошел к окну, но не смог разглядеть в небе силуэт дракона. Андуин печально склонил голову: «Дракон хотел похитить Белую пешку, а похитил всего лишь ее сердце».