Монстр

Проснулась как после удара по голове. Не в общаге, а на чьем-то черном кожаном диване в чужой квартире. Первая мысль – меня похитили и продадут на органы. Уже хотела паниковать, но быстро вспомнила что произошло. Опять я вырубилась на ходу…в парке, после того как Артур, мать его, Белов меня поцеловал. Голова почти не болела, я села и осмотрела весьма приятную квартирку нашего физика. Чего это он меня к себе привез? Может он маньяк? Но я одета, да еще и пледом была укрыта. Как мило. - Очнулась уже, - бодрый голос за спиной заставил вздрогнуть. – И часто ты так на ходу сознание теряешь? Голова болит? - Немного. – я потерла висок и поморщилась. Голос как мяуканье измученного котенка. Артур протянул мне таблетку и стакан яблочного сока, а потом уселся напротив на журнальный столик. С трудом мне удалось выдержать изучающий взгляд и не захлебнутся при этом соком. - Спасибо, - промямлила я, морщась от звука своего же голоса. – Сколько я спала? - Где–то минут двадцать. Ты просто упала мне на плечо и уснула. - А почему к себе отвезли, а не в общагу? - Я не знал где твой пропуск, да и там суматоха бы началась… - Артур почесал затылок и хмыкнул. Явно врет, хотя смысл в его словах есть, шухер в общаге мне не нужен. - Извините. У меня так иногда бывает. В школе я один раз до того долго смеялась, что так же вырубилась – залепетала я. - Хм, странно. Голова не кружится? - Вроде нет, - почему то уходить из этой светлой квартиры совсем не хотелось, но я сделала рывок с дивана, чем опровергла свои слова об отсутствии головокружения. – Мне пора идти… - Эй, эй стой. Да ты же шатаешься. Голова говоришь не кружится? Сядь ка обратно. Шатен придержал меня за плечи и мягко усадил на место. - Посидишь немного пока в норме не будешь, - он встал с места и пошел куда–то, спрашивая по пути: - Ты чай с сахаром пьешь? Я удивленно хлопнула глазами, но ответила: - Нет, без сахара. Артур на несколько минут скрылся, очевидно в кухне, чтоб вернутся с подносом, на котором разместились две чашки, вазочки с печеньем и варенье. Ого! - У меня только черный чай. Ты же любишь черный? – он аккуратно поставил поднос на столик и сел рядом. Пили чай молча. Наверное, Артур сладкоежка раз нашлось у него свежее печенье и прекрасное клубничное варенье при том, что гостей не ждал. Мне стало лучше и голос больше не резал уши, даже смелость какая–то появилась. Когда Артур унес поднос, не обращая внимания на мои попытки помочь убрать, и вернулся, я спросила прямо в лоб: - Ты…Вы меня п-поцеловали в парке? – без запинок все равно не вышло. - Угу. – шатен лишь кивнул и слегка улыбнулся, рассматривая что–то у меня на лице. Я опять бледнею, краснею, зеленею, но тихо спрашиваю: - Зачем? - А зачем ты вся такая размалеванная и разодетая ко мне в кабинет явилась с задачей, которую мы на занятии решали? Упс. Захотелось сквозь землю провалиться, но перед этим поцеловать его красивые губы. А он еще так смотрит своими хищными глазами, как смотрит волк, загнавший в угол кролика. Это невыносимо. - Наверное, я уже пойду. – буркнула я и поднялась с дивана, чему Артур не мешал, к счастью. Он проводил меня до двери, предлагая подвезти (у него и машина оказывается есть), но я отказалась. Пройтись хотелось. Да и пешком тут до общаги всего пятнадцать минут ходьбы и он не настаивал. Успокоить взбесившееся сердце удалось только спустя десять минут, когда я уже была далеко от дома Артура. Ишь какой заботливый. На диванчик уложил, чаем напоил, только за щеку не потрепал. Может, надо было послать куда по-дальше рассудок и самой его поцеловать на этом диване? Может, этого он и ждал, сверкал глазищами и выжидал мою реакцию? Или он просто смеется над тупенькой студенткой? Столько вопросов, аж голова пухнет… …А утром, на выходе из общаги меня ждал черный Porsche и, прислонившийся спиной к дверце, Артур. Физик копался в телефоне. Чего он тут делает? А если увидит кто? Черт, как же ему идет эта рубашка. - Здрасьте, - настороженно говорю я, оглядывая огромную машину и преподавателя. Тот поднял голову, убрал телефон и улыбнулся, показывая милые ямочки на щеках. Интересно, опять целоваться полезет? - Привет, - сказал он. – Садись, подвезу в универ. Ну ок. Села на переднее сидение без споров. Уж очень не хотелось ехать в автобусе. В салоне приятно пахло кожей. - Какая первая пара? – спросил Артур, пытаясь завязать разговор. - Английский, - неловко как–то. - У тебя и с ним проблемы… - Откуда вы знаете? – неужели в ведомости лазил. - Посмотрел в ведомостях, - подтвердил мои мысли физик, - Когда исправляться будешь, Маш? Я надулась и отвернулась к окну, и, наверное, вид был мой настолько комичный, что Артур заливисто рассмеялся, посматривая на меня. Я отвернулась еще сильнее, но уже что бы просто не видеть его солнечной улыбки и милых ямочек. - Эй, - Артур одной ладонью взлохматил мне волосы на макушке, чем вызвал легкий шок и удивление - Не дуйся. У меня вообще–то тоже как то были проблемы с учебой . И где ваш официальный тон, Артур Сергеевич? - У нас занятие когда? - Сегодня, - буркнула я.- Вы расписание не знаете свое, Артур Сергеевич? Ничего не ответил и стал какой–то довольный словно кот, еще улыбается странно, а глаза потемнели…Черт, неужели тащится от того как я его назвала? - Как твоя голова? – спросил через паузу и приоткрыл окно, - Не кружится больше? - Нет. Все нормально. – Артур припарковал машину и я выскочила на воздух, пытаясь сбежать от наэлектризованного пространства, которое образовалось в салоне, которое мешало связно мыслить и даже дышать. Интересно, он тоже самое чувствует? Ага, мечтай. Вон как расслабленно идет, плечи расправил, вышагивает своими длиннющими ногами по асфальту, жмурится на пока еще ласковом сентябрьском солнце. Весь такой статный, молодой, пышущий жизнью и светом. А я? Я и без того серая, угрюмая. Теряюсь на его фоне. Может парню скучно стало и решил вот посмеяться так? Все эти не веселые мысли прервал их объект, подняв мое лицо за подбородок, заставляя посмотреть на него. - Ну что, - тихо, низким бархатом проговорил Артур. – Жду вас на занятии. Надеюсь, вы готовы. А потом воровато осмотрелся и быстро чмокнул меня в щеку, погладив по голове. - А…-тихо вырвалось многозначительное откуда–то из груди, но он не услышал, потому что уже ушел. На первой паре, то бишь гребаном английском, преподша даже не пыталась спрашивать меня что–то, ибо состояние тотального шока вперемешку со счастьем было на лицо. На небольшом перерыве перед экономикой отпустило, но настроение «я люблю тебя, жизнь» выливалось в глупые улыбки всем подряд, чему люди явно были удивлены. На экономике и это приутихло, потому что «он же только в щеку поцеловал», а перед физикой сковала неуверенность. Он смеется надо мной. Влюбляет в себя, а потом скажет, что я сумасшедшая и ему не пара. Это же очевидно, что не пара, хотя бы потому что он преподаватель, а я студентка. Слишком угрюмая, слишком проблемная для такого как он. Вот он идет с ключами, открывает кабинет. Кивком отвечает на жужжащее приветствие группы, на меня не смотрит. Даже обидно. Сразу садится за преподавательский стол и говорит старосте отметить присутствующих. Я наблюдаю исподтишка, стараюсь не палиться. Серьезный он какой–то, аж смешно стало. - Ты чего ржешь? – спросила Женька, усмехаясь – Странная ты сегодня. Тебя мешком по голове долбанули по дороге? Ага, долбанули. Мешок такой высокий, красивый, в черной рубашке. Говорит вон что–то. - Достаем листочки, со столов все убираем, - громко командует мешок Артур Сергеевич. – Чтобы только ручки были. Если увижу телефон или шпору, то работа недействительна и пойдете в другой раз переписывать. Бляяяяяя! Сегодня же контрольная по этим гребаным задачам. Кто не готов? Я не готов. Может с телефона сдую. Опыт то не маленький в этом деле. Артур проходит по рядам, раздает варианты с заданиями. - У вас час в распоряжении. Кто закончит раньше, сдает и свободен. – говорит он и, гад такой, не садится на свое место, не утыкается в телефон, а ходит по кабинету, высматривая. На меня посмотрел пару раз мельком и все. Черт, руки запотели, телефон достать палевно. Опять чувствую себя лузером последним, а все пишут что–то усердно. Вот ж зараза. Наконец, Артур сел за свой стол и что-то принялся писать и я сразу же достала телефон, но не прошло и пяти минут как раздалось в тишине: - Игнатьева свободна. Сдайте свою работу. Я покраснела как помидор и пропищала: - У меня ничего нет. - Еще и врете. А на колене у вас что? Сдавайте задания. Каким–то образом взяв себя в руки, я гордо продефилировала с грацией беременной медведицы к столу этого гада, а потом, молча, вышла из кабинета. Как он увидел то? На ляжки мои, наверное, специально пялился. Зашибись, у меня еще два часа до математики. Пошла читать физику, надеясь, что Артур сегодня разрешить переписать. Математика прошла как обычно нудно и скучно. У Артура тоже закончилась пара и я, дождавшись пока свалят все студенты, уверенно вошла в аудиторию, где физик складывал свои преподские пожитки в черный кейсик. - Здрасьте еще раз, - даже без запинок сказала я. – Когда можно переписать контрольную? Артур выпрямился и, довольно лыбясь, оглядел меня сверху вниз. Че это он задумал? - Когда готовы будете, - чуть–ли не промурлыкал физик, а потом посмотрел куда–то мне за спину и добавил: - У вас последняя пара? - Да. Я могу и сегодня переписать. - Хм. Ладно. Садитесь. – все еще ухмыляясь, сказал Артур без всякой паузы и протянул мне листок с задачами. - Даже группу и фамилию не спросите? – ухмыляться я тоже умею, да только вот этот змей–искуситель рывком припечатал меня к двери, поднял на бедра, заставив обхватить его талию ногами, и впился в мои влажные от блеска губы поцелуем. Ухмыляться расхотелось. Стало нестерпимо приятно и… страшно. Я на миг испугалась, что поведу себя не так, а он нагло и властно хозяйничал у меня во рту языком, что быстро стало не до страхов. Широко распахнутые глаза прикрылись сами и, упорно сдерживаемый гортанный стон все же прозвучал в рот Артуру, когда он провел языком по небу. Разойдясь, я вцепилась в его каштановые лохмы и, кажется, не рассчитала сил. В ответ на это парень глухо зарычал и сильно прикусил мне нижнюю губу. Кажется, до крови, судя по металлическому вкусу, но было плевать. Артур почти не давал мне вдохнуть, да и зачем нужен воздух, когда так хорошо? Через какое–то время он оставил мои опухшие губы и спустился дорожкой влажных поцелуев от подбородка до шеи, прикусывая, а потом зализывая кожу. Одной рукой Артур держал меня за бедра, а второй ловко проник в лифчик и сжал грудь, играясь с, мгновенно затвердевшим, соском пальцами. Захотелось эти пальцы не на грудь, а вниз, где все уже намокло и требует внимания. Тут Артур резко толкнулся бедрами, показывая, что тоже хочет продолжения, но полумертвый разум прохрипел «еще нельзя». Эта мысль прошла импульсом и Артур резко отстранился. Наверное, мы подумали об этом одновременно. Я смотрела на него и видела прекрасного демона. Глаза почти черные и блестящие, губы красные и влажные, волосы растрепаны, а дыхание тяжелое, обжигающее. Точно демон. Или сам Дьявол. Так и накрывает ощущение его силы, власти. Он все еще прижимает меня к двери одной рукой за плечо. - Прости, - Артур провел по моей прокушенной им губе большим пальцем. Так хочется взять в рот этот палец, но он его отнимает. - Тебя в общагу подвезти? – спрашивает он, почти выровняв дыхание. Я лишь киваю, говорить что–то выше моих сил. Но не в общагу мы поехали, а на набережную, где снова целовались на лавочке, но почти целомудренно из–за прохожих. Потом Артур сказал, чтоб я была на месте, сам убежал, а вернулся с двумя рожками мороженого. - Хочешь, тайну расскажу? – полушепотом спросил он заговорщически, в фисташковых глазах плясали бесята. – Ты удивишься, наверное. - Какую тайну? Я облизала испачканные мороженным губы, довольно замечая как расширяются зрачки Артура, как он зависает и сглатывает, но быстро берет себя в руки и говорит: - Мы ведь раньше до университета уже были знакомы.