Дженнифер Мэйсон

Я заново влюбилась в жизнь. Мой голос звучал подобно… не знаю с чем это можно сравнить, но это было превосходно. Поворот ключа, скрип двери и конец блаженству. В комнату вошла доктор Менсон и темноволосый Джексон Лейт. Глядя прямо мне в глаза, блондинка медленными маленькими шажками подошла ко мне. В руках у нее была голубая папка и мое личное дело, в котором содержалась вся правда обо мне, возможно и все о моем прошлом. Выкрасть бы ее и узнать, что скрывает мой разум под маской Того дня. И что скрывает Тот день. Но пока приходится довольствоваться тем, что есть. Точнее, тем чего нет. Ну а если быть еще точнее, ничем. Довольствоваться ничем. Хорошо звучит. Мегера оглядела меня с ног до головы и сделала какие-то записи. А я в это время сидела на кровати, и должно быть, выглядела, как напуганный хорек: выпученные глаза, непонимающий вид. Вообще, что касается моей внешности, я не знаю, как выгляжу, ибо уже несколько лет не смотрела в зеркало. Знаю одно, у меня длинные ярко-рыжие волосы, а балахон прячет худощавое тело. Порой я гадаю, как я выгляжу, какого цвета мои глаза, на кого я похожа и так далее. Мне кажется, что у меня чересчур вытаращенные глаза и четко выраженные скулы. Как никак против физиологических процессов не пойдешь, а я не доедала уже много лет. Да и препараты сделали свое дело. Мой взгляд упал на ассистента, и недоумение тут же сменилось злостью. «Мне запрещено разговаривать с пациентами. И тебе со мной не стоит» — я проигрывала этот момент в голове несколько раз, и постоянно прихожу в недоумение. С другой стороны, чего следует ожидать от этой психушки, где и врачи невменяемые? Но это… это слишком. Парень заметил то, что я на него таращусь и, видимо, взгляд у меня был не добрый, поэтому он предпочел отвести глаза. Чтож, это маленькая победа. Я с довольным видом вновь перевела взгляд на докторшу и сладкий вкус победы сменился горечью поражения. Она держала в руках шприц и готовилась к инъекции. Я вновь бросила взгляд на парня, теперь он глядел на меня с высоты победителя. А еще он улыбался и улыбка его была похожа на оскал. Понятно: человек, которого я считала адекватным, на самом деле не является таковым. Я сразу узнала содержимое шприца. Эта голубоватая жидкость – самое ужасное, что могло быть. Она причиняла столько боли, сколько не причинял ни один препарат. Но этого не избежать, поэтому я просто легла на кровать и закрыла глаза. Такой жест покорности больше не удивлял мисс Менсон. Не удивлял никого. Хотя раньше я пыталась бороться, но сейчас в этом нет смысла. Да и сил моих тоже больше нет. Я слышу ее шаги. Она медленно подходит ближе, что бы было удобнее колоть. Доктор начала уже обрабатывать предплечье, как вдруг раздался голоса Лейта. — Доктор Менсон, Вас ожидает доктор Шеффил, — сообщил он. — Сейчас? – женщина чуть ли не застыла в недоумении. Похоже, раньше ее никогда не отрывали от любимого занятия – мучить людей. — Да, мисс, — отозвался мелодичным голоском Джексон. Какой же он все таки лживый и лицемерный. Лживый… Да, он солгал. Он солгал мегере. Но зачем? Я быстро присела на кровати и бросила на парня недоумевающий взгляд, на что он ответил беспечной улыбкой. Я знала, что когда его обман раскроется, ему придется не сладко. Так зачем же он рисковал ради меня? — Спасибо, — произнесла я одними губами, после чего парень удалился за начальством, а я облегченно выдохнув, разлеглась на кровати. Спустя пару минут раздумий о том, что хорошо, а что плохо, я провалилась в сон. И впервые за многие годы, я увидела сон. Теплый летний солнечный день. Вокруг красота и совершенная идиллия. Солнечные лучи, огибая ветви деревьев, падают на землю, одаривая своим теплом, растущие в тени, ущемленные и обделенные всем, чем только можно, растения. Я бегу по лесу, кажется, от кого-то спасаюсь. Бегу очень долго. Ветки рвут белое платье и треплют волосы, оставляя в них щепки и листья. Да разве это важно, когда за тобой гонится Нечто? Я чувствую, как горят мои легкие, как болят мои ноги и покалывает бок живота. Несмотря на все, мне нравятся эти ощущения. Это ощущения движения, жизни, того чего у меня нет. Продолжая бежать, я слышу мягкий женский голос. Он не похож на те, которые преследуют меня изо дня в день. Он другой, живой. Она зовет меня по имени, но я не понимаю, откуда доносится голос. Останавливаться нельзя, иначе меня нагонят, поэтому я оглядываюсь по сторонам продолжая бежать. Глупо, ведь я все равно спотыкаюсь и падаю. Но то что за мной гналось, исчезло, будто ничего и не было. В попытках подняться я потерепеваю крах, мое тело словно приковали к земле так, что и не шолохнуться. Решив, что это конец, я закрываю глаза и просто чувствую мир. Это бесподобно. Слышать птиц, ощущать тепло земли, дышать свежим воздухом. Этого я была лишена. Я пролежала так уже довольно долго, как вдруг почувствовала прикосновение чьей-то руки к моей голове. Женщина гладила мои волосы и приговаривала: — Джен, тебе пора вставать. Проснись, Джен. Дженнифер! Проснись же!