World on fire with a smoking sun Stops everything and everyone Brace yourself for all will pay Help is on the way
Les Friction — «World on Fire»
Степень значимости человеческих проблем измеряется опытом. Кто-то видит конец света в невзаимной влюблённости, кто-то — в экзамене по сложному предмету, кто-то — в строгом начальнике, а кому-то кошмаром кажется кашель ребёнка. При этом по истечению времени, оглядываясь назад, создаётся впечатление что всё было не так страшно: будут другие влюблённости, пересдачи, возможности найти подход к придирчивому боссу и хороший врач. И всё это меркнет, если вырвать человека из будничного стресса и втолкнуть в лапы оживших мертвецов, чьё единственное желание — убить и сожрать как можно больше. В такой момент, когда привычная жизнь действительно рухнет в одночасье, и раскрывается истинное нутро человека, показывая весь его потенциал и выдержку, стирая из памяти былые тревоги… Когда всё началось мир кричал. Ни один карантин не смог сдержать лавину паники и ужаса, когда в СМИ, на форумы и даже группы в фейсбуке одна за другой просочились новости: мёртвые оживают и нападают на людей. Случай за случаем: сначала застреленный преступник напал на полицейских; старушка-каннибал заживо съела соседей и набросилась на свидетеля, снявшего её на телефон; группа подростков, запершаяся в школьном спортзале, найдена мёртвой; куча сообщений о пропавших без вести в кратчайшие сроки… Власти просили сохранять спокойствие и оставаться дома, вводили меры, ставили блокпосты, охраняли выезды и въезды в крупные населённые пункты, отдавали самые жуткие приказы, вплоть до расстрела протестующих и скидывания бомб на потерянные города, но всё было тщетно. «Болезнь», как это обозвали учёные по телевизору, напала без предупреждения, расколов и без того нестабильное общество. Родители из милосердия убивали детей, опекуны — больных подопечных. Многие наложили на себя руки, пока другие были готовы убить за еду, патроны или потерявшие всякую ценность украшения. Всплеск насилия лишь ускорил распространение заразы и сократил численность выживших в разы. Каждый, даже самый принципиальный и добропорядочный, теперь лишний раз думал, стоило ли бежать на крики о помощи — слишком высока была цена игры в лотерею «окажется ли это нуждающийся или очередной ублюдок в овечьей шкуре». Путей спасения для обычного человека было мало: либо добраться до карантинной зоны под защитой военных, либо уезжать как можно дальше от крупных населённых пунктов и прятаться. Кто-то создавал общины, но многие из них долго не продержались — внутренние распри, отсутствие порядка, борьба за ресурсы или простой человеческий эгоизм с сокрытием свежего укуса, — что-то да приводило к краху. И мир по закону жанра спешно затих: пропала связь, телевизор и радио замолчали вопреки лживым обещаниям политиков, и звучавший в начале крик превратился в шёпот жалких остатков человечества — тех, кому удалось продержаться чуть дольше благодаря везению или горе трупов за спиной. Люди схлестнулись в борьбе с заражёнными и другими выжившими в надежде встретить ещё хоть один рассвет. С мертвецами, зомби, ходячими трупами — как не называй, но с ними можно бороться, соблюдая написанные кровью правила, но вот живые люди… их стоило бояться гораздо больше, когда привычный мир погрузился в тишину. Джексонвилл не стал исключением. Город утонул в хаосе одним из первых, и хотя на окраинах, среди некогда жилых домов, шатающихся зомби было в разы меньше, здесь всё равно всё вымерло. Не было звонкого смеха с детской площадки, сигналящих друг-другу раздражённых водителей, вечного пиликанья уведомлений на телефонах прохожих, гавканья собак — осталось лишь глушащее мысли биение собственного сердца и тихие хрипы ищущих пищу заражённых, изредка прерываемые выстрелами и криками. Алекс замерла, сглотнув. Девушка-подросток, чья светлая копна волос ярким пятном выделялась в сером окружении, встала как вкопанная перед распахнутыми дверьми бара на пересечении улиц, не решаясь зайти. Солнечный свет проникал в помещение, где во всю царствовал кавардак: перевёрнутые столы и стулья, раскиданный мусор и разорванные спальные мешки, скинутые со стен картины и растасканные по углам остатки тел. Вонь даже на подходе забивала нос, от чего слезились глаза. Она не должна была сюда приходить, да что там — ей и шататься одной не стоило. Уже седой старик, приютивший её у себя две недели назад, строго-настрого запретил соваться в это место, где ещё совсем недавно забаррикадировались выжившие и ждали помощь. Хозяйка бара, тучная миссис Джефферсон, дала всем желающим кров и еду, и сама Алекс вскоре оказалась здесь — такая же испуганная и потерянная, как и остальные. Её дом был в паре кварталов отсюда — разворованный, исписанный граффити и замазанный кровью внутри. Ей некуда было возвращаться, не к кому идти, и она просто существовала, надеясь что о них не забыли. Закрывала уши, когда слышала хрипы за заколоченными окнами, и с опаской поглядывала на одиноких мужчин в их группе — ей несказанно повезло, что она смогла улизнуть от улюлюкающих преследователей, и чуть ли не влетела в руки заботливой миссис Джефферсон, искавшей выживших по округе. Но в одну из ночей всё изменилось. За ними пришли люди с оружием. Ворвались, когда все спали, притворившись такими же перепуганными мирными, и принялись стрелять во всех, кто посмел кинуться защищаться. Алекс тряхнула головой, отгоняя навязчивые образы прошлого. Ей не стоило долго оставаться на одном месте, нужно было двигаться, чтобы не попасться, и хотя в поле зрения был лишь один лениво ползущий в конце улицы мертвец без ног, опасность могла быть где угодно. В миниатюрной девушке, с полупустым рюкзаком за спиной, мало кто увидит реальную угрозу — скорее лёгкую цель. Неуместная в жаркой летней погоде спортивная кофта липла к молодому телу, сильнее подчёркивая худощавость, в то же время давая хоть какое-то ощущение защищённости от укусов. Да и её «оружие» — сжатая в дрожащих руках кочерга — и то было без единой капли крови, потому что вместо драки она предпочитала просто сбежать. — Ты сюда не стоять столбом пришла, — тихо прошептала сама себе девчонка, делая глубокий вдох для уверенности. Она опустила взгляд на высокие чёрные конверсы — её «талисман на удачу», обувь, которую она ни за какие деньги мира не променяла бы, и наконец сделала шаг внутрь помещения, перехватив кочергу поудобнее. Стоявшая внутри вонь ударила в нос с новой силой, подчёркивая творившейся внутри ужас. С два десятка полуобглоданных тел лежали в разных частях бара: мужчины почти у входа, раздетые до гола, брошенные кто где был застрелен; дальше, под почерневшем от крови одеялом, лежали дети — это было ясно по миниатюрной обувке, торчавшей из-под ткани; чуть ближе к барной стойке, на полу и бильярдных столах, были женщины. Алекс спешно отвернулась, зажимая рот ладонью, пытаясь сдержать подступающую истерику. Она знала что увидит, прекрасно понимала что их не убили сразу, а надругались, связав руки и вставив каждой кляп в рот, чтоб не кричали — ткань и верёвки за две недели въелись в уже гниющую плоть, растёртую в беспомощных попытках вырваться. Но девушка пришла сюда с конкретной целью — узнать что случилось с миссис Джефферсон. В ту ночь Алекс проснулась с первыми криками, а дальше всё было как в тумане: хозяйка бара резко потащила её на кухню, впихнув в руки рюкзак, ничего не объясняя, а когда в помещении грохнул выстрел, она заблокировала своим телом дверь и приказала ей выбираться через маленькое окно подсобки. Взрослая тучная женщина с широкими бёдрами там бы физически не пролезла, и девчонка замерла, осознавая что окажется на улице совсем одна, ночью, когда мертвецы со всей округи всполошатся выстрелами и пойдут искать источник шума. Но протестовать времени не было — в дверь начали ломиться, и, бросив последний взгляд на побелевшую от ужаса миссис Джефферсон, подросток выбралась наружу, слыша за спиной звуки борьбы и вопли боли. Две недели она не решалась сюда прийти, в голове прокручивая что конкретно случилось с каждым человеком, чьё имя засело в памяти. Ступая дальше вглубь бара, с опаской оглядывая обглоданные мертвецами тела, над которыми копошились мухи, она по лоскутам одежды узнавала людей: вот под бильярдным столом Джулиана — очень милая молодая девушка, развлекавшая детей сказками. Совсем рядом, в розовой рубашке, — Клэр, татуировщица, обещавшая забить ей рукав, когда «все закончится», и вечно нудно повторяющая что курить вредно, когда делала очередную затяжку. Чуть дальше, под барной стойкой, заваленная высокими стульями, лежала раздетая догола Саманта, точнее то, что от неё осталось — из узнаваемого была лишь её ядрёно-зелёная сумочка и огромные браслеты на костлявом запястье. Алекс снова поморщилась, спешно расстегнула кофту и натянула ткань футболки до носа, пытаясь защититься от стоявшей в помещении вони. Она толком не завтракала — знала куда придёт, и всё же желудок норовил вот-вот выпустить содержимое наружу. — Ну где же она? — тихим шёпотом, скорее сама у себя просила девчонка, слезящимися глазами осматривая тела. Она хорошо помнила, как за одним из душевных ночных разговоров миссис Джефферсон, такая вечно улыбчивая и оптимистичная, вдруг выдала что не хочет стать одной из «этих тварей». Слова настолько въелись в память, что даже несмотря на весь страх и риски, подросток на дрожащих ногах вернулась чтобы найти её тело и удостовериться, что та не бродит по округе живым трупом. В зале женщины не было, так что осталось проверить кухню и подсобку. Алекс перехватила кочергу покрепче, готовясь чуть что отбиваться — помещения были узкие, и маневрировать там попросту не получится. Планы изменились неожиданно. С улицы прозвучало несколько выстрелов — так громко, словно молотком по голове огорошили. Девчонка замерла, повернулась в сторону звука, пытаясь сообразить насколько далеко она от источника и сможет ли прошмыгнуть обратно в убежище — на шум отовсюду повылазят заражённые, и если не бежать по прямой, можно крупно нарваться. — Вашу ж мать, этого не хватало! — она выругалась на эмоциях, уже представляя самые худшие сценарии, разрываясь между необходимостью закончить дело ради успокоения совести и здравым смыслом. Вдруг совсем рядом раздался хрип. Боковым зрением Алекс увидела движение и с испуганным вскриком замахнулась — кочерга острым краем въелась в плоть, застряла, и мертвец чуть ли не взвыл, кинувшись в атаку, сшибая её в стоящий позади бильярдный стол. Не выпуская из рук оружия, ногой уперевшись в живот заражённого в попытках удержать дистанцию, Алекс подняла взгляд на напавшего и обомлела. Лицо она узнала сразу — несмотря на обезображенные черты и заплывшие глаза, это была миссис Джефферсон. Из её головы торчали жалкие клочки кучерявых волос, вокруг разинутого в попытках укусить рта так и осталась растёртая бардовая помада, на шее висел массивный крест. Сквозь порванную рубашку виднелся распухший след от укуса. Она вцепилась подростку в ногу, пытаясь подтянуться ближе, щёлкая зубами — кочерга застряла в верхней челюсти, не поддаваясь. С улицы опять раздались выстрелы — на этот раз автоматная очередь. Алекс на секунду бросила взгляд через плечо на вход — перед баром семенило двое заражённых. Один, услышав возню, посмотрел в их сторону и активно заковылял внутрь. — Чёрт, чёрт, чёрт! — затараторила девчонка, выпуская из руки кочергу, и, уперевшись в бильярдный стол, подпрыгнула, второй ногой пихнув миссис Джефферсон прямо в грудь. Та охнула, будто могла испытывать боль, и разжала пальцы, выпуская подростка из цепкой хватки. Алекс отскочила в сторону — женщина, точнее то, что некогда ею было, сразу кинулась следом. Миссис Джефферсон, в отличии от других, неплохо сохранилась и была довольно прыткой — она следовала за спешно отступающей выжившей, размахивая руками, пока та глазами искала оружие. Первым попался бильярдный кий — девчонка схватила его и со всей силы размашисто ударила заражённую. Кий не выдержал, треснул, а миссис Джефферсон лишь улетела в барную стойку и довольно быстро встала на ноги, будто её и не били. Второй мертвец уже огибал перевёрнутый стол и пытался нагнать их обеих — чем ближе живой человек, тем быстрее он ковылял кривыми ногами. — Думай, ну же, Алекс, думай! — в её голосе начала проступать паника. Целая бутылка виски с ближайшей столешницы пролетела между заражёнными, лишь слегка задев, и звонко разбилась об пол. Сбоку показалась деревянная стойка-шкаф с киями, шарами и прочей бильярдной атрибутикой — высокая, и достаточно тяжёлая. Девчонка даже не думала — кинулась к ней, потянула, пытаясь отодвинуть от стенки. Мебель опасливо качнулась, и когда мертвецы сделали последний рывок, нагоняя цель, она со скрипом поддалась, падая им на головы. Алекс отступила назад, зацепилась за очередную валявшуюся бутылку и рухнула на пол. Двое заражённых хрипели, стонали, царапали грязный ковролин, пытаясь дотянуться до неё. Прижавшая их к полу стойка опасливо начала поддаваться — оба тела вот-вот выберутся, дай только время. Девчонка вскочила на ноги, сглатывая. Она бросила взгляд на вход — к ней ковылял ещё один заражённый, не реагировавший уже ни на какие выстрелы. Алекс вновь посмотрела на мертвецов перед собой, и, сжав кулаки, отступила. — Мне жаль, миссис Джефферсон. Мне правда жаль, — прошептала подросток одними губами, понимая что времени нет и рисковать больше нельзя. Как бы она не хотела помочь, отплатить бедной женщине хоть чем-то, голыми руками пытаться убить двоих-троих и ещё в перспективе нарваться на кого-то — самая тупая благодарность из всех возможных. Тащиться сюда тоже было глупо. Но она хотела сделать хоть что-то. Просто чтобы немного унять саднящее чувство вины в груди. Алекс не стала больше медлить и бросилась к выходу. Обогнула мертвеца вдоль стены, забежав за так удачно разделявший их бильярдный стол, и выскочила на улицу, на ходу разведывая обстановку. Из нескольких ближайших домов вылазили заражённые — побитые, покорёженные, они еле-еле шли, из-за чего их не составило труда обогнуть и побежать дальше. Почти невесомый рюкзак и светящее в спину солнце сейчас играли ей на руку. Перестрелка продолжалась. Уже не так активно, с паузами, из-за чего отследить где конкретно происходила стычка попросту не получалось. Алекс направлялась к убежищу перебежками от укрытия к укрытию, стараясь прятаться за машинами, мусорными баками, старыми деревьями — за чем-либо, что могло дать ей пару секунд на передышку и осмотр местности. Иногда она подыгрывала момент под очередной выстрел, когда мертвецы отворачивали головы в попытках определить направление звука, и рывком перемещалась в следующее место, оставаясь незамеченной. Ей нужно было преодолеть ещё буквально несколько кварталов, и всё складывалось очень даже неплохо — ровно до момента, пока на полпути от очередного дерева к очередной машине она не увидела отблеск далеко впереди, у одного из домов. В тени под козырьком замерла тёмная фигура — слишком ровно стоит, точно не зомби. В следующую секунду хлопнул выстрел — и пуля просвистела совсем рядом. Алекс вскрикнула и кинулась в сторону, за машину справа, влетев плечом в металл двери. Короткий путь к убежищу ей точно перекрыли. Вдобавок следом за ней ковыляло двое мертвецов — они активно передвигали ногами, и за короткие несколько секунд, казавшихся вечностью, никто в них не стрелял. То есть целились в неё. В живого человека. Намеренно. «А если это те же…» — подумала девчонка и внутри похолодело, вынуждая действовать. В метре от машины был высокий деревянный забор, идущий вдоль небольшого переулка между домами. Туда она и бросилась при первой же возможности, побежав как можно быстрее, потому что сразу следом хлопнул ещё один выстрел, и в этот раз пуля просвистела чуть ли не за спиной. Сомнений нет. Целились только в неё. На выходе из переулка в качестве укрытия был влетевший в столб седан с выбитым лобовым стеклом. Алекс проскользнула за него и прижалась к горячему металлу затылком, судорожно думая, от нервов впиваясь ногтями в нежную кожу ладоней. Эту часть местности она знала паршиво, и в ближайшей зоне видимости никаких укрытий не было — улица была почти что голой, и рассмотреть что творится по другую сторону машины она не успела. Но и сидеть вот так долго нельзя — если стрелок пойдёт за ней, то… — Хер вам, ублюдки! — рявкнул кто-то совсем рядом, и сердце предательски пропустило удар. Где-то она уже слышала этот грубый, приправленный лёгкой прокуренной хрипотцой мужской голос. Но где? Алекс не удержалась и выглянула из укрытия — и тут же с визгом спряталась за машину. Осколки стекла, пробитого пулей, упали на голову, вовремя закрытую руками… В ушах зазвенело, мешая ориентироваться в происходящем вокруг. Сбоку хромали последовавшие за ней в переулок заражённые. Дрожащими пальцами, проклиная всё и вся, подросток нащупала в кармане складной нож и не с первого раза его раскрыла, чертыхнувшись, не понимая толком что делать. Стычки не избежать: ей либо придётся отбиваться от мертвецов, либо сделать марш-бросок куда-нибудь в другое укрытие — и не факт что стрелок промахнётся. Паника накатила с новой силой, от чего начали неметь ноги. Алекс прикусила губу, пытаясь собраться с мыслями. Двое мертвецов уже были в паре метров от неё — если грамотно рассчитать, можно ими воспользоваться для отвлечения и… Гениальные девичьи «и» испарились, стоило на фоне прорезаться спешным шагам. Всё произошло быстро: она вылетела на мужчину в два раза больше себя, замахнулась — и получила хороший удар в лицо, из-за чего упала, выронив нож. Тяжёлая нога тут же надавила на грудь, припечатав подростка к асфальту, не позволяя вдохнуть. Алекс только глянула в сторону ножа — неизвестный сильнее нажал, не давая и на миллиметр сдвинуться. Два выстрела — и рядом рухнули тела, а она только и смогла, что с криком «Не надо!» закрыть лицо руками, прощаясь с жизнью… Добивать её не стали. Вместо этого придавившая к земле нога исчезла. Мужчина схватил девушку за руку, рывком поставил на ноги и вжал в стоящую рядом машину, не реагируя на вцепившиеся в запястья ногти. — Ты всё же очень везучая засранка, — грубо рыкнул в лицо всё тот же знакомый голос. Алекс неуверенно посмотрела на пощадившего её человека и невольно сглотнула, цепляясь взглядом за особо запомнившиеся в их прошлую встречу черты. Строгие карие глаза, сурово сдвинутые брови, растрёпанные тёмные волосы и щетина — ну знала, конечно знала, он же не поменялся ни на грамм! Это всё тот же Рэй, который когда-то давно, в «нормальной» жизни, вжал её аналогичным образом в стену, требуя вернуть кошелёк. — Т-ты? — она подавилась вопросом с перепугу. — А где?.. Ответ нашёлся сам собой: Адам, тот самый добряк, давший ей денег вместо ожидаемого наказания, сидел за стоящим через дорогу джипом, и зажимал ладонью бок, хватая ртом воздух. Его серая футболка пропиталась кровью — здоровое пятно расходилось по ткани из-под пальцев. — Что ты тут забыла?! — требовательно спросил Рэй, чуть сильнее прижав её к машине, заставив опять посмотреть ему в глаза. — С-слушай, — в горле пересохло, от чего Алекс поперхнулась словом, — у меня рядом есть убежище. Я могу помочь. Там есть лекарства, — мужчина недоверчиво сощурился, будто пытаясь считать лжёт она сейчас или нет. — Если ты хочешь ему помочь, мы должны уходить. Сейчас же. Её голос под конец задрожал, несмотря на решительность самих слов. Рэй бросил взгляд куда-то за девичье плечо, изучая округу, потом — на переулок, по которому к ним уже спешили новые зомби, и, чертыхнувшись, отступил, пряча пистолет в кобуру. — Чёрт с тобой, веди! — он метнулся к Адаму и, закинув его руку на плечо, помог встать. Тот даже не поднял головы — казалось он вообще вот-вот отключится, настолько бледным было лицо. Алекс не стала спорить. В конце концов, в отличии от неизвестного стрелка, Рэй в неё больше не целился, но и проверять выстрелит ли он ей в спину за попытку сбежать не особо хотелось. Подросток подобрала с земли нож (чуть не выронив его под пристальным взглядом мужчины), и двинулась к убежищу первой. Она не рискнула спрашивать с кем эти двое сцепились и что конкретно случилось, только выискивала взглядом ту тёмную фигуру — где бы сейчас не был незнакомец, пытавшийся в неё попасть, новых выстрелов не последовало. Трио передвигалось вниз по улице быстрым шагом (разве что Адам иногда спотыкался, а Рэй подтягивал его и говорил продержаться ещё немного). Они нырнули между домами, обходя большое скопление мертвецов, шедших им навстречу — видимо те плелись в сторону, откуда в последний раз донёсся шум стрельбы. Только вот на соседней улице оказалась такая же группа, из-за чего они резко остановились, прячась за стеной. Рэй уже начал было ругаться, как вдруг слева, далеко-далеко, снова раздался выстрел — одинокий, но достаточно громкий, чтобы зомби, завертев головами, поплелись в ту сторону, освобождая путь. Алекс не думала что будет дальше. Она не могла предугадать поведение этих двоих и можно ли вообще им доверять, но точно знала, что раз уж её не пристрелили на месте — было бы крайне по-мудацки предложить помощь, а потом оставить человека истекать кровью. Голова после того удара до сих пор адски раскалывалась, но осознание что на кону сейчас не только её жизнь помогала не отвлекаться и просто действовать как того требует ситуация. Тем более, что Адам очень хотел выбраться — несмотря на рану, он из последних сил хромал дальше и до последнего не стонал, крепко сжимая плечо друга. Это помогло им обогнуть ещё несколько заражённых и добраться до нужной улицы незамеченными. Когда же к ним наперерез с лужайки ближайшего дома двинулось сразу двое мертвецов, девчонка притормозила, понимая что она-то проскользнёт, но вот идущие за ней… — Придержи его! — приказал Рэй, и ей ничего не оставалось, кроме как юркнуть Адаму под руку и напрячь все мышцы, пытаясь не рухнуть под весом крепко сложенного взрослого мужчины. — Осторожнее! — вырвалось на автомате из её горла, и Рэй на секунду даже обернулся, бросив на неё чуть ли не удивлённый взгляд, после чего поудобнее перехватил подготовленный заранее нож. Он действовал чётко и быстро: вонзил лезвие в глазницу почти что побежавшему на него мужчине в грязной полосатой пижаме, после чего сразу отскочил и увернулся от кинувшейся следом женщины в одной лишь полупрозрачной ночнушке. Она клацнула зубами, будто разъярённая подобной наглостью, — Рэй ударил её по колену, валя на асфальт, и придавил сверху, после чего одним резким движением всадил нож в область за ухом. Раздался противный хруст, и заражённая замерла, издав последний сдавленный хрип, пока мужчина спешно вытер лезвие об её одежду и встал. — Всегда делай подножку, — неожиданно сказал Рэй, забирая у неё Адама, попутно кидая быстрый взгляд на округу, выискивая возможную опасность. — Не давай им себя сцапать. Поняла? — Поняла, — кивнула Алекс, порядком озадаченная таким резким переходом к советам по выживанию. — Третий дом справа — наш. Ещё немного потерпи, ладно? — последнее она скорее бросила Адаму, который в ответ пробормотал что-то вроде «угу». Его лицо, казалось, стало ещё бледнее. Девушка спешно двинулась дальше, обогнув лежавшие на дороге тела. Перепачканные в крови с землей вещи для сна означали, что бедняг застали врасплох в собственной кровати, но порванная во многих местах кожа мешала понять где конкретно были укусы. И таких было много. В ночнушках и пижамах, в халатах и пушистых тапочках — до них добрались в их собственных домах, ночью, когда люди ещё толком не знали что происходит либо наивно думали что всё не так ужасно, как это разгоняют в новостях. Несколько раз Алекс даже видела мертвецов в больничных халатах и форме врачей. Вроде как, по незнанию первых заражённых свозили в госпитали, а оттуда всё распространилось ещё дальше. Глянув на протоптанную траву перед нужным им двухэтажным домом, девчонка вспомнила, как здесь до неё добрался один из таких заражённых — в больничном халате, с тянущейся за ним капельницей, он повалил её на землю и пытался укусить, не реагируя на удары кедом по лицу — только сильнее сжимал в пальцах её щиколотку, и кто знает что было бы, не выбеги тогда ей на помощь седой старик с оружием в руках… «Надеюсь Клайд не будет орать, что я притащила их без спросу», — наконец мелькнула в подростковой голове вполне логичная мысль, но отступать было некуда — они уже добрались до двухэтажного дома с забитыми досками окнами, и прошли на просторный задний двор, где была дверь на кухню, ключ от которой валялся под одним из садовых гномов на лестнице. Рэй что-то буркнул про «офигенно надёжную систему безопасности», но Алекс не стала вслушиваться и толкнула дверь плечом, пропуская их внутрь. — Гостинная прямо по коридору, слева, там есть диван! — кинула она Рэю в спину и закрыла дверь, на всякий случай придвинув к ней стоящий рядом комод для обуви. — Клайд, это я! На её голос никто не откликнулся — в доме, кроме ругани Рэя и слабого стона Адама, стояла гробовая тишина. Утром старика уже не было — он каждый день уходил осматривать округу сам, строго-настрого запретив ей высовываться на улицу в одиночку, и возвращался ближе к обеду с новостями и какими-то припасами. «Ещё не вернулся», — мелькнула в её голове мрачная мысль — такая же, что и во все предыдущие дни. Алекс спешно прошла в гостиную, где сквозь забитые досками окна слабо просачивался свет на всю комнату. Рэй уже уложил окончательно отключившегося Адама на диван и скинул их почти что пустые рюкзаки на пол — девчонка поставила рядом свой, попутно спрашивая: — Как он? — Паршиво, — признался Рэй, зажимая рану. — Пуля застряла, он потерял много крови. Аптечка есть? Бинты, тряпки, что угодно! — в его голосе начала проступать плохо скрытая тревога. Дела плохи. — Есть. — Блять, нужно добраться до больницы, моя группа ему не подойдёт, а без крови… — Какая группа? — спросила Алекс, всё так же стоя на месте, не решаясь пошевелиться. Её вдруг кувалдой по голове ударила мысль, что это всё может очень плачевно кончиться. — Тут вроде бы есть всё для переливания. У меня вторая положительная, она подойдёт? Рэй замер, переведя на неё внимательный взгляд, осматривая с ног до головы, — и в его глазах уже не было былой предвзятости. Он призадумался, не спеша с ответом, будто взвешивал все «за» и «против», словно решался между поступком, который ему не очень по душе, и жизнью друга. Мужчина сомневался вместо того, чтоб сразу начать действовать, — и, пожалуй, это было лучшим знаком, что она всё решила правильно. — Ты когда-то сдавала кровь? Первую помощь оказывала? — хрипло уточнил он. — Нет, но я быстро учусь. Учиться, оказывается, надо было много. Алекс не имела особого представления как оказывать первую помощь в случае пулевого ранения, так что Рэй просто отдавал указания и большую часть работы делал сам, подпуская подростка только тогда, когда это не представляло угрозы для Адама. В основном она выполняла мелкие получения категории «принеси, подай» и потом послушно уселась в кресле рядом с диваном, молча перенеся все манипуляции, отвернувшись и тихо охнув лишь тогда, когда Рэй наконец вставил иглу в вену, собирая кровь. В отличии от их первой встречи, после которой на плече остались синяки в виде пальцев, в этот раз он касался её довольно-таки бережно. — Так что за Клайд? — спросил мужчина, видимо решив отвлечь её от процесса, видя как подросток чуть ли не ноги подкручивает и губы кусает, пытаясь не думать про иглу в руке. Благо кресло было регулируемое, с возможностью поднять подставку под ноги и чуть опустить спинку — так она могла хоть немного расслабиться, и то не получалось. — Старик, который здесь живёт, — тихо ответила Алекс, сосредоточившись на однообразном узоре цветов на обоях — и всё равно почти сразу перевела взгляд на здоровенные напольные часы, отмечая, что обычно к этому времени Клайд уже был дома. — Он… спас меня недели две назад, а сегодня опять ушёл на вылазку. — Уверен, он в порядке и просто опаздывает. — Просто опаздывает, — с её губ сорвался нервный смешок. — Зная какие могут быть причины… это не успокаивает. Рэй не стал ничего отвечать, только хмыкнул что-то себе под нос — в конце концов он ей чужой человек, да и у него были проблемы посерьёзнее, чем девичьи терзания. Алекс это понимала и потому попыталась отвлечь себя сама, но все мысли возвращались к Клайду и его странностям. Им несказанно повезло, что хозяин дома обустроил в подвале целый склад с провизией длительного хранения, медицинским оборудованием и лекарствами, канистрами с бензином, батарейками и прочими нужными вещами — и по количеству забитых деревянных стоек со всем этим добром подросток пришла к выводу, что уже седой мужичок готовился к зомби-апокалипсису чуть ли не заранее. Она всё думала спросить напрямую так ли это, но каждый раз он то говорить не хотел, то просто отмахивался что устал и пойдёт к себе. Иногда немногочисленные семейные фото в гостинной, на которых с ещё молодым Клайдом стояли две женщины-блондинки, наводили на мысль что на её удачу в нём тогда при виде подростка банально взыграли воспоминания и тоска по близким. В любом случае, его странности спасли жизнь уже двоим людям. Даже по меркам былых, нормальных, дней это было существенно. Когда они закончили и поставили Адаму капельницу, Алекс уже в сотый раз прокрутила в голове мрачную мысль что с приютившим её стариком что-то случилось, а Рэй тем временем притащил с кухни увесистую коробку печенья с шоколадной крошкой и протянул ей: — Тебе нужно поесть. — Знаю, — девушка нехотя вытащила одно печенье и откусила немного, кроша на одежду. Несмотря на слабость и необходимость восстановиться, еда вообще в горло не лезла. Она бросила тревожный взгляд на Адама — он так и лежал на диване, не приходя в сознание, бледный и измученный. — С ним всё будет в порядке? — Да, — сказал Рэй, проследив за её взглядом, после чего поставил на столике сбоку от неё коробку и наконец спрятал чуть подрагивающие руки в карманы просторных штанов, — и для справки: обычно у девочек-подростков кровь не берут, а тем более столько. — Обычно по улицам и живые мертвецы не ходили, — ответила Алекс, откинув голову на спинку кресла. Перед глазами плыло, её всю выкручивало от слабости, и в сочетании с пережитым стрессом на тело накатила такая усталость, будто она вторые сутки не спала. — И то верно, — протянул мужчина, после чего подошёл к окну и выглянул на улицу через прорезь между досками. — Когда стемнеет, зашторить? Или вы ещё что-то использовали? — Да. Мы одеяла накидывали, те, что в шкафу в углу, чтоб наверняка. Они реагируют на свет. Ну, так Клайд сказал. — Принято, сделаю. — Он призадумался, снова сносив на неё внимательный взгляд. Вздохнул, будто собирался что-то сказать, но всё же промолчал — или ей всё это показалось. У Алекс была настолько ватная и неподъёмная голова, что она не решилась бы выдвигать хоть какие-то предположения, и вместо этого взяла ещё два печенья, съев каждое маленькими кусочками, стараясь не отвлекаться на ноющую руку. При мысли о переливании ей начинало казаться, что игла снова протыкает кожу — ну вот не любила девчонка все эти медицинские штучки с самого детства, ничего не поделать. — Тут есть тонкие одеяла? — спросил Рэй, нарушив образовавшуюся в гостинной тишину. Алекс вздрогнула, даже не заметив как прикрыла глаза под тяжестью накатившей усталости. — Да, на втором этаже, первая спальня справа. Зачем тебе? — Да вдруг понадобятся, — он сделал паузу, будто собирался с мыслями. — И ты бы расстегнула ремень и пуговицу джинсов — они слишком узкие, ноги до утра отекут. Она не стала отвечать — смутилась, подумав, что последнее чего бы ей хотелось — это расстёгивать хоть что-то при взрослом мужике, которого знаешь от силы несколько часов. Рэй, не дождавшись ответа, ушёл вверх по лестнице, видимо за теми самыми одеялами, а Алекс пыталась не поддаться соблазну закрыть глаза — веки так и слипались, ощущаясь неподъёмными, и в какой-то момент она просто сдалась. До её слуха дошло как мужчина вернулся, сложил что-то на кофейном столике у дивана и потом сделал несколько шагов к ней, снова нарочито-громко вздохнув. Ждал реакции? Или что? Алекс уж было начала вновь проваливаться в сон, сама того не замечая, как вдруг ощутила касание чуть выше пояса. Попробовала отстраниться, но мужские руки потянулись к ремню и принялись медленно возиться с пряжкой, будто боясь разбудить. — Нет! — она запротестовала, схватившись за запястья Рэя вдруг ослабшими руками — казалось тело просто перестало слушаться. Мужчина мгновенно остановился и внимательно взглянул на неё. — Алекс, смотри в глаза, — он показал двумя пальцами сначала на её, потом на свои, и с учётом впервые прозвучавшего обращения по имени с его стороны — хотел чтобы она действительно услышала. — Я тебя не трону. Тем более когда тебе должен. Он говорил так спокойно и уверенно, что Алекс замерла, не решаясь пошевелиться, позволив ему продолжить. Мужчина плавным движением расстегнул ремень, следом — управился с пуговицей, не смея опускать взгляд ниже её глаз. И какой бы сонной девчонка не была, она даже в полутьме чётко видела, что в нём нет ни единой мысли воспользоваться ситуацией и зайти дальше. — Если нам завтра придётся бежать, ты скажешь спасибо, что сможешь нормально стоять на ногах. — Он убрал руки и выпрямился как ни в чём ни бывало, после чего взял с кофейного столика тонкое одеяло и, раскрыв его, укрыл её, не касаясь тела, соблюдая требуемую после такого испуга дистанцию. — Мог просто разбудить и напомнить, — наконец буркнула она в ответ, сбитая с толку тем, что только что случилось, и заодно укрылась по самую шею. Рэй хмыкнул. — Снимать штаны не уговариваю, но эти дурацкие конверсы лучше сними. — Они не дурацкие! — возразила Алекс, поджав ноги под одеяло. — Хорошо, не дурацкие. Чертовски не практичные для выживания — так пойдёт? — Они приносят удачу и ни разу меня не подводили. — Даже когда ты на ровном месте упала и не смогла от нас сбежать? — с лёгкой издёвкой заметил Рэй, наблюдая как она свернулась калачиком под одеялом, прижав к себе лежавшую сбоку кофту, в кармане которой был нож. И ведь могла же им воспользоваться минутой ранее… — Даже тогда, — чуть погодя тихо буркнула Алекс, когда услышала как тот опять куда-то уходит. — Мы все живы, чем не удача? Мужчина не стал отвечать — только снова проверил как там Адам, вытер подступивший на его лбу пот и принялся завешивать окна, как было оговорено. К тому моменту, как он закончил, девчонка уже окончательно провалилась в сон — так что она не услышала тихого «спасибо» и не почувствовала, как он поправил чуть сползшее с плеча одеяло, критично глянув на проявившийся на её скуле здоровенный синяк. — Ты даже не представляешь что сегодня сделала, малявка, — прошептал Рэй, снова глянув на Адама. Он не мог его потерять. Не сегодня и уж точно не так. И кто же знал что малолетняя засранка, ставшая когда-то шилом в его заднице, окажется самым настоящим лотерейным билетом в их ситуации…