My Fair Thug

Конечно же, Мэнди была права. Он провёл свой тридцать третий день рождения в компании Эдди. Но не в качестве пары. Десятого ноября Микки стал на год старше, и вечеринка в честь этого - организованная, конечно, Мэнди, - стала фактически первой в его жизни, если не считать семейных пьянок по поводу возвращения очередного Милковича из тюрьмы или детской колонии. Мэнди пригласила пару кузенов, несколько друзей, Скотта, Эдди и Алека с одним из его ассистентов. Микки было по-настоящему весело. Но он, конечно, не признал этого, а старался побольше ворчать, - гости признали это проявлением его стариковской натуры. Скотт обнял его, и Микки, удивившись сам себе, позволил ему. Эдди подарил ему вибратор и, ехидно ухмыляясь, посоветовал почаще пользоваться презентом, раз уж Милкович теперь официальный холостяк. Ублюдок теперь встречался с кем-то по Интернету, но все ещё ходил к Гриндеру. Но кому по-настоящему удалось удивить всех, так это Скотту. Он привёл на вечеринку загорелого высокого красавчика, оказавшегося его женихом, который только что вернулся из турне "Врачей без границ". Сейчас, спустя месяц после дня рождения, Микки сидел в своём уютном, несмотря на календарь с голыми бабами и запчастями от машин в углу, кабинете, и посылал холодину на улице куда подальше. Мягкий рокот моторов и запах свежесваренного кофе в кружке делали утро достаточно приятным для квартального отчета. Микки сделал глоток кофе, и кончик его носа согрелся от поднимающегося пара. Было уже десять минут десятого, и ему, вообще-то, пора уже было работать. Вместо этого Милкович вытащил из верхнего ящика стола телефон. "Микки, спасибо тебе." Ну что за хуйня? Спасибо за что? За помощь в воссоединении семьи? Или это "спасибо за все, что было"- спасибо? Мысль об этом убивала, но он был готов поверить во все. Он был готов поверить во всю эту херню, потому что чертовски скучал по Галлагеру. По его дурацкому смеху, по блеклым веснушкам, по утренним поцелуям в шею. Он скучал по ругани Йена в спортзале, когда у Микки не получалось сделать упражнение правильно. Он скучал о том, как правильно звучало дебильное сокращение его имени из уст Йена. Он хотел снова его услышать. И, хоть вестей от Йена не было уже месяц, Микки не собирался спрашивать о нем. У него есть самоуважение. В какой-то степени. Милкович пытался забыть о Йене. Мэнди даже дважды брала его с собой в клуб. Один раз он переспал с парнем. На утро он не ощущал вины, но понял, что не хотел этого. Он был слишком взрослым для секса без обязательств. Ему нужен был кто-то, кто сможет понять его. С кем хотелось бы просыпаться каждое утро. Мэнди предложила просто ходить на свидания и не торопить события. Микки не нужны были просто свидания. Ему нужен был один конкретный красивый мудак. Одним словом, он окончательно ебанулся. Даже собственное тело предало его. Каждый раз смотря в зеркало, Микки видел не мускулы, а тренировки с Йеном. Даже чертовы огурцы были напоминанием. И не в сексуальном плане, а потому что именно Галлагер заставил его есть овощи. Тогда у Мэнди появилась блестящая идея, и она принесла ему все журналы, где упоминалось имя Микки. Во время чтения брюнет испытывал настоящую гордость за себя и за титаническую работу, которую он проделал. Как сказала его сестрица, он стал настоящей одинокой самодостаточной бабой, и Микки, хоть и обматеривший её за "бабу", не мог не согласиться с остальным. У него была хорошая любимая работа, и пусть в его квартире снова был беспорядок, это был чистый беспорядок. Да, он был одинок. Это было лучше, чем погрязнуть в отношениях с двумя. Микки был благодарен журналу за все. Но чему он не был благодарен, так это сайту журнала, на котором была куча его фоток - по-настоящему уебищных и довольно хороших, - и куча фоток потрясающего, как и всегда, Йена. Были фотографии, где они ругались или смеялись. Микки часто просматривал их, подмечая вещи, которые он не заметил тогда. Он сохранил пару фоток, просто так, и держал их в защищенной папке. Его любимой была та, где он поднимал штангу, а Галлагер смотрел на него сверху вниз. Микки смотрел на него в ответ, и они оба улыбались. Когда он решил посмотреть видео, что-то кольнуло в его сердце. Как, черт возьми, все между ними закончилось так хреново? Было столько вещей, которые они должны и не должны были делать. Йену нужно было рассказать про Калеба. Микки не следовало встречаться с другим. Они не должны были обманывать друг друга, им нужно было сохранять верность своим чувствам. По крайней мере, Микки нужно было. То, что происходило между ним и Йеном, не было ошибкой. Ошибкой было то, как они вели себя. Чувства Галлагера все ещё были загадкой для него. Но, как ни странно, Микки мог рационально думать об этом. Возможно, это был важный жизненный урок. Может, ему сейчас лучше было сосредоточиться на себе. У него была не только любимая работа, у него был он сам, о котором все ещё нужно было заботиться. Так как в одиночку этого делать не хотелось, Микки таскал Мэнди с собой в спортзал. Да, он все ещё ходил в тренажерку, хоть и реже, и старался питаться правильно, несмотря на сидячий образ жизни. Даже выбирался на природу. Микки почесал щетину, которую снова отращивал. Он хотел доказать, что его борода вполне себе может выглядеть прилично - борода доказывала обратное. За пять дней отращивания она выросла неравномерными клочками и выглядела абсолютно по-идиотски. Нахуй его и его безволосые гены. Но моложавое лицо было хорошо только для пидорских клубов, здесь, в полном настоящих мужиков и мужиковатых баб гараже ему нужно было уважение механиков. В этот момент один из механиков, Роджер, постучался и приоткрыл дверь: - Хэй, босс, - с усмешкой сказал он. Микки закатил глаза. Они стали так называть его после очередной гневной вспышки. - Что? - спросил Милкович, не отрывая взгляд от экрана компьютера. - Там тебя какой-то парень спрашивает. Мы сказали, что ты не механик, но он все равно рвётся, - мужчина пожал плечами.. - Он назвал имя? - Не спрашивал, - Роджер самодовольно ухмыльнулся и заработал сердитый взгляд от Микки. - Слушай, там стоит какой-то рыжий красавчик, так что просто выслушай его и возьми деньги. Рыжий красавчик, а? Микки спокойно кивнул, но его сердце уже готово было выпрыгнуть из груди. А если это Йен? Что делать, если это был он? Можно держаться холодно и... Холодно. Конечно, ага. Чёрт, он чувствовал себя такой девчонкой. Особенно сейчас, когда пытался отрастить бороду. - Ну так впусти его уже. - Ещё печенья, шеф? - ухмыльнулся Роджер. - Если поднимете зарплату, стану вашим личным секретарем. - Да приведи его уже сюда, говнюк! - вышел из себя Микки. Да, он был настоящим боссом. Мужчина вышел, оставив Милковича наедине с собой, и брюнету больших усилий стоило не начать смотреться в зеркало. Кто-то постучал в дверь, и Микки откашлялся: - Войдите. Микки не был готов к этой встрече. Месяц не разговаривали, и вот, пожалуйста, - ощущает себя пятнадцатилетней девочкой. Он окинул Йена внимательным взглядом. Красивый. Как и всегда. Хоть под глазами огромные круги, а взгляд потускнел. Но тут Йен посмотрел на него, буквально впился глазами, и Микки пришлось опустить взгляд. - Привет, Мик, - хрипловато поздоровался Галлагер, и у брюнета все внутри перевернулось. Как же он скучал. Тем не менее, Микки не собирался подскакивать и целовать его, пока не станет трудно дышать. Он ведь даже не знает, что Галлагер забыл тут. - И чего тебе, блять, надо? - проворчал Милкович и притворился, будто печатает что-то. - Если у вас сломалась машина, сэр, то сначала следует поговорить с механиком. Йен покачал головой и подошёл ближе. - Бороду отращиваешь? - Может. Какая вообще разница? - пожал Микки плечами. - Никакой, тебе все равно идёт. - Завязывай. Чего тебе надо, Йен? - он поднялся со своего места. Он был зол и хотел узнать ответ прямо сейчас. Не мог же Йен явиться сюда ради обмена любезностями. - Да, хорошо, - рыжий кивнул. - Мы с Калебом расстались, и я, эм, слышал, что и ты с Эдди тоже... - И тебе нужен был месяц, на то, чтобы сказать мне это? Маленькая искорка надежды вспыхнула в груди Микки, и он возненавидел себя за это. - Нет, мне нужен был месяц на то, чтобы обдумать все хорошенько. И... наверное, из-за встречи с семьей... В общем, биполярка дала о себе знать. А я подумал, что лучше быть в сознании, - Йен нервно провел по волосам. - Ты бы не захотел иметь дел с сумасшедшим. - Я бы захотел тебя любым, - отрезал Микки. Видя на лице Галлагера изумление, он стал усердно рассматривать девушку на календаре. - Ну так почему ты здесь? - Я хочу вернуть тебя, - уверенно ответил Йен. Микки открыл было рот, но не издал ни звука. Ему пришлось прокашляться. - Не то чтобы было куда возвращать. Просто перепихон, забыл? Йен вздохнул. - Мик, ты же знаешь, что я никогда так о тебе не думал, никогда! А потом ты и Эдди... Вся эта хуйня... С этим нельзя было не согласиться. - Ты это начал. - Да, ты прав. А теперь я хочу начать снова. Правильно. - Да? - Микки вызывающе скрестил руки. - А что, по-твоему, это значит? Рыжий улыбнулся: - Это значит с тобой. И только с тобой. С самого начала... ну, нового начала. Тепло из груди разлилось по всему телу Микки. - А с чего ты решил, что я все ещё заинтересован? Несмотря на то, что Йен продолжал улыбаться, в его глазах появилось сомнение. Страх. - Ты сказал, что любишь меня. Правда. Правда. Правда. Но Микки только пожал плечами. Он не собирался отдавать своё сердце так же легко, как и в первый раз. - Сказал. Несколько недель назад. Столько времени уже прош... - Я люблю тебя. Микки мгновенно заткнулся. - Я люблю тебя, Мик, - повторил Йен, смотря прямо на Милковича. - Я был влюблен в тебя несколько месяцев, но не замечал этого. Блять, да моей семье пришлось показать мне это! И даже если уже слишком поздно... я заставлю тебя полюбить снова. Йен любил его. Йен, блин, Галлагер, его любил. Он поставил слова "люблю" и "тебя" рядом в одном предложении. Он это сказал. Микки был благодарен богу за письменный стол, о который можно было опереться. Галлагер принял его молчание за отказ, и его маска уверенности стала сползать. - Скажи, уже слишком поздно? Конечно же, поздно не было. Но Микки боялся. Он мог стать самым счастливым на свете или мог ещё раз обжечься, и эта рана никогда бы уже не зажила. Ему нужно было выбирать - и он не хотел пожалеть о своем выборе. Он и так много где проебался. - Я не знаю, мужик, - Микки почесал переносицу. - Ты не можешь просто взять и прийти, думая, что я всегда буду тебя ждать. - Я подожду, я и не ожидал, что ты меня так легко простишь. Микки самодовольно улыбнулся - разочарование в голосе рыжего и его поникшие плечи говорили как раз о том, что ожидал. - Да, это было бы очень самонадеянно, - решил поддразнить брюнет. - В смысле, ты не то чтобы самый скромный человек во всем мире, и... - Все, я понял, - пробормотал Йен. Он поднял руки, сдаваясь. - Наверное, мне лучше просто уйти. - Ты можешь подождать чертову секунду, нетерпеливый ты говнюк? - закатил глаза Микки. Йен повернулся к нему лицом и посмотрел пустым взглядом. - Да, я нетерпеливый, когда дело касается того, чего я по-настоящему хочу. Микки продолжил издеваться - больше для того, чтобы скрыть смущение. - Уверен, что хочешь именно меня? Йен шагнул к нему и взглянул с изумлением: - Конечно, я уверен. - Ну я же не нравился тебе толстым? - Мне не нравилось твое мудачество. Но потом ты начал меняться. Я влюбился в процессе. Нахуй Йена и слова его нахуй. Микки понял, что это он хотел услышать больше всего на свете. Нуждался. - Ну тогда ты не будешь против, если я разжирею снова или стану мыться реже, - издевательски протянул Микки. Только сарказм и удерживал его от желания подойти и просто прижаться к Йену. - Если ты этого хочешь... - Галлагер усмехнулся. - Или мы сможем найти компромисс. - По субботам? Микки шагнул к Йену. - Каждый день? Йен шагнул тоже. - Ну, на самом деле, утренний душ - потрясающая вещь. Но пицца... Пицца - это святое. - Один раз в неделю, или два, - будет зависеть от твоей физической нагрузки. Он подошёл ещё на шаг ближе. - Да... У меня из-за работы нет теперь столько времени. Они шагнули одновременно и теперь стояли вплотную. - Я тебе помогу. - В следующем году у тебя будет новый ученик, ты будешь занят, - справедливо заметил Микки. Он не знал, куда смотреть, потому что ему все равно было мало. - Не для своего парня, - отрезал Йен. - Серьёзно, Мик. Мне все равно, разжиреешь ты или еще что, мне будет нравиться это до тех пор, пока будет нравиться тебе. Ты нужен мне любым, понимаешь? Вот взять хоть меня. Помогло мне моё идеальное тело... - эй, не фыркай, это же правда, сам знаешь! - помогло мне оно с биполяркой? Калеб вот думал, прямо как ты сейчас, что все будет хорошо. И я пойму, если ты не сможешь справиться с этим... Микки взял лицо Йена в свои руки и приблизил к своему. Их дыхание перемешалось. - Закончил? Йен распахнул глаза и кивнул: - Д-да? - Хорошо. А теперь слушай. Я знаю, что будет тяжело. Но это часть тебя, и если я люблю тебя, то как я могу не любить тебя всего? - Микки позволил себе слегка улыбнуться. Да, он сказал это, блять. - Кроме того, я нравлюсь себе таким, какой есть, и в старую форму возвращаться не собираюсь. Йен нервно ухмыльнулся, но ему было не до смеха. Он остановил взгляд на губах Микки. - Хочешь поцеловать меня? - Господи, конечно, да, - с облегчением выдохнул Галлагер, и их губы наконец-то встретились. Микки улыбнулся в поцелуй и пылко ответил, теряясь в объятиях Йена, но в глубине души сомневаясь в правильности своего решения. *** Полтора года спустя (или Блять да-а-а, ты сделал правильный выбор!) Микки был разбужен теплым поцелуем в затылок. Его губы сложились в улыбку - это была уже инстинктивная реакция. Он почувствовал ещё один поцелуй, немного влажный, рядом с ухом. Йен продолжил целовать его ниже, в расслабленное плечо. Так хорошо... И так, блять, рано. - Даже не пытайся, придурок, - сонно пробормотал Микки, расслабляясь еще больше. Он еще не проснулся, но не настолько, чтобы поддаваться на уловки. Он услышал смешок Йена. Губы рыжего сместились ниже. - Да ладно тебе, сегодня хороший день для пробежки, - сказал Йен, пальцами лаская живот Микки. Он скучал по этим объятиям целый месяц. Сегодня хороший день. В апреле Йен не чувствовал себя так хорошо. Не было никаких рук и поцелуев. Микки проснулся от скрипа пружин, когда Галлагер отворачивался от него. Микки это и имел в виду, когда говорил, что хочет всего Йена. В хорошие дни и в плохие; тогда, когда приходилось следить за ним в маниакальную стадию, или тогда, когда его мучили галлюцинации, или когда приходилось держаться на расстоянии во время депрессий. Он ни разу не пожалел о своём решении и был вознагражден сторицей. Микки поймал руку Йена и отвел от себя. - Сегодня будет хороший день, но сейчас полшестого утра, и я, сука, ещё минимум два часа шевелиться не собираюсь, - проворчал он с закрытыми глазами. Разумеется, Йен, этот огромный рыжий щенок, не согласился: - Да ла-адно... Он снова начал прижиматься вовсю, но Микки не собирался вообще двигаться. - Не-а. Ты уходишь, я остаюсь здесь, в этой мягкой уютной кровати. Можешь думать о том, как я тут сплю, - Микки широко ухмыльнулся, - пока будешь тренировать жабеныша. - Его зовут Тодд, - поправил Йен. [прим. пер. Toad означает "жабa" и очень созвучно с именем Todd] - Да? Все равно похож на жабу. Тодд был нынешним учеником Йена. Он и впрямь был похож на жабу своими круглыми глазами и большими губами, и ещё некоторыми признаками, так что Микки почти не врал, называя его так. Этот мужик, тщедушный и слабый, не затыкался даже тогда, когда начинал задыхаться во время бега, а однажды он позвонил в двенадцатом часу ночи и едва ли не плача признался, что съел йогурт. В общем, он был не самым любимым протеже Йена. Зато Микки предпочитал жабеныша Тодда прошлогодней ученице, бывшей анорексичке, влюблённой в Йена и не признававшей того, что он гей и к тому же находится в узаконенных отношениях. Она ненавидела Микки, и Микки отвечал ей взаимностью. Йен, похоже, вставать не собирался, поэтому Милкович спросил: - Так ты идешь или нет? - Ещё есть двадцать минут, - крепче обнял его рыжий. О-о-о, Микки знал этот тон. Низкий и хриплый, он заставил член брюнета дернуться. - Увере-е-ен? - все равно спросил он. Он старался не думать о том, что жабеныш может позвонить, когда они будут на самом интересном моменте, как уже бывало. Он почувствовал, как нос Йена движется вниз по его коже. Галагер кивнул. - Ну тогда... Его рука опустилась по телу брюнета и сжала наполовину твёрдый член. - Знаешь, я думаю, есть даже полчаса, - протянул Йен, лениво поглаживая Микки, который не собирался протестовать. Снова ощутив поцелуй за ухом, Микки обернулся и встретился с губами своего парня. Самое время для того, чтобы открыть глаза и встретиться с нежным взглядом зелёных глаз и сонным лицом. - Привет, - пробормотал рыжий. - И тебе, - хрипловато ответил Милкович. Он ни за что бы не признался, что обожал эти утренние ленивые поцелуи и что от улыбки Йена у него все переворачивалось внутри. Разве можно было к этому когда-нибудь привыкнуть? У них не было необходимости говорить, все было так естественно, как будто они делали так всю жизнь. Микки откинулся на спину, а Йен протянулся за смазкой в тумбочке. Он все ещё был расслаблен после прошлой ночи - насколько вообще можно быть расслабленным после того, как тебя выебали на первой попавшейся горизонтальной поверхности, но обычно Йен любил всю эту чувственную романтичную хуйню. Йен снова поцеловал его, окуная палец в баночку. Он протолкнул один палец внутрь Микки, заставляя стон сорваться с его губ, и проложил дорожку влажных поцелуев от подбородка до живота. - Я когда-нибудь говорил, что люблю твой живот? - Миллион или два раз? - Ну серьёзно. Такой, знаешь, удобный, хоть спи на нем... Да, Микки любил пиво больше, чем пресс, к тому же, пока Йена это устраивало, он даже не беспокоился. - Не хочешь занять рот чем получше? - спросил Микки недовольно, хотя, на самом деле, его устраивали и простые поцелуи. - Не хочешь попросить получше? - игриво спросил Йен. - А в ноги тебе не поклониться?! Йен не стал спорить дальше и просто облизал его по всей длине. Ладно, возможно, просто поцелуев было недостаточно. Микки сдавленно выдохнул и запустил пальцы в темно-рыжие волосы. - Господи Боже, - пробормотал он, когда Йен заглотил так глубоко, как только смог. У этого ублюдка была самая глубокая глотка в мире. Рыжий остановился, почувствовав, что Микки сейчас взорвётся, и вынул пальцы из Микки. - Презерватив? - спросил он. Милкович кивнул. В прошлый раз, когда они были без защиты, Микки пришлось тащиться на работу с галлагерской спермой внутри (потому что он был слишком ленив и вместо душа выбрал сон). - Да, будь так добр, возьми резинку, - фыркнул Микки и ответил на поцелуй Йена, ощутив на языке свой собственный вкус. Он дрожащими руками открыл и натянул презерватив на член своего парня. - Все, готово. Йен усмехнулся и снова прижался своими губами к его: - Ты такой романтик, Мик. Микки ничего не ответил и только сильнее раздвинул ноги, открывая Галлагеру чудесный вид на покрытые синяками и укусами бедра. С глухим стоном рыжий толкнулся внутрь Микки, который тут же подался навстречу, желая быть ещё ближе, так близко, насколько это вообще возможно, пусть это и означало выглядеть умоляющим. Здесь, рядом с Йеном, он хотел делать все, что хочется, и Йен обычно разделял это. Сейчас же он толкался в Милковича, заставляя член брюнета тереться о живот, а его самого - бормотать имя Йена точно молитву. Сколько прошло времени, двадцать, тридцать минут? Они оба любили такие ленивые, принадлежащие только им утра и никогда не смотрели на время в такие минуты. Но за пределами кровати тоже была жизнь. Они оба только кончили, когда телефон Йена завибрировал. Со вздохом Галлагер кинул завязанный презерватив в мусорную корзину. Микки заржал. - Двадцатку на то, что это жабеныш. Ещё один горький вздох рыжего подтвердил его догадку. - Хэй, Тодд, - без особого энтузиазма поздоровался Йен. - А, ты уже вышел? Я почти на месте, мужик. Отключив вызов, он ещё раз вздохнул и начал одеваться. - Надо же, не соврал даже, - восхитился Микки. - "Почти на месте". А если он узнает, что мы живём в десяти минутах от него? - У-уваси Бо-э-э-же, - невнятно сказал Йен с зубной щёткой во рту. Они не вынесут лагеря Тодда ещё и под своими же дверями. - Я не скажу ему, - пообещал Микки и лениво потянулся, закрывая глаза. Йен бегал вокруг, стараясь одновременно надеть спортивные штаны и свитер. - Так, все, я пошёл. Увидимся, когда я вернусь? - Мхмн, - ответил Микки, приоткрывая глаз и наблюдая, как Галлагер запутывается в свитере. - Я ещё посплю... наверное, буду в душе, когда ты придешь. Они оба усмехнулись, и Йен наклонился, чтобы напоследок поцеловать Милковича. - Люблю тебя. - Возвращайся быстрее, - махнул рукой Микки и продолжил улыбаться, даже когда дверь закрылась. Поудобнее устроившись на подушке, он вознамерился поспать ещё часок, потом принять душ вместе со своим парнем, который после отвезет его на работу. Вечером они должны пойти на традиционный ужин Галлагеров, на котором будут ещё и Кев с Ви, и, может, Мэнди. Ужин означал спагетти и кино, и Йен от этих вечеров был просто в восторге. Микки же просто не возражал против тёплой компании. Брюнет перевернулся на другой бок, зарываясь носом в подушку Йена. Просто невероятно, насколько изменилась его жизнь за эти несколько лет, - и все благодаря его назойливой сестрице. Он проделал путь от бомжа с кучей гомофобных комплексов до уверенного в себе мужчины с любимой работой, домом и парнем. Может, он и был сейчас настоящим пидорасом, но зато абсолютно счастливым. Микки мягко улыбнулся - ни разу он не пожалел ни о чем.