"Дом Снов"

— Томми, я не понимаю, зачем ты опять полез к Мэри? Что у вас снова случилось? — Гарри сидел на корточках перед малышом лет трех и старался не повышать голос. Видит Мерлин, с каждым разом это становилось все сложнее. Его официальный подопечный, упрямо сжав тонкие губки, смело смотрел ему в глаза и даже не думал чувствовать за собой вину. Все началось где-то месяцев пять назад, когда в магическом приюте — в «Доме Снов», как назвал его Гарри — появилась девчушка, ровесница Томми — рыженькая, с веснушками по всему лицу и с замечательными цвета ранней листвы глазами. Мэри стала всего двенадцатым ребенком в приюте и, наверное, из-за внешности именно ей Гарри, да и Северус уделяли чуть больше внимания, чем остальным. И Томми, конечно же, быстро это заметил. Гарри просто диву давался, насколько этот сложный ребенок проницателен. Иногда Гарри становилось страшно от мысли, что он не справится и в итоге будет тем, кто вырастит нового Темного Лорда. Все же Томми был жесток. И его очередная выходка снова доказала это. Он — подумать только, три года ребенку! — смог одним своим желанием лишить Мэри ее замечательных рыжих локонов, и девочка теперь щеголяла черными как смоль волосами. Что с веснушками смотрелось довольно странно. Гарри со всей своей магической силой так и не сумел отменить чары. Но надо отдать должное девчушке, та была не так уж и беззащитна. Конечно, первая она никогда не задирала, а вот отвечала всегда по полной. Собственной магией, слава Моргане, она управляла еще не слишком хорошо, но на проделки ее воображения хватало. Не раз все вещи Томми купались в унитазе, были выброшены из окна или приклеены намертво к столику вместе с хозяином. И вот теперь волосы. Почему Томми так невзлюбил Мэри, Гарри никак не понимал, ведь не мог же ребенок ревновать? Пришедшая мысль заставила его резко выпрямиться и уставиться в окно. С самых первых дней Гарри относился к этому малышу как к неизбежному фактору в своем будущем. К чему-то, с чем он все равно ничего не в состоянии был сделать, и ему приходилось просто перестроить свою жизнь так, чтобы ребенок в нее вписался. Но именно благодаря Томми Гарри совершенно для себя случайно нашел дело, которому хотел посвятить если не всю жизнь, то большую ее часть. Быть директором первого магического приюта оказалось очень интересно. Смотреть за тем, как, благодаря ему, покинутые и непонятые дети обретают дом и защиту, было волшебно, а уж когда те, после всех ужасов своих недолгих лет постепенно оттаивали и начинали радоваться жизни — так и вовсе замечательно. Еще одним фактором, которому хоть и косвенно, но тоже поспособствовал Томми, была связь Гарри с двумя крайне неординарными личностями. Северус и Люциус любили Гарри, заботились о нем, и он за три года научился полностью доверять им. Эти два мага стали его опорой во взрослой жизни. У него появились дом и семья. Да, своеобразная, но все же семья. Томми, каким бы странным это не казалось, тоже входил в их семью, и Гарри абсолютно незаметно успел привязаться к мальчику. — Томми, ты же знаешь, что я тебя люблю? — он снова присел перед ребенком и пристально посмотрел в его карие глаза. Маленький Риддл замер на миг, потом совершенно неожиданно всхлипнул и кинулся к Гарри, крепко сжав маленькими ручками его шею. — Ох, Томми, ты же задушишь меня! — Гарри постарался чуть отстранить ребенка, но тот лишь прижался сильнее, и он с наигранно тяжелым вздохом обнял мальчика в ответ. — Мэри, как и остальные дети, дорога мне, и я буду заботиться о ней и других малышах, потому что в ответе за них. Они мои подопечные. Но ты, Томми, не только подопечный, ты — моя семья, — тихо прошептал он на ухо мальчишке. — Так же, как и Сев с Люцем? — чуть отстранившись, потребовал ответа коварный ребенок. Вот уж кто баловал мальчишку, так это Малфой со Снейпом. Гарри до сих пор не очень понимал их мотивов, но мужчины были весьма лояльны к бывшему Лорду и позволяли ему чересчур многое. Глядя, как его любовники потакают Томми, Поттер начал понимать, почему Хорек вырос такой высокомерной задницей. Последнее, к слову, он не раз им припоминал, то есть пытался объяснить, каким же Драко получился мудаком, но его не слышали, оправдывая всю дурь молодостью. Тут оставалось лишь уповать на свой авторитет у Томми и лелеять надежду на то, что, благодаря стараниям Гарри, бывший Лорд хотя бы не будет заниматься в свободное время «круциотерапией». — Да, именно так, — заверил Гарри Томми, очень надеясь, что теперь малышке Мэри будет немного проще. Хотя розыгрыши Томми и раньше не то чтобы сильно ее расстраивали. Но волосы — это все же чересчур. — А теперь я хочу, чтобы ты извинился перед Мэри и постарался вернуть ее волосам прежний вид. — Я не умею! — тут же возмутился Томми, отскочив и упрямо сжав кулачки. — А ты постарайся! — в тон ему ответил Гарри. — Все, беги, сегодня домой отправимся после пяти, так что у тебя есть еще три часа, чтобы это сделать, — он щелкнул пальцами, и тут же в кабинете появился дух Гиллиду — одна из тех, что прибыли в Блэк-хаус после ритуала. Памятный всем троим магам ритуал оказался сильнее, чем они предполагали, и в первые полгода после его проведения дом Блэков наполнился духами. Кого Гарри только не видел: были и приятные глазу, и такие, на которых не хотелось смотреть. Постепенно они сами нашли для себя работу и разбрелись по Блэк-хаусу. Через год Люциус предложил создать на заднем дворе магическое пространство, где можно разбить сад и пруд, ведь многие духи были из водных. Конечно, пришлось снова провести ритуал — и опять в ход пошли кровь, семя и их сила, но это того стоило. Теперь позади дома был не просто сад, а целый парк, ничем не хуже рощ Малфой-мэнора. Через два года после открытия приюта Гарри впервые привлек Гермиону к своим делам. Как-то утром ему пришло письмо от Стефани Уитмор. Женщина была магглорожденной, жила в Лондоне. Она прочла в газете о его «Доме снов» и сообщила, что у соседей напротив случилась беда: родители погибли в автокатастрофе, а вот ребенок-волшебник остался жив. Родственников у четы Ларсенов не было, и маленького Стива отдали в приют. Поначалу Гарри просто думал угостить людей из социальной службы Конфундусом, и все дела. Но Северус посчитал, что необходимо все правильно оформить, чтобы Стив не потерял прав на маггловское наследство. Вот тогда Гарри и озаботился тем, чтобы его приют стал законным и в маггловском мире. И сразу же подумал о Гермионе. Подруга училась на юридическом, первые курсы сдала экстерном и к тому моменту уже готовилась к выпускным экзаменам. Через три месяца «Дом Снов» стал официальным заведением в обоих мирах, а маленький Стив Ларсен обрел новый дом. Гермиона Грейнджер начала работать юристом приюта. Были у них и чистокровные детки. Их находил Люциус, который довольно быстро вернул репутацию в деловом магическом мире. Конечно, этому поспособствовали почти ежедневные публикации в газетах, в которых Малфой представал раскаявшимся Пожирателем, творившим все зло только из-за угроз своей семье. Семье, которая в результате бросила его, бедного, но не сломленного, в Англии. И Малфой, чтобы хоть как-то помочь новому миру, выступил спонсором восстановления Хогвартса и главным меценатом первого в магическом мире приюта. И да, сам Гарри Поттер пожал руку холеному красавцу и заявил о том, что всем необходим второй шанс. Северус в те времена, читая очередной опус, знатно над ними потешался. Сам он отказался от поста директора Хогвартса, что за ним технически еще оставался, довел до выпуска геройский восьмой курс и положил на стол к Макгонагалл заявление об уходе. И с тех пор занимался наукой, писал статьи, нашел наконец время опубликовать все свои наработки за последние двадцать лет, получив патенты на более чем десяток зелий. В свободное же время, как, впрочем, и Люциус, помогал Гарри вести дела приюта. Но если Малфой лучше разбирался в юридических и финансовых вопросах, то Снейп был хорошо осведомлен в административных делах. Ему просто не было равных в общении с различными инстанциями — что маггловскими, что магическими. Гарри без Северуса и думать не смел посетить чиновников. Вскоре закономерно заговорили об их слишком близком общении. Гарри пришлось подтвердить, что они с Северусом состоят в отношениях. Люциус же для всех посторонних был просто хорошим другом семьи. И никто не знал, что Гарри с Северусом живут не на Гриммо, где располагался под чарами их собственный жилой этаж, а именно в Малфой-мэноре. Люциус официально все так же оставался женат, но этот статус совершенно не мешал супругам. У Нарциссы давно был постоянный любовник, с которым она, наконец, обрела долгожданные любовь и спокойствие. А у Люциуса были они. Северус, Гарри и маленький Томми. Очень странная получилась семья, но они были счастливы.