Crazy Russian girl

Чемпионат выдался в этом году тяжелым. Впрочем, когда он бывает легким? Особенно для нашей команды. Увы, но никто из ребят и девчат сборной России не смог показать на что готов. Вмешивались обстоятельства: непредвиденные болезни, сломанные палки, проблемы с лыжами… Не гладко было и у моего норвежского друга. Лишь к концу Чемпионата он «разошелся» и достойно выступил со своей эстафетной четверкой. Бронза, полученная им в миксте, грозила снова надолго прицепить к Тарьею звание «бронзового мальчика». К счастью, Холменколленское солнышко всё же улыбнулось вечному весельчаку и живчику. Высоких результатов я от себя и не ждала, хотя и выступала на пределе возможностей. Вполне достойным стало мое выступление в гонке преследования, где я попала в цветы. Что ж… Это только первый взрослый Чемпионат. Всё еще впереди… А пока я продолжала наслаждаться обществом моего любимого человека, который, как всегда, не унывал и старался удивить меня всё больше… Закрытие ЧМ. — Куда ты ведешь меня? — спросила я. — Ну, мы же так и не отметили наши победы, — улыбнулся Тарьей, утягивая меня куда-то за руку. — Закрытие уже через час, — усмехнулась я, наклоняясь и пробираясь под еловой веткой. — А праздновать начнем прямо сейчас, — засмеялся парень и неожиданно притянул к себе. — Надеюсь, тебе понравится. — Интригуешь, — прикусила я губу. — А то! — подмигнул любимый и, только потершись своим носиком о мой, продолжил вести меня к сюрпризу. Через пару минут Бё-старший улыбнулся и остановился возле двух деревьев с плотно переплетенными ветвями: — Не против, если по традиции я попрошу тебя закрыть глаза? — Не против, — кивнула я. — И ничего не повяжешь? — Зачем? Я же тебе доверяю, — серьезно ответил атлет. — И я тебе, — прошептала я и, выдохнув, опустила ресницы вниз. Норвежец приобнял меня за талию и аккуратно повел вперед. Послышался шорох веток, некоторые из которых едва коснулись меня. — Открывай, — негромко произнес спортсмен, обняв меня уже обеими руками и положив голову на плечо. Я распахнула глаза и охнула от красоты, представшей передо мной. Это было небольшое замершее озеро, подсвечиваемое далекими фонарями, припорошенное кое-где снегом, прихватившее редкие ветви, некогда склонившиеся к голубой прозрачной воде. — Покатаемся? — предложил любимый, скидывая рюкзак с плеча и доставая коньки. — По озеру? — охнула я. — Почему бы и нет? — улыбнулся парень. — Не бойся, мы по самому краю. Тут безопасно. — Я просто никогда не каталась так… — пояснила я. — Всё когда-нибудь случается, — усмехнулся Тарьей и протянул мне белые коньки. — С размером вроде не ошибся. — И когда ты успел его узнать? — хмыкнула я. — Ну недаром же вместе пару раз тренировались, — подмигнул Бё-старший. — На крайний случай, выпытал бы у твоих девчонок. — Вот как, — засмеялась я, надевая коньки. — Угадал. Впору. — Очень рад. Ну что, пойдем? — норвежец протянул мне руку. — Готова? — Да, — кивнула я и, оперевшись на любимого, ступила на замерзшую воду. Как же было непривычно скользить по льду и знать, что это всё — живое, что создано природой, а не человеком. На дне обязательно колышутся водоросли, возможно где-то проплывают мелкие рыбешки — жизнь продолжается даже под толстой коркой льда. — Мы на закрытие-то пойдем? — спросила я, скользя по пруду. — Тебе очень хочется? — ответил вопросом на вопрос Тарьей. — На официальной части мы-то уже побывали. — Ну, можно заглянуть, конечно и на дискотеку. Хотя мне и здесь хорошо, — улыбнулась я. — И мне хорошо. Должен я хоть одно закрытие помнить отличным от остальных, — засмеялся Бё-старший. — Не всё же мне оттаскивать братца от болельщиц, умудрившихся прорваться туда, или прикрывать телеса Эмиля, а потом плевать на всё и отжигать не хуже их… — Вот оно что, — закивала я понимающе. — Да, не. Со мной-то не все так плохо, — тут же принялся оправдываться любимый. — Плюс, нас же ждут Ханты. Там и оторвемся. — Уже предвкушаю, — вздрогнула я. — Не бойся. Я теперь исправился. И буду хорошим. Честно-честно, — глаза норвежца стали похожими на щенячьи. — Ты исправился, а я, значит, могу и почудить, — засмеялась я. — Не-не-не… — Хм, так вот почему мы не идем на закрытие… — хмыкнула я. — Я просто хочу поберечь твою психику, — улыбнулся парень. — Портить её могу ведь только я. И не дав что-то возразить, скандинав поцеловал меня. Этап 9. Ханты-Мансийск. Заключительный этап Кубка мира получился несколько скомканным. Погодные условия, неважное самочувствие многих спортсменов, банальная усталость, срыв последних гонок — всё это омрачило праздник завершения сезона. Но подобное отошло для меня на второй план, поскольку самым важным вопросом оставался лишь один — а что дальше? Нам с Тарьеем предстояло расстаться не на один этап, и даже не на два: отъезд домой, домашние Чемпионаты, закатка… Я и не представляла, какой станет теперь моя жизнь без этой улыбки каждое утро, без дружеских подколов со стороны его коллег, просто без него… Добавляли масла в огонь и наши препирания с Трифановым, с которым волей-неволей я продолжала сталкиваться «по долгу службы», давая интервью для нашумевшей программы с Губерниевым. Одна из таких стычек случилась после пресс-конференции по истечению гонки преследования, в которой я пробилась в тройку призеров. — Ты с ним, потому что он — Олимпийский и пятикратный Чемпион мира, да? — выдал вдруг Илья. — Угадал? — Уже шестикратный, — обернулась я с улыбкой. — Не важно. — Для кого — как, — усмехнулась я. — Хм, а ты, получается, некомпетентен в своем деле, раз не следишь за последними событиями. — Не тебе судить, — рыкнул Трифанов. — В этом ты прав, — кивнула я, даже не оскорбившись тоном журналиста, и пошла к выходу. — Так почему ты с ним? Из-за заслуг? Норвежского гогота и обаяния? — не унимался репортер. — Нет, — выдохнула я, не повернувшись. — И меня вообще удивляет, что тебя волнует подобный вопрос. — Волнует. Еще как, — хмыкнул парень, явно приближаясь. О, нет! Надеюсь, он не кинется сейчас со своими извинениями и розовыми соплями… Так, спокойно! — С чего бы это? — прищурилась я, сохраняя хладнокровность. — Спортсменка из отечественной сборной перекинулась в стан врага, и явно не разведчиком, — выпалил бывший биатлет. — И я совсем не понимаю, чем эти неадекваты вас, девиц, привлекают? — Если они такие неадекваты, зачем ты постоянно берешь у них интервью? — приподняла я брови. — Надо, и беру, — фыркнул Трифанов. — Ну, тогда ты до сих пор не заметил, что в них есть и кое-что другое, — как можно шире улыбнулась я. — И поверь, регалии — это самое последнее, что привлекает. Да и кто бы говорил про неадекватность… — М-м-м, значит, помнишь все наши чудачества? — О, да-а-а. Такое невозможно забыть, — засмеялась я. — Только, извини, сейчас я живу настоящим, а не прошлым. Так что, счастливо оставаться, и, пожа-а-алуйста, не приставай больше со своими глупыми вопросами ни к нам с Тарей, ни к девчонкам. Портишь о себе всё впечатление… Да и потом, ты теперь с Надей. Она — хорошая девушка. Не обижай её, пожалуйста. Иначе снова придется жалеть… Поправив рюкзак на плече, я развернулась спиной к корреспонденту и спокойным ровным шагом направилась к выходу. Сейчас мне действительно было всё равно, что обо мне думает Илья, чего он добивался никчемным разговором. Только одно волновало меня — Тарьей намекнул об очередном сюрпризе. Что на этот раз задумал мой нереальный человечек? — А в домой ты уже не собираешься что ли? — прищурилась Катя, когда я сообщила ей о приглашении Тарьея слетать к нему в гости перед Чемпионатом России. — Конечно, собираюсь. Я всего лишь 3 дня пробуду в Норвегии, ну, может четыре, — улыбнулась я. — Он хотел пригласить еще после Чемпионата Мира, но нас же сразу в Ханты отправили. — Ясненько, — поджав губы, кивнула Юрлова. — Ну что ж, удачно слетать. Лекцию о достойном поведении читать не буду. — Чего так? — засмеялась я. — Типа я — взрослая, и сама всё знаю? — Типа с Бё это всё равно бесполезно, — серьезно ответила подруга. — Ах, ну да. Как я могла забыть… — парировала я и захлопнула чемодан. — Я просто беспокоюсь о тебе, — прошептала девушка. — Одно дело — Илюха, и совсем другое — этот норвежец… — А он, по-твоему, маньяк? — горько усмехнулась я. — То, что он ведет себя немного свободнее, чем остальные, вовсе не означает его дурные намерения. И, кстати, не думай, что Трифанов — святой. Всякое бывало… К тому же, я еду в дом родителей Бё. — Даже так? — удивилась соседка. — Да, они хотят отметить удачное выступление своих ребят, и Тарьей предложил заодно познакомиться со мной. — Ох, ну тогда просто будь осторожна. Я не хочу, чтоб тебя снова накрыла страсть с головой, а потом ты страдала. — В том-то и дело, Катюш… — вздохнула я. — Что здесь не страсть, а нечто другое. — Не страсть? — закашлялась подруга. — Не смеши меня, пожалуйста. Я никогда не поверю в светлое и высокое чувство между тобой и этим задирой. — Что ж, пусть будет так, — кивнула я, решив не вдаваться в подробности. — Тань, не обижайся… — И не думала. Я только надеюсь, что ты очень ошибаешься насчет Тари. Ладно, мне пора, — я мимолетно обняла Чемпионку и поспешила на выход. — Увидимся в Тюмени. Счастливо! Норвегия. Дом родителей Бё. — Ну как ты там устроилась? — Юрлова была бы не Юрловой, если бы всё же не позвонила мне в одиннадцатом часу вечера по местному времени. — Превосходно, — затарахтела я. — Родители Тарьея и Йоханнеса такие скромные и улыбчивые. Встретили меня довольно приветливо, уже за ужином умудрились расспросить всё, что можно, и о своей семье и стране рассказали многое. Так интересно. Другая культура, обычаи… — Рада, что тебе так всё нравится. Чем сейчас занимаешься? — Осматриваю достопримечательности комнаты Тари, — улыбнулась я в трубку, разглядывая несколько детских фотографий, стоящих в рамочках на комоде. — А-а-а, — многозначительно протянула подруга. — Ну не буду мешать. — Ты чего? — удивилась я. — Ты совсем не мешаешь. — Ну как же… Не хорошо прерывать вашу экскурсию… — Нашу? — засмеялась я, а потом осознала намек девушки. — А, вот ты о чем. Но можешь не беспокоиться: Тарьей уступил мне свои хоромы, а сам отправился ночевать в бывшую комнату старшего брата, так что моей чести ничего не угрожает. — Ты подумай, какой благородный! — фыркнула Екатерина. Но по ее интонации все равно стало понятно, что девушка была приятно удивлена поведением норвежца. Проболтав еще минут 15, мы на хорошей ноте распрощались с подругой, и я потопала принимать водные процедуры. Благо, ванная в этом доме была у каждой комнаты своя. Оставив включенным лишь ночник, я уселась на кровати и решила еще немного почитать. Спустя несколько минут раздался подозрительный скрежет, а потом в окне появилась моська Бё-старшего, едва не заставив меня завизжать от испуга. — Тарь, ну что ты творишь… — покачала я головой, открывая раму и впуская внутрь немного подмерзшего спортсмена. — Пришёл охранять тебя, — улыбнулся парень, вытащив изо рта небольшой букет полевых цветов. — Это тебе. Только из комнаты не выноси, пожалуйста. — Спасибо, мой романтик! — слегка смутилась я, принимая цветы. — Почему нельзя выносить? — Мать меня убьет, если узнает, кто ободрал кусты в теплице, — пояснил атлет. — Шкода ты! — усмехнулась я, чмокнув любимого в нос, и пошла в ванную, чтоб поставить букет в стакан из-под зубных принадлежностей. Когда я вернулась, на кровати лежала гора сладостей и несколько баночек с газировкой. — Думаю, ты не будешь против, если мы отметим твой приезд сюда еще раз? — игриво прикусил губу скандинав. — Вообще-то на ночь есть вредно, особенно сладкое, — состроила я серьезную мину, а потом засмеялась. — Конечно, не против. У нас столько поводов. Но откуда ты всё достал? — Вот и я о том же, — улыбнулся атлет, а потом принялся аккуратно разворачивать обертки. — Еще в обед припас в тумбе. Только тш-ш-ш, никто не должен знать, что мы творим. Наша маленькая тайна. — Ага, — тихонько усмехнулась я и присоединилась к парню. — Ты выдал, что пришел меня охранять, — спросила я, прожевывая уже, наверное, десятую по счету шоколадку. — От кого? — Я тебе не сказал? — удивился Бё-старший, а потом состроил хитрющую моську. — У меня здесь живёт привидение. Вообще-то, оно — доброе и стеснительное, но, кто знает, чего ему взбредет в голову, когда оно увидит симпатичную молодую девушку… — А его случайно не Тарькой зовут? — ухмыльнулась я. — Возможно, — подмигнул парень и потянулся к моим губам. — Шпионская операция провалилась? — С треском, — кивнула я. — Ну и ладно. Переживем, — усмехнулся норвежец и поцеловал меня. Время уже перевалило за час ночи, когда я, сдерживая зевоту, встала с кровати и подошла к окну, чтобы взглянуть на удивительное норвежское ночное небо: звезды, словно маленькие желтенькие точки усеяли небосвод-полотно, а сквозь редкие темные тучи пробивался диск почти полной луны. — Ты не будешь против, если я останусь… до утра? — прошептал Тарьей, подходя ко мне и обнимая сзади. — Не против, — кивнула я, и по телу тут же разбежались сотни мурашек: мысль, что я спустя длительное время снова усну в мужских объятиях одновременно и пугала, и притягивала. — А то вдруг приведение всё же явится… — усмехнулся Бё и легонько поцеловал моё плечо. Я тут же окаменела, а потом резко задрожала как лист на осеннем ветру. — Я… я… я не могу… — пролепетала я. — Да и в доме твоих родителей… — Что не можешь? — удивился парень, разворачивая меня к себе лицом. — Ну… — я посмотрела прямо в глаза любимому, потом на кровать, а затем уставилась в пол и дико покраснела. Норвежец, видимо, проследил за моим взглядом, потому как через секунду мягко и совершенно без усмешки произнес: — Я об этом как-то и не думал даже, если честно. Я почувствовала, как меня нежно взяли за подбородок и приподняли голову, а потому прикрыла глаза. — А ты, видимо, решила, что я залез к тебе через окно, чтобы соблазнить, а не просто натрескаться шоколадок и газировки втихаря от тренеров и родителей, так? Посмотри на меня, пожалуйста. Я взмахнула ресницами и удивленно уставилась в голубые глазенки, а потом, почувствовав, как сразу полегчало от услышанного, улыбнулась: — Какое же ты еще дитё, Тарь! — Ну, положим, я не всегда так уж впадаю в детство, но и записываться в великие искусители тоже не собираюсь, — усмехнулся Бё-старший. — Или ты хотела, чтоб я в наглую развалился на кровати, да еще начал распускать руки? На последних словах скандинав заиграл бровями. — Нет, — помотала я головой. — Сейчас мне всё нравится. Только… — Да? — Тебя самого это устраивает? Подобные ограничения, старания… Мне кажется, что это доставляет сплошные неудобства, что тебе хочется делать всё иначе, более развязно, как ты привык… — Ну я уж не до такой степени был распущен, — хмыкнул атлет, а затем наклонился ко мне и прошептал прямо в ушко. — К тому же, рядом с хорошей девушкой и вести себя хочется хорошо. Так что поверь, всё происходящее меня совершенно не напрягает. Напротив, очень даже привлекает. Поэтому не волнуйся. Всё в полном порядке, кроме того, что нам пора… Как вы там говорите? Баянейки? — Баиньки, — повторила я на русском и засмеялась. — Не, это мне тяжело произносить, — надул губки биатлонист, а потом кивнул. — Лучше кратко. Баю-бай, баю — бай. Тихо напевая, атлет подхватил меня на руки и, слегка качая, понес к кровати. Засыпая в объятиях Тарьея, я в очередной раз убедилась, что получила второй шанс на счастье… А может, и первый… настоящий…