Дмитрий POV
Снова это место. Стол, два стула и комната, напоминающая помещение для допроса. Но вместо стен — сгустки тьмы. Я — главный центр внимания. Вижу, как сияют глаза Катерины. — Признай, Дмитрий, ты же боишься меня. Боишься стать мной, — шептала она, как змея. Она обошла комнату вокруг и встала за моей спиной. — Я тебя не боюсь, — уверенно и спокойно сказал я, глядя в пустоту. Главное — не давать ей завладеть моим разумом. — Нет, боишься. Боишься снова стать мной, ощутить сладкий вкус крови в своем горле, боишься почувствовать смерть. А ведь раньше ты этого хотел… — медленно, очень медленно шептала она. Я перебил ее. — Я не хотел этого! — это обстановка давила на мозг. — Меня не обманешь, я же чувствую, я — это ты, мы — одно целое, и никакая магия нас не разлучит. Признай это, дай мне волю. Твой зверь все равно вырвется наружу. Я возьму верх в этой игре. Ты проиграл, — я подскочил со стула и резко обернулся. В комнате была вовсе не Катерина. А я-стригой. Бледная фигура с красными глазами невозмутимым лицом. Вот теперь я действительно ощутил страх. — Если я проиграл, а мы — одно целое, то проиграл и ты! — выкрикнул я и махнул рукой. Нечто стоящее перед мной растворилось во мраке. Я решил, что мой кошмар окончен, но не тут-то было. Начался настоящий ад. Сгустки тьмы собрались в одно большое облако. Облако воспоминаний. Я увидел все, что пережил когда встретил Розу: — Меня зовут Дмитрий Беликов, — сказал я девушкам. — Я здесь, чтобы доставить вас обратно в Академию Святого Владимира, принцесса.***
Одно за другим. — Ты что, в самом деле собиралась напасть на всех нас, — спокойно спросил я. Ответа не последовало. — Этот поступок… то, как ты ее защищала… очень храбро с твоей стороны. — я помолчал. — Глупо, но храбро. Почему ты так поступила? Она отвела волосы от лица, чтобы иметь возможность посмотреть мне прямо в глаза. Ее взгляд так сокрушает. — Потому что я — ее страж.***
— Может, она необузданная и грубоватая, но ее потенциал… — Необузданная и грубоватая? — прервала меня Роза. — А вы кто, в таком случае, черт побери? Помощник, привлеченный со стороны?***
— И кто же возьмется тренировать ее дополнительно? — спросила Кирова. — Вы? Я не совсем это имел ввиду. — Ну, не обязательно я… Кирова с удовлетворенным видом скрестила на груди руки. — Так я и думала. Я задумался. И, правда, почему, нет? Эти девушки сумели сбежать от сюда. За ними нужен присмотр. — Да. Я готов стать наставником Розы. Буду дополнительно тренировать ее.***
— Ты никогда не сможешь по-настоящему защищать принцессу, если не отточишь свои навыки. Всегда будешь терпеть неудачу. — Я смогу защищать ее, — сердито бросила Роза. — Ты ведь знаешь — нет никаких гарантий, что тебе поручат ее, даже если ты успешно пройдешь практические испытания и закончишь школу. Никто не хочет, чтобы ваша связь пропала впустую, — но никто не собирается приставлять к ней не отвечающего всем требованиям стража. Если хочешь быть с ней, придется заработать такое право. У тебя есть занятия. У тебя есть я. Используй нас или нет, как пожелаешь. Ты — идеальный выбор в качестве стража для Василисы после того, как вы обе закончите обучение, — если сумеешь доказать, что достойна этого. Надеюсь, так и будет. — Лисса, называйте ее Лисса.***
— Ей не угрожает опасность, — сказала девушка, будто успокаивая саму себя. — Можешь идти дальше? — Да. Со мной все хорошо, — мы прошли гимнастический зал. Я немного подождал Розу. И когда она пришла, сразу поразила меня. — А может на сегодня хватит я так устала за сегодня. Я засмеялся. Она серьезно? — Что тут такого забавного? Моя улыбка погасла. — Ну, это прозвучало так серьезно.***
— Сдаюсь. Ты просто издеваешься надо мной. Хорошо, я в торговых рядах и вижу стригоя. Что я должна делать? Я, не мигая, смотрел на нее. — Бежать.***
— Не обрезай их, — угрюмо сказал я. — Тогда никто не увидит моих татуировок. Я зашагал к двери с легкой улыбкой на губах. — Зачесывай их наверх.***
— По-твоему, я хорошенькая? — По-моему, ты прекрасна. — Прекрасна? — Ты так прекрасна, что временами это причиняет мне боль.***
— Роза, я на семь лет старше тебя. В десять лет это, может, и не так уж много значит, но сейчас, разница огромна. Я взрослый. Ты дитя. — Похоже, ты не думал, что я дитя, когда во все глаза разглядывал меня! — Это из-за твоего тела… ну, оно делает тебя взрослой. Мы живем в разных мирах. Я совершал ошибки. Я действовал на свой страх и риск. Я убивал, Роза, — людей, не животных. А ты… Ты только начинаешь жить. Твоя жизнь — домашние задания, наряды и танцы. — По-твоему, это все, что меня интересует? — Нет. Конечно нет. Не совсем. Но такова существенная часть твоего мира. Ты еще растешь, пытаешься осознать, кто ты есть и что для тебя важно, а что нет. Так и должно происходить. Тебе нужно встречаться с парнями своего возраста.***
— Роза, Роза, открой глаза! Не надо спать! Впервые в жизни я так боялся кого-то потерять. Я почти бегом нес ее к больнице. Роза искоса взглянула на меня. — Он был прав? — Кто? — Виктор… Он сказал, что дело не в его ожерелье. — Что ты имеешь в виду? — Заклинание. Виктор сказал, что ты хотел меня… был неравнодушен ко мне… только поэтому оно сработало. Я не ответил, и Роза попыталась ухватиться за мою рубашку, но пальцы были слишком слабы. — Это правда? Ты хотел меня? Я еле слышно ответил: — Да, Роза, я хотел тебя. И по-прежнему хочу… Хочу, чтобы мы могли быть вместе. — Тогда, зачем ты солгал мне? Я уже домчался до больницы, ногой открыл дверь и, оказавшись внутри, стал звать на помощь. — Зачем ты солгал? — снова пробормотала Роза. Я перевел на нее взгляд. Я услышал приближающиеся шаги и голоса. — Потому что мы не можем быть вместе. — Из-за разницы в возрасте? Потому что ты мой наставник? Я нежно смахнул скатившуюся по ее щеке слезу. — Отчасти. Но кроме того… Когда-нибудь мы оба станем стражами Лисы. Я должен буду защищать ее любой ценой. Если на нас накинется целая свора стригоев, я должен буду броситься между ними и ею. — Это ясно. Конечно, ты так и поступишь. — Нет. Если я позволю себе любить тебя, то брошусь между ними и тобой.***
Сколько боли в этих воспоминаниях. Глаза начинают резать слезы. Я не могу пошевелится. Стою, как марионетка, и не могу сдвинутся без приказа кукловода.***
— Не смей рассуждать о том, что я чувствую, — проворчал я. — Вот оно, да? — спросила Роза. — Что? — Тебе всегда приходится сражаться за контроль над собой. Ты такой же, как я. — Нет. Я умею сохранять контроль над собой. — Нет. Не умеешь. Ты делаешь вид, что все в порядке, и большую часть времени действительно владеешь собой. Но иногда у тебя не получается. А иногда… — она наклонилась вперед и понизила голос: — Иногда ты не хочешь, чтобы получалось. — Роза… Мое дыхание участилось, сердце колотилось. И я не отодвинулся. Внезапно Роза поцеловала меня. Наши губы встретились, я ответил на ее поцелуй. Мне хотелось быть ближе, ощутить ее тепло. Я все еще удерживал ее руку, но другая моя рука скользнула к ее затылку, зарылась в волосы. В нашем поцелуе было так много всего: гнев, страсть, освобождение… Я первый оторвался от нее и отступил на несколько шагов с потрясенным видом. — Не делай больше этого, — сухо сказал я. — Тогда не отвечай на мой поцелуй, — парировала Роза.***
— Нет! Роза оглянулась. — Что «нет»? Я не отрывал от нее взгляда, и что-то теплое удивительное мощное прошло между нами. — Нет, — повторил я. — Я сказал ей «нет». Таше. — Я… — челюсть у Розы отвалилась чуть не до пола. — Но почему? Такой шанс выпадает раз в жизни. Ты мог бы иметь ребенка. И она… она… ну, ты знаешь… она питала к тебе интерес… Еле заметная улыбка мелькнула на моем лице. — Да, питала. И питает. Поэтому я и сказал ей «нет». Я не могу ответить тем же… не могу дать ей то, что она хочет. Не могу, когда… — я шагнул к ней. — Когда мое сердце совсем в другом месте.***
— Нет, — мягко прервал я Розу и так близко наклонился к ней, что наши лбы почти соприкасались. — С тобой такого не произойдет. Ты слишком сильная. Ты победишь это — вот как сейчас. — Только потому, что ты здесь. — я обнял Розу, и она спрятала лицо у меня на груди. — Сама не справилась бы. — Справилась бы, — сказал я дрогнувшим голосом. — Ты сильная… ты очень, очень сильная. Вот почему я люблю тебя. — Ты не должен. Моя судьба — превратиться в чудовище. Возможно, я уже чудовище. Я отодвинулся, чтобы заглянуть ей в глаза, и обхватил ее лицо ладонями. — Ты не чудовище и никогда не станешь им. Я этого не допущу. Что бы ни было, я этого не допущу. Душа словно покинула тело. Сердце заныло — в хорошем смысле. Она обхватила меня руками за шею, и наши губы слились. Это был поцелуй любви, блаженства и нежности, никакого отчаяния или тьмы. Тем не менее, он с каждым мгновением становился все более страстным. Теперь, кроме любви, в нем появился оттенок бурного, непреодолимого желания. Электричество, промелькнувшее между нами, когда мы сражались, и она прижимала меня к земле, вернулось и плотным облаком окутало нас. Невольно вспомнилась ночь, когда мы находились под воздействием наложенного Виктором заклинания вожделения, когда нами управляли не поддающиеся контролю силы. Как будто мы изголодались до смерти или тонули, и только одна половинка каждого могла спасти другую. Она прильнула ко мне, одной рукой обнимая за шею, а другой с такой силой вцепившись в спину, что вонзилась в нее ногтями. Но боли не было. Я опустил Розу на постель, обхватил руками за талию, а потом моя рука заскользила вниз по бедру, обхватила его и с силой подтянула вверх. На мгновение мы оба отпрянули друг от друга, но все еще были ох как близки. Казалось, мир вокруг замер. — Нам нельзя… — простонал я. — Нельзя… Всего лишь голос, но такой манящий и вызывающий.***
— Роза, насчет того, что произошло… Она застонала. — Я знала! Знала, что так и будет! Я с некоторым удивлением и испугом посмотрел на нее. — Что будет? — Вот это самое. Сейчас ты прочтешь мне лекцию о том, что мы поступили неправильно, что не должны были делать этого и что никогда больше ничего подобного не должно происходить. Я по-прежнему был потрясен. — Почему ты так думаешь? — Потому что ты такой и есть. — ее голос звучал немного истерично. — Ты всегда хочешь поступать правильно. И если поступаешь неправильно, то потом непременно должен привести все в порядок и снова поступать правильно. И я знаю, что ты собираешься сказать — что такого не должно больше происходить никогда, и что ты хочешь… Я не дал ей договорить. Остановившись в тени дерева, я обхватил ее за талию и притянул к себе. Наши губы слились. Когда мы, в конце концов, оторвались друг от друга, я по-прежнему обнимал Розу. — Я не считаю неправильным то, что произошло, — произнес я мягко. — Я рад, что это произошло. Если бы тот миг вернулся, я снова поступил бы так же. — Почему ты изменил свое отношение? — Потому что перед тобой невозможно устоять.***
— Что ты сделал со мной?! — кричал я светловолосому стригою, хватаясь за горло и чувствуя, как оно горит. — Теперь ты пробужден. Ты создан для великих дел, — говорил тот. — Меня зовут Натан, и я — твой создатель.***
— Роза. — холодно сказал я. — Ты забыла мой первый урок: никаких колебаний. Удар. Нет!***
— Можешь сесть, — сказал я. — Мне и так хорошо. — Есть что-нибудь еще, чего ты хочешь? — К примеру, чтобы ты отпустил меня.***
— Ты уверена? — Все еще запустив руку в ее волосы, я с силой повернул ее лицом к себе. — Ты, вроде бы, не возражала. Все может быть в точности так, как прежде… как тогда, в сторожке… Тогда ты хотела этого… Сторожка… — Нет, — повторила она. — Не хотела. Я прижал губы к ее щеке и, продолжая удивительно нежно целовать, начал опускаться к шее. — А как насчет этого? — прошептал я. — Хочешь? — Что… Острые зубы вонзились в нежную кожу. Не делай этого!***
— Вы оба! Она ланч, Беликов. Ланч, и не более того!***
— Я всегда буду любить тебя. И с этими словами она вонзила кол в мою грудь. Удар получился не совсем точный, поскольку благодаря своей повышенной реакции, я успел увернуться. Она изо всех сил старалась вогнать кол, как можно глубже, до самого сердца, хотя под таким углом это было невероятно трудно. Потом я перестал бороться. Мои глаза потрясенно смотрели на Розу, губы раздвинулись, почти в улыбке, хотя и болезненной, в чем-то даже отталкивающей. — Именно это должен был сказать я… — задыхаясь, произнес я. «Лучше бы я умер тогда, » — думал я.***
— Ты прекрасна в бою. Словно ангел мщения, явившийся, чтобы восстановить небесную справедливость. — Забавно. Вот, значит, зачем я здесь. — Ангелы смертны, Роза.***
— Ты не можешь игнорировать меня. Ты в долгу передо мной. Я спасла тебя. Последовала пауза, после чего я настороженно ответил: — Меня спасла Лисса. — Как, по-твоему, она узнала, каким образом тебя можно спасти? Ты имеешь хоть малейшее представление о том, через что нам, — то есть мне, — пришлось пройти, чтобы раздобыть эту информацию? Ты считаешь безумством мою поездку в Сибирь, но, поверь, ты даже вообразить не можешь, какие безумные вещи я действительно делала. Ты знаешь меня. Знаешь, на что я способна. И на этот раз я побила даже собственные рекорды. И ты в долгу передо мной!***
— Это еще не конец, — пробормотала Роза. — Я так просто не откажусь от тебя. — Я уже отказался от тебя, — так же тихо ответил я. — Иногда любовь уходит. Моя ушла…***
— Прекрати! Хватит! — прокричал я и упал на колени сжимая в руках голову. Я снова стал владеть своим телом. Я судорожно хватал ртом воздух. Чувствую, как по моему лбу текут капли пота. И слышу сзади истеричный смех. — У тебя не хватило сил справится со мной. Я живу в тебе и способен свести с ума, — говорил тот, продолжая смеяться. В голове стали звучать голоса: «Ты просто издеваешься надо мной… Ты так прекрасна, что временами это причиняет мне боль… Похоже, ты не думал, что я дитя, когда во все глаза разглядывал меня!.. Потому что перед тобой невозможно устоять… Я всегда буду любить тебя… Иногда любовь уходит. Моя ушла… Но я люблю тебя!» Как это давит на меня. Все это так реалистично, что я уже не могу понять… это сон? Или нет? Истеричный смех не прекращался. Я закричал от безвыходности, и резко встав, развернулся. О нет! — Ты не смог ее обратить, так это сделаю я! Монстр держал Розу в своих железных объятьях. Она кричала и вырывалась, но без толку. Я пытался подбежать к ним, но не мог, я, наоборот, отдалялся от них, видя, как белоснежные клыки касаются ее шеи. — Роза! — как можно громче выкрикнул я. От своих воплей я проснулся.Больше всего мы боимся не своего несоответствия, Больше всего мы боимся своей непомерной силы. Нас пугает наш блеск, а не наш мрак. Быть маленьким и скромным — не самая благородная роль. Ничтожность никого не вдохновляет, Даже если она удобна окружающим. Мы хотим блистать и сверкать. Не только некоторые из нас, но все и каждый, А научившись сиять, мы не осознанно побуждаем к этому всех окружающих. Когда мы сами освобождаемся от своих страхов, Мы автоматически освобождаем других.
Saty Jay — Жизнь одна!