Грязные

Я проснулся на подоконнике из-за солнца. Хм-м, восход – это всё же красиво. Всё небо окрашивается в красный, при этом разукрашивая и окна города. Хотелось бы больше эпитетов, хотелось бы больше чувств, но это совсем не для меня. Жаль. Я встал. Пора уходить. Я ещё раз закурил, смотря на город. Через открытое окно врывался ветер. Красиво. Я распустил свои русые волосы, и ветер сразу же подхватил. Слишком хорошо для такого, как я. Из окна на меня смотрел красивый омега. Идеальные черты лица, не слишком смазлив, но при этом всё равно похож на омегу больше, чем на бету. Пухлые губы розового оттенка обхватывают сигарету. Не бледное лицо, скорее какой-то молочный оттенок. Если бы не моя суть, за мной бы была целая очередь из альф и бет. Но темно-зелёный оттенок глаз, как все говорят, "болотный" цвет, пугает их всех. Кому нужен такой фригидный омега? Кому захочется делить с таким каждый вечер постель? Кому захочется иметь от такого детей? Кто захочет представить такого своим родителям? Я ухмыльнулся и выкинул сигарету в окно, пусть мне и принёс кто-то пепельницу. Хотя она и так уже полная. Я подошёл к столу, собрал свои вещи и, закинув рюкзак на плечо, вышел. Здесь везде камеры, если кто-то зайдёт в кабинет и захочет испортить мною добытые данные, то им не повезёт. Но именно на это у меня и расчёт. Ещё вчера заметил, что кто-то отключал камеры. Идиоты! Как можно не уметь зачищать за собой следы? Хотя, наверное, ни один человек, который не имеет с этим постоянно дело, не увидел бы секундных отрывов. Я направился в туалет: надо умыться и привести себя в порядок. До сих пор не понимаю, зачем я это делаю, но мой внутренний омега требует быть в нормальном виде. Я бы забил на это всё болт, но так хочется чувствовать себя "обычным". Я слышал об испытаниях. У богатенькой семьи родился Грязный, но они не отказались от него, как это делают все. Они были истинной парой и не могли просто так избавиться от своей крови, от своего ребёнка. Линзы не действовали, и они начали испытания, чтобы создать совсем другие. Те, которые бы подошли их ребёнку. Малыша растили в любви. Я слышал об этом, но никогда не верил. Мечтаю увидеть этого пацана. Увидеть его совсем голубые или карие глаза и удивиться, и понять, что кто-то выжил просто так. Не ломая себя. Наверное, это сказки, придуманные когда-то кем-то в приюте, но так безумно хочется верить в это чудо. Верить, что хотя бы кому-то повезло, что хотя бы кто-то действительно живёт. Хочется узнать, что кого-то спасли. Хочется узнать, как ему живётся в мире, полном жестокости. Хочется узнать, как он абстрагируется от этого. Хочется узнать, каково это быть любимым и нужным ребёнком, мужем, папой. Особых эмоций я никогда не чувствовал, но я мог их себе просто придумывать, если хотелось. Они были фальшивые, как и вся моя жизнь, как и я сам, но они были моими, и это успокаивало. Хотелось верить, что когда-то всё изменится, что когда-то я всё и вправду почувствую. Да уж, тут туалет больше моей комнаты, да и намного дороже оформлен. Пусть у меня и есть деньги, достаточно денег, но я никогда не думал переехать или сделать ремонт. Зачем? Пустая трата денег. Меня будут ненавидеть в любом районе этого города, в любом городе, в любой стране. Меня будут ненавидеть везде. Привык. Лучше после смерти отдать всё, что у меня есть, приюту, в котором вырос. Я скинул рюкзак в умывальник, а сам пошёл к другому и умылся. Теперь тени под глазами немного сошли, да и сам я как будто посвежел. Сейчас уже полседьмого, если верить часам. Мне всегда останется непонятным: зачем нужны часы в туалетах, но это не мне решать. - Ну, что, как жизнь? - на выходе из туалета меня встретил альфа, который сразу же выпихнул меня с прохода и откинул к противоположной стене. Чёрт, я больно приложился головой о стену, но негодую я совсем не из-за этого. Мне не убежать. Это был охранник, который меня собственно и пускал в это здание. Он что, реально хочет меня поиметь в коридоре? Здесь же камеры, он что, дурак? Лучше бы впихнул обратно в туалет, там камер нет. И где только рождаются такие дебилы? - Нормально, - я поднялся и откинул рюкзак немного в сторону от себя. Не хочется, чтобы ноут пострадал. А альфа даже не заметил этого движения, он лишь смотрел на меня так, как будто уже раздел и оттрахал. И это он ещё вчера кривил губы, смотря на меня? А оказывается, я ему очень даже нравлюсь, точнее, его дружку. Он раза в три больше меня, потому его мне не обойти. Значит, выхода и вправду нет, ведь он выпихнул меня в тупик коридора, а его мне уж точно не обойти. - Сейчас станет ещё лучше, - он пошло засмеялся и быстро подошёл ко мне. Схватив меня за рубашку, развернул меня, утыкая лицом в стену. Щеку обдало холодом, шею – его горячим дыханием. И это тот человек, который не то что прикасаться ко мне не хотел, но даже брезговал пропуск из моих рук взять? Смешные они, эти альфы. Мужчина начал лапать моё тело, но совсем не с целью возбудить меня, он просто хотел меня облапать. Скорее всего, через несколько часов на моём теле появятся синяки благодаря этой хорошей персоне. Спасибо, что хоть не целовал, - этим уж точно брезгал. Он задрал мою рубашку, и сразу его ладони прошлись по спине, а потом через рёбра перешли к соскам. Он больно их выкрутил, но я даже не зашипел. Знаем, плавали уже: скажи я хоть слово возражения, меня отымеют так, что кровь придётся долго отстирывать не только от трусов, но и от штанов. Его руки одним махом справились с застёжкой, и в следующей момент с меня сдёрнули штаны вместе с трусами. Теперь он начал сжимать мою задницу уже не через ткань. Больно, но достаточно терпимо, могло быть и хуже. Меня ещё даже особо не били. Накаркал. Его рука прошлась по моему члену и, видя, что я вообще не возбуждён его действиями, мужчина взбесился. Я получил ощутимый удар по ребрам. Я ярко чувствую не только боль, но и то, что мужчина в браке. След от кольца явно останется. - Что, не нравлюсь я тебе, шлюха, да? Не подхожу под твои стандарты? Ну, это ничего, – я услышал, как расстёгивается молния его штанов, – я тебе покажу, кто я и как тебе может быть больно. Решил не марать руки, решил не бить тебя, а ты на ласку так отвечаешь, да, мразь? И где же он в хотя бы одном своём движении видел ласку? Имбецил. Если он так же выражает свою ласку и со своим мужем, то мне очень жаль этого омегу, ну или бету, пусть такие браки и не приветствуются. Не повезло ему с таким чурбаном. Но я умно решил ничего не отвечать на все его слова, ведь будет только хуже, мне ли не знать. Мужчина обхватил меня одной рукой за живот, оттопыривая мою попку, и я сразу же почувствовал, как в меня ворвался член. Я даже не зажимался. Мы не умеем отключать болевые рецепторы, потому могу смело сказать - было адски больно. Но слёзы так и не потекли с моих глаз, боль же была только физическая. Мужчина сразу же набрал быстрый темп. Сначала ему было тяжело делать фрикции, но со временем стало намного проще. А это означало только то, что он всё-таки порвал меня. Сука! Я закусил руку, пытаясь абстрагироваться от всего. Получалось более-менее нормально, пока меня не начали бить. И как им только удаётся ебать и при этом ещё и успевать бить партнёра? Чёрт, я закусил руку сильнее, второй больно сжимая кожу выше коленки. Главное отвлечь себя. Я начал вспоминать все шифры, все теории, все коды, которые только помнил. Мужчина что-то шипел мне на ухо о том, что я неблагодарная дрянь. Когда его член начал врываться всё быстрее и сильнее, и при этом попадая только по простате, я закусил руку ещё сильнее. Это были лишь отголоски чего-то приятного, всё остальное было болью. Мужчина укусил меня через рубашку за плечо и снова ударил. Я уже не особо соображал, откуда идёт боль, потому было сложно сказать, куда он бьёт. Я почувствовал, как тело надо мной забилось в оргазме, обильно кончая в меня, но не сцепляясь. Ни один альфа, даже в мою течку, не терял настолько голову, чтобы сцепиться с Грязным. Это же запрещено законом, насколько я помню, за это дают пять лет срока, если в течку, а если без неё, то одиннадцать. Только бы мы не расплодились. Выйдя из меня, он перестал меня держать, потому я скатился по стеночке. Грёбаное тело омеги. Я ожидал, что сейчас он меня побьёт, но от лишь сплюнул со словом "шлюха" и пошёл в туалет. Не знаю, сколько времени прошло, но до того, как он оттуда вышел, я успел вытереться салфетками, которые всегда с собой ношу, одеться и уже шипя от боли уйти. Намного больнее было поднять рюкзак, чем идти. В другом крыле тоже есть туалет. В нём и приведу себя в порядок, а потом вернусь назад в конференц-зал, дождусь начальника и объясню ему всё то, что нарыл на ту компанию и на сотрудников нашей. Уходить уже совсем не хотелось. Оказалось, что шпионов здесь намного больше, чем трое, и все они действуют слаженно, как один организм. Я смотрел на себя в зеркало и миловался "красивым" лицом. Кровоподтёк на щеке делал меня уж очень "красивым". Но если кто-то увидел бы все синяки, царапины и укусы на моём теле, то явно бы отшатнулся в ужасе, а щека вмиг бы стала не самым страшным. Кровь с плеча и задницы я вытер, но легче от этого не стало. На рубашке нет одной пуговицы, хорошо, что хотя бы штаны не порвал и не поломал застежку. Ходить было не то что больно, а просто невозможно. Слава Богу, что у меня всегда с собой аптечка, иначе было бы ужасно плохо. Я не решился заходить в кабинку, и так слишком уж плохо. На часах только 07:20, успею. И я и вправду успел себя везде смазать минут за десять-двадцать, но и шипел от боли так, что тигры бы мне позавидовали. Лучше не стало, но оно и не должно, это же заживляющая мазь быстрого эффекта, а не обезболивающего. Пришлось взять две таблетки кеторолака, ибо одна мне явно не поможет, и запить их водой из-под крана. Прошло приблизительно десять минут после его принятия, но мне уже стало более-менее хорошо. Точнее, более-менее терпимо. Вышел я из туалета, когда было уже без десяти восемь. Пусть работники и приходят в девять, но мало ли какие трудолюбивые пташки бывают. Я чисто интуитивно добрался до конференц-зала, постучался, но там всё равно никого не было. Надо проверить камеры. Я еле сел на стул, от боли в глазах потемнело. Да уж, надо было повышать до трёх таблеток: пусть это и максимальная доза, но помогло бы быстрее и сильнее. У меня не было сил даже достать ноут из рюкзака, потому я решил прилечь на несколько секунд на стол. Случайно вышло так, что я просто отрубился.