Не ваше дело

Тони поправил галстук-бабочку и подошел к перилам балкона, нависавшего над «Железным». К нему присоединился Джарвис – с бутылкой шампанского в одной руке и саблей в другой. «Железный» блистал уже не так, как во времена былой славы; почти все украшения сняли, включая огромный золотой подсвечник, да и почти всю обстановку сменили. Впрочем, публика была хороша: сливки чикагского общества, плюс политики, да плюс парочка журналистов. Тони посмотрел на Стива, стоявшего в толпе, и подмигнул. – Прошу внимания, дамы, господа и все остальные, – выкрикнул он. – Внимание! Разговоры стихли, музыка остановилась. Все выжидающе повернулись к Тони. – До полуночи осталось всего две минуты, – он ухмыльнулся толпе. – Так что я решил, что настало время для очень короткой речи. Раздались аплодисменты, и Тони выразил признательность взмахом руки. – Каждый год Пеппер говорит мне, что, по ее мнению, следующий год будет нашим, – он указал на Пеппер, которая сидела в баре вместе с Наташей, закинув руку ей на плечи. На Пеппер было самое ослепительное платье из всех, виденных Тони; Наташа щеголяла в смокинге. – Я никогда до конца не верил в это, но теперь я думаю, что когда она объявила 1933-й нашим годом, то была права. Почти все рассмеялись. Стив улыбнулся и одними губами произнес: «Выпендрежник». – И теперь, когда с отмены сухого закона прошел почти месяц, а до 1934 года осталась всего одна минута, я надеюсь, что вы присоединитесь ко мне в этом законном тосте, – сказал Тони. Официанты начали разносить по залу бокалы вина и шампанского. – Я хочу поднять с вами тост за отмену, – он сделал паузу, когда люди одобрительно закричали, – за отмену, за Новый год и за себя, – добавил он, вызвав новый взрыв смеха, – в моем новом воплощении ресторатора Энтони Старка. Вы все приглашены на завтрашний ужин в честь открытия нового «Железного» – над землей, в границах закона, полностью обеспеченного новым пивом от «Беннер-Фармс» и старым добрым скотчем. Приходите, поужинайте – и выпейте коктейль в мою честь. А теперь! – Тони повысил голос, и Джарвис поднял саблю. – За друзей, за счастье, за непрекращающуюся удачу! Джарвис вжикнул саблей, начисто срезав горлышко бутылки, и Тони поймал первую струю своим бокалом. – С Новым годом! – объявил он, и «Железный» взорвался ответным ревом. Пока продолжались поздравления, и все целовались друг с другом, Тони спустился с балкона. Стив ждал его у подножия лестницы. – С Новым годом, – повторил Тони, отпивая шампанское. Он предложил бокал Стиву, и тот тоже отпил. – Я чувствую, пришел новый мир. – Нет, мир остался прежним, – Стив, обернувшись, улыбнулся Бартону, щелкнувшему вспышкой, потом, когда Клинт растворился в толпе, повернулся назад. – Просто ты занял в нем новое место. – Разве это плохо, Капитан? – Нет, босс, – Стив наклонился и поцеловал его за ухом. – Совсем не плохо. Но я все равно не уйду из полиции. – А теперь и причин нет. Черт, через пару лет ты сможешь стать комиссаром. Но если так и выйдет… и если, скажем, выплывет наружу твоя скандальная связь с бывшим контрабандистом… – В тесной дружеской связи нет ничего скандального, – пробормотал Стив. – Это конечно, особенно если ты сам связан, – ответил Тони. Стив уклончиво хмыкнул, и его глаза потемнели. – Но если бы ты ушел, я уверен – кто-нибудь обязательно взялся бы присматривать за тобой. – Может быть, и взялся. А может, однажды присматривать возьмусь я. А сейчас как насчет потанцевать, мистер Старк? – 1934, – начал Тони, когда Стив потянул его через толпу к танцполу, – будет очень хорошим годом.